То, что мы называем домом

       Пеппер считала, что Питеру стоит привыкать к тому, что публика реагирует исключительно положительно на всё, что он делает. В то же время, она понимала, что такая вот бурная реакция — это часть очарования её ребёнка. Конечно, если очарование Питера вообще можно как-то делить на части, учитывая, что оно было просто бесконечным и всеобъемлющим.        Тони уже даже не пытался делать вид, что его не умиляет то, как Питер, свернувшись клубочком на сидении, восторженно пищит из-за того, что всем понравился его фотоотчёт о мстителях. По мнению Пеппер, этому в принципе невозможно было долго сопротивляться, поэтому, как сильно бы Тони ни старался, в конце он проиграет.        Возвращаться домой от Клинта не хотелось, но было приятно. Тони убрал крышу у машины, а Чарли, очумевший от такой ситуации, не представлял, куда ему теперь высовывать язык, чтобы тот развевался на ветру. Через пятнадцать минут абсолютного щенячьего счастья ему, очевидно, надоело, поэтому пёс пошёл спать. Это всё влияние Тьмы, не иначе.        Впрочем, Пеппер не жаловалась. Она оказалась на заднем сиденье, окружённая тёплым дрыхнущим «шобаком», так что ей было весьма комфортно. Тьма, очевидно, хотела бы быть на капоте, но Тони её не пустил, так что она свернулась клубочком прямо над рулём под стеклом. Ленивая пушистая задница. Питер сфотографировал её, потому что всю дорогу был занят тем, что публиковал накопившиеся фотографии.        Заодно в его «Тони-подборку» добавилось то, как Старк сидит за рулём и читает книжку. Выглядело прикольно, особенно, учитывая тот факт, что машина, вообще-то, не стояла. Для них — это нормально, все уже привыкли, что Пятница способна на всё. Для обычных людей, зашедших в Инстаграм Тони (Питер решил, что эта фотография отправится в его профиль)… Что же, наверное, тоже нормально.        Питер был рад, что Клинт живёт так далеко от города, потому что ему нравилось просто вот так кататься. А ещё он успел написать мини-пост к каждой подборке с каждым мстителем. Большинство из них уже даже успели оценить и прокомментировать (скорее просто отправить миллиард сердечек в комментарии, но это ведь тоже считается).        Идеально, абсолютно идеально. Многие комментарии его подписчиков были примерно такого же содержания. Типа, серьёзно, а что им ещё остаётся? Просто все мстители такие сладкие малыши, что тут вообще без комментариев. Впрочем, Питер отметил, что Баки, кажется, собрал свой фан-клуб. Вот! А Питер ведь знал!        Если бы Питер мог, он бы ответил на все комментарии. К его вопиющему негодованию, он даже оценить их все вручную не мог, поэтому попросил Пятницу поставить сердечко всему, что не содержит в себе агрессию в сторону его друзей. На Пятницу можно было положиться.        Так просто Питер сдаваться не собирался — он для себя уже решил, что сегодня докопается до подписчиков. Посты — дело прошлое. Истории и эфир тоже были, не сегодня, конечно, но их пока хватит. Осталось только одно место, в которое Питер даже не заходил, опасаясь числа уведомлений, отражающихся на иконке. Директ. Опасность.        Чтобы хотя бы немного снизить опасность входа в это адское место, Питер попросил Пятницу выбрать самые классные сообщения, а остальные скрыть. Была, конечно, теория, что ему не стоит перегружать Пятницу, потому что она буквально занимается миллиардом дел одновременно, но Тони махнул рукой и сказал, что она справится. Что ж.        Сообщений было много. Очень много. Пятница оставила двести, и на те, к которым можно было дать краткий ответ, Питер отвечал буквами. В смысле, быстренько что-то печатал, стараясь не обращать внимания на Тони, который считал, что это не самое продуктивное занятие. Не продуктивное, зато приятное. Питер как-нибудь заставит его попробовать.        Особенно ему зашёл вопрос о том, кого бы он выбрал: пегаса или единорога. Он мог бы ответить одним словом, но в итоге, сообщение звучало как-то так: «Это весьма распространённый вопрос, но, эй, по-моему, выбор между летающим конём и лошадкой с рогом очевиден, хотя я предпочёл бы скрестить их, а вообще, пегасы милые, если бы я знал, что они вас так интересуют, то устроил бы им фотосессию».        Примерно так выглядели и все остальные ответы, потому что да, это краткий ответ. А что вы хотели? Если все необходимые слова умещаются в одно предложение, то ответ краткий. Вы не сможете его переубедить.        Но были ещё и сложные вопросы, которые требовали развёрнутого ответа. И Питеру ничего не оставалось, кроме как, ну, включить голосовые сообщения? Это, наверное, было немного странно, но при этом, знаете, Питер ведь прекрасно осознаёт риски. А ещё он точно не умеет останавливаться. Вот прямо вообще. — Тут как бы вопрос о том, как вы можете так спокойно тусоваться с Локи, который хотел нас всех поработить, поэтому я решил записать голосовое сообщение, — Тони фыркнул. Он и не сомневался. — Вообще, на самом деле, мне нужно просто ответить, потому что я знаю себя, я могу начать отвлекаться, и это всё перетечёт в три часа болтовни… — Ты отвлекаешься даже тем, что предупреждаешь, что постоянно отвлекаешься. — Ты плохой человек. — И опять отвлёкся, — Тони пожал плечами, а Питер наморщил нос. — И с этим мне приходится иметь дело! В общем. Если кратко, то это не Локи виноват в тех событиях, а некий чувак, говорят, он фиолетовый, по имени Танос. Но он больше не угроза, потому что наши космические друзья с ним разобрались. А Локи проходит курс реабилитации при помощи общения со мной, и мы просто даём ему второй шанс, — Питер прикусил губу, не зная, что ещё сказать. — Вот что ты думаешь о Локи, пап? — Что если он ещё раз тронет мою кошку, вылетит с этой планеты без права на возвращение. — Папе нравится Локи! — Питер показал ему язык, а Пеппер предложила вести счёт. Пока что, один — ноль. В пользу Питера.        Это оказалось забавнее, чем думалось сначала. Наверное потому, что Пеппер и Тони с лёгкостью перенимали инициативу, и шутили не только над Питером, темой вопроса, тем, кто спрашивал, но и друг над другом. В итоге, это больше превратилось в словесную дуэль. Учитывая, что она продолжалась где-то на продолжении пяти голосовых сообщений разным людям, завтра в твиттере будут проводиться масштабные поиски недостающих фрагментов. — Да, у Клинта есть дети и жена, Тони совсем не первый в этой теме, — вопрос был больше о том, почему Бартон так долго их скрывал, но кого это волнует? — Но лучший. — Утешай себя этим, — Пеппер фыркнула, а Питер засмеялся. — Эго Тони серьёзно страдает из-за этого, но дело не столько в семье Клинта, сколько в нём самом, потому что, цитата: «я люблю этого придурка Бартона». Привет, Клинт. — Я разведусь с тобой, если ты не перестанешь это делать, — Тони серьёзно сощурил глаза, а Пеппер показала ему язык. — Не разведёшься, ты молишься на Пеппер, и мы все это знаем, — Тони решил, что это было двойное предательство, но виду не подал. Питер потянулся, чтобы дать Пеппер «пять». — Окей, но давай будем честны, кто вообще не молится на Пеппер? — объективное замечание. Пеппер засмеялась. Питер решил, что так просто этот раунд не провалит. — Пастафарианцы. Они молятся на тебя, потому что ты — макаронина. — Пеп, он меня сейчас оскорбил или нет? — Пеппер ему ответить не могла, потому что хохотала. Питер выглядел довольным. — Отстань. — Но, Пит… — Он тебя сделал, — признала Пеппер.        Ну, очевидно, это не совсем то, что ждал тот человек на свой вопрос. Но именно это он получил. Питер считал, что обмен равноценный. — Вкусно ли было то, что приготовили мстители? Чтобы ответить на этот вопрос, не хватит простого «да». Это должно быть огромное «да», — Питер специально выделил это голосом, из-за чего Тьма повела ушками и неодобрительно мяукнула. — Ой, прости, пожалуйста, я больше так не буду. — Питер Паркер, дамы и господа, — красноречиво добавила Пеппер, а Тони многозначительно кивнул.        Питер показал им язык. Нечего быть такими.        Следующий вопрос был действительно сложным. Из разряда «Невероятно сложный». Вот прямо вообще. Без шуток. — Вопрос к тебе, пап, — Тони лениво приподнял бровь, уже не надеясь почитать, и отложил книгу. — Спрашивают, почему я до сих пор не взял твою фамилию. — А ты бы хотел? — ой, погодите, это что, ещё один сложный вопрос?        Питер задумчиво наморщил нос. Это странно. В смысле, Питер никогда об этом не задумывался. Да и звучит странно. Он ведь уже привык к тому, как его зовут, да и вообще. Что за тяжёлые вопросы, Пятница? Он же верил ей! — Не знаю. — Вот поэтому и нет. Если захочешь, станешь Старком хоть завтра.        Судя по тону Тони, он прекрасно знал, что Питер не захочет. И даже не обижался на него из-за этого. Тони прекрасен. Наверное, они зря над ним издеваются всё время… Да не, дичь какая-то. — Мам, засчитай ему очко в этом раунде, — Тони довольно улыбнулся.

***

— Тони, скажи «и я люблю вас» на русском. — Зачем? — Ну, просто скажи. — Но зачем? — Просто. Скажи. — И я люблю вас. Доволен? — Питер активно затряс головой. — А теперь объясни, зачем? — Да мне тут какая-то девчонка написала, что очень нас любит. Вот. И ещё спросила, цитирую: «Где ты такие тапки берёшь, поделись». И всё это на русском. — Ты ужасен.