Как тебе спится с Главным Аврором?

Джинни загостила в Шотландии, отправила совой сообщение мне, что вернётся не в четверг, а в понедельник. Что ж, я подозреваю, что любовничек её там живёт, раз «Холихедские гарпии» уже вернулись этим утром, а она задержалась. Пока не было Джиневры, я ночевал у Малфоя каждый день, и мы дарили друг другу тепло и покой. Он разминал мою спину, плечи, мышцы рук и ног так, что на утро я чувствовал себя человеком, готовый к новым рейдам. В пятницу меня поджидал сюрприз в лице Риты Скитер. Она околачивалась под дверью Главного Аврора, а завидев меня метров за десять, заулыбалась. — Мистер Поттер! — воскликнула она и пожала мою руку, хоть я её не протягивал.  — Чем обязан, Рита? — спросил я. — Я просто узнала о вашей жене некоторые новости, мистер Поттер. Джиневра Молли Уизли беременна? — Это вас не касается! — ответил я так, что Прыткопишущее перо Скитер упало на пол. — Когда вы перестанете за мной следить? — Вы — кумир многих, Гарри, как же без этого? Все вами интересуются, все желают знать, чем, а может и кем дышит наш Герой, Надежда Альбиона? Если это уже не ваша жена, кем вы дышали раньше, так может это теперь Пожиратель Смерти, Малфой младший, с кем вы сблизились? Все больше к нам поступают в «Ежедневный Пророк» сведений, что вас видят в компании Главного колдомедика Святого Мунго. Лечитесь вы исключительно у него, в кафе «Зелёный пеликан» вас часто вместе видят, да и дома вы не бываете сутками. «Холихедские гарпии» вернулись, а миссис Поттер нет в Англии до сих пор. Где она могла задержаться? С кем задержаться? — Рита, по добру — по здорову, уходите отсюда, пока я в вас Непростительное заклятье не послал! — взревел я. — Наша с Джинни личная жизнь вообще не должна вас интересовать! — Хорошо, раз вы не хотите по хорошему, остаётся мне сделать ход Королевой! Злость — признак неуверенности в себе, Гарри. Это значит, что вам есть, что скрывать от простого народа. Женщина ушла, а я вошел в свой кабинет и долбанул рукой по стене. Сука. Кругом одни кукушки, да сороки. Я пришёл на работу в восемь, а уже в девять часов с небольшим мне на стол лег свежий номер «Ежедневного Пророка». На первой полосе была наша с Драко колдография, когда он внес меня на руках в кабинет МРТ. «ГЛАВНЫЙ АВРОР НА РУКАХ ГЛАВНОГО КОЛДОМЕДИКА МУНГО! ЧТО СКРЫВАЮТ ЭТИ ДВОЕ?». И целая статья про нас. «Отдельная палата… отдельное лечение…». «Колдомедика Малфоя не видно было дома, наши коллеги присматривают и за его домом, но за весь месяц, что болел Главный Аврор, Драко Малфой появился дома один раз и вышел с сумкой. Он, что, живёт в Мунго, а если живёт, то не в одной ли палате с Главным Аврором?..». И все в таком же духе. На второй и третьей страницах была новая колдография, когда у меня заболела спина. Кто-то уже успел сфоткать меня снова на руках Драко, когда он в мантии колдомедика выносил из кабинета Главного Аврора — меня. И снова домыслы, предположения. И что можно писать на трех страницах? Я эту Скитер урою завтра, а сегодня у меня патрулирование злачных районов и улиц магического Лондона. # Нам повезло с Лонгботтомом, мы поймали трех ПСов и двух контрабандистов, и очень были рады такому улову. Я вызвал Рона и он с Финниганом схватили негодяев, их отправили в Аврорат. — Рон очень растроен, он прочёл сегодняшний выпуск «Ежедневного Пророка» и обозлился. Я не верю во все, что написали в жалкой газетенке, но сам-то ты, что скажешь? — спросил друг. — Спасибо, Невилл, — ответил я. — Я… И вдруг мою грудь обожгло заклятье «Авады», но не убило, как всегда. Оно лишь изрезало мою грудь, подобно «Сектумсемпре». Лонгботтом послал ответную «Аваду» и контрабандист упал замертво. Невилл взял меня на руки. — Драко… — только и проговорил я, теряя сознание. … Хогвартс. Мы с Малфоем танцуем на выпускном. Экзамены сданы и уже завтра у нас начнётся новая взрослая жизнь. Я беру за руку Драко и веду в комнату, где стоит зеркало Еиналеж. — Пойдем, я покажу тебе чудо, — произнес я и переплёл свои пальцы с малфоевскими. — Ты должен это увидеть. Я отпираю «Алохоморой» дверь и веду Драко дальше. В углу стоит зеркало и мы подходим ближе. Я приобнимаю за талию блондина и мы вдвоём смотрим на наши отражения, но там… там мы во взрослом возрасте. Я держу на руках белокурого ребёнка с зелёными глазами, а Малфой обнимает нас с малышом, и слезы льются из счастливых глаз блондина. — Поттер, что это? — спросил Малфой. — Наша семья, Драко! — ответил я… … — Гарри бредит, Малфой! — слышу я голос Лонгботтома. — Уже два дня он на грани. Драко, помоги ему! — Бредит — не важно, важно — живой! Поттер выжил после третьей «Авады», и это — чудо, Лонгботтом. Как думаешь? — Малфой, ты же его спасешь? — проговорил Невилл. — Я постараюсь, но он действительно на пределе. «Авада» — смертельное заклятье, Невилл, и не было человека, перенесшего её и выжившего, кроме самого Поттера. Не знаю, как долго он пробудет в этом состоянии, сейчас сила магии бессильна, так как против «Авады» нет лекарств или контрзаклятий, не мне тебя учить. — Хорошо, Драко! — ответил Невилл. — Ладно, мне пора, а ты подними Гарри на ноги. Я приду завтра. — Я сделаю все возможное, Лонгботтом, но надо ждать. Завтра не приходи, я позвоню тебе, когда будет можно. Мой друг-аврор ушел, а Малфой сел рядом со мной и в следующую секунду горячие губы любимого прижались к моим, жаждующих воды, устам. Я приоткрыл рот, впуская язык блондина в себя. Драко отстранился и обнял меня. — Поттер? Гарри, любимый, наконец-то! — прошептал он и принялся целовать моё лицо, веки, губы. Я открыл глаза и обнял его в ответ. — Драко, воды… — прошептал я и Малфой призвал стакан с водой. Он снова обнял меня и поцеловал, после того, как я напился. — Я думал, что с ума сойду, Гарри! — шептал блондин, обнимая меня. — Я люблю тебя, Драко, — шептал я в ответ, подставляясь под поцелуи. И тут я увидел в дверях палаты колдографа из людей Скитер. Я не успел закрыть нас с Малфоем щитом, гаденышу удалось заснять. — Драко, там колдограф, он нас заснял, — сказал я, — там был один из скитерских прихвостней. — Но как они могли сюда проникнуть? — удивился Малфой и положил меня на кровать. Он поспешил в коридор, но, конечно же, след колдографа пропал. Блондин вернулся через десять минут. — Филипп Донман. Он поступил с мнимой пневмонией, представившись банковским служащим, проник под оборотным зельем. — Прости, любимый, — сказал я, — это все из-за меня, Драко. Скитер постоянно докапывается до меня. Тебя вот тоже… — Перестань, Поттер! Не думай, что я боюсь Скитер и её шавок! Мне уже давно наплевать на то, что обо мне говорят и пишут. Я привык, что рядом с тобой всегда так, но я бы не променял ни на что, ни на какие блага мира за возможность быть с тобой. Если бы мне предложили благополучно и спокойно существовать без тебя, я бы выбрал только тебя, Поттер. Я обнял блондина и прижался к нему. — Спасибо, Малфой! — улыбнулся я. — Клянусь, что совсем скоро мы будем вместе, Драко, я сделаю все возможное, любимый! Уже на следующее утро ко мне в палату занесли свежий выпуск «Ежедневного Пророка», где на первой полосе была наша с Драко колдография — мы обнимались, уткнувшись друг другу в плечо. Заголовок гласил следующее: «ГЕРОЙ И НАДЕЖДА АЛЬБИОНА СОСТОИТ В ОТНОШЕНИЯХ С КОЛДОМЕДИКОМ МУНГО, С ДРАКО МАЛФОЕМ!». «Посмотрите на снимок! Сколько любви, обожания во взглядах друг к другу. Если это не любовь, тогда — что есть любовь? Вчера одному нашему коллеге посчастливилось попасть в Мунго и он сделал колдофото. Что скрывают Главный Аврор и Главный колдомедик Мунго?..» и все в таком же духе — сплошная грязь и завистливый поклеп. Ну, Рита, молись, сучка! Когда я выйду из Мунго, камня на камне не оставлю от твоей конторки! Малфой вечером разминал мои плечи и спину, которая часто болела с прошлого раза. После «Авады» постоянно хотелось спать, а может это от переутомления постоянного? Ночью Драко был особенно нежен со мной, теплым, любящим и желанным до умопомрочения. Самым лучшим любовником в мире. А днем у Драко было назначено четыре операции. Я прекрасно понимал, что он занят, но очень скучал, а потом решил поиграть в игры в телефоне. Скачал три штуки и не заметил, когда любимый вошел в палату. — Я думал, что ты тут скучаешь по мне, тоскуешь, ждешь меня, а ты играешь, значит, да? — усмехнулся колдомедик. — Ты не представляешь, как сильно я скучал по тебе. У нас была такая потрясающая ночь любви, ты был так нежен со мной, Драко. Я проснулся, а тебя рядом нет. Я выполз из палаты, осведомился у медиведьм, где мой любимый, и мне сказали, что ты на операциях, освободишься после восьми вечера. Я скучал, душа моя, и вот — скачал игры. — Звонил твой рыжий дружок, Гарри, он все спрашивал, когда можно прийти к тебе и проведать? — И что же ему ответил, мой врач? Отвадил Рона, сказал, что я ещё болен? — в пол голоса проговорил я, привлекая Малфоя к себе. Я закрыл двери и окна супераврорскими заклятиями. Драко лег между моих ног и начал тереться о мой пах. — Ты не представляешь, мой Аврор, как сильно я скучал тоже. Твой Уизел был зол на меня, на тебя и сказал, что разберется с нами. Наверное, он прочёл в «Пророке». — Мерлин. Он лучше бы со своей сестричкой разобрался, от кого она залетела, и кто стёр ей память. Драко, ничего не бойся! — Ты издеваешься сейчас, да? Поттер, я никогда и никого из вас не боялся, — проговорил блондин. — Драко, когда ты выпустишь меня отсюда? — спросил я. — Завтра поле обеда. С утра возьму у тебя кровь, сделаю ещё ЭКГ и МРТ головного мозга. Все-таки, «Авада» — это очень серьёзно. На МРТ, которое я сделал под Рождество, и на снимках выявилось искривление шейных вен. Ты не в курсе, были ли у тебя всегда такие искривленные вены на шее, от рождения в виде восьмерки, или это последствия «Авады?». Ты не помнишь, были ли записи у тебя в мед карте о этой патологии? Теперь ясно, откуда у тебя боли в голове, вот почему мучают головокружения и ты быстро устаешь. Я предполагаю, что твои недуги, включая плохое зрение, — все это следствие двух убивающих заклятий. Завтра я сопоставлю прошлое МРТ с новым. После обеда я выпишу тебя из Мунго, если анализы будут в норме. — А были не в норме? — спросил я. — Да, пока у тебя повышенные показатели СОЭ и РОЭ в четыре раза. Проверю завтра ещё сам в мунговской лабораторной. — А из-за чего бывают повышенные показания, Малфой? — удивился я. — Воспаления, кровотечения, ранения, загноения или… беременность. Последнее тебе не грозит, так как ты мужчина, а остальное выясним. — Ммм, — улыбнулся я, — а знаешь, я был бы не против, но… Когда мы повенчаемся с тобой, найдем суррогатную мать, она родит нам сына с нашими исходными данными. Знаешь, я читал предания ещё в школе, что любовь совершает невозможные чудеса. Драко начал меня раздевать, целуя, лаская моё тело и мурлыкая от удовольствия. — Чудеса в мире магии возможны, но мужская беременность? Вот бы найти рабочий дневник моего крёстного, он практиковал всякие зелья от простейших, боевых до темномагических. Северус был сильнейшим магом, превосходным и непревзойденным зельеваром, лучшим во всей Англии. Он мог практиковать подобные зелья. Ведь зелье от бесплодия для моей матери сварил тот-же Снейп. Ты — Главный Аврор, Поттер, перед тобой открыты все двери в этом мире. Если ты этого хочешь, мы можем попробовать найти дневник крёстного. — Мы найдём его, клянусь Мерлином и Морганой, найдем, Драко, а сейчас, люби меня, я хочу тебя… И Малфой любил меня до беспамятства, до золотых звёзд в глазах, до хрипоты, до полной отключки, а я после парил между мирами в полной прострации. Как же Драко умеет любить. Такая нежность в некогда ледяном слизеринском принце, была потрясающей. Мой колдомедик разбудил меня в семь утра и почти сонному воткнул в вену иглу, взял целый шприц крови, протянул мне баночку для мочи и велел собрать на донышке среднюю струю. Поцеловал меня и сказал, что вернётся через час из лабораторной, а мне пока можно поспать, но ничего не есть. Малфой вышел из палаты, а я пошёл в душ. Тело болело и ныло от сладких, таких сильных ласк моего блондина, но мне было легко и хорошо. Я разделся и посмотрел на себя в отражении зеркала: плечи, грудь живот, внутренняя сторона бедер — все в укусах и засосах. На моем животе высохшая сперма, глаза лихорадочно блестят, искусанные губы, опухшие от поцелуев. Блядский вид, однако. Да, Главный Аврор, ты по уши погряз в любви и в сексе. Этой ночью мне приснилось, что я беременный, а Драко от радости подкидывает меня к верху с большим животом, а я ругаюсь такому его безрассудству. Через пятьдесят минут вернулся Малфой. Он обнял меня, зарывшись носом в мои волосы. — Драко… э… ты в порядке? — спросил я. — Ты так свежо пахнешь, а волосы источают аромат яблок. Я снова хочу тебя, Поттер, — ответил колдомедик. Он запер дверь и утянул меня на свои колени, сев в кресло. Драко почти сразу вошел в меня, сильно и мощно задвигался во мне. Я удивился такой его огненной страстности. Обычно, почти всегда я первым был инициатором. Сегодня Малфой удивил меня. Я только обнял его за шею и стонал, позволяя любимому пронзать меня, трахать со всей силы. Я звал его по имени на три октавы, срывая голос, и слезы восторга лились из моих глаз. — В душ пойдёшь? — спросил я после того, как мы вернулись из путешествия под названием «улёт в оргазм» — Конечно, — улыбнулся блондин, — ты меня всего обкончал. Малфой закинул меня на плечо и понес в душевую снова, а когда мы вышли, мне позвонил личный адвокат и по совместительству детектив. Я попросил его найти мою жену и проследить, чем она занята в Шотландии. Блондин целовал меня, вытирая полотенцем, когда мистер Гилберт позвонил. — Алло? Да, я слушаю, Стефан… Вы нашли её?.. — спросил я, а блондин выцеловывал мою шею. Моё тело задрожало от сладких ласк и я запрыгнул на Малфоя, опоясав его ногами. — Хорошо, жду колдофото… Да, я незамедлительно заплачу вам в два раза больше. Завтра меня выпишут и мы встретимся… До скорого, мистер Гилберт. Я отключил телефон и со стоном впился в губы колдомедика. — Ты делаешь меня маньяком, Драко, я с ума по тебе схожу, — улыбнулся я и снова поцеловал. В девять часов блондин повез меня на МРТ, сделал ЭКГ, УЗИ сосудов шеи и после довольно улыбнулся. — Чего-то это ты так улыбаешься, доктор? — усмехнулся я, когда мы вернулись в палату. — Кровь у тебя пришла в норму, в моче — порядок тоже, МРТ показало прошлую паталогию с сосудами в виде восьмерки, но новых нет, слава Мерлину! Тромбов и застоев нет, сердце в порядке. У меня есть возможность побыть с тобой до трех часов дня, а потом я заступаю в ночь на дежурство. В свой Аврорат сегодня не ходи, отдохни дома, в рейды тоже не ходи с неделю, пусть немного окрепнет организм. — Я останусь здесь на ночь, хочу побыть с тобой ещё, если можно? — предложил я. — Я превратился в наркомана, мне тебя не хватает, Драко. Мне очень понравилось наше утреннее соитие. — Иди ко мне, мой Аврор! — прошептал блондин и посадил к себе на колени, принялся просто ласкать меня и обнимать, нежно целуя волосы, шею, щеки, губы, выпирающие ключицы. — Ты похудел с того дня, как мы стали близки. Сейчас принесут завтрак, тебе надо поесть. — Любимый, ты выжимаешь из меня семь потов, вышибаешь весь дух, трахаешь до потери сознания так, как я люблю, и после этого говоришь, что я исхудал? Но мне нравится, я стал более легок, гибок и желанен, не так ли, Малфой? — Думаешь, если бы ты стал менее уклюж и толстоват, я перестал бы любить тебя, гриффиндорец? Когда уже твоё аврорское поймет, что ты — любовь всей моей жизни! Я со стоном обнял моего колдомедика и поцеловал жадно, благодарно и с любовью.