Красный с золотым

Союз шёл по зимнему лесу и смотрел под ноги, кругом молча падал снег и хрустел под ногами в тёплых валенках. Лицо было укутано шарфом, на голове обычная для него ушанка со звездой. Он тихо что-то напевал про Гагарина и думал...думал...думал... - Это что такое? - резкий голос отца, удар по щеке, на глаза сразу наворачиваются слёзы. - Но, папа, я старался! Я правда старался!.. - голос звучит искренне, но сам мальчишка знает, что это ложь, он уже третий день портит свои чертежи только ради... - Будешь наказан! Марш в подвал! - мальчишка лет десяти-двенадцати медленно и будто нехотя идёт по тёмной лестнице вниз, в подвал. В тяжёлой двери торчит ключ, он поворачивает его и открывает дверь. За ней находится небольшая комната с тёмными стенами и одним единственным фонарём в центре потолка, фонарь висит прямо над большим кожаным креслом со множеством ремней. Мальчишка забрался в кресло и закинув ноги на подставки, сам пристегнул их ремнями. Через минуту в комнатку спустился и РИ, он запер дверь и подошёл к креслу. Быстро, резко, холодными руками в перчатках он раздел мальчика и приковал его запястья к подлокотникам. - Ты должен понимать, что ты наследник, ты должен хорошо учиться и больше стараться - внушал Монархист, отходя в сторону к большому рычагу. Мальчишка сидел на кресле, прикованный, с поднятыми вверх и разведёнными в стороны ногами. Это кресло предназначалось для пытки молодых женщин, в его сиденье был вделан длинный кожаный чехол, который от действия пара набухал и за счёт движения шестерней толчками проникал в анальное отверстие. Его величество предпочёл использовать этот прибор, для наказания сына. Он нажал на рычаг и кожаная "колбаска" резко вошла в узкий проход мальчика,он вскрикнул, его передёрнуло и начало трясти, механизм был не отлажен и кресло мелко дрожало. Через минуту мальчишка привык к ритму механизма и уже не вскрикивал, а сладко постанывал, высунув язык. Это было знаком для отца. Союз знал, что стоит тому подумать, что машина приносит удовольствие, как он брался за дело сам. И верно, стоило пареньку начать облизывать губы, как отец толкнул рычаг и машина остановилась. Мальчишка обмяк пытаясь отдышаться. - Ты маленький негодник! - Отец больно ударил его по ягодицам. Союз не видел, он закрыл глаза, но он знал, что отец снимает портупею и спускает брюки. Да верно. Уже через минуту его огромный член резко и глубоко проникает в мальчика. Тот вскрикивает, к такому размеру невозможно привыкнуть, боль не прекращается и с каждым толчком становится сильнее, но Союз счастлив, он безумно счастлив, хоть и кричит от боли извиваясь в кресле, ведь это Отец. ОТЕЦ его родной, любимый, слишком сильно и страстно любимый. Ребёнок точно знает, что будет дальше, как только РИ поймёт, что мальчик уже не в силах терпеть, он осторожно покинет его тело и заберётся на специальную подставку кресла так, чтобы его член находился рядом с губами мальчишки. И тогда начнётся самое сладкое... несколько минут тошнотворного блаженства и восторга языка, затем волна божественного нектара. Мальчику хорошо с отцом, он любит его. Странно, страстно, но любит... <i>Союз поднял голову к небу и улыбнулся. Даже ребёнком он очень любил отца. Как никого больше. И сейчас,он точно знал, что отец ждёт его дома с очередной претензией за которую "мальчика" нужно "наказать"<i>