Метки

       Камни.        Стивен создает проекции, собирая информацию изо всех источников.        Стрэндж предельно внимателен и собран, он раскладывает камни, присваивая им порядковые номера.        Первый.        Солнцеликий подарок с планеты Тысячи лун — гамаллея.        Камень, который, кажется, не собирает свет, а сам является им.        Второй.        Серван настороженно смотрит с портрета вместе с карликом, оба злобно следят за удачливым конкурентом.        Следующий камень, дизакуааннит, по-разному описывается в источниках, но все сходятся лишь в одном — это удивительной чистоты камень, кристальный и невероятно яркий, как стоящие целое состояние серебристые шелиассские фиаддимы.        Но фиаддимы и вовсе не камни, а почти запредельные по редкости на рынке диковинных цветов растения, давно являющиеся предметом тайных желаний всех цветоводов-любителей и коллекционеров экзотической флоры.        Третий.        Стивен вздыхает, оценив изысканную, почти осязаемую красоту теплых идеальных граней.        Темный, льющийся неспешным потоком между пальцев, словно выдержанное вино из заветных королевских подвалов, будто заманивающий в свою тайну аппафийский до безумия синий, необъяснимо исчезающий при свете солнца хиастинн.        Камень, дарящий равновесие.        Четвертый.        До хрустальности прозрачный, словно прорезанный в ледниковой глади, сверкающий мириадами бриллиантовых крошек цервашан.        Камень выбора, смущающий трепетные души и вносящий смуту, несмотря на всю свою гибельную видимость.        Пятый.        То чернично-жгучий, то безбожно тонущий во мраке безлунной ночи хаджидский расамантинн.        Стрэндж закрывает глаза, вспоминая один холодный вечер…        Чародей возвращался в гостиницу, где у него была назначена встреча.        Стивен не любил надолго задерживаться в малознакомых местах, но маленький, словно ненастоящий город на планете Миста, словно вернул мага во времена старьевщиков и уличных фокусников.        Казалось, что если свернуть не в тот переулок, не к гостинице, приветливо сияющей всеми своими огнями вывески внизу, а вот туда, в тянущий запахом моря и сладких фиников переход, то из него непременно выйдет если не пропитанный штормом, словно задубевшая славная бочка с ромом, старый матрос, то хотя бы темная, таинственно закутанная в непонятный балахон с ног до головы фигура колдуна, недовольно фыркающего и стремительно исчезающего в тени притихших домов.        Порой ощущение иллюзии было настолько сильным, что Стивен проверял реальность того, что это ему не кажется, с помощью магии Распознавания.        Но все проверки городок, словно нарисованный акварелью на краю ракушки, выдержал с честью, и Стрэндж просто принял все, как есть.        Но миниатюрная изящная бонбоньерка ручной работы приготовила магу еще один сюрприз.        Пока волшебник пил местный вариант освежающего оранжада, именуемый здесь кашан, заняв тихий столик в уютной прохладе местного ресторана со странным, но симпатичным названием «Эодинкс и Диварра», к нему тихо подошел местный продавец всяческих сувениров и прочей продукции для туристов и гостей города, оборотистый и ловкий малый по имени Улав.        Глаза уже знакомого по прошлым приездам ловкача блеснули, и он, склонившись к самому уху чародея, загадочно сказал: «Простите, мистер Стрэндж, кажется, так вас величают?..»        Удивленный в кои-то веки правильно произнесенной достаточно сложной для уха не землян фамилией, Стрэндж кивает головой, ожидая продолжения так захватывающе начатого рассказа.        Ободренный согласием и явным интересом, скользящим в умных глазах мага, Улав говорит: «Прошу простить меня за бесцеремонность моего, может быть, безрассудного вторжения, но… Мне сказал один сведущий в этом деле человек, что вы хорошо разбираетесь в камнях. Мне бы хотелось чуть позднее, когда вы сможете уделить мне пару минут, показать вам кое-что, что может вас заинтересовать.».        «Какая интрига. А он совсем неглуп, и неплохо разбирается, ну если не в камнях, то в людях уж точно.» — выдерживая паузу, размышляет Стивен, зная, что вполне может позволить себе каприз.        Быстро решив вопросы на встрече с одним знакомым перекупщиком редких животных и растений, Стрэндж рассматривает целую россыпь разных камней, беспорядочно лежащую на большом подносе.        Улав беспокойно шепчет магу, что среди этих камней есть и хорошие, ценные экземпляры.        Стивен навскидку вынимает из груды пару приличных ясмиттов и один неплохой сохранности гриптоид.        Он хмыкает, повелительным жестом поднятой вверх правой руки с блеснувшим даже в свете полускрытых под потолком лавки светильников магическим кольцом останавливая неумолкающую болтовню потерявшего голову от счастья продавца, и замирает.        Стивен не верит своим глазам.        На самом краю подноса, почти засыпанный плохонькими подделками под альвийские россанты, лежит он.        Среднего размера расамантинн.        Не может быть.        Волшебник держал в руках что-то примерно такого же невозможного уровня так давно, что сердце делает скачок, медля с ударом.        Чародей протягивает руку к камню подозрительно медленно, словно боится, что мираж испарится, как вода на солнце.        Камень послушно падает в ладонь, тревожа пальцы деликатным укором темных ветров, навсегда поселившихся в хрупком на вид монолите.        Украденный у полуночи отшельник, словно вспомнив, кем он был раньше, отдает волшебнику часть своей силы, взамен озаряя плененного чародея зыбкими волнами туманной, прячущейся за густыми облаками, мглы.        Посланник темной стороны до сих пор у мага в коллекции, потому что отказаться от искушения снова заглянуть в глаза своему страху и победить его Стрэндж не хочет.        И получить возможность увидеть второй такой артефакт Стивен не откажется никогда…        Маг отводит взгляд от пленительного камня, намереваясь закончить с раскладкой сегодня.        К тому же скоро вернется Тони, а Стивену вовсе не хочется ругаться с явно не одобряющим этот безумный проект Старком, портя такие замечательные, безмятежные дни.        Волшебник очень ценит это, потому что дорожит этим, как ничем другим.        Потому что это важнее всего.        Потому что Тони давно уже забрал себе Стивена целиком.        Забрал, даже не пошевельнув для этого и кончиком пальца…        Стивен разглядывает шестой камень, улыбаясь от одной мысли о Старке.        «Тони, что ты со мной делаешь? Вместо того, чтобы доработать обзор, я думаю о тебе…» — почти силком возвращает себя к плану маг, описывая красу и гордость «Повязки Сервана» — зеленоватый, словно плачущий слезами русалок, мазагонит.        Камень непростой, слишком светлый для магического, но отчетливо связной, и Стрэндж устало выдыхает, зная, что остался последний.        Завершающий связку, собирающий все камни в единую цепь.        Сариптоид.        Звенящий в тишине осколок снежной пурги, смешанный с лиловым ознобом слишком рано распустившейся сирени.        Холодное наваждение обрывающей сердце, словно лепестки по весне, зимней вьюги посреди лета.        Камень — вожак.        Стрэндж завершает цикл, сохраняя все и крутит кольцо Древних, обдумывая дальнейшие шаги.        Хорошо, что камни работают в связках, и потому искать будет проще, чем разрозненные части.        Но это все потом, сегодня главное вовсе не эти свидетели былых побед, а Старк.        И маг поворачивается лицом ко входу, лучше всех зная, что сейчас войдет его личное безумие, и Стивен забудет обо всем...