***
— Ну и что происходит? — недовольно спросила девушка, когда машина покинула черту города. — Похищение, — хохотнул Чанёль. — А куда? — В Рим, на каникулы, — улыбнулся ей в зеркало заднего вида. — Не думаю, что подхожу на роль принцессы Анны. Лучше вам вернуть меня… — но договорить ей не дали. — Я давал тебе время собраться, — недовольно зыркнул на торчащий из-под лавандового пальто медицинский халат сидящий рядом парень. — С каких пор я должна тебе подчиняться? — выгнула бровь. Внутри всё буквально кипело от ярости! Пока её, упирающуюся изо всех сил, усаживал в машину Чанёль, Чунмён с видом, будто делает ей великое одолжение и она теперь ему по гроб жизни обязана, объяснял сложившуюся ситуацию девушке на ресепшене, которая, откровенно млея от повышенного к себе внимания такого красивого парня, согласно кивала на всё. В общем, с собой у Каллисто только телефон, который вот-вот сядет, и больше ничего. Чунмён уже открыл рот, чтобы назвать точные дату и время, но его перебил Чанёль: — Не обращай внимания, просто следуй его указаниям, иначе будет… Вот как сейчас, к примеру. Ты без вещей и документов едешь в аэропорт. На этих словах его лицо неожиданно вытянулось, а затем он резко затормозил, из-за чего девушка, совсем забывшая про ремень безопасности (врач внутри неё рвёт и мечет), больно впечаталась носом в спинку переднего кресла. Потирая нос и проверяя, не идёт ли кровь, Каллисто покосилась на своего соседа. Невозмутимость и величие в каждом жесте, поразительно! Сидит так, будто их не тряхнуло вовсе. — Мы опаздываем, Чанёль, — убийственно спокойно произнёс он. Даже у девушки по рукам мурашки пробежались, что уж о бедном водителе говорить. — Мы про документы не подумали, — почесал макушку. Лицо сидящего рядом не изменилось, но Кейли было прекрасно видно, как он напрягся — годы работы с людьми не прошли даром. Уже через час они подъехали к её дому. Закрывая дверцу машины, Кейли злорадствовала от души и уже представляла, как долго они будут её ждать. Не дождутся! Поездка в Рим, конечно, предложение заманчивое, но не настолько, чтобы сорваться просто так, бросив работу и прочие заботы. Злобно хихикнув, она уже направилась к подъезду, когда услышала шаги за своей спиной. Обернувшись, увидела невозмутимого Чунмёна, который посмотрел на неё так, будто знал, что она задумала. И более того, злорадствовал в глубине души куда больше самой девушки, ведь её чаяния не сбылись в отличие от его! Усмехнувшись, кивнул головой на дверь. К приёму гостей Каллисто была откровенно не готова. И дело даже не в том, что дома бардак — его не могло быть по определению, потому что она здесь только спала, по сути. Просто дом — это личное, интерьер может сказать о человеке гораздо больше, чем он может себе представить, поэтому впускать в свою крепость абы кого крайне неприятно. Но и закрыть дверь прямо перед чужим носом… Нет, не неприлично, об этом Кейли не думала, просто не получилось — парень скользнул внутрь сразу за ней, будто прочитал её мысли. Снова. Разувшись и обречённо вздохнув, девушка пошла в спальню, поставила телефон на зарядку и вернулась в прихожую, но, не найдя там незваного гостя, свернула в гостиную. Чунмён стоял напротив той самой фотографии спутника Юпитера с выставки, где они впервые встретились. — Собираться не думаешь? Мы ещё можем успеть на последний рейс, поторопись. — Слушай, с какой стати я должна… — но её снова перебили, на этот раз подняв руку и взывая к молчанию. — Тебе лучше собрать вещи. Иначе мы возьмём только документы. Сердито выдохнув, поняла, что спорить явно бесполезно, махнула рукой и решила, что проблемы нужно решать по мере их поступления. Каникулы в Риме? Что ж, так тому и быть, в конце концов отдохнёт. Хотя бесполезно отрицать, что в душе всё же теплилась надежда улизнуть, когда представится возможность. Собрав небольшую сумку, где больше было лекарств и средств первой необходимости, нежели одежды (врач она или нет?), сняла больничный халат и натянула первые попавшиеся джинсы и свитер. Марс всё так же стоял напротив фотографии спутника и смотрел на неё с непроницаемым выражением лица. О чём он думал, оставалось только гадать, что в планы Каллисто явно не входило, поэтому она покашляла, привлекая к себе внимание. Вздрогнув, молодой человек окинул её взглядом, скривился и направился в сторону выхода. Заметив, что он решил выйти из квартиры, не дожидаясь её, девушка решила ещё немного помедлить, чтобы уж он уж точно не успел помешать ей закрыть дверь. Встав перед зеркалом, покрутилась, смотря на удаляющуюся спину. Она до ужаса не любила слишком настойчивых людей, с которыми не получается решить всё мирным путём, но и опускаться до оскорблений и рукоприкладства нет желания. Не сдержав довольной улыбки, когда парень вышел из квартиры, так ничего и не заподозрив, она подбежала к двери, схватилась сразу за ручку и замок и толкнула её от души, желая как можно скорее закрыться от слишком горделивых и эгоистичных. Однако не всем нашим надеждам суждено сбыться. Эта мудрость ещё ни разу не подводила. Каким-то совершенно непонятным Кейли образом дверь не закрылась, вообще с места не сдвинулась! — Думаешь, я настолько глуп? — не увидела, а буквально почувствовала усмешку. — Я могу обратиться в полицию, у тебя ведь цвет кожи подозрений в моей адекватности не вызывает. — Зато моё состояние вызывает, — провёл рукой сначала по уложенным волосам, а затем по явно очень дорогому костюму. — Идём. Вздохнув, Каллисто подняла сумку и пошла следом. Что примечательно, дверь закрылась за ней сама. На её удивлённый, полный ужаса взгляд Марс лишь пожал плечами, мол, привыкай, простая смертная.***
В аэропорту Чанёль, к ужасу девушки, остался на парковке. Они с Чунмёном летели одни. Каллисто даже примерно не могла представить, чем это может обернуться, они не ладили ни разу. Её раздражало его высокомерное поведение, а он просто не видел в окружающих людей, так, грязь. Выведать цель их внезапного путешествия ей за всё время перелёта так и не удалось. И неизвестность буквально сводила с ума. Более того, девушка осознала, что не боится Чунмёна. Казалось бы, совершенно незнакомый человек, который в их вторую встречу разрубил её преследователя пополам прямо на её глазах огромным, непонятно откуда вообще взявшимся мечом, должен вызывать как минимум недоверие. Диагностировав у себя «синдром спасённой жертвы», рациональная доктор Мун была вынуждена признать, что опасается, скорее неизвестности, нежели розоволосого. И осознание этого болезненно ударило… по гордости, да. Каллисто не любила идти у неё на поводу, но всё же чувство собственного достоинство было для неё важно. Рим встретил закатным солнцем и потрясающей атмосферой. Как только Каллисто вылезла из такси напротив отеля и вдохнула итальянский воздух, всё как-то отошло на второй план. Из-за работы она не могла себе позволить даже передачи про путешествия: времени не хватало катастрофически. Даже в Америке она толком ничего, кроме больницы и своего дома, не видела. И даже высокомерие человека, устроившего и оплатившего всё путешествие уже не так раздражало. Во-первых, синдромы синдромами, а меч у него всё-таки наличествует, а во-вторых, только сейчас Кейли осознала, как сильно ей хотелось отправиться в путешествие, погулять по улицам незнакомого города, никуда не спеша… — Ты идёшь? — вырвал её из мыслей Чунмён, который уже успел подняться по ступеням отеля и теперь ждал её. Рассеянно кивнув, девушка подхватила свою сумку и поспешила следом. Как оказалось, Чунмён забронировал для них один номер люкс с двумя отдельными спальнями. Этот человек явно любил сорить деньгами. Сначала Каллисто почувствовала себя неловко из-за того, что парень тратит столько денег на неё, но потом она задвинула свою совесть куда подальше, ведь он сам её силой (в прямом смысле) затащил в эту Италию! Ничего не сказав, Чунмён скрылся в одной из комнат. Пожав плечами, Кейли тоже отправилась на поиски спальни — за этот день она чертовски устала.***
Сон всё не шёл. Она вертелась на кровати, включала и выключала кондиционер, пила воду, чего только не делала, даже сходила в душ и помыла голову. В голове роились мысли и догадки, мешая заснуть. После того как она отправила то сообщение, от Чунмёна не было ни слуху ни духу больше двух недель, а потом он неожиданно забирает её прямо с рабочего места и тащит в Рим. Хотелось бы верить в то, что он решил сделать благое дело, но… Слишком подозрительно. Не выдержав, она откинула одеяло, нашла ногами тапочки и пошла выпытывать правду. Причём, конкретно сейчас злая и сонная девушка была готова действительно устроить пытки. Тихо поскреблась в дверь, слишком поздно осознав, который час. Однако с той стороны послышались тихие приближающиеся шаги, а затем дверь открылась. Сложилось такое впечатление, что Чунмён ждал её: одетый всё в тот же костюм, который, кстати, ничуть не помялся даже после перелёта, с идеальной укладкой и надменным взглядом. Вообще-то, Кейли надеялась на эффект неожиданности, ожидала увидеть его настоящего, без этого налёта идеальности. Кажется, это был отнюдь не налёт и даже не маска… Осознав, что уже минут пять стоит и рассматривает парня, в комнату к которому пришла посреди ночи, девушка прокашлялась. — Теперь-то я могу узнать, зачем мы здесь? Подумав немного и взвесив все «за» и «против», Марс всё-таки кивнул, отходя в сторону и пропуская её в свою комнату. Кейли уселась на край софы, поплотнее запахнув банный халат (всё взяла, а про пижаму и не подумала, впрочем, как обычно: как бы тщательно она ни собиралась, что-то одно всё равно забывала), Чунмён грациозно и даже как-то по-царски опустился на стул возле письменного стола, закинув ногу на ногу и разместив руки на подлокотниках. «Он хоть иногда может выглядеть не идеально?» — пронеслось в голове у девушки. И это было отнюдь не восхищение, скорее, наоборот. Она не понимала, как человек может выглядеть идеально даже в три часа ночи после долгого перелёта. Это противоестественно. — Ты написала про пациента больницы, который сказал тебе что-то странное про глаза, верно? — дождавшись согласного кивка с её стороны, он продолжил: — мы долго думали, какой смысл старик вложил в свои слова. — Вы знакомы? — удивилась Каллисто. — Более чем, — криво усмехнулся Чунмён, явно вспоминая что-то неприятное. — Видишь ли, ещё веков так пять назад этот старый плут нарушил мой покой одной лишь фразой. Над каждым его словом можно думать по десять лет, старый интриган никогда не скажет напрямую. Хотя, подозреваю, что он просто оценивает умственные способности собеседника, — презрительно посмотрел на девушку, явно намекая на то, что ей старик загадал более простую загадку. Кейли решила не обращать внимания на это. Все люди разные; раз он считает себя лучше всех, его дело. Когда разочаруется, Каллисто — она надеялась — рядом не будет, а значит, её это никак не касается. — Я не уверен, что мы должны найти, но много лет назад он сказал мне, что Венеру можно вернуть, если Марс и Юпитер сойдутся на самом значимом для Марса месте. Самое значимое место — это Пантеон, построенный на бывшем Марсовом поле. Именно здесь я впервые ступил на Землю и именно в Пантеоне, ещё на своей родине, встретил Венеру. Тогда я решил, что меня ожидает битва с Юпитером. Все эти годы я намеренно выслеживал выживших и истреблял, надеясь, что так смогу добраться до него. Каллисто совершенно не понимала, о чём он говорит, но усиленно делала вид, что всё хорошо. — Но теперь я понимаю, что старик имел в виду тебя. Каллисто — один из спутников Юпитера, ты названа в его честь, хоть в тебе и нет юпитерской крови. Время пришло. Послезавтра я наконец найду ключ к возвращению Венеры. Мы будем снова вместе и на этот раз ничто и никто не сможет нам помешать. — Я дико извиняюсь, но… — осторожно перебила его Кейли. — Ты разве не в Солнце влюблён был? На неё посмотрели, как на последнюю дуру. «С самого начала понятнее объяснять надо было», — подумала она, недовольно сложив руки на груди. Информации поступило слишком много, количество вопросов возросло, а вот чётких ответов она так и не услышала. Из того, что она сумела понять, выходило следующее: Марс был влюблён в Венеру (или всё-таки Солнце?!), но им помешал Меркурий, который убил Венеру и которого убил Марс (девушка окончательно убедилась в том, что этот парень не знает цену ни деньгам, ни чужим жизням). Далее он попал на Землю, где старичок из её больницы сказал ему, что возлюбленную можно вернуть при соблюдении определённых условий. Посему выходит, что её нагло использовали! Но было кое-что ещё, чего она никак не могла понять. — А Юпитер тебе чем не угодил? Ответом ей была недобрая, даже зловещая усмешка и полыхнувшие яростью глаза. Видимо, не угодил он Марсу многим…