***
Позавтракать они предпочли вне дома, ранним утром отправившись в кафе. После посетили врача, который подтвердил, что в физическом состоянии Реджины нет ничего критического: её голова в полном порядке, а ушибленные рёбра в скором времени перестанут ныть. Забрав ювелирное украшение, замочек которого успешно починили, они отправились на прогулку вплоть до самого обеда. Так легко потерять счёт времени, когда компания столь приятна. Отобедав всё в том же кафе, они посетили ещё несколько мест Сторибрука и лишь к полднику оказались в доме Коры. Длительная прогулка слегка утомила Реджину, ей нужно было отдохнуть и уделить немного времени работе. Она не ожидала застать дома мать. В середине дня мэр города обычно проводит время в своём рабочем кабинете, но сегодня, видимо, что-то изменилось. Чтобы попасть к винтовой лестнице, ведущей на второй этаж, нужно было пробраться через кухню. Реджина резко остановила Робина прежде, через они успели мелькнуть в дверном кухонном проёме. Два до боли знакомых голоса о чём-то вели спор, в процессе которого Реджина чётко услышала своё имя. — Ты всё испортил, Дэниел! — злость и разочарование звучали в голосе женщины, такие знакомые для Реджины, она думала, что эти звонкие ноты властного голоса летят лишь в её сторону — Опять! В первый раз залез в постель к моей старшей дочери, а во второй… — запнулась она, издавая глубокий вздох, пытаясь утихомирить свой пыл — Даже не хочу произносить этого вслух! А что, если она напишет на тебя заявление за попытку изнасилования? Болван! Идиот! — посыпались оскорбления в адрес мужчины. — Кора, послушай — виновато произнёс Дэниел. — Нет, это ты меня послушай! — снова она перехватила инициативу в споре на себя — Я преподнесла тебе Реджину на блюдечке с голубой каёмочкой! Всё, что от тебя требовалось — это быть милым, галантным, напомнить ей, за что она когда-то тебя полюбила! А что сделал ты? Ты хоть понимаешь, что наделал? Захотел сорвать все наши планы? Или тебе уже не нужен бизнес папочки? Реджина внимательно вслушивалась в каждое слово. Она не до конца понимала, о чём именно идёт речь, но точно была уверена, что Кора в очередной раз решила использовать дочь в своих целях. — Да нет же, Кора — оправдывался он — Наши планы, конечно, остаются прежними, но… Я совершил ошибку. Помоги мне! Я и раньше-то не мог вернуть Реджину, а теперь она и на километр к себе не подпустит. — И кто же в этом виноват? — зло усмехнулась женщина, намекая на события прошлого вечера. — Да и к тому же, как можно вернуть девушку, которая счастлива с другим? Ты видела её с этим... с Робином… Она никогда не смотрела так на меня, как смотрит на него! Её смех ещё никогда не был таким заразительным, со мной она никогда не сияла так, как с ним! И как ты мне предлагаешь её вернуть? — непонятно, то ли он доказывал свою неспособность вновь завоевать доверие девушки, то ли таким образом вымаливал помощи. — А вот это уже не моя проблема, дорогой! — продолжала негодовать Кора — Ты всё испортил, вот ты и исправляй! Вымаливай у неё прощение, как хочешь. И не дай бог она тебя не простит! И она должна не просто простить тебя, она должна выйти за тебя замуж! Как именно ты этого добьёшься — мне плевать! Разве что, ты видишь какой-то другой способ заполучить бизнес своего отца, кроме женитьбы? — Нет, не вижу — Дэниел тяжело вздохнул и отвёл от Коры взгляд. — Тебе нужна Реджина, а мне — бизнес твоего папаши. Мы в одной лодке, Дэниел, но помогать я тебе не буду. Я и так достаточно уже натворила! Лишила её ребёнка… Глупая — всерьёз и искренне побранила себя женщина — Думала горе такого масштаба заставит её вернуться домой… — говорила она в разы тише, чем прежде — Но это лишь… научило её быть сильнее. Реджина нервно сглотнула и приоткрыла рот в удивлении. Первой мыслью было, не послышалось ли ей. Она могла принять попытки матери выпихать её замуж за Дэниела, с целью получить бизнес его отца, хоть и не понимала, зачем мэру города отжимать труды чьих-то чужих рук, да ещё и таким скверным способом. Но она никак не могла принять то, что собственная мать лишила её самого дорогого, самого сокровенного, что у неё было в жизни — отняла ребёнка. Реджина стиснула зубы и сжала кулаки. Казалось, мир вокруг рушится, ломается, всё трещит по швам, ещё чуть-чуть и она окажется где-то под руинами собственных мыслей. Какой-то гул стоял в ушах, девушка даже не понимала, дышит ли она вообще в данную минуту, бьётся ли ещё её сердце, жива ли она, происходит ли это на самом деле? Реджина мысленно подметила некую закономерность своего существования. Каждый раз, когда ей кажется, что жизнь налаживается, что дышать стало легче и появилось неутолимое желание жить — происходит что-нибудь ужасное, что выбивает её из колеи и возвращает в самое начало. И вновь всё, через что она прошла и что пережила становится бессмысленным и не имеет значения. Реджина не обращала внимания на Робина, пытавшегося привести её в чувства. Она взглянула на мужчину, но словно смотрела сквозь него, а в голове крутилась лишь одна фраза, сказанная матерью: «Лишила её ребёнка». Робин наблюдал за её ничего не выражающим лицом и за пустым, стеклянным взглядом. Вплоть до сегодняшнего дня Реджина винила во всём себя. Винила, что не уберегла своего мальчика, что её не было рядом, когда он больше всего в ней нуждался, что не смогла найти и вовремя спасти. Она винила себя в его смерти и каждый раз принося маленькую мягкую игрушку на его могилу, она слёзно просила прощения и не могла найти в себе сил жить дальше. А оказывается, виновата совсем не она. Нет, может в чём-то она и повинна, но точно не в смерти собственного сына. — Реджина? — в один голос удивились Кора и Дэниел, когда девушка, за секунду вышедшая из охватившего её оцепенения, шагнула за порог большой кухни. Её словно окатили ведром холодной воды, когда два человека, предавшие её, обратили на неё свои взоры. Она не увидела в их взглядах ни сожаления, ни сочувствия, ни раскаяния, лишь лёгкий испуг от того, что их застали врасплох и разоблачили. — Пошёл вон отсюда! — властные ноты её голоса, которые прежде не слышал никто из присутствующих — ни Дэниел, ни Кора, ни Робин — заставили всех троих насторожиться. — Я хочу кое-что объяснить — начал Дэниел с видом побитого щенка, но был прерван девушкой. — Я сказала, убирайся! — крикнула Реджина и, казалось, стены дома затряслись от её голоса. — Прежде, чем я уйду, хочу уточнить один момент. Генри мой сын? — Ты идиот? — всё, что она смогла сказать, округлив глаза и вскинув брови. — А, то есть после того, как ты сбежала с нашей свадьбы, полезла в койку к каждому встречному? — человек, ещё минуту назад гадающий над тем, как вымолить её прощения, теперь сыплет в её же сторону оскорбления. — Ты не достаточно по морде что ли получил? — Робин схватил Дэниела за ворот куртки и потащил в сторону выхода. — Ну что, Кора… — язык не поворачивался назвать эту женщину матерью — Поговорим? — в её руках блеснуло лезвие ножа, по которому девушка провела пальцами рук, и проследила за своими же действия злобным, которого прежде не доводилось лицезреть Коре, взглядом — Советую говорить правду — Реджина и сама не понимала, пытается она угрожать матери или просто хочет в данный момент поменяться с ней местами, чтобы Кора почувствовала себя так, как обычно чувствует себя она в их диалогах. — Ты пытаешь мне угрожать? — скрывая своё недоумение, женщина вздёрнула подбородок, пытаясь, как обычно, демонстрировать власть над дочерью. — Думаешь, зарежу тебя в твоём же доме? — усмехнулась Реджина — Я просто немного проголодалась — взяв в руки яблоко, девушка отрезала половинку, что и продемонстрировала матери — В конце концов, скрытые угрозы — это твой конёк — добавила она, повертев в руках нож — Может, яблоко от яблони недалеко упало? — сверкнув глазами, она перевела взгляд на вошедшего Робина — Можешь оставить нас наедине? — обратилась она к нему, после чего мужчина покинул просторы кухни. — Ладно, давай поговорим — держалась Кора уверенно, хоть и волнение прорывалось наружу — Только я не понимаю, что именно ты хочешь услышать? — Правду! — произнесла Реджина так, словно этот факт и без её слов был очевиден — И начнём мы, пожалуй… С моего рождения? Чем я тебе так насолила? Почему старшей дочери ты подарила всю себя, а младшей лишь упрёки, недовольства, оскорбления… Мне продолжать или и так всё ясно? — Тебе грех жаловаться! У тебя было всё, Реджина. Всё, что ты хотела и даже больше! — Всё, кроме твоей любви! — прокричала Реджина, сдерживая предательски выступившие слёзы — В первые месяцы моей жизни в Лос-Анджелесе я подружилась с девушкой… Эмма… Так её звали — смотря матери в глаза презренным взглядом, Реджина пыталась до неё кое-что донести — Мы были соседями, она была мила и добра ко мне. Помогала мне освоиться на новом месте. А потом у неё погиб жених… Друзья, близкие и родственники собрались, чтобы поддержать её. И в этом всеобщем горе одна я не чувствовала ничего. Совсем ничего. Меня это не трогало. Я была безразлична к её горю. Именно в этот момент я поняла, что превращаюсь в ту, кем не хочу быть — в тебя! — она ткнула указательным пальцем в сторону матери и если бы находилась ближе, то попала бы прямо в грудь — В бездушную, бессердечную эгоистку, которую не заботят чужие проблемы, не трогает чужое горе, которую не волнует вообще ничего! — Что ты хочешь этим сказать? Что я плохая мать? — Ты ужасная мать! — прокричала Реджина — Я не слышала от тебя не единого доброго слова! Чтобы я не делала, тебе всё не нравилось! Ты вечно упрекала меня, обвиняла в чём-то, унижала! Объясни мне, что с тобой не так? — Я... — её голос наконец дрогнул — Ох, Реджина… — она вздохнула, виновато, отчаянно и понимая, что тяжёлого разговора не избежать. Глядя в полные слёз глаза дочери, Кора впервые за долгое время почувствовала что-то. Что-то ёкнуло внутри неё, щёлкнуло, словно переключатель, и она села за стол рядом с дочерью, безуспешно попытавшись накрыть её руки своими. Реджина отшатнулась от неё, как от огня и поспешила занять место в противоположном углу стола. — Я была влюблена — спокойно начала Кора — Юная, только перевалившая за подростковый возраст девчонка по уши влюбилась в парня из соседнего двора. Мы встречались какое-то время и всё было хорошо: и бабочки в животе, и прогулки под луной, и разговоры по душам до утра. А потом я забеременела и он бросил меня — Кора потупила взгляд, как обычно это делает Реджина — И так удачно подвернулся твой отец… со своими ухаживаниями и… Я выдала Зелену за его ребёнка, мы сыграли пышную свадьбу… И я души не чаяла в Зелене, потому что она была ребёнком от любимого человека. Когда она подросла, я наконец смогла заняться собой, своим будущим, своей карьерой. У меня был чёткий план, досконально продуманные действия. Я точно знала, что мне нужно сделать и как, чтобы добиться значимого положения в обществе. Но меня ждал сюрприз! — Кора внимательно посмотрела в сторону дочери, поджав губы — Я сказала твоему отцу, что не хочу второго ребёнка, он не входит в мои планы… Но моя мечта не сбылась. Родилась ты и я снова погрязла в пелёнках, подгузниках, бессонных ночах, вместо того, чтобы строить свою карьеру. К слову, ты была очень беспокойным младенцем, и это лишь усиливало мой гнев к тебе. Я знаю, как это всё звучит, но… Я решила, что раз не смогла сама добиться всего, то взращу из тебя ту, которая пройдёт сквозь огонь и воду, но станет успешной женщиной. — И что, это того стоило? — спросила она, вытирая слёзы тыльной стороной ладони — Стоило того, чтобы твоя дочь тебя ненавидела? — она усмехнулась молчанию матери — Ладно, со мной всё понятно. Но Генри? Чем он тебе помешал? — Это было… — Кора замялась и пару раз тяжело вздохнула— Необдуманное решение. Спонтанное. — Да брось — усмехнулась над ней дочь — Ты ничего не делаешь спонтанно! Ты хоть осознаёшь, что вообще наделала, Кора? Между прочим, ты чуть и меня не отправила на тот свет! Думаешь, я легко пережила его смерть? Вместе с Генри я потеряла смысл жизни! Я резала себе вены, глотала таблетки… К счастью, одна чудесная девушка всегда очень вовремя появлялась в моей квартире! Я каждый божий день говорила себе, что убила собственного ребёнка! Но это была ты! Смерть моего сына на твоих руках! — Да живой он! — выпалила Кора, уставившись на ошарашенную, потерявшую дар речи, дочь — Генри жив. — Что? — слёзы градом побежали по её щекам — Повтори, что ты сейчас сказала — Реджина округлившимися глазами уставилась на мать и приготовилась внимательно выслушать каждое её слово. — Генри жив — чётко повторила она — Я… Мне нужно было как-то привлечь твоё внимание, вернуть тебя домой и… Да, возможно, я не понимала, что творю. Я нашла девушку… Она бросила ребёнка в роддоме и убедить её в том, что Генри её сын не составило труда. Она должна была просто забрать его у тебя — заметно занервничала Кора — Я не знала, что она принесёт столько проблем, прежде, чем исчезнет вместе с Генри. Полицейских подкупить было тоже проще простого, чтобы они составили липовый отчёт о их смерти и… в общем… — Ты просто… — оставив оскорбление невысказанным, Реджина спрятала лицо в ладошках, какое-то время она проплакала так, пока не набралась сил говорить дальше — Ты чудовище! Я не хочу больше иметь с тобой ничего общего! Не хочу видеть тебя! Не хочу слышать тебя! Не смей больше лезть в мою жизнь, слышишь? Клянусь, если ты ещё раз встанешь мне костью в горле, я испорчу тебе жизнь! Может не собственными руками, но будь уверена, я это сделаю! — она направилась в сторону выхода и остановилась на пороге, коснувшись рукой дверного косяка, бросила через плечо гневный взгляд на мать — И да, поздравляю! Теперь у тебя есть значимое положение в обществе и нет дочери! Всё, как ты и хотела. Оказавшись в пределах спальни, Реджина тут же оказалась в крепких мужских объятиях. Робин крепко прижимал к себе подгибающееся в коленях и содрогающееся от нахлынувших чувств женское тело, не давая осесть на пол. Если бы он мог забрать хоть малую часть той боли, что она сейчас чувствует, он бы непременно это сделал. Неизвестно сколько они так простояли практически посередине спальни. Мужчина продолжал прижимать её к себе, шептал успокаивающие речи и покорно ждал, когда остановится поток её слёз. И она действительно не понимала, что бы делала здесь без него, как бы справилась со всем этим, если бы отвергла тогда его безумное предложение, возникшее спонтанно, но обернувшееся в самую настоящую любовь. — Поговорили? — осторожно спросил Робин, когда её всхлипы утихли, и в качестве ответа получил от Реджины положительный кивок головы — Она жива? — он чуть ослабил хватку и позволил Реджине поднять на него глаза. — Да, она жива. Цела и невредима. Я пока ещё в своём уме. Но знаешь… — она сделала паузу и Робин в этот момент убрал с её лица прилипшие к влажным от слёз щекам волосинки — Я не расстроюсь, если она умрёт — на полном серьёзе объявила Реджина — Это ненормально, да? Чувствовать, что смерть матери не особо тебя заденет… Что может так даже будет лучше… Всё плохое, что случилось в моей жизни — её рук дело… — слёзы снова оставляют влажные дорожки на её щеках — Что если…я научусь быть счастливой только после её смерти? — Не говори так, милая — он чуть отстранился и взял её лицо в свои ладони — Завтра, после свадьбы, я увезу тебя отсюда и мы больше никогда сюда не вернёмся! И обещаю, ты будешь счастлива. Но только за пределами этого города. — Он жив — прошептала Реджина — Мой мальчик жив — её губ коснулась уставшая, вымученная улыбка. — Что? Он умер? — задал наиглупейший вопрос Робин. — Нет! В смысле… Я так думала… Кора заставила меня так думать. Но он жив — она шмыгнула носом и снова улыбнулась, взяв Робина за руку, Реджина подвела его к небольшому диванчику, присела на него и потянула мужчину за собой — Её зовут Элоиза Гарднер — начала она пояснять. Теперь, когда она знает, что Генри жив и, надеется, здоров, она может говорить об этом — Впервые она появилась, когда Генри было 4 года. Подсела ко мне на детской площадке, завела беседу. Говорила про то, как любит детей, но была вынуждена оставить своего в роддоме, потому что больна… Психически нездорова. Рассказала, что регулярно проходит лечение в психиатрической клинике, но побоялась тогда, что не справится с воспитанием ребёнка, а теперь жалеет, что оставила его. Она стала появляться всё чаще, на площадках, в кафе, в парках, словом везде, куда мы ходили с Генри. И поначалу у неё получалось выдавать это за чисто случайные встречи, но потом она призналась, что она биологическая мать моего сына. Я пыталась доказать ей, что это не так, но она меня не слушала. Её визиты превратились просто в маниакальное преследование. Мне казалось, она была повсюду. Через суд я добилась запрета на её приближение. На какое-то время она исчезла, а потом… — Реджина глубоко вдохнула и медленно выдохнула — Когда Генри был маленький, я работала из дома. Когда подрос, стала оставлять его с няней. В тот день она позвонила мне… Сказала, что потеряла Генри, что его увела какая-то обезумевшая женщина прямо с площадки… Как можно вообще так запросто забрать ребёнка посреди белого дня? — возмутилась она — Элоизу искали примерно неделю, а потом мне сказали, что она угнала машину, чтобы покинуть город вместе с Генри… Не справилась с управлением, машину занесло… Оба разбились насмерть — Реджина вытерла очередные слёзы, а Робин не смел что-либо сказать — Я винила себя в его смерти. Постоянно думала о том, что если бы не оставила его тогда с няней, если бы сама была там, с ним, то не позволила бы Элоизе забрать моего сына. Самое ужасное, что это Кора подослала ко мне эту психопатку! Внушила ей, что Генри её ребёнок… — Кора… — кажется, он сейчас был зол на женщину пуще Реджины — Боже, это ужасно, какая мать так поступит со своим ребёнком? Мне так жаль, Реджина — он одарил её сочувствующим взглядом. — Ты поможешь мне найти Генри? — Конечно! Конечно, я помогу тебе. Займёмся этим сразу, как только вернёмся в Лос-Анджелес. — Я даже знаю, кто нам может с этим помочь — она заглянула Робину в глаза и напряглась всем телом — Её зовут Эмма. Эмма Свон. Она мастер находить потеряшек. — И кто она, эта Эмма Свон? Ты уверена, что ей можно доверять? — Уверена — твёрдо заявила Реджина — Она настоящая биологическая мать Генри. Мы были соседями… Она потеряла жениха, была убита горем… Хотела сделать аборт, думала, что не справится одна с ребёнком. Была слишком юна и поспешна на решения. А мне было одиноко в чужом городе, я не знала, чем заполнить пустоту в душе и… Я решила усыновить ребёнка, а она предложила мне забрать её мальчика… Сказала, что не представляет для него лучшей матери, чем я. Хотя мы были знакомы всего ничего — несколько месяцев. Как только Генри родился, она подписала отказ от ребёнка, я — документы на усыновление, а после она исчезла, мы обе решили, что навсегда. Но сейчас она нужна нам. Придётся потрудиться, чтобы найти её. — Мы найдём — твёрдо заверил мужчина — Вместе мы со всем справимся — одарил девушку тёплой улыбкой — Ты же мне веришь? — Верю — улыбнулась она и его губы коснулись её лба — А сейчас… Мне нужно выпить. Желательно, чего-нибудь покрепче. Я пойду умоюсь, а потом прогуляемся до какого-нибудь бара?***
Они шли по улицам Сторибрука, держась за руки, огибая дома, магазины и неестественных размеров кусты. Воздух лёгкой прохладой касался оголённых участков кожи, не скрытых под одеждой. Солнце светило ярко, слепило глаза, но уже не грело так сильно, как до полудня. Они о чём-то оживлённо болтали, Робин всеми силами пытался вывести её на позитивные темы разговора, чтобы хоть на короткое время отвлечь свою женщину от очередной пережитой драмы. Неожиданно по имени Реджину позвал мужской голос, она обернулась, остановившись, и Робин последовал её примеру. — Детектив Роджерс — представился мужчина Робину, протягивая руку для знакомства, а тот в ответ назвал своё имя. — Привет — отозвалась Реджина с улыбкой старому знакомому — Что-то случилось? — Ну как сказать — как-то виновато и одновременно с сочувствием произнёс детектив — Вообще-то, я не имею право с вами об этом говорить. И делаю это исключительно ради тебя, Реджина. — Да не томи ты, что случилось-то? — девушке не терпелось услышать, какая ещё проблема свалилась на её голову. Разве уже недостаточно? — Робин — детектив почесал затылок и поморщился — Дэниел Колтер написал на тебя заявление, приложил справку о побоях. Тебе светит срок. — Что? — нервно выкрикнула Реджина — Колтер — идиот! Робин ни в чём не виноват! — Виноват или нет, я не знаю, но тот утверждает, что ты, Робин, угрожал убить его. Это правда? — Боже… — простонала Реджина, отвернувшись от мужчин и переводя дыхание. — Ну… Да, было дело — развёл руками Локсли — Но это я не всерьёз, выкрикнул в порыве злости. — Значит, драка всё-таки была? — уточнил детектив. — Была, но… — Дэниел пытался меня изнасиловать — перебила Робина Реджина — Робин лишь заступился за меня. — Ты это серьёзно? — удивился Роджерс. — Конечно серьёзно, думаешь я врать тебе буду? — вспылила Реджина. — В общем, ребят, у вас есть 72 часа на то, чтобы исправить ситуацию. Не знаю, убедить Колтера забрать заявление. Если у вас не выйдет… Прости, дружище, но через 72 часа я буду вынужден арестовать тебя, Робин. — Спасибо, Роджерс! — крикнула Миллс в спину уходящему детективу — Слушай, иди в бар, подожди меня там. — А ты куда собралась? — обеспокоился мужчина, наблюдая какой-то стеклянный взгляд своей девушки — Я никуда тебя одну не отпущу! — Робин, прошу — её умоляющий голос заставил мужчину смягчиться — Со мной всё будет хорошо. Просто доверься мне — Реджина оставила нежный поцелуй на его губах — Я люблю тебя! И я тебя не потеряю!***
Реджина набрала знакомый номер. В ней кипели злость, обида и разочарование. То ли дело в этом городе, то ли в здешних жителях, то ли в ней самой. Наверное, глупо винить кого-то в своих бедах, но она уже просто до чёртиков устала обвинять во всём саму себя, и теперь невольно пытается переложить эту ответственность на кого-то другого. Она лишь хочет сбросить с плеч тяжёлую ношу и вздохнуть с облегчением. — Дэниел! — произнесла она чуть грубее, чем планировала, когда он наконец-то ответил на её уже, наверное, десятый звонок — Нужно поговорить! — Я дома — с весельем отозвался тот — Приходи. Адрес не изменился. — Ну уж нет — тут же возразила она — Нужно поговорить где-то, где не особо много посторонних ушей, но и где ты не сможешь облапать меня! — Центральный парк? — Буду там через 15 минут. Реджина направилась к парку. В мыслях крутилась лишь картинка, как она перегрызает Дэниелу глотку или вырывает его сердце — что угодно, лишь бы ему было больно. Мучительно больно. Неужели ему правда плевать на неё, на её счастье, на её чувства? Зачем он поступает так с ней? Реджина присела на скамейку в парке, выбрала самую проходимую и осматриваемую со всех сторон. За своими мыслями она упустила момент, когда появился Дэниел. Он присел рядом с ней, она машинально двинулась в противоположную от него сторону. — Привет — отозвался он, но девушка не спешила здороваться — Ты что, боишься меня? — Как будто у меня нет на это причин! — Я не причиню тебе вреда, Реджина — с какой-то нежностью в голосе попытался уверить её. — Да неужели? — чуть не рассмеялась она — Перейдём сразу к делу. Зачем ты написал на Робина заявление? — Ты ещё спрашиваешь? — удивился Колтер — Он сломал мне рёбра, нос… — Чёрт, ты это серьёзно сейчас? — далеко уже не в первый раз за этот вечер вспылила девушка — Тебе напомнить, что сделал ты? Ты вообще хоть на секунду задумывался, что было бы со мной, если бы Робин вовремя не появился? Если бы ты успел воплотить свои похотливые мысли в реальность? Ты ударил меня затылком о бетонный пол! А что, если бы не рассчитал силы? Ты мог убить меня, Колтер! Так что все вот эти поломанные рёбра, нос и так далее ты вполне заслужил! — Согласен, заслужил. Я виноват перед тобой, Реджина. Очень виноват. И я признаю свою ошибку. И знаю, что не смогу вымолить у тебя прощения. — Хочешь моего прощения? Забери заявление! — Хочешь, чтобы я забрал заявление? Вернись ко мне! — Что? — усмехнулась Реджина — Ты в своём уме? — Возвращайся ко мне. Брось Робина, оставайся жить в Сторибруке, со мной. Я обещаю, я заслужу и твоё прощение, и твою любовь, и тебя. — Ты больной? — она не могла понять, серьёзно он говорит или лишь решил посмеяться над ней. — Оставайся со мной и твой Робин получит свободу. Реджина, несколько секунд пребывавшая в лёгком шоке, неотрывно смотрела в глаза Колтеру, после чего подскочила со скамейки, сделала несколько прерывистых движений, словно не знала, куда себя деть, и громко рассмеялась. Ей смех поверг Дэниела в не меньший шок. Он не знал, как реагировать, что делать, ведь ожидал совершенно другой реакции. Поднявшись на ноги, он приблизился к Реджине. Попытался дотронуться до неё, но она резко перехватила его руку, сжимая мужское запястье, и тот же миг её смех стих. — Значит так, слушай меня внимательно! — она смотрела на мужчину полным ненависти взглядом, отчего ему стало немного не по себе — Думаешь, можешь угрожать мне, манипулировать мной, играться на моих чувствах к Робину? Ошибаешься! Ты даже не представляешь, Дэниел, на что я способна, когда зла! А сейчас я очень зла! На тебя! Либо ты забираешь заявление, либо я обвиню тебя в изнасиловании! — И кто тебе поверит? — теперь рассмеялся Дэниел — Любая мед экспертиза докажет, что ничего не было. — А кто сказал, что вообще будет проводиться какая-то экспертиза? — хищно улыбнулась Реджина — Мой журнал — один из лучших в Лос-Анджелесе. Думаешь, легко было этого добиться? Я подставляла людей, уничтожала их, разоблачала, разрушала их бизнес, рушила карьеры, доводила их до отчаяния — её голос был твёрдым, железным, звучал самой реальной угрозой, и Дэниел уже не узнавал в этой женщине девушку, которая когда-то сбежала со свадьбы — Мне не составит особого труда обвинить кого-то в полноценном изнасиловании! В конце концов, искусно врать — часть моей профессии. Знаешь, что делают в тюрьмах с насильниками? Ммм? — её глаза, казалось, сверкнули ярким пламенем под падающим светом уличных фонарей — Так же мне не составит труда отмазать Робина от твоего нелепого обвинения! Просто хочется оставить его имя незапятнанным. У тебя ровно 24 часа на то, чтобы забрать заявление! Если не заберёшь, через 25 окажешься за решёткой! — Слушай, ты… — он схватил Реджину за руку, но её реакция застала его врасплох. Она сделала то, чего он точно не мог ожидать. — Помогите! — закричала она — Пожалуйста, кто-нибудь, помогите! — Что случилось? Вы в порядке? — подлетел на крик мимо проходящий мужчина. — Этот мужчина схватил меня и не отпускает… — состряпала жалостливое личико, у неё даже получилось выдавить одинокую слезинку — Я его даже не знаю. — Уходите отсюда — сказал незнакомец, преграждая Дэниелу путь к девушке. Реджина, сделавшая вид, что очень напугана, поблагодарила незнакомца и поспешила удалиться. Сделав несколько чрезвычайно быстрых шагов прочь от Колтера, она замедлила ход, обернулась в пол оборота в сторону мужчин и, убедившись, что её «спаситель» на неё не смотрит, расплылась в хищной улыбке, демонстрируя Дэниелу свою, она уверена, победу, и подмигнула ему в знак своего превосходства над ним.