Спокойной ночи, папа

Флёр стойчески пережил осмотр доктора. Правда, в конце всё-таки не удержался и лягнул докторишку в бок ногой. Странно, но тот ему ничего не сказал. Лишь зашипел и потёр рукой бок, глядя на Флёра с укором взрослого разумного человека. Мужчина не особо понял природу такого порыва, но решил, как обычно, не заморачиваться на деталях. После осмотра рогатый перекинулся парой слов с Резом. Флёр очень хотел бы знать, в чём же состояла суть их разговора, потому что лицо у мужа было такое, словно ему сказали нечто плохое. Даже мерзкое. Спрашивать мужчина не стал, всё равно это бесполезное занятие. Свёрток, переданный Юмой, Флёр надёжно спрятал в саду под деревом. По неясным ему причинам в саду никто не убирался; Трава в более дальних местах доходила до пояса, а то и вовсе до макушки; Пару раз Флёр натыкался на агрессивных маленьких змей, благодаря которым его пальцы и руки украшали белые повязки; Виноград, по мнению мужчины, так совсем ошалел - крепкой нерушимой дружбой связавшись с его волосами, он не отпускал его пару часов, и Флёр отчётливо ощущал, как растение ласково что-то выискивало в его голове. Жизнь шла и ничего особенного не происходило, но чувство, что вот-вот какая-то гадость обязательно должна будет появиться на пороге его дома, не отпускало его последующие часы после проводов близнецов. Прошёл всего один день с их отъезда. Флёр волновался, как бы они там не поранились и самое главное - покушали. За завтраком Флёр озвучил свои мысли. Резерий усмехнулся и сказал, что за детей беспокоится не стоит. - Родной, если им что-то нужно, они это получат. Лучше побеспокойся за других. Флёр наклонил голову набок, сопроводив свой вопрос протяжным "э-э-э". Резерий мягко улыбнулся. - Это не первая их поездка. Знаешь, удивительно, что они за это время ещё ничего не натворили. - Они же только вчера уехали. - Флёр беспомощно взмахнул руками, не понимая, что такого можно натворить за десять часов. Ему казалось, что они будут вести себя прилично или хотя бы осторожно, чтобы преподаватель не отослал их обратно в первый же день. - Ну, да ладно. - Можно идти? - тихо спросила Кири хриплым голосом, сидящая на противоположной стороне от Реза. Девочка выглядела сильно уставшей. Под глазами залезли тени, а сами глаза были красными и слезились. Даже мишка на её коленях имел болезненный вид. - Лапочка, что-то случилось? - Флёр в один момент оказался возле дочери. Состояние девочки ему не нравилось. Липкое, хлюпающее своими щупальцами, беспокойство медленно распространялось по телу. Кири покачала головой, устало прикрыв глаза. Она попыталась улыбнуться, но вышло это, мягко говоря, хреново. - Всё хорошо. Можно мне идти? - Флёр, отведёшь Кири в комнату? Я вызову доктора. - Флёр кивнул, помогая девочке подняться. Резерий быстрым бесшумным шагом покинул столовую. - Я не хочу, па. Со мной всё хорошо, правда, ты зря беспокоишься. К тому же, мне нужно в Академию. - Зачем? - Что "зачем"? У нас начинается пересдача зачётов и я хочу повысить оценки! - Я уверен, они у тебя и так высокие. Кири упиралась и идти никуда не хотела. Мужчина вздохнул. Только упрямства - явно доставшееся от твердолобого Резерия! - ему не хватало. В который раз назвав Реза бараном, Флёр потащил Кири к выходу. Та послушно пошла рядом, хоть и порыкивала в его сторону, но кажется, смирилась со своей участью. - Не понимаю я тебя, - размышлял мужчина по дороге, - болей себе и никуда не ходи. Сиди дома и лови кайф. Кири в кого ты такая правильная? - Явно не в тебя. Отпусти уже, я никуда не сбегу. - Кири выдернула ладонь из чужих пальцев. Флёр незаметно для девочки улыбнулся. Ему нравилась Кири. Её ответственность и попытки казаться взрослой, умение держаться на людях и беспокоиться за других, ставить чужое здоровье выше своих прихотей. Этакий идеал, имеющий вполне детские страхи. К примеру, боязнь темноты или монстров под кроватью. Почему нет? Флёру вспомнил, что он давно не читал её дневник со снами, чтобы узнать беспокоит ли её что-то. Они же договаривались рассказывать друг другу о своих страхах, разве нет? *** У Кири поднялась температура. Девочка всё время спала, просыпаясь только для того, чтобы попить воды и съесть от силы две ложки супа. Флёр честно пытался запихнуть в неё ещё что-нибудь. Рогатый приходил и проверял её состояние утром и вечером. Диагноз он сказал только Резу. Мужчина покивал с умным видом, почесал подбородок, нахмурился и отослал докторишку восвояси. - Это часть взросления, - сказал он Флёру. Они стояли за дверями комнаты дочери. Девочка чувствовала себя намного лучше, но всё равно предпочла побольше спать. Флёр тихо, а иногда и громко бесился, разбрасывая вещи и разбивая тарелки. Он хотел помочь девочке и не важно каким способом, а не стоять под дверями и выслушивать неправдоподобный бред мужа. - Понимаю, тебе это кажется бредом... "Они что, блядь, мысли читают?!" - Но это правда. Конечно плохо, что перестройка началась раньше, но это не то, о чём стоит сильно беспокоится. Доктор сказал, что у вас, Тёмных, она проходит стадиями, и это первая. Через несколько дней она поправится. Всё будет хорошо. - Тёмных? Значит, она Тёмная? И почему именно у "нас"? - Да, у Тёмных. Я давно подозревал о принадлежности Кири к этой расе, но все же решил подождать до её преобразования. Как видишь, я был прав, - горькая улыбка. - А у "вас", потому что ты тоже Тёмный, я тебе говорил уже об этом. Из-за падения ты сильно ослаб, вся твоя магия ушла на быстрое восстановление, сделав тебя практически марфом*. Но скоро она потихоньку начнёт к тебе возвращаться и ты, возможно, тоже проваляешься в кровати какое-то время. - Это больно? Ну... это, - Флёр потупил взгляд. - Нет, это страшно. Мужчина дёрнулся, как от удара. Тело само шелохнулось в комнату девочки, ведь она получает магию от той же расы. Становилось совсем хреново. - Она на первой стадии, сейчас Кири просто спит. Это нормально, Флёр, в этом нет ничего противоестественного. Тебе и ей просто будут сниться кошмары в течение перевоплощения. Флёра слегка затрясло. Не то чтобы ему было страшно увидеть парочку больных фантазийных мультяшек от своего разума, но ему было неприятно, что его дочь обязана через всё это проходить. Хоть Рез говорил не волноваться, это нисколько не помогало. Ну как можно не волноваться, когда твоя девочка, твоя кровинушка, лежит на кровати с температурой, нихрена не ест и только пьёт?! Флёр злился. - Кстати, мой отпуск почти закончился. - Что? - Ещё вчера. Утром я уже должен был быть на работе, но... - Резерий провёл рукой по лицу и тяжело вздохнул. - Мне сегодня нужно будет уйти и вернусь я только завтра. Присмотри за Кири, хорошо? Я постараюсь вернуться быстрее. Флёр стиснул кулаки и зубы. Как можно уходить на какую-то там работу, пока у тебя ребёнок больной?!! "Что за детская логика, Флёр?" Мужчина потряс головой. Противоречивые неподдающиеся логике мысли лезли в голову всё чаще. Желание бить и крушить в некоторые моменты становилось неконтролируемым. Он почти срывался. - Да, я присмотрю, - мужчина кивнул и опустил голову, чтобы Резерий не смог рассмотреть хоть что-то мало мальски отразившиеся на его лице, - можешь идти. - Я постараюсь быстро, - повторил он, оставив на макушке Флёра лёгкий поцелуй. *** Муж ушёл. Флёр ещё раз напоил Кири водой, на этот раз не мучая её необходимостью поесть, и протёр какой-то вонючей жидкостью, которую оставил доктор в качестве лекарства. После мужчина выкопал свёрток из-под дерева. Открыть его он решил в одной из пустых комнат особняка. Небольших размеров, заставленная тремя металлическими шкафами на замках и решётками на окнах, комната идеальна подходила. В этой части не ошивалась охрана или прислуга. Так же Флёр не чувствовал магии, что обязательно должна была быть, если место охранялось. Он не знал, как это проявляется, но если бы здесь что-то было, он бы наверняка заметил, да? Флёр развернул свёрток. Сложенный вчетверо пергамент был подвязан обычной серой шерстяной ниткой, на конце которой висел сиреневый камушек зубовидной формы. Мужчина начал с бумажки. Пять записей датировались разными числами и писались разными подчерками. Средних размеров отрывистым круглым подчерком была выведена первая запись. « 26 Забери очки у этого недоразвитого. Если он догадается просветить линзы, отец будет гладить нас по головке долго и с особой садистской жестокостью. Юма, я не шучу, это очень важно! Постарайся не сильно косячить в этот раз К.Б-В.» К.Б-В. Флёр предположил, что это Кири. Кири Берилл-Ворон. Вторая запись. Подчерк размашистый, буквы жирные, местами вообще не понятные. Флёр не был уверен, что правильно сумел понять смысл. «25 Закрой тему. Аои спустил всех хамелеонов на накопители, а Мариа не будет до конца цикла. Директор заикался о визите, но я вежливо напомнил ему о том, что у нашего девяностотригоднего деда беда со слухом и с много чем ещё, но удар он держит отлично и прошлого раза не забыл. В общем, этот кретин к нам не сунется ещё долго. Ещё я предложил Вакирсу вместе половить бабочек, так что прикрой меня перед Анджеем. Ты же знаешь, он ревнивый. О чём это я? Печать на той книге я взломал и наложил свою. Ключ ты найдёшь в книге «Aragatura». Удачи в осваивании новых высот! Ю.Б-В.» "Юма" На третьей записи подчерк очень аккуратный, никуда не скачет. Ощущение, будто писали на печатной машинке. «38 Всё необходимое вещество я синтезировал ещё утром. В банке с номером 293 между стеллажом с тёмными книгами Сангвенсия и крючками с травами. Очень прошу, пожалуйста, не перепутай дозу. Запомни: ровно капля. Я не успеваю отправить отвары Финэе, так что это сделаешь ты. Надеюсь, ты помнишь как пользоваться Переправом. Если нет, ради Самара, даже не пытайся разобраться А.Б-В.» "Так, это Аои" В четвёртой записи много чего зачёркнуто, буквы не ровные, скачущие. Тот, кто это писал очень торопился. Вот что можно разобрать: «45 У него снова был приступ. Я сказал об этом Юме, он увёл его и больше они в Академии не появлялись. Прошу, пожалуйста, скажи, что с ним всё хорошо У.» Кто такой или такая У Флёр не знал. "Может тот парнишка, что Юму в Академии мучил?" И последняя. Тем же подчерком, что и вторая. «Поговори со Старым» Мужчина смотрел на послания с непонятным смыслом. Но, если мыслить логически, его сын не просто так дал ему это. Он хотел что-то сказать. Флёр осел на пол, вцепившись ногтями в волосы. Воспалённое сознание гудела от обилия секретов. Он в который раз пожалел, что просто не сбежал из этого дурдома. Почему никто не может просто взять, сесть и рассказать, что за лабиринты здесь творятся? И ещё эти записки. Флёр не представлял с какого конца начать распутывать этот клубок. - Ладно, Флёр, возьми себя в руки! Хватит ныть, - мужчина ударил себя по щекам. Это немного привело в чувство. - Нужно по порядку. В первой записке сказано об очках. Насколько я помню никто из прислуги или кого-то, кто рядом со мной, не носит очки. Значит, идём дальше. Из всего сказанного во второй записке глаз зацепился только за деда, который находится в особняке. Тот же подчерк просил меня поговорить со Старым. А дед-то старый! Алмазная логика, ребята!!! Флёр поднялся с пола, отряхивая с себя пыль и грязь. Голубые глаза сверкали в предвкушении, хотя буквально пару секунд назад чернели от безнадёжности происходящего. Мужчина резво побежал к выходу, надеясь успеть до пробуждения дочери. Поиски решено начать с неизвестного деда. Да и в комнату близнецов не помешало бы заглянуть. Флёр надеялся, что ему повезёт найти ранее упомянутую «Aragatura». *** Лунный мягко еле-еле пробивался сквозь шторы. Было темно, очень темно. И магия. Жуткая магия, распространяющаяся вокруг своего источника - маленькой девочки, которая сидела на кровати и плакала, прижимая к себе коричневого мишку с жёлтым бантом и оторванным левым ухом. Предплечья и ладошки были мокрыми от слёз, которые она вытирала, носик заложило, поэтому девочка дышала ртом. Её горло сдавило от обиды. Она не понимала, почему на неё разозлились. Ведь она не врала. Ручка двери медленно опустилась вниз. Девочка затаила дыхание, не зная, будет ли это кто-то из надоедливой прислуги или реалистичных ночных кошмаров. Дверь со скрипом отворилась. Кири прижала мишку ближе, как защитника от всего страшного и плохого, и зажмурила глазки. - Кири, котёнок, это я. Девочка открыла глаза и поёжилась. Перед ней стоял папа. Он не улыбался и выглядел непривычно серьёзным, и даже жёстким. - Малышка, ну ты чего? - спросил ласковым тоном Флёр. Черты лица мужчины смягчились. Медленно и бесшумно он подошёл к девочке, садясь на краешек кровати. Голубые глаза в темноте едва заметно светились потусторонним огнём. - Ю... Юм... - Кири всхлипнула, - Юма оторвал ему ушко. - В доказательство девочка вытянула вперёд пострадавшего медведя. - Вот как... - Флёр сочувствующе вздохнул. Его взгляд привлёкли цветочки на одеяле. Минуту он молчал, словно обдумывал что-то. Мечущейся взгляд светящихся радужек пугал девочку, но она понимала, что папа не может это прекратить. Флёр внезапно поднял горящие глаза и оскалился. Даже с натяжкой назвать это улыбкой было нельзя. Девочка подавила желание взвизгнуть напуганным зайчонком и отскочить в противоположный конец комнаты. Мужчина был похож на один из кошмаров Кири. - Иди сюда. - Флёр расставил руки в стороны. Девочка замялась, обнимать родителя у неё не было никакого желания. - Ты чего? - спросил мужчина, после протяжным "А-а-а" достал из кармана очки. Крепящаяся к ней цепочка сильно запуталась. Мужчина с беспричинной злостью оторвал её, одев очки на нос. Линзы скрыли горящий взгляд, сделали его более человечным. Кири призналась сама себе, что это её немного успокоило. Она подползла ближе, оказываясь в тёплых объятиях папы. Он шептал что-то глупое, гладил по спине и раскачивался из стороны в сторону. Кири не знала воспользовался её родитель магией или это просто его воздействие, как любимого папочки, но она постепенно успокоилась. Страхи ушли ненадолго, а горький комок в горле наконец-то протолкнулся дальше по горлу. - Почему он это сделал, не знаешь? Ты ему что-то сказала? Девочка нахмурились, вспоминая причину гнева своего старшего брата. - Я не помню, па. Флёр улыбнулся, погладив дочь по голове. - Ты уверенна? Попытайся вспомнить. Возможно ты ему нагрубила? Или сказала что-то, чего не может быть? Девочка молчала с минуту. Потом, глубоко вздохнув, сказала: - Я рассказала ему о чужом дяде. И нашем отце. Они... они держались за руки, - девочка замолчала. Глаза цвета ореха, как и у Флёра, начинали поблёскивать в темноте. - Я... Я не знаю. Там у дяди... Это наш братик, - глаза девочки забегали по комнате, ничего перед собой не видя. Дыхание участилось, всё маленькое тело словно окаменело. - Т-ш-ш, - мужчина поцеловал Кири в лоб. - Ты чувствовала, будто кто-то с аурой, похожей на ауры твоих братьев, находится в животике у того чужого дяди? Девочка кивнула. - Я думала, что это хорошо - у нас будет ещё один братик! Я сказала Юме, а он разозлился, - глаза дочери вновь наполнились слезами. - Почему он так сделал, па?! Я же правду сказала, а он сказал, что я вру! Но я не вру! У нас правда будет братик!!! Флёр крепко обнял девочку. На лице мужчины отразился шок, затем искренняя, совершенно безумная ярость. Он хотел найти Резерия и высказать ему пару ласковых. Ещё желательно огреть по пустой голове шкафом. Лишь присутствие дочери заставило его взять себя в руки. - Ты не врёшь. Просто... Понимаешь твой братик он... Ну, он не любит правду. Кири смотрела на Флёра широко распахнутыми непонимающими глазами. - Почему? Правда - это хорошо. Врать плохо. - В сказках может и так, - фыркнул мужчина, - а в реальности всё не так просто. - А как? Расскажи, па. - Понимаешь, не все люди любят правду, особенно если она причиняет им боль. Ну, точнее, они не любят её, если она им не нравится. И когда они слышат её, то пытаются как-то избавится: злятся, отрицают, кричат, не верят. Понимаешь? - Неа, - девочка помотала головой. - Ясно, не так. Кири, не всю правду можно говорить. Некоторым секретам лучше оставаться секретами. - Ты опять всех путаешь, - обвинила папу девочка, потянувшись за одноуховым мишкой. - Ха-а, есть немного. Но сейчас я не пытаюсь тебя запутать. - Флёр и Кири, точно змеи, переплели ноги, смотря друг другу в глаза, лишь изредка позволяя себе мигать. - Давай так: обо всех таких видениях или похожих чувствах, как например вот это, ты будешь рассказывать мне. А я скажу тебе, что можно говорить, а о чём лучше смолчать. Девочка задумалась. - А если я увижу что-то, что не смогу тебе рассказать? Или тебя не будет рядом? - Тогда, - мужчина заправил за ушко выбившийся каштановый локон, - ты будешь записывать всё. В тетрадку, любую. А я приеду и прочитаю, если ты позволишь. Идёт? - Флёр протянул мизинец. - Идёт, - Кири переплела его палец со своим и пожала, тем самым скрепляя договор нерушимым словом. - Только это будет нашим маленьким секретом. О нём никто не должен знать, даже отец с братьями. - Знаю я, - усмехнулась девочка. - Я никому не скажу. Мужчина улыбнулся смышлёности дочери. Первую волну злости успешно отогнала Кири, теперь можно приниматься за дело с холодной головой. - Кстати, - Флёр взял в руки мишку, - можно пришить ему ухо и он будет, как новенький. - Игрушка перешла в руки девочки. Она на секунду нахмурились. Детские глаза приобрели несвойственную тяжесть, черты лица заострились. - Не нужно. - Девочка перевернула мишку мордочкой к себе, всматриваясь в чёрные глаза-пуговки. - Он не хочет. *** Марф* - человек без расы и магии.