-14-
Обстановка между Финном и Эдвардом накалялась. Финн безусловно заметил нежность и флирт в мою сторону от Эдварда. И это не могло не бесить моего любимого. Наконец Эдвард вышел говорить свой тост. Он был отдельно от тётушки. — И так… Дорогие Марианна и Фрэнк, я был очень рад познакомиться с вами год назад и посетить ваш дом. Он очень уютный, нежный и прекрасный. Думаю прежний дом станет вашей дачей — намекнул Эдвард на подарок Финна, — но как же добираться до такого места? Не на автобусе же — все хором посмеялись, кроме Финна. — Поэтому прекрасная машина, которая стоит под теми окнами — ваша! Все глянули в окна. Там стоял Volkswagen Teramont. Красивый серебристый джип, подходящий для семейных поездок. — Не до конца продумал, Финн — сказал парень в микрофон. Рука, которая была на моих коленях, резко напряглась, сжимая кожу. Финн был в ярости. Он буквально испепелял Эдварда взглядом. Тётушка кротко глянула на моего парня и покачала головой, не оценивая шутку своего протеже. — Надеюсь мы отправимся на этой машине на дачу всей семьёй — огласила мама, обнимая Эдварда. Фрэнк с улыбкой пожал руку парня. Мама глянула на меня с некой оценкой происходящего. Я глазами показала, что Финн в ярости, и она кротко кивнула, понимая мою мысль.***
Вечер продолжался. Эдвард без конца звал меня на танец, а Финн лишь фыркал его словам. Наверняка думал о том, что он надменный идиот, который планирует завоевать моё сердце. Ох, почему Финн ещё не понял, что мое сердце принадлежит только ему. Мы уже собирались уходить, как резко меня остановил Эдвард. Он кротко оглянул моё тело и поднял глаза на лицо. — Малия… Я бы хотел подарить тебе букет… Просто считаю, что красивая девушка достойна красивого букета. Думаю, это сюрприз для тебя — сказал Эдвард, намекая на то, что Финн редко дарит мне цветы. Да, это так, но… — Она не любит цветы — перебил меня Финн, — И если бы ты был чуть умнее, то хотя бы во время разговора узнал, что для Амалии цветы банальщина. Иди отсюда щенок — фыркнул Финн, смотря парню прямо в глаза. — Дружище, тише-тише. Это ведь просто комплимент. — Женщина которая каждый день просыпается от слов «Как же ты красива, дорогая», не нуждается в комплиментах от чьего-то протеже — обрубил Финн. Внутри я ему громко аплодировала. Но, знаете, ревность Финна мне очень нравилась. — Спасибо, Эдвард. Мне очень приятно — я нежно обняла парня и отправилась к выходу. Финн буквально уронил челюсть от моей выходки. Я вышла на прохладную улицу, махая рукой маме в окно. Женщина посылала мне воздушные поцелуи. Наконец ко мне подошёл Финн. — Что это только что было, Стэй? — Спрошу у тебя тоже самое, Вулфард — с абсолютным спокойствием сказала я. Его бесило то, что он на грани ярости, а я спокойна как вода. — Он подкатывал к тебе! — махнул парень в сторону ресторана. — Он просто ухаживал за мной, как джентльмен. — Да что ты! Джентльмен будет пялить на твой зад и грудь весь вечер? Не думаю! — Но ты же пялишься — смеюсь я. — Я твой парень! — Не муж же — вновь шучу я. — Ещё хоть слово и я… — Что ты? — Напросилась — рычал Финн, открывая для меня дверь машины подъехавшего такси. Мы ехали долго домой. Весь салон покрылся яростью и гневом Финна. Я ждала нашей ночи.***
— Боже, Амалия, ты иногда бываешь такой невыносимой — вопил Финн, неся моё тело на плече. Я по пути домой выбросила ненужный мне букет. — Будто ты не бываешь таким — буркнула я, а затем получила сильный удар по попе. Финн прошёл со мной до дивана и кинул меня на него. Он яростно глядел на меня, и я чувствовала этот огонь внутри него. Я желала сейчас одного — разделить с ним этот огонь. Его ярость — моя ярость. Его горе — мое горе. Его счастье — мое счастье. Все что было его, было моим, а все что было моим — было его. — Я хочу тебя, — рычал парень, снимая жилетку и пиджак. — Ну так возьми — ответила с ухмылкой я, и Финн тут же стянул с себя рубашку. С голым торсом парень подошёл ко мне. Платье было очень коротким, так что, Финн решил не снимать его. Он повис надо мной, гладя руками мое горячее тело. Сейчас я хотела лишь стонать на всю квартиру его имя. Да если честно, находясь рядом с ним — я всегда этого хочу. Я хочу быть грязной, пошлой, вульгарной, сексуальной. И всё это лишь от одного его взгляда или ухмылки. Его руки подняли подол платья до пупка. Тонкие пальцы умело стянули с меня трусики, а затем принялись ласкать клитор. — Я заставлю тебя кричать моё имя — рвано произнёс он. Я изгибалась под его пальцами как змея. Стоны и вздохи звучали как шипение. Рядом с ним кислород заканчивался. Финн опустил свою голову между моих ног, проникая ротиком к плоти. Он яростно схватил две мои ноги за лодыжки и поднял их вертикально вверх. Продолжая облизывать мою чувствительную кожу, он держал рукой мою шею, ещё больше отрезая доступ кислороду. И мне это безумно нравилось. Нравилось, когда он контролировал мои стоны, мои вдохи и выдохи. Контролировал мой характер, моё зрение во время секса. Контролировал меня всю. Кто-то посчитает это рабством, а я считаю это любовью. Не только он контролирует меня. Я тоже частенько держу его в ежовых рукавицах. Он не всегда получает то, что хочет. А когда получает — безумно благодарит меня за это. Он расстегнул ширинку штанов, стягивая их до колен. Его боксеры сильно натянулись из-за эрегированного члена. Я умела схватила резинку его трусов, и стянула их вниз по бёдрам. Гладко выбритый лобок легонько показался, а следом и его огромный член. Никогда не привыкну к тому, какой же он большой. Головка уткнулась в мою промежность. — Какая же ты мокрая, Мали — шептал Финн, тихонько надавливая на промежность. Я уже не могла от этой пытки. — Пожалуйста, Финн — молила я. Мои ноги легли у него на плечах. И он вошёл, — А-ах! — крикнула я. — Не Финн, ты забыла? — Сэр, прошу… — мои слова сбивались на стоны, — возьмите меня. И он взял. Полностью вошёл в меня. Член, кажется, коснулся стенки матки, что дало небольшую боль, но затем Финн нежно стал двигаться во мне, отдавая всего себя. — Я так зол — рычал он, — Так зол! — Выплесните это, Господин. Отдай всю злость мне — вопила я. Сейчас мне не нужна была любовь, сейчас мне нужна была страсть и похоть. И он дал мне это. Двигаясь быстрее во мне, Финн продолжал рычать что-то невнятное. Он покрывал мою кожу поцелуями, сжимал бедра, целовал их. Он был весь мой. Мой сексуальный доминант.***
Я лежала на диване, а на моей груди расположился мой кудрявый мальчик, легонько сопя. Я гладила его кудряшки, покрывая поцелуями макушку парня. Он же вырисовывал кончиками пальцев геометрические фигурки на моих рёбрах. — Мали — шепнул он. — Да, малыш? — Я не хочу тебя ни с кем делить — выдал он. Я резко открыла глаза. Нет, не может быть! — Я знаю, любимый. Парень встал. Он встал перед диваном, на котором лежало моё голое тело. Вулфард нагнулся к штанам и достал что-то из кармана. Сердце забилось как сумасшедшее. — Я давно хотел это сделать, но вот только нужного момента не находил. — Малыш — дрожа сказала я, прикрывая рот руками. — Я не хотел делать это в ресторане — слишком много лиц. Но и наедине как-то не так. Но, сейчас… Я люблю тебя, Амалия, и желаю разделить с тобой свою фамилию и всю жизнь. Слёзы покатились по щекам. Я улыбалась, но всё же плакала. Кудрявый встал перед моим трясущимся телом на колено. Я резко села на диван, поджав ноги к груди. — Амалия Стэй-Гринж, любовь моя… Я хочу, чтобы утро, день, и ночь ты встречала со мной. Чтобы на твоей красивой руке сияло не менее красивое кольцо. Чтобы ты всегда была счастлива, и ничего не боялась. Хочу, чтобы ты была уважаема и любима. Хочу, чтобы впредь ты была Амалия Вулфард. Дорогая моя девочка… Ты выйдешь за меня? — прошептал парень. И я вскрикнула от счастья. — Боже! Финн! — плакала я… Я накинулась на парня с объятиями и поцелуями. — Это да? — Конечно да, дорогой! Да, я хочу стать твоей женой — вопила я, крепко обнимая шею парня. Финн усадил меня на свои бёдра и начал надевать красивейшее кольцо на мой безымянный палец. — Я люблю тебя, Амалия. — Я люблю тебя, Финн — выпалила я, ещё раз целуя парня.***
Я проснулась с безумно хорошим настроение. Вчера я уснула девушкой Финна, сегодня проснулась его невестой. Он тихо сопел у меня под ухом, когда я открыла глаза. Вытянув правую руку, я ещё раз посмотрела на своё кольцо. Оно было серебряным, по всему кольцу были маленькие камушки, а посередине был большой бриллиант, окруженный маленькими камушками. Кольцо, при попадании на свет, отсвечивало множеством красивым цветом: синим, фиолетовым, белым, зеленым… Я чувствовала, как сердце наполняется радостью и счастьем. Встав с кровати, я ещё раз глянула на своего мужчину и спустилась вниз. Сегодня мы должны вместе с мамой, Фрэнком, тётушкой, её мужем и протеже съездить в дом бабушки. Рассмотреть варианты интерьера, в который будет расставлен дом. Идея «дачи» понравилась матушке. И что ей мешало сделать так как она хочет? Я сделала вкусный завтрак, как раз вовремя. Финн проснулся и направился ко мне. Он подошёл сзади и крепко обнял меня, уткнувшись носиком в ухо. — Доброе утро, невеста — шептал он. — Доброе утро, жених. — Что готовишь? — Блинчики — улыбнулась я. — М-м-м — протянул довольно парень. — Да-да, как ты любишь. Кудрявый сел за стол, наливая нам двоим чай. Я поставила тарелку с блинчиками, так же маленькие глубокие тарелочки со сгущенкой и вареньями. Вкусно позавтракав, мы сходили в душ, переоделись и отправились на улицу, ждать такси. Сев в красивую машину мы отправились в новую квартиру мамы. Войдя внутрь, мы увидели небольшую прихожу в красивых молочно-кофейных тонах. Справа располагался зеркальный шкаф купе. Слева серый пуфик, а рядом красивое большое растение. Сразу за углом располагалась большая гостиная. По всей длине стенки были полочки как с дверцами, так и открытые. На них стояли вазы, фотографии, светильники, статуэтки. Посередине стены расположился плазменный телевизор. Чуть дальше большой угловой диван, а посередине кофейный столик с красивым растением. Пройдя дальше по коридору, было четыре двери и одна арка. Она вела на кухню. Все было в нежных серых тонах. Зеркальные белые полочки, и прямо под потолком матовые серые. Прямо у арки был большой металлический серый холодильник. Рядом стояла духовка и микроволновка, встроенные в гарнитуру. Слева были столешницы. На углу раковина, чуть дальше сенсорная плита. Посередине был маленький круглый стол на четыре персоны. Из кухни шла арка в столовую. Стены столовой были в серых пастельных тонах с красивой гравировкой. Посередине стоял большой стол восемь персон. Стулья, которые были расставлены вдоль стола — бордовые, из бархата; а те, что стояли по ширине — серого цвета из кожи. Над столом весела красивая люстра золотого оттенка. Она выглядела как длинный куст золотых лепестков. На стене разместился телевизор, а по бокам от него светильники. Дальше в коридоре была дверь ведущая в спальню родителей. Спальня была небольшой, но не менее уютной. Стенка была разделена на 1/3. Одна половинка была выполнена из черного мрамора, а остальная половинка белого красивого цвета, с милыми гравировками в виде «рамочек». У этой же стенки стояла двуспальная кровать с большим бархатным изголовьем. С одной стороны стоял торшер золотого цвета, в виде тумбочки, а на нем была круглая лама. С другой весело две лампочки, в виде кольцевой лампы. В другой двери была ванна красивых древесных оттенков. Слева разместилась уютная ванна, чуть дальше над ней весела длинная столешница из мрамора с раковиной. А справа от неё был унитаз. И последняя комната представляла собой «склад». Минималистичные стойки, на одной из них стоял пылесос, на другой корзинки для белья, обуви. Сбоку была вешалка с вещами, а сверху, на полочках, стояли тканевые корзиночки. И последняя дверь скрывала за собой небольшую комнатку. У стенки стояли зеркала, у другой стоял длинный стол, на котором были размещены принтер, компьютер и разная канцелярия. Это был кабинет мамы и Фрэнка. — Как ты так всё рассчитал, Финни? — спросила мама. — Вы о чем? — спросил парень. — Ванна, цвета, и так далее. — А ну… Любая женщина любит обмякнуть в ванной, а такие цвета — приятны глазу. — Квартира превосходна, дружище — сказал Фрэнк, — спасибо вам, дети. Я услышала последнее слово и немного встрепенулась. Странно слышать такое не от Патрика, а от Фрэнка. Но я выдавила милую улыбку. Мама проводила нас на кухню, напоила чаем и попутно показала разные варианты интерьера для дачи. Вкус матери был превосходным. На самом деле она очень творческий человек, от чего и у меня такая творческая натура. Пока Финн и мама разговаривали, я решила пройтись по квартире ещё раз. Очень уютно. Зайдя в гостиную, я стала разглядывать фотографии на полочках. Там были фотографии Фрэнка и мамы, бабушки и… Что? Моя детская фотография? — Марианна сказала, что тут тебе всего лишь годик — шепнул мужчина. — Да, всё верно Фрэнк. Я повернулась к дивану, и увидела большую картину. На ней была красивая девушка с косой, сидящая на кресле спиной к зрителям. — Стоп… Фрэнк, откуда тут эта картина?! — А, я купил её на одной из выставок у прекрасной художницы — и он улыбнулся. То есть ещё тогда, месяц назад я встретила своего отчима, но даже не думала об этом. — Это были вы? — Ага… И это был подарок твоей матери. Она была счастлива, когда узнала, что это твоя картина. — Почему вы тогда не сказали, что это вы? — Ты не была готова, дорогая — улыбался мужчина. Его глаза блестели от счастья и доброты. — Так, всё, пойдемте, Молли уже приехала. Пора выезжать! Как только Финн услышал это он поменялся в лице. Он прекрасно знал, что с тётушкой приехал и ей протеже. А, как вы помните, парень не сильно его возлюбил. Мы вышли вниз на улицу, увидели тётушку с дядей Бобом. Я мило обнялась с родными, а Эдварду кинула тихое «Здравствуй», тот кивнул в ответ. Я, Финн и родители сели в новый Volkswagen. Машина действительно была хорошей, просторной. Вскоре мы остановились у красивого домика на окраине города. От здания так и шло тепло. Я улыбнулась, вспоминая юность в стенах дома. Мы вошли внутрь и внос ударил запах древесины старости и уюта. Я подумала, что Финн будет воротить нос от этого, но он лишь счастливо рассматривал дом. Он прошелся по полкам с фотографиями, кротко смеясь над моими детскими снимками. — Ой! Твои фотографии не лучше, Финн! — Ты милашка, дорогая — сказал парень, целуя меня в лоб. Мама что-то делала на улице, и я решила с ней поболтать о недавних новостях. — Мам? — окликнула я её. — Да, доченька? Что-то случилось? — Нет, всё хорошо, даже очень! Я хочу тебе кое-что рассказать — я улыбалась во весь рот, и мама не могла не увидеть моё счастье. — Ты беременна? — спросила женщина, глубже вглядываясь в мои глаза. — Что? Нет! Ещё рано, мамуль — «мамуль», это слово само вырвалось. Я так резко обмякла по отношению к ней. Она резко стала самым главным человеком в моей жизни. И я так скучала по этому чувству. — Видишь? — я протянула ей руку. Она глянула на кольцо и радостно подняла глаза. — Да ладно?! Боже! — Да — смеялась я, оставляя руку в руке мамы. — Поздравляю дорогая!!! Я так рада! Боже, мой, Финн! — крикнула мама. Парень выглянул в окно дома, открывая его. — Да, миссис Джонсон? — Поздравляю, малыш — мама подбежала к парню и, схватив его лицо, поцеловала в щеку. — Ой… Ты ей сказала? — с улыбкой спросил парень. Я кивнула головой. Весь дом выбежал на крики мамы. — Что такое, дорогая? — Финн! Он сделал предложение Амалии! Взгляни, дорогой — он протянула мою руку мужчине. — Ох, дети! Поздравляю, родные — улыбнулся мужчина, обнимая меня, а затем Финна. Тётушка с Бобом тоже подошли и обняли нас. Эдвард оставался в стороне, недовольно глядя на это. Финн кротко глянул на протеже с победным взглядом, так и кричал «Выкуси, щенок!» Весь последующий вечер мы ужинали, болтая обо всё, в частности о предстоящей свадьбе. По приезду домой мы быстро собрали вещи и отправились в аэропорт. Выходные закончились, пора возвращаться в Сан-Франциско, обрадовать подругу, родных и конечно же снова вернуться к работе.