Грим из иного времени

— Нет! — в очередной раз выкрикнула Вальбурга. — Но, мама… — Я сказала нет, Сириус! Это были твои слова, твое предложение отказать всем в помощи и закрыться ото всех! Мы согласились на это. Не смей теперь говорить о том, что ты передумал! — кричала Вальбурга. — И мы просто будем сидеть и смотреть, как весь магический мир уничтожают? — Мы понимали, на что идем. Всех не спасти, сынок, пойми это. — Это ужасно — Такова жизнь. Смирись, она редко бывает сказочной и прекрасной, а те, кто говорят обратное, просто лгут себе и другим. — Я ошибся и из-за моей ошибки страдают другие! — Именно так это и работает. Было бы слишком просто, если бы за наши решения отвечали только мы. Пойми, сынок, наши действия давно вышли за рамки бытовых. Мы творим историю, а в ней очень редко отсутствуют проигравшие. Всегда есть тот, на кого ляжет бремя страданий за чужие судьбы. — Я… мне надо подумать над этим, — я отвернулся, не в состоянии смотреть Вальбурге в глаза. — Сириус! — отчаянно позвала меня леди Блэк. — До скорой встречи, — я запнулся, — мама. Вспыхнуло пламя в камине и холодный багровый зал встретил меня своим одиноким великолепием. — Что же я наделал? — выдохнул я в безответную пустоту. Быстро поднявшись в кабинет, я вытащил из ящичка еще вчера написанное письмо. Тогда у меня не хватило смелости его отправить. Да и были надежды. Но сейчас пора решиться. Поэтому, вновь пробежавшись глазами по написанному мной, я свернул письмо и протянул его серой сове, открывая окно. Вторая сова отнесла мое письмо Алисе Лонгботтом. Надеюсь, я правильно поступаю. На следующее утро прилетели ответы. Прочитав все, я рефлекторно кивнул. Римус Люпин был согласен встретиться со мной вновь, и я догадывался, каким у всего этого будет исход. — Здравствуй, Бродяга. Не ожидал, что наша встреча случится столь быстро. Над столом в этот раз больше чар от прослушивания? — произнес оборотень. — Здравствуй. Это слишком серьезный разговор даже для магглов. — Что случилось? — Я подумал над твоими словами. Ну, над тем, что ты сказал тогда. Что мы закрыли Англию не только от других, но и для других. Я… Я так не могу. Осознавать, что другие гибнут лишь из-за меня и моего невмешательства… Это тяжело. Я так не могу, Римус, — выдохнул я, выпивая залпом остатки пинты пива. — В гибели ульфхеднаров нет твоей вины, Сириус, — попытался утешить меня Римус. — Нет? Я мог помочь и не пошел лишь из-за дурацкой политики! А сколько таких же, как твоя стая? Ладно, к черту оборотней, моя семья общалась с Сигрейвом до того, как началось все это. Моя мать взяла с него клятву, при которой он не смог бы тронуть Блэков. А заверяла эту клятву Келдаль. И где теперь она? Мертва. А ведь другая формулировка со стороны матери — и ничего бы подобного не случилось! И ведь я был там. Но чертова вера в то, что Блэки стали светлее, как бы это смешно не звучало! Гребаная чистокровность! Как же хочется все изменить, но нет же! Ты дал слово, имей совесть следовать ему… — я кивнул официантке, принесшей мне еще выпивки. — А тебе так хочется помогать другим? — Мне не хочется смотреть на то, как мир гибнет из-за моей ошибки. — Тогда у меня есть к тебе предложение. Но ты будешь зол услышать его. — Ты работаешь на ОЗРМ? — предположил я. — Что? Как ты.? — опешил оборотень. — Угадал? Надо же… Тебе послали поговорить со мной, как того, кому я буду доверять? — даже не знаю почему, но злости не было. — Да. Именно с тобой как с Сириусом, моим другом, а не с представителем Англии, заместителем главы Аврората или с сыном замминистра магии. Глава ОЗРМ лично передавала свои извинения. Сойер и Тоббли понесли наказание за свое своевольничество. Приносить вред и угрожать не было в наших планах. Прости за то, что обманул. — Ничего. Так даже лучше. Я признаю, что переоценил свою веру в подобных моей семье. Я хочу уйти. Примите меня без магической Англии в придачу? — грустно усмехнулся я, отпивая из своей кружки. — Не сомневайся. Глава будет рада пообщаться с тобой. Прости за глупый вопрос, но как же Гарри? — У него есть крестная тут. Это его родина, родина его родителей. Я не вправе его лишать всего этого. Уверен, о нем прекрасно позаботятся, — я грустно взглянул на пену, словно ища в ней ответы. Возможно, что-то было в лопанье маленьких пузырьков, сложившихся в неопределенные формы, но учебник предсказаний я так и не открывал, сочтя его бредом, поэтому видел лишь только пену. — Ясно. Когда отправляемся? — Все мои вещи с собой, — я похлопал по мешочку, висящему на шее. Чары незримого расширения — шикарная вещь. Оборотень кивнул и вынул из сумки аляповатую пеструю свечку. — Портключ, — пояснил мне Римус в ответ на мой удивленный взгляд. Я кивнул. Мы расплатились и вышли из паба. Я в последний раз взглянул на Англию, в которой не прожил и года. Вспоминал, как едва не плакал Гарри, услышав новость о том, что я ухожу и неизвестно, вернусь ли. Вспоминал, как разочарованно качала головой Келдаль, присланная не пришедшей после ссоры Вальбургой. От всех этих воспоминаний виски на миг заныли от боли, а затем стало легче, словно кто-то коснулся их ледяными руками. Я протянул руку и коснулся странной свечки. Люпин выдохнул что-то непроизносимое и мы аппарировали. Признаюсь, когда это делаешь сам, выходит в сотни раз лучше. Сейчас же я чувствовал, как мои внутренности превращаются в кашу и обратно. — Надо же! Я и не знала, что ты выполнишь мое поручение столь быстро, Римус. Я поражена, — проскрипел женский голос, обладательницу которого я не мог разглядеть из-за звезд в глазах. — Покинь нас на минутку. Обещаю, с твоим другом все будет в порядке. Раздался хлопок двери, и я понял, что остался один. Наконец зрение прояснилось. Я стоял в кабинете с плотно закрытыми шторами за массивным дубовым столом сидело нечто, завернутое в плотную одежду. Руки скрывали перчатки, а лицо — вуаль. — Здравствуй, Сириус. Все в порядке? Межконтинентальные порталы всегда плохо сказываются на самочувствии. Воды? Чаю? — все тот же хриплый голос раздался из-под вуали. — Гилсберт, ты можешь идти. Передай Ари, что я навещу ее на этих выходных. Все же, мы давно не виделись. — Да, наставница, — произнес голос за моей спиной. Я вздрогнул и оглянулся. Там стоял молодой на вид черноволосый парень со светящимися в темноте багровым глазами. Усмехнувшись, глядя на меня, он вышел. — Думаю, ты не против, если наш разговор произойдет в полной конфиденциальности? Я глава ОЗРМ, Сириус. И, раз ты здесь, Римус смог убедить тебя выслушать меня. — Я покинул Англию. Я больше не могу ни влиять на чистокровных, ни просто вернуться. — Я знаю. Но, если все действительно так, как насчет выслушать то, что я могу предложить? Может, ты согласишься остаться с нами? — с усмешкой в голосе произнесла женщина, приглашая меня присесть в обтянутое кожей кресло. — Я знаю, первая твоя встреча с моими подчиненными прошла скомкано. Я прошу прощения за их поведение. Они не имели права вести себя так. Женщина замолкла, ожидая моего ответа, но я лишь кивнул, принимая те слова как данное, не соглашаясь и не опровергая их. Прошло несколько секунд, и она все же продолжила: — ОЗРМ создавалось как защита всех от тех, кто именует себя Темными лордами. Гриндевальд, Волдеморт, Сигрейв… Это лишь те, кто успел уйти от наших действий. Ты знал, что после Волдеморта были его подражатели? Мы успели их остановить. К несчастью, с Сигрейвом мы просчитались. Впрочем, мы не знали, что Гриндевальд настолько хитер и нагл, чтобы вернуться, сменив имя. И сейчас мы не можем его остановить. После того, как Англия закрылась ото всех, ситуация стала напряжённой. — Мы закрылись, потому что посчитали вас лезущими не в свое дело. — Но это наше дело. Ты думаешь, среди нас нет англичан? Я родилась в Англии и прожила там много лет. Если бы не моя семья, я бы жила там и была счастлива. Мать Гилсберта англичанка. Люпин англичанин. У нас есть потомки ваших мертвых родов. Сельвины, Слизерины, Рейвенкло, Блэки, Малфои… Это и наша родина. — У вас есть Слизерины и Рейвенкло? — Да. Я слышала, ваш Дамблдор хочет уничтожить рода и стать единственным наследником Основателей Хогвартса. Если Англия падет, ими станем мы. Конечно, среди нас нет Гриффиндоров и Хаффлпаффов. Точнее, мы их не искали. Но в наших жилах течет ваша древняя кровь, и вы не можете отречься от нее. Я и так многое потеряла ради чужого блага, выдаваемого за мое собственное. — Чужого блага? Вы… вы Ариана Дамблдор? — Что? Нет. Но, не буду лгать, она на нашей стороне. Когда Ариану оглушили смертельным проклятием, я превратила ее в вампира. Подделать ее труп на похоронах было легко. Как бы это странно ни звучало, это - не первая кража мертвеца в моей жизни. Пойдя со мной, Ариана встретила мужчину, Эрно Влара, которого полюбила и родила от него истинного вампира. Ты его видел, его зовут Гилсберт. У меня же другая, более мрачная семья. — Только не говорите, что мы с вами родственники, — решил пошутить на тему «мрачной фамилии» я. И спустя секунду до меня дошло, что в Англии была еще одна темная семья с говорящим названием. — Вы Гонт. — Да. А ты умен, Сириус. Я действительно Гонт и родственница Волдеморта. Слышала, вы нашли мою книгу в библиотеке Блэков и смогли снять метки с ПСов моего внука. Это так? — М.В. Гонт — это вы? — Да. Меисса Василика Гонт*, — назвала свое полное имя женщина и сняла вуаль. Мне открылась пепельно-белая кожа и сияющие рубиновым цветом глаза с узким змеиным зрачком. Но, в отличие от Волдеморта, у его бабушки был нос. — И на тему родства ты прав — можешь сам понять по «звездному» имени, что моей матерью была урожденная Блэк. Но это было давно и неправда. — Что вы тут делаете? — поинтересовался я. — Сбежала из дома в семнадцатом веке. Знаешь, это та еще мерзость, когда тебя пытаются свести с собственным братом. Глядеть на всё это семейное дело было отвратительно, поэтому я забрала большую часть книг и в 1667 году прибыла сюда. — 1667? После Лондонского пожара? — поднапряг историю я. — У нас с семьей произошла масштабная ссора в тот момент… Впрочем, это не важно. Как видишь, у меня есть причины вмешиваться во все это. Готов ли ты примкнуть к нам? Поверь, я не буду уподобляться своему внуку и ставить метку или заставлять приносить клятву. Лишь вернуть баланс в норму. Лишь одолеть Гриндевальда. Ты готов пойти с нами? — на меня посмотрели алые глаза с вертикальным зрачком. — Готов. Но чем я могу помочь? — Ты боец. Ты оратор. Ты убедителен. — Я убедителен? — с недоверием переспросил я. — Во имя крови, ты смог убедить суд сделать тебя опекуном. Ты смог убедить Англию в том, что ей надо закрыться ото всех. Ты даже смог настроить всех против Дамблдора. Да ты убедительней многих моих вейл, черт побери! — Это звучит странно. Я с вами, — решился я. — Я рада, — оскалила клыки пугающая женщина. — На тему жилья можешь не волноваться. Как я могу не помочь дорогому внуку? Я едва подавил в себе неуместную дрожь. Мда, и во что я опять влезаю? Но все же, последовал за пришедшим отвести меня сыном Арианы Дамблдор. Тот молчал всю дорогу. Я смог заметить, как на свету его алые глаза стали обычного карего света. Интересно, это магия или особенность организма? Уже лежа на новой кровати и прикрыв глаза, я позволил себе улыбнуться. Да, Вальбурга была права — от прошлой репутации Сириуса Блэка, как импульсивного не любителя самовольства чистокровных, мне не уйти. Но это не значит, что я не могу воспользоваться ею себе во благо.