Грим из иного времени

Закончив свою речь, я выдохся. За почти неполный месяц без подобных монологов я растратил всю свою форму. Все же, это риторика, и ее необходимо тренировать. Но даже без этого мои слова произвели неизгладимое впечатление на всех. Лорды и леди сидели едва ли не с открытыми ртами от удивления. Первым из всех опомнился Люциус, спросив: — Есть ли доказательства всему сказанному? Я кивнул и молча раздал копии моего ночного труда. Конечно, банковские квитанции абсолютно точно скопировать я не смог, но вот номера операций и самих счетов были доступны. Вычитывание и выписывание их, само собой, стоило мне той еще головной боли, но главное же — результат. Маги вчитывались в документы, качали головой, но продолжали читать. Идей, что делать с Гонт, не было. С одной стороны, она в какой-то мере имеет такие же цели, что и мы, с другой — она же по головам пойдет ради этих целей, и ей не важно будет, чьи это головы. А если от нее все же следует избавиться, то как это сделать? Я знал лишь один вариант, и это был ритуал, что провела Антарис, но что это был за ритуал, я не имею ни малейшего понятия. Может, это был личная придумка Уайтов, может, его можно найти в библиотеке Блэков или Краучей — кто знает? В любом случае, это долгая и кропотливая работа, которая может и не возыметь результатов. Была идея написать самой Рис, но стоит ли ее беспокоить воспоминаниями о нелучшем времени ее жизни? В итоге мини-совещание закончилось ничем, хотя мыслей для обсуждения было предостаточно. Все разошлись, а после мы с Вальбургой остались одни в гостиной с еще тлеющим камином и бутылкой вина. Я рассказывал о путешествии на родину и том, как жили магглы в моем детстве, Вальбурга — о детстве настоящего Сириуса и Регулуса, а также более старших кузин. Было интересно слушать о жизни людей, к которым пару лет назад я не имел никакого отношения. Мысль о том, как изменчива бывает судьба, заставляла голову кружиться, или это вино в голову ударило? В итоге уснул я только в два часа ночи следующего дня, представляя, как мне завтра с утра будет «весело». Медленно, но верно подкрадывалось тридцать первое июля. Первые недели Гарри дулся на меня из-за моего внезапного ухода, но в итоге простил. Мы с ним вернулись в уже ставший родным дом на Острове Камней. Конечно, приходилось ежедневно переправлять Гарри в различные имения, но это было лучше, чем держать его взаперти. От некогда зашуганного мальчишки не осталось и следа. Теперь это был явный лидер и душа компании, друживший почти со всем первым курсом 91 года поступления. Не удивлюсь, если после пропадет вражда между факультетами, особенно если учесть, что Дамблдора к тому времени уже не будет на посту директора. К слову, с директором тоже творилось нечто странное. Вначале он еще пытался бороться в открытую, но теперь затих, однако все еще пытался мимолетными фразами и разговорами подпортить репутацию моей семьи, да и всего Министерства в целом. Его же дружок, Гриндевальд, засел где-то в центральной Европе и его действия доносились до нас лишь статистикой о пострадавших. Непонятно было, к чему и ради чего это ведется, но люди гибли, как магглы, так и маги. В итоге уже к концу второго месяца лета все были на взводе и два дня рождения подряд давали повод отдохнуть и расслабиться. Уместить большую ораву детей со взрослыми в одном месте удавалось с трудом, пришлось прибегнуть к временному сносу не несущих стен ради расширения пространства. Оба именинника веселились на славу и радовались любым подаркам. Последних было настолько много, что для них выделили отдельную комнату, чтобы не загромождать место. Я бы тоже веселился, наслаждаясь витавшим в воздухе праздником, но меня начали одолевать волнения. Неделю назад я все же решился написать Антарис письмо с обычной болтовней и попыткой невзначай расспросить о ритуале, но сова вернулась назад с нераспечатанным посланием. Меня начали тяготить мысли, не случилось ли что, либо мы без меня поссорились. Последнее часто происходило в прошлой жизни, когда я не успевал доехать с универа домой, как оказывался виновником конфликта, о котором даже не имел понятия. Из-за волнения я сделал вид, что перебрал с алкоголем и удалился из дома Лонгботтомов, в котором решили провести оба праздника, в Блэк-хаус. Тут были лишь я и Кричер, поэтому именно это место так хорошо подходило на роль «где можно подумать в одиночестве». Конечно, были и другие места, но тут мне было уютно, пусть местами пугающий интерьер мог навевать ужас. Лазаря я за разумное существо не считал, но эта пернатая курица сидела рядом и что-то клекотала. Спустя год покупка подобной тварюшки казалась бессмысленной, но Вальбурга говорила, что домашняя аптечка пополнилась слезами феникса, что могло помочь в трудную минуту. Более того, часть слез и перьев пошла на усовершенствование аконитового зелья Снейпа, что уже начало приносить свои плоды. Стоило часам пробить полночь, я задул свечку на пирожном, принесенным Кричером, и выкинул огарок в камин. Было забавно праздновать собственное минусдевятнадцатилетие. От этого всего попахивало Кэрролловским безумием, но именно это мне и нравилось. Именно этим мне и нравилась сама магия — она могла быть нелогичной и хаотичной, но все воспринималось, как должное. В дверь позвонили. Это было настолько редким явлением, что я едва не подпрыгнул на месте. Обычно гости заявлялись через камин, и вход с улицы не использовался. Очень редко кто-то аппарировал на крыльцо, но даже если это и происходило, в дверь стучали, от чего я даже начал подозревать, что звонок попросту не работает. Медленно подойдя к двери с палочкой наготове, а также с домовиком, которому было приказано аппарировать меня в случае смертельной опасности или шанса похищения, я открыл дверь. На пороге стояла фигура в плотном плаще с капюшоном, который был не настолько глубок, чтобы скрыть лицо. Свет за моей спиной помог мне увидеть личность гостя. Им, к моему удивлению, была Сандра Грэр, жена вожака одной из стай оборотней. Я успел немного позабыть о ней, было не до того, но вот чтобы она пришла на порог пусть и не моего дома в Англии — такого я не мог представить даже в самом бредовом сне. — Сандра? — удивился я, не опуская палочки. Конечно, это не мог быть кто-то под Оборотным зельем, все же, в магических существ оно не превращает, но метаморф смог бы подделать ее облик с легкостью. — Надо же, мне свезло встретить первым именно тебя, — прошептала женщина. Я пропустил ее внутрь, не желая разговаривать на пороге. Да и в замкнутом пространстве драться было бы сложнее, хотя магия, особенно домовика, превосходила способности пусть и сильного, но все же оборотня. Хотя, вроде Сандра также училась в школе магии, все же, она была выходцем из магической семьи и только после свадьбы (или вовремя, или немного до, понятия не имею) стала оборотнем. Поэтому логичным было предположение о наличии у нее палочки и умения колдовать. Я старался не поворачиваться к ней спиной, а также следить за любыми движениями рук, силясь предугадать тот момент, когда она вынет волшбную палочку, но произошло то, что я предугадать точно не смог. Хлесткий звук пощечины эхом отразился от стен, и часть моего лица словно обожгло. Рука у Сандры была тяжелая, и я уже чувствовал, как наливается алым щека. — Ты двинулась? — предположил я. — Это тебе за Алекса, Блэк! — рычала оборотень и попыталась вновь замахнуться. — Нет-нет-нет, погоди. Я и так под шафе, ты быстрым темпом теряешь собеседника. Еще один удар, и я буду в состоянии нестояния, и не буду ни малейшего понятия иметь, кто такой Алекс, и причем тут я. А нет, погоди, причем тут я я уже не понимаю. — Алекс мертв. Его убил либо ты, либо из-за тебя! И пусть Ал считал, что мы не ладим, я готова порвать за него глотку любому. Сандра едва не плакала, и мне даже стало ее жаль, хоть щека и болела до сих пор. Алекса тоже было жаль. Не то чтобы мы были друзьями, но этот язвительный парень, который явно был старше меня, даже если сложить возраст моих жизней, был неплохим. Пусть и со своими взглядами на жизнь и общение с другими, но он явно не был тем, кому желали смерти всерьез. И мысль о том, что он мог умереть из-за меня, пусть даже косвенно, заставляла вновь задуматься о том, что это реальность. Люди гибнут, какими бы хорошими они не были. Все умрут, кто-то героем в лучах славы, кто-то в ненависти других, кто-то беззвучно и тихо, что никто даже не спохватиться. К несчастью, это действительно была жизнь, в ее мерзком и натуральном виде. В блеске магии это начало забываться. — Я соболезную твоей утрате. Поверь, это не моих рук дело, но скорее всего Гонт, — начал было я, но Сандра меня перебила: — Да знаю я, кто такая Гонт, и что она натворила. — Погоди! — воскликнул я. — С самого начала, четко, ясно и по порядку. — Когда вы только вернулись после сопровождения Уайт, Ал был слишком тихим. Не язвил, не ехидничал, был задумчив. Я даже думала, что он заболел. Когда он думал, что меня нет рядом, он разговаривал сам с собой. Эта привычка у него с детства, он говорил, что лучше для него собеседника, чем он сам, не найти. Он упоминал Гонт, и я решила ночью проникнуть в архив и поискать немного информации. Я воспользовалась обороткой, и даже встретила тебя. Ты был невидим, но это не помешало мне тебя учуять. Я пошла по твоему следу и наткнулась на бумаги. А потом, когда вернулась домой, Ал пропал. Его… Я его искала несколько дней, уже отчаялась, но потом нашли его тело, — Сандра не выдержала и шмыгнула носом. Слезы уже давно текли по ее щекам, но она рассказывала, не обращая на них внимания. Я ее не прерывал, понимая, что ей надо выговориться. — Это… это было ужасно. Труп был давним, и я связала твое поспешное отбытие с этим. Когда были похороны, Лия рыдала, даже ее матушка Мия грустила, хоть они с Алексом и не ладили. Что уж говорить про родителей. Мне потребовалось время, чтобы прийти в себя. Потом я вспомнила о документах, и решила поговорить с той, от кого ты о них узнал. — Ты говорила с Антарис? — Если бы. Я… думаю, тебе не понравится услышанное, но ее не было дома, причем довольно давно. Было видно, что она вышла на пару минут, но запах был старым и выветрившимся. Она пропала, — последние слова отрезвили меня, и я наконец понял, почему Риса не отвечала на письма. Твою ж мать, лучше бы обиделась! Хоть бы была жива… — И поэтому я решила прийти сюда. Даже не знаю, почему. Хотя, нет, знаю. Я хочу отомстить за брата. Либо тебе, либо с твоей помощью. Теперь я понимаю, что это - дело рук Гонт, и это не обнадеживает. За ней стоят вампиры и маги. Пока в Америке Гонт, ни я, ни мои подопечные не можем вернуться. Поэтому я предлагаю сотрудничество. Я помогаю в устранении Дамблдора и Гриндевальда, вы помогаете мне с Гонт, а до тех пор моя стая будет находится в Англии. Я считаю, что подобные условия взаимовыгодны. Оборотень пыталась скорчить улыбку, но получалось слабо. Хотя, уверен, у меня на лице нечто похожее. Меня начало мутить от мыслей и переживаний, и со стороны могло показаться, что у меня проблемы с желудком. Под солнечным сплетением словно все сжалось, от чего я едва не согнулся пополам. — Кричер, позови матушку, — приказал домовику я, и вновь посмотрел на Грэр. — Сейчас придет моя мать, она замминистра, сами с ней решайте, кто кому и сколько должен. У меня же в ближайших планах напиться до беспамятства. Доброй ночи, утра, Пасхи, развлекайтесь, короче. Черт побери, легче было, когда я понятия не имел, что где-то в другой стране живет трехсотлетняя вампирша, у которой я в черном списке. Да и с Уайт ей нужен был лишь повод, и вот теперь она им воспользовалась. Плюс кто-то передал информацию обо мне Рис, и непонятно, кто это был: Гонт или какая-то третья, пятая или десятая сторона. Теперь то, что раньше напоминало шахматы, превращается в игру на выживание.