Грим из иного времени

Утро встретило меня болью в голове, сухостью во рту и осознанием, какие хреновые новости принес вчерашний день. Хоть мысли и медленно ворочались, но соблюдали логическую цепочку, и после каждого «звена» я чувствовал себя все гаже и гаже. Я пытался вспомнить, было ли что-то в моих действиях предосудительное, и с облегчением понимал, что ничего ужасного не натворил. Просто пара третьесортных шуточек и каламбуров. Стоило выйти из комнаты, я услышал голоса снизу. Спустившись к гостиной, я увидел занимательную картину: на диване сидела Сандра в компании висящей рядом Келдаль, и они вместе весело болтали, причем явно уже давно. Они обе не обратили на меня внимания, хотя я прекрасно понимал, что оборотень прекрасно чувствовала, где я, уже давно. — Слушай, а ведь то, что случилось с твоим братом — это не единственная причина того, что ты пришла сюда, верно? — спросила Келдаль, подпирая подбородок призрачной рукой. — Главная, но, да, не единственная. Я уже давно стала замечать, что те дела, на которые отправляют моих ребят, со мной не оговариваются, хотя именно для этого я перебралась из поселения в город. За два десятилетия, что я живу среди оборотней, у меня появился своеобразные взгляды на мир. Я могу вести себя как зверь, я веду себя как зверь, но при этом стараюсь, чтобы законы природы и законы социума не противоречили друг другу. Честь и верность своим словам для меня всегда были превыше всего. Именно поэтому я дала добро на помощь со стороны своих ребят, когда меня и мужа победили в честной дуэли. Но когда Гонт начала недоговаривать и пытаться в темную использовать моих ребят, я не выдержала и стала искать варианты отступления. Муж с остальной частью стаи прибудет через пару дней, они стараются найти способ перевезти сюда все мало мальски ценное. Я и не заметил, как за моей спиной возникла мама. Та, к слову, также не спешила обозначать свое присутствие, и лишь стоило Сандре умолкнуть, тихо положила руку мне на плечо, заставив вздрогнуть и оглянуться. Сама Вальбурга… нет, сейчас именно леди Блэк, была при полном параде. Она явно старалась, для того, чтобы произвести, как она сама некогда говорила, «благоприятное впечатление», но вот для чего это было, пока что оставалось для меня загадкой. Сам же я, в домашней одежде, чувствовал себя на фоне Вальбурги нищим. — Сириус, сходи и переоденься, — словно прочтя мои мысли, сказала матушка. — Я планировал позавтракать. — Тогда у тебя пять минут. Через десять минут у нас запланирована встреча в министерстве. — Зачем? — я попытался вспомнить, говорилось ли о чем-то подобном вчера, но на ум ничего не приходило. — Я являюсь заместителем министра, и если я хочу, чтобы в случае проблем дополнительную головную боль получили не только Блэки, союз со стаей Сандры Грэр стоит обсуждать в сокращенном составе. Соберутся только главы отделов, причем не всех. Бартемиус, Кингсли, Амелия и твой друг-оборотень Люпин — вот и все, кто будут присутствовать, нее считая нас троих. — Я-то там зачем? — Ну, пришла же Сандра именно к тебе, — пожала плечами Вальбурга. — Вижу, ты не торопишся, так как у тебя осталось всего три минуты на завтрак. Последовавшая далее спешка пронеслась в моем отягощенном похмельем мозгу ураганом. Казалось, я только моргнул — и уже вместо гостиной я был в атриуме Министерства Магии, разодетый в какую-то пафосную мантию. Стоило еще раз моргнуть — и вот я уже сижу в одном из малых судебных залов, в то время как Сандра рассказывала что-то, стоя на небольшем помосте. — В любом случае, мы понятия не имеем, как справится с настолько древней вампиршей, — уловил слова Бартемиуса Крауча я, стоило сидящему рядом Римусу незаметно ткнуть меня в бок, выводя из дремы. — Пару лет назад ее силы ослабли. Антарис Лепус Уайт провела некий ритуал, который ослабил Гонт. Из-за этого она практически не покидает своего кабинета и дома, а всю практическую работу за нее выполняет Гилсберт Влар. К слову, этот Влар является племянником всем нам известного Дамблдора и сыном вампирши Арианы Влар, в девичестве Дамблдор, — спокойно произнесла Сандра, и маги замолкли, обдумывая сказанное ей. — Я не понимаю, почему мы обсуждаем столь далекие от основного разговора темы? — высказалась вдруг Амелия Боунс, и я все же не выдержал: — Потому что нам надо их обсудить! Мы знаем, что происходит, но почему сидим и ждем? Чего мы ждем? — Я очень рада, мистер Блэк, что вы все же решили прерваться от размышлений и высказать свое мнение, однако сегодня мы все собрались, чтобы обсудить интеграцию стаи оборотней в жизнь Магической Британии, однако пока разговор идет о внешнеполитической ситуации, косвенно относящейся к проблеме. — Амелия, об этом также важно говорить, — мягко напомнила Вальбурга. — Лучше решать проблемы по мере их поступления. Как уже сказала уважаемая миссис Грэр, вампирша, являющаяся или выдающая себя за Меису Гонт, по слухам погибшую в Лондонском пожаре 1667 года, ослабла. Более того, в архивах министерства леди Гонт значится именно погибшей в огне, а не пропавшей без вести. — Вам самим это не кажется странным? — О чем вы? — Вспомните, почему никто не боится пользоваться каминной сетью, — я окинул взглядом собравшихся колдунов, и понял, что нужны объяснения получше. — Да даже если не брать в расчет это — вспомните Венделину Странную, которую сорок семь раз сжигали на костре, потому что она сама сдавала себя в руки инквизиции*. Маги не могут умереть от огня, как минимум, не волшебного огня. Так что, либо Гонт смогла подделать свою смерть, либо в 1667 году Лондон сожгли Адским пламенем. Во что верится больше? — Хорошо, — медленно кивнула Боунс, соглашаясь с логическими доводами. — Я согласна с вами, это действительно настораживает. Но в любом случае, как я уже сказала ранее, должно случиться нечто серьезное, чтобы леди Гонт покинула пределы Америки. Ее же шпионы настолько очевидны, что легче просто наблюдать за ними, чем уничтожать и затем выискивать новых. Гриндевальд заперся на норвежском острове Абелёйа, и непонятно, чем он там занимается. Остров удален от Англии, поэтому велик шанс, что у нас будет время подготовиться, если что-то начнется. К слову о Гриндевальде, Дамблдор также тихо себя ведет в последнее время, нет никакого подозрительного поведения. Все тихо и спокойно. И именно поэтому меня интересует вопрос: раз уж все тихо и спокойно, может, займемся проблемой, которая вызывает наибольший интерес в данное время? Чем меня всегда поражала Амелия, так это искренней и неугасающей любовью к логике и правде. Иногда мне казалось, что логическими доводами эта волшебница пользовалась лучше, чем волшебной палочкой. Вот и сейчас я смог лишь пораженно кивнуть и продолжил смотреть в пустоту, пока собравшиеся маги решали, где разместить стаю Сандры. Меня начало клонить в сон, и, когда моя голова почти упала на стол, я вздрогнул, словно и не было этой сонной пелены. На меня пристально смотрела мать, обещая всевозможные кары одним лишь взглядом, и это было бы убедительно, если бы кресле от нее не дремал, подперев руку кулаком, Кингсли. — Итак, раз вы согласны, то Министерство готово выделить вам территорию возле замка Кенилуэрт в графстве Уорикшир, — сверился с бумагами Бартемиус Крауч и напоследок спросил: — Уверены, что, в случае завершения всех неувязок с Гонт, Дамблдором и Гриндевальдом, ваша стая не покинет с той же поспешностью территроию Магической Англии? — Уверена. Даже если все завершится, мы в любом случае будем ренегатами, и об этом будет помнить тот, кто придет на место вампирши. Единственное, на что я надеюсь, так это на то, что моей стае здесь будет хорошо, — с полуулыбкой ответила Сандра и замерла. Через секунду раздался дикий грохот откуда-то наверху, а само здание Министерство сотряслось, словно от землетрясения. ⃝⃝⃝ За несколько часов до этого. Одинокая, закутанная в серый плащ фигура спешно перемещалась среди надгробий Годриковой впадины. В утреннем свете казалось, словно это призрак блуждает между могил и ищет свою. Впрочем, в столь ранний час еще не было никого на улице, и странный посетитель погоста остался незамеченным. Единственное, что осталось от его посещения, это белые цветы, лежащие на двух могилах из темного камня. Через полчаса все та же фигура спокойным шагом шла мимо дома Батильды Бэгшот, впервые глядя на него не из-за ограды родного дома. Даже вся эта прогулка была лишь предлогом, чтобы посмотреть на родные и одновременно чуждые места. Это странное ощущение отвлекало от главной причины посещения Годриковой Впадины. Эта причина дамокловым мечом висела в нескольких сантиметрах над капюшоном, с каждым шагом опускаясь все ниже и ниже. Родная, на удивление не скрипящая калитка поддалась легкому толчку рукой. Над извилистой дорожкой то и дело висели уведомляющие хозяина дома заклинания, но гость даже не пытался убрать их или как-либо увернутся. Даже наоборот: то и дело из-под плаща высовывалась рука в легкой перчатке и касалась тех заклинаний, до которых не дотягивалась голова. В доме уже ждали. Даже не пытаясь спрятаться от наставившего на незнакомую фигуру палочку хозяина дома, незнакомец медленно поднял руки, показывая, что пришел без оружия. — Кто ты? — настороженно спросил старик, смотря поверх очков-половинок. — Не узнаешь меня, Альби? — глухо раздалось из-под капюшона. — Назовись? — нервно дернул рукой Альбус, смещая палочку с груди незнакомца на голову. — Назовись, иначе я уничтожу тебя! — Второй раз? — голос стал громче и теперь стало ясно, что под плащом была женщина. — Уж не думаю, Альби. Легким движением рук капюшон упал на плечи гостьи. Дамблдор дернулся, неверяще глядя на стоящую перед ним. Из его палочки вылетело несколько заклятий на обнаружение любой маскировки, но это ни к чему не привело.  — Ты… Нет, ты мертва! — неверяще прохрипел старец. — Разве так встречают родную сестру, Альбус? Я жива, брат. — Ари… — голос волшебника сорвался, словно он был не в силах произнести это имя полностью. — Я… Ты… Этого не может быть. — В волшебном мире возможно все, не так ли? — Как? Я помню, ты ведь… Я ведь… — Альбус с ужасом глядел на женщину, стоящую перед ним. И тише шепота, едва шевеля губами, он произнес: — Я ведь убил тебя. — Я знаю. Но смерть — это еще не конец, помнишь? — улыбнулась Ариана, обнажая клыки. — Вампир, — констатировал очевидное Дамблдор. — Да. Но к Мордреду все это! Альбус, я знаю, что ты хочешь сделать, но прошу тебя, остановись! Это не приведет ни к чему хорошему. Мне дали шанс спасти тебя, я не хочу смотреть, как вновь рушится моя семья. Родители мертвы, Аберфорт тоже. Не заставляй меня терять и тебя! — взмолилась Ариана. — Ты вампир, — все еще неверяще глядел на нее Альбус. — Да. Пойдем со мной, прошу. Я… — женщина судорожно вздохнула, собираясь со словами. — Я знаю место, где нас никто не найдет. Я познакомлю тебя со своим мужем, с сыном. Ты знал, что у тебя есть племянник? Он чудный мальчик. Он будет рад познакомиться со своим дядей. Только пойдем со мной, прошу. — Они тоже вампиры, да? — Да разве в этом суть? У нас есть шанс спастись, спасти тебя. Да, Гонт будет негодовать, но если ты будешь под моей защитой, она не тронет тебя. Только идем, у нас мало времени. — Нет, — на удивление твердо произнес Альбус. — Что? — Нет! Не отродью Тьмы говорить мне, что делать! Ариана вздрогнула. Ей казалось, что даже ударь ее Альбус, было бы не так болезненно. — «Отродье Тьмы». Так вот кем ты меня видишь? — хрипло произнесла женщина, вмиг постарев на несколько десятелетий. — Я правда хотела помочь, но нельзя помочь тому, кто этого не хочет, верно? В любом случае, единственное, что будет утешать меня в перемешку с осознанием, что я тебя не спасла, так это то, что в отличие от тебя я хотя бы попыталась. Я надеюсь, у тебя хватит чести не ударить мне в спину. Ариана развернулась и направилась к выходу, прекрасно понимая, что покидает этот дом в последний раз. Дикая смесь горечи и свободы побежала по венам с той же скоростью, что бежали по щекам слезы, скрытые вновь накинутым капюшоном. — Прощай, Альбус, — тихо прошептала Ариана и затем произнесла самую большую ложь в своей жизни: — До новых встреч.