A little bit(e) of Jasper

Бледное серо-голубое небо с каждой минутой становилось темнее, пока на смену полумраку вечерних сумерек не пришел мрак ночи. Джеймс не торопился. Мы не спеша вернулись в лес и бродили между деревьев. Я засунул руки поглубже в карманы куртки и изо всех сил старался не выдать, как я взволнован. Волнение… давно забытое чувство. Кого бы Джеймс ни выбрал в качестве жертвы, он, по-видимому, был уверен, что они ждут нас и никуда не денутся. Мой дар, который намного чаще казался мне проклятием, а не благословением, вблизи Джеймса самым приятным образом наполнил меня предвкушением, которое исходило от него. Меня удивляло, что он воспринял недвусмысленную позу, в которой застал нас с Викторией, как нечто само собой разумеющееся. Еще вечером у меня сложилось впечатление, что эти двое – вместе, питают друг к другу нежные чувства. Некоторое время я молча размышлял, стоит ли спросить Джеймса об этом. Придя к выводу, что глупо было бы будить спящую собаку, я все равно это сделал. Он в ответ рассмеялся. - Виктория и я – больше, чем просто спутники, тут ты прав. Но ни один из нас не смотрит на другого как на свою собственность. Наша связь длится уже очень долго. Чересчур долго, чтобы мы могли довольствоваться только друг другом. Жизнь слишком хороша, чтобы тратить ее на сотни лет моногамии. Вся та красота, которую мы бы из-за этого упустили… просто непростительно, правда? Он хитро ухмыльнулся. - И все удовольствие – было бы жаль, если бы оно прошло мимо нас. Я кивнул, не совсем уверенный, могу и хочу ли я с ним согласиться. Но Виктория и Джеймс казались счастливыми, разделяя эту точку зрения. Счастливым и… свободными… И мне бы ни за что не пришло в голову критиковать именно ту их черту, которая так невероятно очаровывала меня.- Кроме того, - продолжил Джеймс, - самое важное – тот факт, что ты здесь. А почему, никакого значения не имеет.Его ноздри раздувались, словно бы уже почуяв нечто необыкновенно привлекательное, что еще не мог почувствовать я сам. Едва я успел задуматься, что Джеймс хотел этим сказать, как он уже бежал впереди, делая мне знаки следовать за ним. Некоторое время мы неслись сквозь лес, пока не добрались до местности, где росли деревья настолько огромные, что даже я замер на месте, охваченный благоговением. Они росли здесь многие сотни лет – старше и меня, и Джеймса. Переплетенные корни, некоторые до нескольких метров в обхвате, поросли мхом и лишайниками; деревья как будто бы закутались в зеленый мех, чтобы согреться. Расстояния между деревьями-великанами становились все больше. В их сумрачной тени росли лишь небольшие папоротники да грибы. Мы оба, не сговариваясь, очень осторожно продолжили свой путь: нарушить что-либо в этой девственной природе было бы сродни святотатству. Я всем своим существом внимал запахам этого старого – намного старше меня – мира. И тут до меня медленно, очень медленно донесся запах человека. Как соблазнительно… Я глянул на Джеймса: лицо ищейки застыло, когда он почувствовал изменения в атмосфере. На нем не отразилось никаких человеческих эмоций; лишь темно-красные мерцающие глаза на белом лице светились в ночи. Он был хищником, холодным и безжалостным. Полным решимости следовать своему инстинкту и без тени сожаления делать то, для чего он создан. Убивать. Он бросил на меня быстрый взгляд, ухмыльнувшись уголком рта – пугающая, смертельная улыбка. - Идем, - нетерпеливо прошептал Джеймс. – Идем же. Прошло менее минуты, прежде чем мы нашли их. Они сидели в палатке, рассказывали друг другу страшные истории. Юноша и девушка, очевидно, устроили романтическую поездку с рюкзаками: пахло человеческим сексом. Палатка подсвечивалась изнутри мягким светом лампы и издалека выглядела как большой ночник в форме пирамиды у постели спящего. Мы подкрались ближе, привлеченные их жизнью, как мотыльки – светом. Разве что мы не липли снаружи к нейлоновым стенам… Джеймс с поистине олимпийским спокойствием открыл молнию входа. Медленно, зубчик за зубчиком. У молодых людей в палатке перехватило дыхание, их сердца внезапно забились быстрее. Шок и первый легкий страх заполнили меня – и одновременно я чувствовал радостное предвкушение Джеймса. И мое собственное, усиленное ароматом их тел, который становился тем сильнее, чем дальше Джеймс расстегивал молнию палатки. Жажда человеческой крови болезненно вгрызлась в мои вены, вцепилась в нутро. Она не хотела больше ждать. Поторопись! Скорее!- Какого черта… - пролепетал парень, не сводя пристального взгляда с Джеймса. Ему не было и двадцати. Он смотрел прямо в красные, несущие смерть глаза, и его самоуверенная усмешка потухла. Мальчик в этот же момент понял, что умрет. - О Боже! О Господи, пожалуйста… ПОЖАЛУЙСТА! Девушка сжалась в комок у задней стены палатки, закрывая рот рукой. Глаза широко раскрыты, сердце понеслось вскачь, с утроенной скоростью разгоняя кровь по телу. Джеймс небрежным движением схватил парня за грудки и выволок его из палатки. Его жертва выла, кричала и умоляла; девушка испуганно завизжала. - Заткнись! – яростно прошипел Джеймс, зажимая мальчику рот. – Этот рев действует мне на нервы. Неужели вы даже умереть достойно не способны? Внутри палатки слышались лишь тихие рыдания. Страх девушки чуть было не свел меня с ума. На меня нахлынули воспоминания о том, почему однажды я отказался вести образ жизни убийцы. Причиной тому были их чувства – страдания, которые мне заново приходилось переживать с каждой новой жертвой. Но это было давно. В последнее время я узнал многое о себе и о своих способностях. Недолго думая, я подполз к девушке на четвереньках, схватил ее и прижал к груди, торопливыми движениями гладя по волосам и делая все возможное, чтобы ее успокоить. А вместе с ней и себя. У меня получилось: девочка расслабилась. Она доверчиво прижималась к моему обнаженному холодному телу под распахнутой курткой, как будто бы я мог защитить ее. Как будто мог спасти. Я не спасу тебя, но я тебя освобожу. И себя вместе с тобой. Чем я не мог манипулировать, так это страхом смерти, охватившим парня. Я судорожно пытался сконцентрироваться на Джеймсе – от него не исходило ничего, кроме самой темной жажды. Мой рот наполнился ядом, жажда жгла горло, несмотря на то, что чужой страх в моей душе одерживал верх. Джеймс, схватив молодого человека за волосы, резко откинул его голову назад. Полная отчаяния и ужаса пульсация шейной артерии гулко раздавалась у меня в ушах, я не мог отвести взгляда от нежного, беззащитного горла. И запах девушки… ее голова находилась как раз у меня под подбородком, светлые волосы касались моих губ, первые слезинки горячими каплями падали на мою кожу. У Джеймса вырвалось тихое, почти ласковое рычание, когда он нарочито медленно приник к шее парня. Я сильнее прижал лицо девушки к себе, чтобы она не видела того, что происходит. Я невольно приоткрыл рот, увидев, что Джеймс поцеловал горло мальчика. Все так, как и должно быть. Страстно. Ужасно. Чудовищно. Прекрасно. Совершенно естественно… Вампир и человек, сплетенные в теснейшем из объятий. Как и должно быть. Послышался тихий треск – острые клыки пропороли кожу. Заглушенный вскрик, почти беззвучное бульканье. Крик превратился в стон, исполненный ужаса. Затем жадные глотки и довольный рык насыщающегося зверя. Страх. Он везде.Как много! Слишком много страха! Кто-то тихо всхлипнул… или это я сам? И тут я в первый раз почуял аромат крови, вытекающей из раны мальчика. Тонкий, великолепный запах, самое главное в моей жизни. Основа моего существования. Я продолжил концентрироваться на Джеймсе, чтобы избежать страха жертвы. Удалось: его страстное наслаждение наполнило меня, пока я смаковал носящийся в воздухе аромат крови. - Ты спасешь меня? – прохныкал испуганный голосок где-то в районе моей груди, и я обратил взгляд на девушку. Она пристально смотрела в мои глаза и, конечно, сразу заметила разницу, ведь они были светло-коричневыми, почти золотыми. - Ты ангел, - лепетала она. – Ты пришел, чтобы защитить меня от этого дьявола. Ведь правда? Ее голос прерывался, потом сорвался на запинающийся шепот. - Скажи… скажи, что ты… спасешь меня! Скажи, что ты… что ты ангел! В этот момент парень в объятиях Джеймса потерял сознание, и страха в маленькой палатке заметно поубавилось. - Да, я ангел, - тихо ответил я и снова сфокусировался на том, чтобы успокоить девушку. Взяв ее лицо в ладони, пристально посмотрел в большие зеленые глаза и снял губами слезинку с ее щеки. – Я пришел, чтобы забрать тебя на небо. Богохульство? Отнюдь. Кто мы, как не ангелы смерти? - П-почему? – бормотала она, дрожа всем телом. – Ч-чем я это з-заслужила?Я улыбнулся девушке. - Ничем. Там очень хорошо. Она задрожала сильнее. Страх девушки хотел было заполнить меня снова. Я вновь обратил все внимание на чувства Джеймса, с наслаждением пьющего последние глотки из своей жертвы. Очень медленно и осторожно я наклонился ближе к ее шее. - Шшшш, - я почти коснулся уха губами и немного побаюкал девочку в объятиях. Она так цеплялась за меня, будто бы боялась упасть. Спокойно! Успокойся!Ее страх ослабевал; аромат глубоко проникал в мои легкие. Запах крови, пропитавший все кругом, разжег внутри меня адское пламя жажды, но я собирался сделать все нежно и не торопясь, хотел насладиться этим. Едва касаясь, я дотронулся губами до ее щеки, затем до подбородка – и ниже. Еще ниже. Быстро, пожалуй, слишком быстро, чтобы испытать удовольствие сполна, я нашел точку, где потоком неслась ее кровь, вызывая ритмичную пульсацию под кожей. Приоткрыв рот, я провел кончиком языка по такому уязвимому, беззащитному местечку. Какая невероятно мягкая, нежная и ароматная… - Нет… - еле слышно прошептала она. Да!Как сладко пахнет! Слишком долго мне приходилось сдерживаться. Зубы совершенно без усилий прошли сквозь тонкую кожу, проколов лишь маленькую дырочку в сонной артерии. Ее кровь хлынула в мой рот, будто бы всю ее жизнь только меня и ждала. Я вздохнул с облегчением, когда поток достиг горла и потушил мучавший меня огонь. Такая сладкая, нежная и мягкая.Твоя кровь, как и твоя жизнь, моя девочка. Она принадлежит мне – она моя! Послышался тяжелый вздох, жалобный, полный боли. Но страха больше не было. Девушка была в шоке, но ужаса уже не чувствовала. У меня вырвался еще один вздох облегчения. Наконец – наконец-то! – я мог полностью отдаться упоению наслаждением.Я снова укусил ее, окончательно разорвав шею. Глотать пришлось быстро, чтобы получить всю ее прекрасную кровь. Клокочущий стон вырвался из моего горла, и я забыл обо всем на свете. Краем сознания я чувствовал, как тонкая струйка крови бежит по подбородку, прокладывает пусть вдоль шеи вниз, по голой груди. Очень медленно пульсирующий поток крови ослабевал; сердце постепенно затихало. Я был так одурманен, что едва это заметил. Я пил, пил, и пил, и не хотел останавливаться, яростно высасывал ее кровь, когда она прекратила литься сама. В какой-то момент я отпустил ее, следуя инстинктам, а не сознанию. Девочка лежала у меня на руках, бледная и холодная, закатив пустые глаза. На губах застыл крик, так и не сорвавшийся с ее губ. Ты такая красивая.Твоя смерть стала мне прекрасным подарком. Благодарю тебя. Улыбаясь, я закрыл ее глаза, поцеловал в лоб и положил на полу палатки, на плед.Джеймс в молчании ждал меня снаружи. Пока он заботился о том, чтобы замести следы, я немного прогулялся в ночи. Что я сделал?Да, что? Я последовал закону природы, своему предназначению! С улыбкой я опустился на траву и смотрел в бесконечное ночное небо, пока поблизости горела ярким пламенем палатка. Закрыв глаза, ненадолго расслабился, наслаждаясь приятной тяжестью в теле – послевкусием убийства. Можно сказать, я почти что спал. Разумеется, это невозможно, но ощущение было именно такое. Мои вены наполняла сладкая кровь девочки, я впервые за долгие годы переживал такой полный покой и расслабленность. Даже не заметил, что Джеймс вернулся. Когда я открыл глаза, он совершенно неожиданно оказался рядом, лежа на спине. Наши взгляды встретились ненадолго, лишь на долю секунды. Затем мы оба обратились к темно-синему небу, мерцающему сотнями миллионов ярких звезд. Я все еще ощущал аромат крови девушки, она засохла на коже. Ко мне наконец заново вернулось давно забытое ощущение: глубокое уважение к жизни. Люди - какими незначительными и скучными они мне казались. Как отвратительны были они мне все эти годы, что я провел среди них. И как сильно я люблю их теперь – за то, что они есть. - Сожалеешь? – спустя долгую вечность, что мы молча лежали рядом, спросил Джеймс. Мне показалось, или что-то ласково коснулось моих волос? Или это просто порыв ветра? - Нет! – Я улыбнулся. – Я наслаждаюсь этим. - Ты наслаждаешься этим. Я мог чувствовать, как сильно ему нравится мое признание. Джеймс перекатился на бок, оперся на локоть. Он был так близко, что я видел отражение своих гранатово-красных глаз в глубине его темных зрачков. Зрелище неумолимо приковало мой взгляд. Джеймс провел рукой по моим волосам и замер – пальцы у меня на затылке. - Это хорошо, Джаспер. Да, это хорошо… Это и правда хорошо!