even if i die its you

В сотый, казалось бы, раз закатывая глаз, мужчина бьет по двери в спальню, обещая себе вынести ее ровно через минуту. Он устало прислоняется лбом к деревянной поверхности, измученно выдыхая. Там, за дверью, копошится единственное важное в его дурацкой жизни, да и то, собирая вещи. — Сокджин, позволь мне войти, — повторяет Тэхен в двадцатый раз, трогая кольцо на мизинце. Сила воли. Прикрывает глаза, в глубине души отчаянно надеясь на то, что получится выдержать. — Нет, — вновь отвечает младший. Тэхен решил навестить днем своего любимого, заехав домой буквально на несколько минут, но застрял тут, видимо, надолго, потому что застал Джина, собирающего свои вещи. Тот не ожидал визита хозяина квартиры, поэтому запаниковал и захлопнул дверь. Тэхена правда мучил вопрос: как Джин собирается покинуть квартиру, не пересекаясь с ним? — В чем дело? Что случилось? — он сыплет вопросами, задает один за другим. Джин не считает нужным отвечать ни на один из них. Тишина его выбешивает настолько, что он все-таки выносит дверь плечом. Испуганный взъерошенный Сокджин сидит на полу в окружении своих бесчисленных вещей, укладывая их в здоровенный чемодан, и смотрит из-под бровей. — Я выкину это все обратно, если ты не объяснишь, что происходит. И как Тэхен ни пытается подавить отчаянное чувство разочарования и обиды, засевшее внутри, не получается. — Позволь мне уйти, Тэ, — грустно смотрит Сокджин, поднимаясь и упрямо глядя на него из-под светлой челки. — Пожалуйста, я прошу тебя. — Объяснись. И тогда я подумаю. Тэхен не сдержит слово, они оба это знают. Ему не надо думать, чтобы понять: нет ничего такого, что даст ему сил выстоять, если Сокджин уйдет. Видно, что младший долго сомневается, скрипит зубами, размышляя о чем-то, взвешивая. Он в отчаянии заламывает руки, обессиленно откидываясь на бортик кровати. — Как долго ты собирался скрывать от меня, что наши отношения могут стать причиной твоей … гибели? Джин спрашивает тихо, но Тэхен слышит. Он слышит слишком хорошо. Мужчина в ступоре замирает каменным изваянием посреди комнаты, взглядом подыскивая себе опору, потому что ноги уже не держат. — Как долго, Тэ? — с горечью вновь спрашивает Джин, ужасающе пустым взглядом просверливая в нем дыру. И у Тэхена рушится мир, у него рушатся все барьеры, что он так долго строил и создавал. Вся его выдержка, вся сила воли уходят вместе с надеждой на счастливое будущее, вместе с напряженным до чертиков Джином. Он взрослый мужчина, достигший определенных высот к своим двадцати девяти, но когда Сокджин поднимается на ноги, так и не дождавшись ответа, Тэхен падает перед ним на колени. — Нет, нет, нет, нет, нет, — как в бреду, вцепившись руками в черную ткань брюк. — Ты ошибаешься, ты — единственный смысл в моей жизни, понимаешь? — Тэхен, — резко обрывает Сокджин, даже не глядя на него. Он бледен, явно взволнован, но держит себя так, что любая светская личность позавидовала бы. — Ты правда думаешь, — юноша через силу ехидно улыбается, — что я бы подверг твою жизнь опасности? — Я люблю тебя, — последний, решающий аргумент, что на секунду дарит валяющемуся в ногах мужчине капельку надежды. Потому что Джин в ужасе смотрит на него сверху вниз, отрицательно мотая головой. Им нельзя. Тэхену запрещено любить. Но он резко поднимается на ноги, обхватывая тонкую талию крупными ладонями, прижимает к себе так крепко, как только может, сразу же требовательно целуя. Давит сильным напором, обрушивая на кровать Джина, падая сверху. Он наполнен страстью, любовью, бешеным желанием быть кем-то особенным вчера, сегодня и завтра. Тэхен вгрызается в шею, оставляя на ней расцветающие засосы, только он может быть нежным и требовательным одновременно, заламывает руки младшего, хотя даже не получает сопротивления. Джин отвечает ему почти сразу, так же остервенело, но не причиняя боли, заставляя Тэ замереть на мгновение. Неожиданно младший отрывается от мужчины: — Ты мне доверяешь? — приглушенным голосом, запыхавшись, интересуется Сокджин. — Да, да, миллион раз да. — Тогда расслабься, — шепчут прямо на ухо, а после Джин меняет их местами, прежде чем закрепить руки Тэхена у изголовья кровати ремнем. Конечно, он так не привык, ему некомфортно, но так хочет тот, ради кого Тэ сделает все, что угодно. Сокджину нравится его мучать: он целует глубоко и нежно, гуляет руками по телу, задевая самые чувствительные места, заставляя Тэхена дергать руками в попытках достать до него, проезжается задом по стоящему колом члену так, что мужчина под ним дергается всем телом, вскидывая бедра наверх, но уже в пустоту. Тэхен стонет разочарованно, потому что не может дотронуться, потому что ему мало. Впервые ситуацией управляет не он, поэтому мужчина теряется. Джин расстегивает пуговицы на его рубашке медленно, тут же скользя губами по обнаженным участкам. Младший безжалостно прикусывает кожу возле ключицы, так, что Тэ громко вскрикивает от боли, а потом оставляет лихорадочные поцелуи то тут, то там. Никто из них не хочет думать, что это последние ласки, которые Сокджин подарит Тэхену, но оба предчувствуют, что это так. — Я люблю тебя, – снова пытается Тэхен, но Джин поднимает ладонь, запрещая ему продолжать. — Я не позволю тебе быть убитым из-за меня. Руки Сокджина пробираются под брюки, массируют стояк, пока пухлыми губами он сталкивается с губами Тэхена. — Никто не убьет меня, — в перерывах между сладкими поцелуями бормочет Тэ. — Подумай сам, как смешно и глупо это звучит. — Ло-о-о-ожь, — сладко нашептывает Джин, стягивая одежду ниже, зубами прикусывая бедренную косточку. Когда показываются очертания красной головки тэхенова члена, Сокджин резко проводит по ней языком, заставляя Тэхена закашляться от неожиданности. У прикованного к изголовью мужчины внутри пожарище, адское пламя, раскаленная лава, – и все от одного-единственного движения. Спустя секунду Джин размеренно работает рукой, в ту же минуту целуя внутреннюю сторону бедра Тэхена. Тот, наверное, упустил момент, когда юноша оставил его в одной только расстегнутой рубашке. Больше всего Тэ сейчас хочется зарыться пальцами в густые светлые волосы, сжать у самого затылка, чтобы потом резко опустить Джина горлом прямо на член. Хочется так, что искры из глаз летят, ноги судорогой сводит. Тэхену до смешного хорошо, и он все-таки смеется, когда обращает внимание на то, что у Джина на мизинце пластырь с божьими коровками. И это так нелепо, странно и нелепо, что Тэ мелко сотрясается, в то же время по-настоящему сходя с ума. — Боже, Сокджин! — протяжно, глубоким низким голосом стонет Тэхен, чувствует предоргазменную негу, дергается, когда парень мокрым языком ведет от основания до головки. Но нет, Джин не позволяет, он подтягивается чуть выше, призывно потираясь округлыми ягодицами о крепко стоящий член, расцеловывая красивое лицо мужчины. Дразнит мокрым языком, спускается по шее, чмокает прямо за ухом. Тэхен взрывается потоком страшной ругани, когда сходит с ума, дергается, стараясь высвободить запястья, чтобы иметь возможность запоминать каждый момент, каждую секунду даже по простым касаниям, но одним легким жестом Сокджин останавливает мужчину. Дальше все как в бреду, потому что Джин, его невероятный узкий проход, его горячий влажный рот, его требовательные настойчивые руки, везде. Тэхен вдыхает запах кожи парня, но не может насытиться, мужчину бьет крупной дрожью, когда собственный член в первый раз с силой попадает по той самой точке раскрытого только для него Сокджина. Того ощутимо встряхивает, он выгибается до хруста позвонков, но не позволяет себе ни звука. На улице светло, а для Тэ вокруг ночь, он видит спасительный свет только в одном человеке. Как будто Тэхен один в бушующем море, но внезапно появившийся Джин кидает спасательный круг в виде себя, своих чувств, заботы. Сокджин выдыхается настолько, что ноги отказываются методично подкидывать стройное тело на члене Тэхена, так что он слезает с крепких бедер, глядя на мужчину, что еще безумнее зашевелил ладонями в бессознательных попытках освободиться, и быстро убрал ремень, ограничивающий старшего. И у Тэхена первая миссия – дотронуться до каждой точки сокджинова тела, не забыть ни одну потаенную зону, доставить максимум удовольствия. Он резко переворачивает младшего, заставляя максимально прогнуть спину, но входит медленно, с наслаждением наблюдая за видом сзади. С упоением смотрит, как собственная плоть исчезает, зажатая плотным кольцом мышц. Горячечно, с трудом дыша, старший пережимает член у основания, не позволяя себе кончить раньше времени. Но у Сокджина, кажется, другие планы, юноша сжимается сильнее, выбивая из неожидавшего Тэхена едва ли не вопль. В голове взрываются фейерверки, когда оргазм накрывает раскаленной лавой, так сильно и ярко, что тяжело вдохнуть. У Тэхена слезы текут из глаз, а пальцы непроизвольно сжимаются на гладкой коже сокджиновых бедер, но он, сжав челюсти до боли, продолжает двигаться, преодолевая сверхчувствительность. Мужчина внимательно наблюдает за тем, как сперма с каждым толчком выходит из тела Сокджина, и это зрелище его завораживает. Когда кончает и Джин тоже, они лениво раскидываются на двухспальной кровати и долго молчат. Тэхену жутко лень говорить что-либо, нельзя сказать, что он вообще чувствует себя сейчас в силах хоть что-то делать. Совершенно ясно, что невозможно позволить Джину оставить его, но и держать его силой невозможно тоже. Молчание окутывает пеленой, они оба чувствуют напряжение, с которым справиться ну точно не выйдет. Стараясь избежать необходимости все рассказывать и объяснять, Тэ предпринимает единственное логичное решение: вскакивает, словно не он только что вбивал стройное тело в постель, и убегает в душ в надежде привести в порядок рой мыслей, свалившихся на его многострадальную голову. Тэхен тщательно моется, зачем-то бреется, хотя на идеальной коже ни волоска, тянет время. Его надежды на благоприятное завершение всей этой ситуации рушатся ровно в тот самый момент, когда Тэхен слышит звук захлопнувшейся двери. Мужчина в одном полотенце выносится из душа, но ни Сокджина, ни его вещей уже нет. Он разваливающейся куклой оседает на холодный пол своей снова неуютной квартиры.

***

В их с Чимином квартире давно пусто и неуютно: Джин в последнее время жил у Тэхена, Чимин с Чонгуком недавно сняли собственную квартиру. Затхлый воздух неприятно забивает лёгкие, поэтому Сокджин сразу же бежит распахивать окна, чтобы проветрить пустующее помещение. Он делает это скорее на автомате, потому что желания включаться в жизнь, чувствовать и раздумывать особо никакого нет. Подумает обо всем позже. Устало вздыхая, он присаживается на диван в гостиной. Постепенно становится легче дышать, так что Джин расслабленно откидывается на спинку. Глаза закрываются, наверное, из-за нервов и прочего, все тело болит и ломит, и в душ нужно бы сходить, но парень сползает по спинке дивана, укладываясь, берет с подлокотника плед, укутываясь чуть ли не с головой, ерзает, чтобы было удобнее. Только что сделанная в порыве непонятных чувств татуировка на левой ключице неприятно горит, раздраженная кожа под пленкой чешется, но юноша не жалеет. Джин проваливается в сон за рекордно короткое время. Он на подсознательном уровне понимает, что в данный момент только так сможет быть с Тэхеном.