Время шло, а парни безудержно болтали обо всем и ни о чем одновременно. После того, как Чонгук выведал у Пака много всего интересного, пришла его очередь делиться приключениями, происходящими на неровной дороге жизни. К счастью, его повествование совсем не смахивает на сюжет фильма, являясь относительно скучным и обыденным. Альфа рассказал про родителей, которые остались жить в Пусане, про окончание Сеульского университета в прошлом году и непригодившееся образование вокального факультета. Хотя нет, там он научился грамотно писать песни, что теперь позволяет зарабатывать на них. Поет Чон хорошо, можно сказать, отлично, но перспектива стать айдолом перестала устраивать еще на втором курсе. Быть айдолом - не иметь личной жизни и заранее подписать смертный приговор. Так он решил после кучи статей и огромного количества суицидов, растущих по вине сильного давления, морального истощения и нескончаемого хэйта на бедных артистов. Так что нет, извольте. Также брюнет выдумал историю о серьезных отношениях в подростковом возрасте, решив умолчать о беспорядочных половых связях и вечных гулянках. Никаких долгосрочных отношений у него никогда не было, и то, потому, что в основном встречались омеги, готовые ради ночи с ним на все. Да, телом и навыками в постели они удались, но внутренний мир же никто не отменял. А вот у Чимина есть все. Он умный, добрый, заботливый, милый, сильный и непреступный. А лицо и фигура - отдельная тема. В общем, он словно ангел, воплощение мечты, плод фантазий и представлений идеального парня. С Паком не хочется просто переспать, с ним хочется по любви. Чтобы в конце обязательно свадьба и дети.
После двухчасовой экскурсии по прошлому, ребята знали друг о друге почти все. А во время следующей пары часов, они делились вкусами, предпочтениями и смешными историями. В конце концов, не было ни одной темы, которую бы не затронуло активное обсуждение. Было важно поделиться каждой мелочью и деталью, превращая все в рубрику TMI*.
Разговор очень сблизил их, убирая прочь былое смущение и позволяя не задумываться над последующей фразой. Чимин окончательно избавился от барьеров, а Чонгук наслаждался обществом такого шикарного парня, давая клятву больше никогда не развлекаться с незнакомцами. С этого момента он будет добиваться только этого омегу, тратя силу и энергию на него одного.
– Блин! – Вспомнив что-то, младший резко подскочил, судорожно вытаскивая телефон из кармана. – Я должен был Чонми еще час назад забрать! – Экран загорелся, а на нем высветилось сотню пропущенных вызовов от воспитателя и Юнги. Нервно схватив Чонгука за запястье, Чим хотел сорваться на бег, переживая из-за собственной безответственности. Как можно было не услышать СТОЛЬКО звонков?! Как можно было забыть о сыне?!
– Подожди, я Хосоку позвоню. – Отцепив лапку парня от своей кисти, Гук, с успокаивающей улыбкой, переплел их пальцы и, не найдя сопротивления, несильно сжал теплую ладонь, параллельно набирая брату. – Алло, хен, ты еще на работе? Мы сейчас придем за Чонми, подожди, пожалуйста. – Вдруг, темные брови взлетели вверх, губы поджались, а трубка была поспешно сброшена. – Твой Юнги его уже забрал.
– Слава Богу. – Выдохнув, Чим не обратил внимание на раздраженное «твой» и на исчезнувшую улыбку, ранее несползающую с лица. Чонгук каждый день приказывает себе не ревновать омегу к его другу, но увы, безуспешно. Он все равно не верит в такую дружбу, считая ее невозможной. Ведь не существует дружбы между двумя полами. – Хен, ты где? – Сдерживая противное чувство, старший и не заметил, как они уже куда-то идут. Пак позвонил Мину, узнавая их местоположение и явно напрягаясь. – Мне конец.
– Что? Почему? – Брюнет большим пальцем поглаживал нежную кожу, находя в данном действии некое успокоение. Странно конечно. Этот паренек вызывает у него ненавистные эмоции в виде ревности и одновременно устраняет ее.
– Он говорил слишком холодно и мало. – Закусив нижнюю губу, Чимин вел старшего к дому, где их уже ожидают сын и раздраженный друг. Он в ответ сжимал большую ладошку, жмякая ее, как антистресс. Так спокойней. Такое ощущение, будто Чонгук его стена и защита, готовая уберечь от всего плохого вокруг.
– ПАК ЧИМИН! – Вылетев из ниоткуда, Юнги нагло вырвал младшего у брюнета, отвешивая тому слабый подзатыльник и крепко сжимая плечи. – Тебе зачем голова нужна, если оттуда все вылетает? – Его брови сошлись у переносицы, вроде как говоря о злости или раздражении, но в глазах плескалась сплошная тревога и переживание. Мало того, что ни с того, ни с сего ему воспитатель позвонил, сообщая о плачущем Чонми, так еще и этот негодяй трубку не поднимал. К тому же телефон у Пака стоит в режиме экономии энергии, не позволяя воспользоваться старой доброй отслеживающей программой.
– Хен, прости, я совсем забыл. – Одарив светловолосого виноватым взглядом, Чим поджал губы, прекрасно понимая, что друг гневается тут только из-за волнения. Он знает его характер, поэтому совсем не обижается на немного повышенный тон и всякие там фразы с подзатыльником. Все равно Мин не посмеет сделать больно. И если омега это осознает и понимает, то Чонгук нет. Он держится из последних сил, находя поведение младшего альфы слишком грубым.
– Ты хоть знаешь, черт возьми, как Чонми плакал?! – Что-что, а слезы ребенка парень не переносит. К нему сразу подступает необъяснимая паника и в дрожь бросает. Именно поэтому идти домой с рыдающим, не успокаивающимся мальчишкой, было практически невыполнимым заданием. Обычно с плаксой справлялся Чим, в мгновение ока прекращая литье слез, а тут впервые пришлось делать все самому. Малыш боялся, что папа его разлюбил и бросил, всю дорогу вопя лишь об этом. Пак всегда был ответственным, поэтому сына, которого каждый раз забирали по расписанию, не на шутку напугало отсутствие папы даже спустя час, длящийся целую вечность. – И почему ты трубку не брал? Совсем страх потерял, мелкий?!
– Это ты страх потерял. – Рыкнув, Чонгук излучал ауру зверя, готового рвать и метать, чем привлек к себе две пары афигевших глаз. Вообще, если бы не брюнет, Юнги бы уже сжимал Чимку в объятиях, шепча, как переживал и какой омега глупыш. Но Гук не выдержал и вклинился в чужие "разборки", в попытках защитить беззащитного парня. Медвежья услуга, однако. – Ты какого хрена тут устроил? Забыл и забыл, обязательно истерить? – Ну...все. По-хорошему бы антракт объявить, дабы дальше не заходило, но мы не в цирке, а эти двое - не звери. Наверное. Ну, по крайней мере, надо надеяться. Хотя, можно и не надеяться, потому что Юнги остро воспринимает слово «истерить» на его счет. С каких пор альфы вообще истерят? И наглые посторонние люди в их с другом разговоре тоже бесят.
– Не понял. Я думал братишка Хосока априори не может быть грубой и отталкивающей личностью. – Хмыкнув, его лицо приняло самодовольное выражение, пока сам он оставил омегу впокое, полностью разворачиваясь на темноволосого.– Минни, ты лучше с ним не общайся. – Приобняв Пака, Юнги просек, что прикосновения к Чимину альфу подбешивает. Если честно, то против него блондин ничего не имеет, просто он давно не играл на нервах и сейчас выпала прекрасная возможность позлить уже взбешенного чувака. Классно же выводить парней из себя.
Чиме оставалось только обреченно захныкать, запрокидывая голову назад и прося Господа дать ему сил. Уж Пак-то знает, как хен любит издеваться над чужим психическим состоянием. Благо, над близкими он себе такие игры не позволяет, иначе давно бы уже в трупиках лежал. – Юнги-хен, прекрати пожалуйста. – Омега обращался к Мину, но смотрел на Чонгука, строгим взглядом не давая начаться ответной гневной тираде. Видно, что брюнет действительно чуть ли не огнем дышит, отчего его лишь взором и пресекать.
– А чего он тут возомнил из себя самого крутого? Я тоже...– Друг закатил глаза и обиженно сложил руки на груди, будто жалуясь папе на плохого мальчика. Дожаловаться, конечно, ему не позволили, перебивая в той же манере.
– Это ты чего орешь на него? Если не можешь сдерж...– Надутого Чонгука тоже перебили, но уже негласный виновник торжества.
– Чонгук! Юнги! Еб вашего папу! – Уважительные приставки отбросились, свидетельствуя о конце терпения младшего, который чувствовал себя между двух маленьких детей, не поделивших игрушку. А игрушка-то, получается, Чимин. Не совсем весело, знаете ли.
– Не матерись! – Ребята прикрикнули в унисон, а Юнги еще и шлепнул тонсена по губам, являясь противником плохих выражений из уст его милого и спокойного
(не всегда) друга.
– Не бей его!
– Не указывай мне!
– Заткнулись оба! – Чимин в ярости на обычного Чимина не похож. Этот более грубый, не терпящий всякого балагана и умело пугающий всех вокруг пылающими от злости глазами. Вот и сейчас парни последовали приказу, закрывая рты и послушно замолкая. Ох, давно же Юнги не видел такого Пака. Чонгук же прифигел, в шоке от того, как омега перевоплотился из пушистика в дракона, чье умиротворение бессовестно нарушили. – Юнги, блин, перестань нервировать его! И ты, Чонгук, не лезь туда, куда не звали! А теперь быстро подошли и пожали друг другу руки! – Чимин тяжело дышал, хмуря брови и не веря в реальность происходящего. Он реально сейчас стоит и орет на друга и парня, который, на секундочку, ему нравится? На парня, с которым совсем недавно начал нормально контактировать? Мда, совсем с катушек слетел. Любой приличный омега показывал бы себя с лучшей стороны, а не матерился во все горло.
Ребята ошарашенно переглянулись, но навстречу друг к другу пошли, молча пожимая руки. Встретившись взглядом, в них будто смешинка залетела, заставляя засмеяться от нелепости ситуации. От резкого эмоционального контраста Пак недоуменно замер, открывая и закрывая рот в попытках понять, что происходит, пока внезапно повеселевшая парочка альф мило начала диалог. И не важно, что минуту назад они пылали взаимной неприязнью.
– Ты мои слова-то всерьез не воспринимай. – Похлопав брюнета по плечу, Юнги значительно смягчился. Он понял, что разборки ему ни к чему, да и мелкого нервировать не хочется. – Мне просто не понравилось, что ты в наши с Чимкой дела влез. Еще и с предъявами.
– А меня взбесило твое отношение к нему. Он же не виноват, что я его заболтал. – Как самый настоящий джентльмен, Чонгук решил взять вину на себя, не понимая, что омегу от Мина защищать совсем не нужно. Уж он-то на все тысячу процентов вреда своему любимому тонсену не причинит.
– В любом случае, я его убивать не собирался. Поругал бы немного и все, необязательно было взъедаться на меня. – Обернувшись на притихшего Пака, светловолосый подмигнул ему, вновь поворачиваясь к Гуку и припадая ближе к его уху. – И к мелкому меня не ревнуй. – Прошептав так, чтобы омега не слышал, Юнги усмехнулся без каких-либо злых ноток. Он гордился своей наблюдательностью, позволившей обнаружить такую вот реакцию парня на прикосновения к Чимину. – Мы только друзья, не волнуйся. – Стоило старшему только подумать о вопросе, как на него тут же ответили, отстраняясь на пару шагов назад.
– Странные вы. – Наконец-то придя в себя и, осознав реальность происходящего, Пак подошел ближе к этим двоим, сразу оказываясь в крепких объятиях хена, который, вероятно, все еще не до конца распрощался с игрой на нервах.
– Малыш, ты же не обижаешься на меня, м? – Он говорил тихо, но так, чтобы Гуку было все прекрасно слышно. Ну что ж поделать, если наблюдать за ревностью настолько забавно. Чим, видимо, прочитал его мысли и увидел небольшую издевку в действиях, отчего незаметно тыкнул того в бок, приказывая прекратить. – Чонми дома, поэтому советую тебе долго не гулять, а лучше сразу бежать к нему. Он реально распереживался. – Краем глаза уловив недовольно сжатые зубы Чона, Мин не удержался и чмокнул младшего в макушку, пытаясь не заржать в голос от перекосившегося лица альфы.
– Юнги. – Парень тоже заметил реакцию брюнета, прошипев на друга и поспешно отстранившись от него.
– Ладно, я пойду. Перед сном жди звонка, дорогой. – Мин уже губы в тонкую полоску сжал, еле-как не давая улыбке расползтись по всему лицу. Хотя, наверное, шальные глаза успели выдать его с потрохами. – А ты, Чон Чонгук-щи, если обидишь его - убью. – На середине предложения альфа с треском провалился, издавая приличной громкости смешок и разворачиваясь на пятках, быстрым шагом скрываясь с места преступления. Смешно конечно, но опасно, особенно учитывая постепенно разгорающееся пламя в черных радужках супер ревнивого альфы. И это еще при том, что он с Чимкой даже не встречается и общается всего ничего. Страшно подумать, что будет после утвердившегося статуса пары.
– Вы точно друзья? – Кажется, все это время Чонгук не дышал, только после ухода, так называемого, друга, делая глубокий вдох, дабы успокоиться. Прекрасно ведь понимает, что Юнги его тупо испытывал, проверяя на сдержанность и на умение контролировать собственные эмоции. Хотя нет, вряд ли. Он просто издевался.
– Да. – Чимин выдохнул, устало зарываясь пятерней правой руки в темную шевелюру, значительно подзадолбавшись от вечно повторяющегося вопроса. – Не обращай на него внимания. Хен слишком любит людей нервировать. – После улыбки, всем видом просившей прощение за вредного друга, Чонгук растаял, уверенно кивая и забывая о каком-то там Юнги.
И зачем париться, когда маленькое солнышко доверчиво протягивает тебе ладошку и тянет за собой с просьбой проводить до дома.
Чимин определенно решил пустить все на самотек и отдаться ощущениям.
А Чонгук и рад.
***
Последующие три недели парни активно вели диалог в соц сетях, стабильно созванивались раз в сутки, гуляли в свободное время и каждый день виделись в детском саду, куда Чонгук стал ходить, как на работу. Хосоку от помощи брата ничуть не хуже, поэтому он и разрешает ему торчать у себя с постоянно счастливой моськой. Чимин же стал намного, повторюсь,
намного раскрепощеннее, воспринимая альфу, словно давнего близкого друга. Омега окончательно стянул всякие маски, общаясь с брюнетом точно так же, как и с Юнги, что многое значит для двоих и для Чонми, чья жизнь тоже поменялась с появленияем нового человека. Теперь он постоянно видит дядю Чонгука, покупающего ему запретные сладости и водящего по паркам с веселыми карусельками. Он мальчишке нравится, поэтому ребенок и не против частого присутствия альфы. А Юнги...Юнги очень счастлив за мелкого, наведываясь к нему в гости и выпрашивая подробности их с Гуком «дружбы». Он все ждет, когда она окончательно приобретет новую форму и превратится в нечто большее, при расспросе смотря с огоньками надежды в глазах. Просто хен нарадоваться не может, любуясь на светящуюся изнутри мордочку Чиминки.
Но, к сожалению, всему хорошему приходит конец.
Ладно, шучу.
До конца еще далеко, однако трехнедельная идиллия вынуждена временно прекратить существование.
– Гукки-хен, извини. – Во второй половине дня позвонил омеге по фейстайму, совсем не ожидая внезапных извинений вместо привычной болтовни. А тут Чимин еще и смотрит виновато, превращая глазки в жалобные и надувая пухлые губки.
– Эм, за что? – Непонимающе выгнув чернявую бровь, Чон нервно потер шею, почему-то волнуясь из-за ответа. Мало ли что может случиться. Вдруг младший передумал общаться или вообще решил податься в монастырь и абстрагировать себя от внешнего мира. Не, ну а что? Все может быть. – Что-то случилось?
– Да. – Уже можно переключить волнение на более сильную мощность? Наверное, раз тело невольно напряглось, предполагая что-нибудь ужасно страшное. Еще, блин, Чимин никак не помогает, принимая вид побитой собачки.
– Господи, не тяни кота за достоинства. Я же переживаю. – Серьезное выражение лица вкупе с прикольным изменением всеми известной фразы, заставило Пака тихо засмеяться. – Чими-и-ин. – Прохныкав, Чонгук не знал, что думать, поэтому и поторапливал медлящего омегу, как мог.
– У меня важные тесты на следующей неделе. – Кажется, вся вселенная слышала облегченный выдох парня, успевшего надумать всякой бредовой брехни. – Ты что, думаешь это пустяки? – Насупившись из-за реакции Чона, Пак недовольно скрестил руки на груди, откидываясь на спинку удобного стула. – Я не смогу с тобой общаться целых семь дней. Но раз тебе все равно, то ладно. – Сбросив вызов, омега, как маленький ребенок, обиделся на ровном месте. Альфа узнает его все лучше, постепенно разглядывая в нем вредное создание, о котором когда-то предупреждал Сокджин-щи. Только вот такой Чимин не отталкивает совсем, а, наоборот, радует. Ведь теперь он не боится показывать настоящее внутреннее содержание, разрешая вести себя так, как заблагорассудится. Вот и сейчас, когда вредина бесцеремонно окончил разговор, Чонгук лишь прикрывает на мгновение глаза и пытается заново дозвониться.
Получилось только на пятый раз. Крестик возле пунктика «молча сносить его выходки» появился после третьей попытки. Да, раскованное поведение, безусловно, приносит восторг и ликование, но иногда оно начинает подбешивать. Особенно, когда младший неправильно все понимает и динамит, показывая всю вредность в избыточном количестве.
– И что это было? – В такие моменты Чонгук искренне жалеет, что до сих пор трусит, не предлагая Паку встречаться. Будь у них другой статус, альфа повел бы себя по-другому, а пока остается недовольно сверлить в парне дыру, выжидая оправданий. Которых не последовало.
– Тебе же нормально без общения со мной. Так что не вижу нужды отвечать на твои звонки. – Посмотрев куда-то в потолок, Чим притворился, будто над чем-то задумался и его ни капельки не волнует их диалог. И утомленно закатанных глаз он якобы тоже не заметил.
– Ладно тогда, пока. – Пожав плечами, брюнет, как ни в чем не бывало, повесил трубку, что задело младшего пуще прежнего. Родителей дома нет, поэтому, не стыдясь быть услышанным, Пак обиженно заныл, причитая, какой Чонгук плохой, злой и пофигистичный к их, вроде как, дружбе. Закончилось все обвинениями и претензиями, произнесенными в стенку, но в адрес бесчувственного хена, что так и не перезвонил, абсолютно наплевав на Чимина. Вот и Пак, спустя долгих полчаса бунта, возмущенно побрел на кухню в поисках подбадривающего чая. Поставив дымящуюся кружку на стол, омега разом запихнул в рот найденное печенье, как вдруг в дверь позвонили. Странно, папа с отцом должны были прийти только в шесть вечера. Вряд ли они могли освободиться на два часа раньше. Придя к выводу, что это Юнги-хен, взявший за привычку приходить, когда вздумается, парень направился в сторону двери, не удосужившись даже дожевать сладость, набившую щеки. Он неторопливо щелкнул замком, отворяя вход в квартиру и видя перед собой того самого плохого альфу. Выпучив на него глазенки, Чим быстро проглотил печенье, дабы не выглядеть слишком дитем, и упер руки в боки. Чонгук
же усмехнулся, убирая крошку возле розовых губ и отодвигая младшего, вальяжно заходя внутрь.
– Эй! Зачем ты пришел? – Опомнившись, Пак оперативно схватил брюнета за руку, разворачивая на себя. – Тебе же все равно...
– Чимин, ты не так меня понял. Я думал, что случилось что-то...
– Нет. Тебе просто не нужна наша дружба и ты обрадовался моему недельному отсутствию. – Перебив хена, омега хмуро уставился на него, не желая и рассмотреть другую сторону происходящего. Наверное, переживания из-за скорых экзаменов нехило так играют на психическом состоянии, превращая Чиму в чересчур капризного мальчишку, принимающего любую мелочь близко к сердцу. Ну или начались преждевременные симптомы течки, обычно появляющиеся за семь-десять дней до нее.
– Чим, что с тобой? Прекрати делать из мухи слона. – Такое поведение парня кажется странным, совсем не характерным ему. Чонгук даже нашел сходства с истерящими омегами в глупых фильмах, тут же встряхивая головой и отмахивая дибильное сравнение. У Пака просто нет настроения, день не задался и так далее. Да, точно.
– Хочу и буду! Ты меня, как бы, обидел! – Младший пыхтел от возмущения, внутренне фигея от самого себя. Никогда не любил ругаться, а тут прям прет и все. Как-будто невидимые силы толкают его и твердят: «поистери, ну же, тебе это нужно».
– Извини, раз уж обидел. – Спокойно проговорив, альфа не позволял себе кричать или изменить тон в худшую сторону, заранее предчувствуя еще бо́льшую обиду. Слезы тоже никто не отменял. Но, стоило Паку вновь открыть рот для предъявы, как Чон не дал ему произнести и звука. – Если ты сейчас же не прекратишь, я тебя сам заткну.
– Да? И как же? – Язвительно подняв брови, Чим сощурил глаза, в следующий момент оказавшийся прижатым к стенке. Доигрался.
– Хочешь увидеть? – Наклонившись вплотную к испуганному лицу, брюнет обдавал дыханием его губы, наслаждаясь минутой тишины без чиминовых возгласов. Омега невинно хлопал глазками, чувствуя в животе всплеск проснувшихся бабочек от вероятного первого поцелуя. Кивнув, он прикрыл глаза, часто дыша от волнения. Ощутив крепкую хватку на талии, Пак уже настроился, представляя скорое касание теплых губ на своих. Если честно, он давно об этом мечтал. Не нужна ему никакая дружба. И вот, дыхание ощущается все отчетливее, Гук приближается и....
– Кошка сдохла, хвост облез, кто слово скажет, тот ее и съест. – И ржач.
– Чон Чонгук! – Густо покраснев, Чим широко раскрыл веки, во все глаза пялясь на смеющегося парня. – Бесишь меня. – Не удержавшись, младший тоже захихикал над собственным фиаско, несильно ударяя кулачком по груди темноволосого.
– Ты бы видел себя. – Не унимаясь, хен держался за живот, заливисто хохоча над гениальной шуткой, которую давно хотел воспроизвести в жизнь.
– Господи, как стыдно-то. – Улыбаясь, Чимин спрятал пунцовую моську в ладошки, сгорая от дозволенной глупости. И чего это он так быстро растаял? Не надо было вестись на чонгукову уловку первого поцелуя.
– Ты милый. – Притянув смущенного омегу, Гук обнял его, продолжая светить белоснежными зубами. До него только дошло, что парень был не против, отчего он поставил задачу: в ближайшее время перешагнуть черту фрэндов и встать на ступеньку повыше. – Что там у тебя с экзаменами?
– С алгеброй завал. И с физикой. И с химией тоже. – Пробубнив куда-то в грудь, Чим несмело обвил чужую талию, прижмаясь еще ближе.
– Хочешь помогу? Ты только мне темы заранее дай, чтобы я их вспомнил и повторил. – Чонгук удобно устроился щекой на темную макушку, вдыхая единственный запах, который он может услышать - запах мяты и ментола, исходящий, видимо, благодаря шампуню.
– Правда? Ты разбираешься? – Омега действительно удивился, так как всегда считал, что именно эти три предмета нереально понять.
– Конечно.
***
– ХОСОК-ХЕН! ПОМОГИ МНЕ! – Забегая домой, Чонгук врывается к брату в комнату, вспоминая о сломанной ручке, что до сих пор не удосужился починить.
– Ты зачастил ко мне с этой просьбой. – Отрываясь от очередной книги, старший даже не дрогнул, привыкнув к вечно шебутному мелкому. – Что теперь?
– Объясни мне физику. И математику. И химию тоже. – Протягивая три учебника старшей школы выпускного класса, Чонгук вызвал искреннее изумление со стороны хена. Вот такого он точно не ожидал. – Сегодня можно только физику и алгебру.
– Нихрена себе. Мелкий, ты точно мой мелкий? – Взявшись за шею тонсена, Хоби притянул его голову ближе к себе, рассматривая наличие родинок на носу и под губой. – Да вроде мой.
– Хен, не время шутить. У нас мало времени. Учи меня. – Заняв рабочее место старшего, Гук разложил на нем черновики, книги и ручки с карандашами. – Я основу знаю, но на пятерку не тяну.
– Чонгук, ты заболел? – Недоумевая, Хосок все-таки сел возле брата на рядом стоящую тумбочку, предварительно убрав с нее мешающие вещи.
– Нет. Я обещал помочь Чимину с экзаменами. – В его фразе было столько гордости, которая после одного взгляда омеги куда-то испарилась.
– Приехали. – Ударив себя по лбу, Хосок выпал с тупости младшего. – Учить тому, чего не знаешь, серьезно?
– Хосок-хен, меньше слов - больше дела.
– Может, я напрямую ему все объясню? – Предложив более логичный план действий, рыжик столкнулся с громким «Нет!» и отступил с обреченным вздохом, открывая давно забытый учебник по физике. В школе у него были сплошные пятерки, так что вспомнить пройденный материал не составит никакого труда. Но вот научить Чонгука тому, что тот никогда не понимал, будет тяжелой задачей, над которой придется знатно попотеть.
После двух часов вдалбливания информации, Гук пожалел о проявленной инициативе с помощью. На третий час он стал хоть что-то понимать, с легкостью разбирая буквы в формулах и смутно разбирая, какая к какому закону относится. На четвертый час Хосок во всю чертыхался, нереально устав от объяснений элементарных вещей.
– Если у Чимина за экзамен будет три, я собственноручно придушу тебя. – Косо посмотрев на брата, который уже сам не рад был, старший приступил к следующему параграфу, прокашливаясь и смачивая горло водой.
– Какой же я дурак. – И хоть с чем-то Хосок может согласиться. Потому что занимались они восемь, емае, часов, без перерыва! До поздней ночи сидели и разжевывали гребанную физику, что уже рвотный рефлекс вызывала.
– Все. Я задолбался. Во сколько ты к Чимке идешь? – Швырнув ручку в сторону, старший поднялся и, не чувствуя онемевшей попы, плюхнулся на кровать, утопая в ее уюте и мягкости, коей тумбочка не отличалась.
– Чонми заберем и сразу к нему.
– Значит, завтра в садике будем дальше грызть гранит науки. – Парни в унисон застонали, совсем не привыкшие к длительным разъяснениям и к огромному количеству информации, заполонившую память снизу доверху.
Главное не лохануться перед Чимином. Иначе Чонгук проведет целую неделю без его голоса, чего совсем не хочется. Беспрерывное общение длиною в почти месяц сделало его зависимым от омеги, постоянно нуждаясь в его присутствии.
Так что альфа лишний раз помучается за изучением математических штучек, нежели не будет контактировать с младшим в течение долгих семи дней.
Кто знает, может это "репетиторство" сыграет определенную роль?
