Under the summer sun

Моряк с разбитым черепом умер, не приходя в сознание, а остальные раненые начали восстанавливаться, но им все еще нужно было несколько недель, чтобы их кости срослись. Капитан сказал Тириону, что, когда они высадятся, они будут допущены в дома родственников и друзей моряка. Некоторые из них плавали так много лет, как сам Лето, и они распространяли дружеские отношения по всем портам от Вестероса до Ассая. — Мы проводим гораздо больше времени в море, чем на материке. Она наша настоящая жена. На самом деле, нет большой разницы с нашими женами из плоти и крови. Она капризная, дикая, иногда тихая, она дает нам жизнь своего чрева и постоянно нас бесит. — Он посмеялся. — Наши женщины на земле ревнивы, но они смиряются. Они не могут соперничать с Большой Шлюпкой. Вот как мы, морские мужчины, называем все это, — сказал он, указывая на серебряные и золотые воды, переливающиеся под лучами солнца. — Моряки всегда обладали большим воображением, — сказал Тирион с иронической улыбкой. — Ты полюбишь ее. Она попадает в твою кровь, как прекрасная женщина, и искушает тебя вглубине. Когда мы умираем, если по редкому случаю не она убивает нас, мы просим, ​​чтобы наша последняя воля была похоронена в ней. Чтобы покоиться внутри нее на всю вечность. Рыба питает наши останки, и мы продлеваем цикл жизни, — объяснил капитан мягким голосом и потеряв взгляд на расстоянии. Тирион прекрасно его понял. Он тоже был очень уверен в том, как он хотел умереть. — Но до этого у меня есть дела. Моя жена Лорати ждет меня с нашими четырьмя младшими сыновьями и дочерьми. По крайней мере, я надеюсь, что некоторые из них мои, — пошутил он, подмигивая. — Слишком много, чтобы просить женщину, подобную моей, ждать меня в течение месяцев или лет, сохраняя верность. Она слишком женщина. Я не возражаю против того, что она делает, когда меня нет, если она все еще дома, когда я возвращаюсь. Я не остаюсь чистым, как септон, — признался он с кривой усмешкой. (Все знали, что большинство септонов не славились исполнением своих обетов безбрачия.) — Ночи длинные в пустой кровати, и нет ничего лучше женщины, чтобы заполнить ее, не так ли, друг? — спросил он, мягко подталкивая Тириона. — Я согласен. В этом нет ничего плохого. — Рыжие волосы Сансы и ее идеальная кожа заполняли все его часы бодрствования и, по крайней мере, некоторые из его часов сна, те, в которых он не страдали от его дорогой семьи Ланнистер или от ночных кошмаров, где Сир Мандон пронзил его сердце своим мечом в битве при Черной воде. — Она любит тебя, Игорь. Я не знаю, как тебе удалось обрести такую ​​женщину, как она, но когда я вижу ее рядом с тобой, я немного завидую. Береги ее, не позволяй этому гнилой мир испачкать ее дерьмом. — Я не позволю. Вот почему мы уходим далеко. — Тогда возьми ее как можно дальше. Ты умный и счастливый карлик. У Королевы Драконов будет хороший союзник. — Надеюсь, она так и будет, — вздохнул Тирион и пошел в каюту девушек за Сансой. Толос наконец стал реальностью на горизонте. Настроение штурманов колебалось между волнением от того, что они достигли целевого и невредимого пункта назначения, и печалью от того, что они отделяться друг от друга. Капитан сделал список рекомендаций Тириону о гостиницах, которые он знал, о капитанах, с которыми он должен согласиться отправиться в Мирин, и о том, что он должен избегать или говорить. Толос был врагом королевы. — Тебе нужно только упомянуть мое имя людям, на которых я тебе указал, и двери будут открыты для тебя. Внимательно следи за Линой, освобожденных людей здесь не ценят. Лето наклонился и обнял его так сильно, что он сжал кости Тириона. — Удачи, маленький друг. Желаю тебе крепких и здоровых детей. И таких красивых, как их мать. — Спасибо за все, капитан. Защитите девушек и доберитесь до Лорат в добром здравии, — сказал Трион, прощаясь. Рядом с этим Лето поцеловал руку Сансы и сказал ей что-то на ухо, что заставило ее покраснеть, еще раз обнял Пода и дал кошелёк с монетами, который мальчик заработал, работая на борту, и взял руки Лины, разговаривая с ней как с дочерью и дав ей его благословение. После этого четыре девушки, включая Сансу, обнялись и плакали. Кира держала руку своего нового отца и улыбалась единственным знакомым, которых она знала. Милена выйдет замуж за своего жениха, как только она выйдет из корабля, и она пойдет жить со своей новой семьей. Трое мужчин смотрели друг на друга, неудобно для женских слез. — Уходите как можно быстрее и скажи королеве, что Лето из Лорат, сын Лимора, бывший чемпион Мира, передает ей все свое почтение. — Мы передадим это ей. Когда они спустились по пешеходному мосту, казалось, что они прожили целую жизнь с тех пор, как отплыли от Волантиса. И, возможно, так оно и было.