Not All Those Who Wander Are Lost

«Находясь на вершине горы, мы всматриваемся в пропасть. Упав в бездну, созерцаем небо.» - Виктор Гюго, «Человек, который смеется»

На улице громко заржали кони и это отвлекло меня от вслушивания в беспокойный такт её сердца. В голове у Аэриэн была ещё большая неразбериха, чем обычно, но сквозь эту неразбериху я уловил образ стены. - И, что ты пытаешься сделать? - Понять, как работает наша связь, - проворчала она, - Я не хочу, чтобы в бою ты отвлекался на мои эмоции! Будем сейчас экспериментировать, - она резко вынырнула из моих объятий, нетерпеливо всплеснула руками и заходила туда-сюда, хмурясь и закусывая губу, как и всегда, когда глубоко задумывалась. В её глазах горел знакомый ещё с Лориэна исследовательский огонёк. Я вздохнул. Она не угомонится теперь. - Я могу разобрать твои эмоции, только когда сосредотачиваюсь на связи, - начал я, - С мыслями сложнее... - Скорее всего нужно, чтобы мысли имели сильный эмоциональный окрас или же..., - она замерла посреди комнаты и её губы сложились в беззвучное "О!" - Аэриэн? - позвал я, зная, что в такие моменты она может надолго уйти в дебри размышлений и сама же в них потеряться. - Осанвэ-кента! - воскликнула она, - Как там было то...? Чёрт, ну и дырявая же у меня башка, - я почувствовал, что она пытается вспомнить что-то довольно сложное для неё. - Ты же о мыслепередачи? - уточнил я, в который раз удивляясь тому, сколько ей известно об этом мире... Её знания были вполне сравнимы с очень хорошим образованием, которое получали даже далеко не все благородные. Я сдержал улыбку от мысли, что именно рядом с Аэриэн я удивился впервые за... тысячу лет? - Ага, - заторможено ответила она, - Как же ж... Разум... Нет. Природа разума подразумевает, что один может воспринимать другой, так? Но первый ничего не добьётся против воли второго или что-то типа того. Такая связь может возникать у родственников, близких друзей или... - она запнулась, покосилась на меня, и я сделал вид, что не заметил ничего и сдержал улыбку. "Или когда присутствует глубокая симпатия или любовь..." - И всё это связанно с... с тем насколько открыт или закрыт разум... Леголас! - неожиданно позвала она, - Но это относится только к Эру, Айнур, духам и эльфам! Я-то тут причём? Я же человек! У меня по определению не может хватать силёнок на что-то такое! - Ты же не знаешь, как на тебя повлияло перемещение между мирами, - улыбнулся я, - А, может, и наоборот. Твой разум устроен немного по-другому, чем у тех, кто родился в Арде. - Хорошая теория, милый, - я вздрогнул от её обращения, но она настолько задумалась, что и не заметила оговорки, - Короче, вывод: если я не хочу, чтобы ты слышал мои мысли, то ты и не будешь. Тоже самое в обратную сторону. С эмоциями, по идее, должно работать так же! - Думаю, сильные переживания друг друга мы будем чувствовать в любом случае. - Точно... Ты сейчас что-то слышишь, чувствуешь? - спросила Аэриэн. Я попробовал сосредоточиться на связи и... Ничего. Только сопротивление, которое откидывало меня назад. Я подумал, что вполне мог бы преодолеть это сопротивление, но тогда связь приобрела бы совершенно другую природу. - Ничего, - ответил я. - Эксперимент удался! - заключила она и облегчённо улыбнулась. Мне не понравилась эта её улыбка, знал, что она собирается что-то выкинуть, что-то опасное для жизни. Успокаивало лишь то, что предчувствие, которое она заметила, было будто направлено на что-то пока ещё сильно отдалённое в будущие. Успокаивало и одновременно выедало душу. Хотелось ругаться на манер Теи, но вместо этого я следил за тем, как она убрала со лба выбившиеся из её странной причёски светлые прядки, как она подошла к маленькому окошку и стала вглядываться во что-то, теребя тетиву перекинутого через плечо лука. Меня уже давно сводили с ума такие моменты, когда она была одновременно и близко, и бесконечно далеко. С Теей было трудно. Но я не врал себе - была бы она обыкновенной девушкой, с обыкновенным характером, было бы с ней просто - я бы на неё даже не посмотрел. Но её появление заставило меня поверить в то, что у судьбы весьма специфическое чувство юмора. Я, видевший, что с отцом случилось после смерти мамы, полюбил человека, ту, чья жизнь слишком коротка и стремительна... Так она эту жизнь ещё и не сильно бережёт. Аэриэн в чём-то была права, когда кричала на меня в Лориэне, когда просила забыть то, что происходило между нами. Но, как можно забыть? Я не мог и не хотел. - Леголас, - позвала она, оторвавшись от окна. Я заметил капельки, скопившиеся у завораживающих зелёных глаз, и мне захотелось их стереть. Она не заслуживала боли и слёз, и этого жуткого чувства вины, от которого любой бы свихнулся. Я подошёл к ней, не выдержав, потянулся к её лицу и стёр-таки слёзы. Аэриэн пристыженно отвернулась. Но у неё не вышло скрыть желание оказаться ближе. - Зараза! - вдруг выругалась она, - Нам срочно нужно в конюшни! Я не успел спросить зачем, как она ответила: - Гэндальф! В конюшнях мы действительно наткнулись на Митрандира, Гимли и Арагорна. Маг явно собирался в путь. - Ты уходишь? - сам не знал удивлён я или растерян. Аэриэн фыркнула рядом и закатила глаза. - Гэндальф у нас отправляется выполнять дополнительные квесты! - ядовито сказала она. - Квесты? - переспросил Гимли, но Тея отмахнулась. - Так нужно, - отозвался Митрандир укоризненно. - Знаю, - протянула Тея, делая вид будто ей скучно. Я вздохнул, ну не может она не ёрничать... - Когда нам тебя ждать? - хмуро спросил Арагорн. - Скоро, - загадочно ответил маг, - Я за помощью, - уточнил он, - Удачи! Митрандир пришпорил Серогрива, потрясающего коня породы меарас, и через секунду его уже не было у нас на виду. Я глянул на Арагорна, тот пожал плечами. Мы знали, что в Хельмовой Пади придётся тяжело и на победу рассчитывать вряд ли стоит. Помощи было ждать не от куда, тем более странным был отъезд Митрандира. Помощь! Где он её найдёт? Практически все эоред были собраны тут, в Эдорасе, а те, что не пришли - попросту не успели и уже не успеют. Подразумевал ли Митрандир людей Эркенбрада из Вестфолла? Возможно, но это было безумием. Вестфолл пал. А за границами Рохана тоже шла война, помощь из вне была невозможна. Я понимал, что надеяться на немногочисленность армии Сарумана нельзя. Враг давно готовился разгромить людей... Гимли проворчал что-то в бороду, и Аэриэн рядом с ним прыснула. - И не говори, - услышал я, сквозь её смех. Гном почему-то веселья Теи не разделял. Она вдруг замерла, выпрямилась и огляделась вокруг, заметила что-то, что искала и, радостно взвизгнув, побежала к одному из стоел. Я успел увидеть усталый взгляд Арагорна. Он, видимо, готовился, что Аэриэн сейчас что-то да выкинет. Я не сдержал улыбки, вспоминая их с хоббитами проказы в Лориэне. Вопреки ожиданиям следопыта, Аэриэн остановилась рядом с высоким конём вороной масти, вокруг одного глаза которого было ярко выделяющееся белое пятнышко. Я вспомнил этого скакуна. Вспомнил пот скатывающийся от бешенного галопа с его шеи, вспомнил пену у рта и совершенно не свойственное, после такого темпа, лошадям спокойствие... Вспомнил Аэриэн бледную и сильно осунувшуюся, в изнеможении соскальзывающую с его спины, захлёбывающуюся рыданиями. Вспомнил не перевязанную рану на её запястье и свой страх от мысли, что она сама это с собой сделала... - Оззи! - рассмеялась она, когда конь ткнулся мордой ей в плечо и зафырчал, - А я уже решила, что ты наконец одумался и решил драпануть от меня пока не поздно! - мне показалось, что взгляд животного стал осуждающим, - Не смотри так! Я бы на твоём месте именно так бы и сделала, - продолжала смеяться Одуванчик. Оззи снисходительно фыркнул. - Тея? - позвал Арагорн. - Ой, - она оглянулась на нас, - Представляете, это один из Brig! Он сам меня выбрал, когда мы с... с..., - она не смогла договорить и отвернулась. Руки, поглаживающие морду Оззи, мелко задрожали. Я подошёл к ней и обнял. Её ужасное воспоминание о стычке, в которой погиб Боромир, проносилось у меня перед глазами. Видимо, она потеряла контроль. Я чувствовал, что ещё немного и она снова скатиться в истерику, поэтому мысленно говорил ей успокаивающие фразы. Подействовало. Гимли и Арагорн тактично молчали. - Brig?! - вдруг, как ни в чём не бывало, удивился гном, - Но они же лишь сказки! Обиженный взгляд коня, его фырчанье и гордо вздёрнутая голова отлично показывали, что он думал о таких сказках. Тея вновь рассмеялась: - Так его, Оззи! - она похлопала коня по крупу. Мы с Гимли и Арагорном вышли из конюшен на улицу, оставляя Аэриэн одну вычёсывать её коня. Солнце было ещё высоко, но уже клонилось к полудню, играя лучами на золотой лепнине дворца. Мы шли в Тронный Зал зная - отправляться было необходимо уже совсем скоро. Я переживал, что Тея, оставшись одна, по новой начнёт корить себя за всё, даже за то, в чём не виновата. Я потянулся к её мыслям, но наткнулся на сопротивление и нахмурился. - Brig! Вот те на! - продолжал удивляться Гимли, - И они не только до сих пор существуют, но один из них выбрал нашу Одуванчик - такую же заправскую наездницу, как я! Подумать только... — я усмехнулся, помня о ворчании гнома из-за необходимости ехать верхом. - А я совсем не удивлён, Гимли, - покачал головой Арагорн, - Тея любит принижать своё значение в нынешних событиях, но мы-то этого делать не станем. То, что один из Brig выбрал её, только в очередной раз подтверждает чистоту её намерений и силу, которую она сама не осознаёт. - Нам стоит поспешить, - оборвал я их обсуждения, заметив какое-то волнение у дверей в Тронный Зал, - Они уже знают, что Митрандир покинул Эдорас. - Теоден не дурак, - пробурчал Гимли, - Знает, что раз Гэндальфу пришлось отбыть, значит на то есть серьёзные причины. - Теоден знает, а его воины нет. Им и так сложно отыскать в себе отвагу и надежду, - ответил Арагорн, - Гляньте только, половина из них совсем мальчики, не научившиеся ещё как следует держать меч, или старики, у которых на это уже не осталось сил, - он притормозил на секунду, задумался, - Они будут биться отчаяннее опытных и полных сил воинов. — Это то их и загубит, - тихо сказал я, наблюдая за двумя мальчишками, хвастающимися друг другу своим оружием. Поднимаясь по ступеням, я вновь попробовал услышать Аэриэн. Сопротивления не было, но ничего, кроме песни, которую она мысленно напевала, я услышать не смог. Она пела на синдарине. "Telig, telig, telig na i orn? Glinganner adan, pedir i danc neled. Si naid u-orui, a, u-athan u-orui Ae gevedir ned fuin vi i orn en-glin Telig, telig, telig na i orn? Ias adan ʼorth cann as seron dregat. Si naid u-orui, a, u-athan u-orui Ae gevedir ned fuin vi i orn en-glin Telig, telig..."* Это не могла быть эльфийская песня ни по мотиву, ни по словам, и мне стало интересно сама ли она её сочинила или это была песня из её прошлого мира. Мелодия была простой и запоминающейся, но в этой простоте крылся надрыв, тоска и тихий бунт. "Что же ты задумала, Аэриэн?" - грустно подумал я. Песня на миг дрогнула, но тут же продолжилась. "... Sigil estel gin, bo I forvo nin. Si naid u-orui, a, u-athan u-orui Ae gevedir ned fuin vi i orn en-glin..." В Тронном Зале почти не было людей. Леди Эовин раздавала служанке какие-то последние распоряжения и ничего в её глазах или в выражении лица не указывало на наличие эмоций. Служанка, пухленькая и низенькая, со светлыми, как у большинства роханцев волосами, была совсем молодой и то сильно хмурилась, то пучила глаза, стараясь запомнить все поручения. Король Теоден стоял справа от трона, облачённый в доспехи, и в полголоса советовался с Гамлингом и Эомером. Заметив нас, все трое кивнули приветственно и серьёзно. Король подозвал нас. Я неожиданно понял, что глаза Теодена не выражали ни намёка на надежду. Он хотел спасти свой народ, но не верил в успех. Король видел в манёвре с Хорнбургом лишь отчаянный и плохо продуманный бросок дикого, затравленного в угол зверя. Я почувствовал, что почти испугался. Раз уж конунг опустил руки, что же тогда должен чувствовать его народ? Но я помнил слова Аэриэн об отчаянии, они укрепляли дух. "В конце концов", подумал я, "Каждый имеет право на минуту слабости." - Гэндальф отбыл? - спросил Теоден. - Сказал, что за помощью, но когда его ждать не сказал, - отозвался Арагорн, склонив голову на бок и рассматривая развёрнутую на столе карту. — Значит маг покинул нас?! - возглас Эомера не был испуганным, нет, он был раздражённым. - Успокойся, - поднял руку Теоден, - Раз отбыл, значит так нужно. Нам тоже пора в дорогу. Гамлинг, подай мне мой шлем. - Скольких удалось собрать? - спросил Арагорн. - Мало, - коротко ответил Гамлинг, явно не желая в очередной раз называть число. На выходе из Зала, я отметил, что наши кони внизу были готовы. Уже у начала ступеней, мы столкнулись с запыхавшейся Аэриэн. - Фух, ой, valarauco lin haccanda!* Лестницы нужно отнести в разряд особо изощрённых пыток! Ай, блин, зараза... Всё, я решила! Нужно у назгула летучую тварь утащить и никаких лестниц! - выпалила она, усаживаясь на ступеньку и стараясь отдышаться. - Тея.., - Арагорн уже привычно приложил руку к лицу. - Оклемалась, раз снова бранится! - обрадовался гном. Король Теоден, Эомер, Гамлинг, Эовин и стражники были совершенно сбиты с толку её поведением. Я подумал, что они могли бы и оскорбиться. По крайней мере, Эовин выглядела очень возмущённой, хоть ни одна мышца и не дрогнула на её лице. - Гимли! - хлопнула себя по бёдрам Тея, не обращая внимания ни на что, - Мне очень хочется выругаться ещё и на кхуздуле, но никак не могу вспомнить подходящее ругательство! Гном рассмеялся, наклонился и шепнул ей что-то на ухо, она довольно улыбнулась и громко выругалась на кхуздуле. Гимли гордо кивнул. Аэриэн усмехнулась, вскочила на ноги и сказала: - Думали отпущу вас, не попрощавшись?! А вот чёрта с два! - Аэриэн! - не выдержал я. Мне казалась, что ещё немного и Эовин подожжёт её взглядом. - Упси, - она наконец взглянула на короля и окружающих его людей, - Приношу глубочайшие извинения за своё неподобающие поведение. - Ничего, - неожиданно мягко сказал Теоден, - Я ещё не разу не видел, чтобы лестницы провозглашали чьими-то личными врагами, - Тея рассмеялась и ответила: - У меня с ними серьёзные счёты, Ваше Величество! - она замолчала, оглядела нашу компанию, и сказала: - Я бы пожелала вам удачи, но это ни к чему. Вам она не нужна, вы и так разделаете этих мерзких, вонючих... - Тея! - воскликнул Арагорн. - Волнуюсь, - буркнула она под нос и, коротко взглянув на короля, шмыгнула в сторону меня, Арагорна и Гимли. Мы привычно стояли плечом к плечу, а потому ей не составило особого труда собрать нас в, как она это называла, "групповые обнимашки". Аэриэн говорила, что они помогают успокоить нервы и выразить то, что словами описать сложно. Она отступила назад и оглядела нас. - Эх, я уже скучаю... - бодро сказала Тея. - Одуванчик, мы совсем скоро свидимся. Я лично расскажу тебе как всё было, - пообещал Гимли, беспокойно оглядывая погрустневшую Тею. - Только, пожалуйста, давай без приключений или глупостей, - попросил Арагорн, - Ты под ответственностью леди Эовин. Пообещай вести себя, как положено, - тише добавил он. - Со Ортханка плевать на это "положено", - фыркнула она, - Ладно, прости... Я постараюсь. Аэриэн повернулась ко мне и робко улыбнулась. Я посмотрел в глаза цвета молодой листвы и вдруг понял, что она убирает сопротивление. "Целовать не буду", пронёсся насмешливый голос в голове, "А то у бедняжки леди Эовин не выдержат нервы!" Я не смог сдержать улыбки. Какая же она лиса всё-таки. "Ну, а я и не буду просить тебя разрешения поцеловать", она склонила голову набок слушая мои мысли, "А то у бедняги Гимли не выдержат нервы, и он тихо убьёт меня во имя защиты чести Одуванчика!" Она рассмеялась под недоумевающими взглядами всех присутствующих. - Хорошей вам битвы! - наконец пожелала Тея. Уже отъезжая от Медусельда, я позволил себе оглянуться. Две фигуры стояли у дворца. Одна высокая, в кольчуге и с мечом, стоящая уверенно, крепко и длинные волосы её развивались по ветру. А рядом другая - низенькая и хрупенькая, вся облепленная оружием до такой степени, что оставалось огромной загадкой, как она не валилась под его тяжестью. Перед моими глазами снова встала картина мечущейся на кровати Аэриэн, бредящей в нервном срыве, плачущей, отбивающейся от целителей. Она тогда безсознательно подпустила к себе только нас - Хранителей - и никого больше. Её маленькая ладошка, вцепившаяся в мою руку и безостановочный шепот "простите", сильно выдающиеся из-под рубашки косточки ключиц, запавшие щёки и синяки под глазами пугали так сильно, как ничего и никогда не пугало до этого. Я тогда сидел рядом с ней, гладил по волосам и пытался успокоить, давая возможность Арагорну перевязать её запястье, а Гэндальфу усыпить её заклинанием. А теперь меня разрывало от необходимости быть рядом с ней, поддерживать её, оберегать от кошмаров, которые, я знал, после пережитого будут её мучать... Она была такой хрупкой, нежной и невероятно красивой, но в то же время она прятала всё это. Там, где она мысленно выла от обиды или несправедливости, она насмехалась и ёрничала, там, где её могли бы заподозрить в нежности, она выдавала такие ругательства, что садись и записывай, чтобы такое добро не пропадало... Я отвернулся. Она сильная. Она справится. А мы справимся у Хельмовой Пади. - Кто такая эта девочка? - услышал я вопрос Эомера заданный Страннику. - Она та, кем её представили, - поспешил ответ. - Да, но откуда она? Ведёт себя так, будто знает больше остальных, знакома с этикетом, но не придерживается его. Позволяет себе поведение не достойное благородной леди, но и не собирается этого стыдится! - Эомер не успокаивался. Я догадывался, что его так задело в Аэриэн. Она была девушкой. А девушкам не место на опасных миссиях и на передовой войны... Я был с ним согласен, просто потому что видел, как она изменилась за последние несколько месяцев. - Тея действительно знает очень многое о будущем, - сказал Арагорн, - Она точно знает исход грядущей битвы, но не может пересказать его нам. А о том, откуда она, Вам стоит самому её спросить. Но не надейтесь, что она ответит. *** Я так и не поняла, как оказалась в отряде, что стоял между рвом и крепостной стеной, была слишком занята тем, чтобы меня не узнали. А теперь... Я стояла с луком на готове. Оперение стрелы само ластилось к пальцам и норовило в любую секунду коршуном сорваться с тетивы. Подрагивали губы... По обе стороны от меня стояли совсем ещё мальчишки. Им от силы было лет по пятнадцать, а то и меньше... Казалось, что я могу слышать их сбивающееся дыхание. Над головой сверкнуло и белый свет озарил подбирающееся войско и наши мертвенно бледные, сурово застывшие лица. Громыхнуло. Тяжёлые капли с мерным шумом разбивались о шлем и кольчугу, которые я стащила из оружейной в Эдорасе, придавливали лориэнский плащ к плечам, и скатывались дальше по спине, и время от времени, попадали на лицо. Эмоции были грубо откинуты в сторону. Ровные ряды людей, готовящихся отдать свои жизни - мы стояли вплотную друг к другу и нам больше не было страшно. Были только холодная собранность и молчаливое принятие своей участи. Никто не шевелился. "Что я здесь делаю?" - навязчиво пульсировал в висках вопрос, "На кой чёрт я здесь?" Осознание собственной ничтожности и незначительности прокатывалось гаденьким смехом в мозгу. Как же глупо! Мелкая девчонка, не знающая нихрена о реальных ужасах войны, с огромным усилием держащая даже лёгонькие кинжалы, выжившая до сих пор только по воли Единого, по глумливому стечению обстоятельств... Что же заставило меня оказаться тут, у Хорнбурга, в рядах смертников, среди тех, у кого нет выбора? И если бы хоть боялась, но нет же! Я умру сегодня... - сухая констатация факта. Или нет. Это не имело значения... Когда-то, целую вечность назад, под кронами древних мэллорнов я была уверенна, что уж в Средиземье то мне терять нечего. Теперь же, сколько не переубеждай себя — это не правда. Мне было, что терять. Губы изогнулись в грустной усмешке. Если есть, что терять, значит есть и причина бороться. Когда то, что ты делаешь имеет смысл, даже если это самое настоящее безумие, тогда вдруг оказывается, что шансов выжить чертовски много. Повернуться и бежать бы отсюда. Бежать, так долго и быстро, пока кровавый рассвет не поглотит остатки вины. Кровавый рассвет... Я вглядывалась в темень, зная, что глубокий ров перед нами, затопит кровь до самого верха. Я знала это, читала об этом... Земля вибрировала и тряслась под тысячами наступающих шагов. Вибрация волнами касалась онемевших пальцев ног, колюче скользила вверх по телу и растворялась ошалелым гулом в голове. Шли с надрывом, с канонадой и рёвом. Шли так, как ходят победители, так словно последняя преграда пала, а мы лишь букашки, которых легче лёгкого вытравить дымом, перебить мухобойкой или попросту размазать ногой о землю. "Идите", - подумала я, - "Ваша уверенность вас же и погубит. Идите!" Отвага или глупость? Ни то, ни другое. Войско замерло на нужном для начала атаки расстоянии; гул тысяч шагов затих и небо снова разразилось громом. Оглушило боевым кличем мерзких тварей. Мы не вздрогнули, только сильнее натянули тетиву. - Не стрелять! - со стены прокатился крик, прокатился волной и ушатом ледяной воды выплеснулся в сознания людей, в дрожащие от напряжения руки. Я знала этот голос. Кричал Арагорн. Захотелось оглянуться и задрать голову, чтобы увидеть их - отряды на стене, тех, среди которых была причина того, что мне было, что терять... Время замерло. Я вспомнила фразу Леголаса из фильма о том, что нужно целиться в шею. Толпа орков неслась прямо на нас, но я даже не дышала. Взгляд выхватил, как показалось, особо мерзкого. Я не знаю сколько прошло секунд или минут, пока воздух не разрезало новым приказом: - Огонь! - крик прошёлся повтором по стройными рядам. Стрела сорвалась в полёт с сотнями других. Я слегка улыбнулась - первый орк на моём счету. Не тот, в которого целилась, конечно, но это мелочи. Я выхватила стрелу и с новой командой пустила её по воздуху; не видела куда она пришлась потому, что послышалась уже следующая команда, и ещё, и ещё... А твари всё неслись вперёд, словно в трансе, словно мчали не к смерти, а к триумфу... Первые ряды, добежав до рва, попытались было затормозить, но тяжесть тысяч тушь не дала им и шанса. Они падали и падали лавиной, одни на других, накалываясь в полёте на свои же ятаганы и внизу уже корчились в предсмертных муках, в пытках, стоня, бранясь и умоляя. А чего молить то? О чём? Чёрная кровь стекала на дно рва. Пуская очередную стрелу, я подумала, что даже если кто-то из первых упавших и выжил, то он очень скоро захлебнётся, утопнет в крови. - Мечи! – слышится команда, когда стало понятно, что следующие уже не будут падать, что они бросятся на нас. Кто бы мог подумать... Свист выезжающего из ножен металла, гул от смены стоек, скрежет и звон. Смена оружия оказалась не менее оглушающей, чем вражеское наступление. Команды "В атаку!" я не слышала, просто рванула за остальными, когда, те понеслись на врагов. Периферическое зрение выхватило нескольких споткнувшихся, которых сразу затаптывали свои же. Я была примерно в среднем ряду, а потому успела отсчитать несколько секунд между тем, как копья наткнулись на копья и тем, как первый орк оказался в двух метрах от меня. Он бежал довольно скалясь. Конечно... Не сложно было представить, как я выглядела со стороны. Ниже остальных на две головы, растерянная, не знающая, что делать и на кого бросаться. Адреналин бурно выплёскивался в кровоток и от этого был слышен собственный бешеный пульс в висках и в горле. Удар был настолько безжалостный, что меня отбросило назад, на спину, шлем слетел, откатился куда-то в суматоху боя, и затылок пришёлся о что-то твёрдое. Орк наступал, я уже была на ногах, отметила только, что чем-то твёрдым был эфес меча. Эфес судорожно зажатый окровавленными, мёртвыми пальцами... Выпущенная кем-то наугад стрела просвистела всего в нескольких сантиметрах от моего лица, но осознала я это уже когда вновь схватилась со своим противником. Скорость была моим бонусом, на орка хватило двух ударов, на следующих уже больше. Я рвалась вперёд, напрочь забывая о том, что скоро скомандуют отступление. Четыре... "Что ж, пятеро точно есть" с каким-то холодным удовлетворением отметила я. Азарт, который появился от подсчёта убитых, действительно придавал сил. Нас стали ощутимо оттеснять к стене крепости. "Как быстро..." удивлённо отметила я. Дыхание сбилось, руки, лицо, чёрт, да вообще всё было в чужой провонявшей гнилью крови. - Отступаем! На стену!!! - мужчина, бившийся рядом со мной, обернулся на звук приказа и заорал, схватившись за то место, где ещё миг назад правая рука крепилась к плечевому суставу. Знакомый хруст позвонков на орочьей шее. Шесть. Мужчину разрубили пополам. Меня вырвало. Жалкие остатки людей Эркенбранда бросились к мосту, на котором мой желудок вновь напомнил о вывернувшихся из мужчины кишках и меня чуть было не затоптали, и дальше, к воротам, а оттуда через внешнюю галерею на стену. Несясь по последним ступеням, я только то и успела, что натянуть посильнее капюшон лориэнского плаща. Вероятность того, что я встречу кого-то из друзей была мала, вероятность того, что запалённые боем они заметят меня - ещё меньше, но она была. Отчаянные крики боли, перемешанные с жесткими командами, кровь, смешавшаяся в лужах с водой, бешенный пульс и никакого контроля над собственными движениями. Наверху, я шмыгнула направо, подальше от центра стены. Кто-то втолкал меня в ряд лучников. Огонь! Огонь! Огонь! Шумело набатом, прямо, как тогда в Мории шумели барабаны... - Лестницы! - послышался жёсткий возглас. - Быстро они, гады, - сплюнул кто-то рядом со мной. В двух метрах от нас, в кладку врезалось крепление лестницы, разбрасывая в стороны мелкие камушки. Я вытянула из колчана стрелу, и, не сильно выцеливая, попала в одного из карабкающихся орков. Семь. Больше на стрельбу времени не было. Я перекинула свой верный лук через плечо и достала кинжалы-близнецы. Два шага ближе к лестнице, два коротких вдоха, два клинка вонзившихся в первую показавшуюся над стеной голову. Восемь. Следующий орк упал от стрелы, одного из стоящих рядом парней. Я развернулась и увидела белокурого мальчишку, одного из тех, кто стоял рядом со мной перед битвой. Он кивнул мне, и я кивнула в ответ. В следующую секунду орк, выскочивший на стену, разрубил ему голову пополам. Брызнула кровь, закатились голубые, пропитанные ужасом, глаза — смерть сомкнула свои ручонки. Господи, ему было то лет... Четырнадцать? Примерно столько же, сколько моей сестре. А он умер. Умер. Я смутно понимала, что кричу, что из глаз льются злые слёзы. Чья-то стрела пронзила тварь, и я пожалела, что она была не моя. Метрах в пяти от того места, где я стояла появилось как-то разом слишком много орков. Времени для шока просто не осталось, промчав между скрестившимися передо мной мечами, я бросилась на помощь. Но не добежала. На спину наскочил орк. Я, что есть сил, дала ему под дых и вырвалась из хватки. Поднырнула под удар, но почувствовала, что сталь прошлась по левому боку. Боли почти не было и, отражая следующий выпад, я этого уже не помнила. Я так и не нанесла ему ни одного удара. Кто-то другой срубил твари голову, но орк успел пнуть меня ногой по диафрагме, и меня отбросило, наверное, метра на два ближе к центру стены. - Ах ты ж! Срань господня! - просипела я, хватаясь за живот. Дыхание сбилось, я закашлялась, стараясь подняться на руках. Повернув голову, я неожиданно наткнулась на, казалось, бесконечность застекленевших людских взглядов. Они лежали друг на друге, в куче кишок, отрубленных конечностей и голов, с изуродованными от смертельных ран лицами и будто тонули в луже крови. Некоторые в этой груде тел были ещё живы, а потому слышались хрипы и стоны, виднелись протянутые в пустоту руки, молящие о помощи. Я захлебнулась подступившими страхом и тошнотой. Желудок скрутило спазмом. Это не битва, это чёртова бойня. Захотелось бросить оружие и молиться сразу всем Богам, каких только знаю. Вот только хрена с два это поможет. Один такой божок уже закинул меня в этот кошмар. Сознание захлестнул пылающий, как в кузне, жар ярости. Я подхватилась на ноги и закричав, срывая голос, бросилась на первого попавшегося орка. Ответные удары этого уродца больше не казались мне слишком сильными. Я вертелась юлой под ними и в какой-то момент ранила орка в правое плечо. Он зарычал и рывком выбил кинжал из моей руки, но в то же время от боли уронил свой ятаган. Оскалившись, орк попёр на меня в рукопашную. Времени выхватить ножичек у меня просто не было, но потерю свою я подцепила ногой, подкинула и поймала. - Двадцать пять! - слух споткнулся о задорный крик Леголаса. Я вздрогнула, отвлёкшись, - я была уже слишком близко к друзьям, они могли заметить меня. Орк с размаху влепил мне по лицу. Я отшатнулась и хлопнулась на землю. Испугалась, тут же вскочила, совсем не замечая боли. Мы снова столкнулись с орком в борьбе. Я успела отметить, что от этого урода отвратительно смердело, когда мы поскользнулись на луже и покатились по лестнице. Стук метала и тел о ступени, мой вскрик и хруст (костей? рвущихся мышц? моих?) утонули в гуле месива, что творилось на стене. Скатившись вниз, я, в каком-то подобии кувырка, откатилась от орка, и стоя на коленях спрятала кинжалы и схватилась за лук. Тот не успел даже оклематься от падения, а моя стрела уже торчала из его глаза. Девять. По лестнице с диким рыком неслось ещё двое орков. Стрела пришлась одному в шею - десять, а вот другой свалился замертво без моей помощи. Я оглянулась. Позади был резервный отряд. - Быстро в строй! - крикнул мне командир. Я было уже побежала к ним, как услышала, что в сток что-то плюхнулось; с ужасом вспомнила про взрыв. Чёртов взрыв! А я? Как я могла забыть про подарочек Сарумана?! Я в панике посмотрела на сток, потом перевела взгляд на отряд и что было сил закричала: - Бегите! - они смотрели на меня, как на умалишённую, - Бегите подальше от стока! Сейчас рванёт!!! - последнее слово отрезвило командира, и он приказал: - В стороны! - толпа ринулась к разным концам крепости. Оцепенение... Когда пришла в себя, то оказалось, что отряд разбежался в стороны уже метров на двести. Я двинула за ними, но не успела сделать и десяти шагов, как раздался взрыв. Я только закрыла руками лицо да сгруппировалась, когда ударная волна выбила из меня весь дух и подкинула в воздух. Хлопок, падение на бок, тупая боль и что-то тяжелое придавило к земле, противный писк в ушах, ускользающая реальность и запахи дождя и смерти...