It's In My Blood

      Чанбин со вздохом проснулся, ощупывая кровать рядом с собой. Должно быть, он заснул прошлой ночью, пока присматривал за Феликсом.       Когда они пришли, Чан ждал их с распростёртыми объятиями с уже приготовленными для них постелями и едой. Чанбин с беспокойством наблюдал, как Минхо осторожно уложил Феликса на одну из кроватей.       Ли довольно причмокнул, повернувшись на бок и зарывшись лицом в одеяло. Со сам не заметил, как его губы медленно растянулись в мягкой улыбке, глядя на милую картину перед ним. Как только Минхо ушёл с ухмылкой на лице, он быстро притащил стул в комнату и плюхнулся рядом с Феликсом. Он всё ещё был в гиперактивном защитном режиме из-за того, что произошло за последние несколько часов.       Так он просидел несколько часов, не сводя глаз с рыжеволосого мальчика. Время от времени Феликс что-то бормотал во сне и переворачивался на другой бок. Он спал немного неряшливо, и Чанбин слегка усмехнулся на это.       Чан пришёл в комнату ночью и сказал ему, что для него есть место в гостиной, вместе со всеми, но Со отклонил предложение. Ему нужно было быть рядом с Феликсом. Вид умирающего любимого на руках, которого он забыл, а после внезапно вспомнил, сказался на Чанбине. Ему нужно было время, чтобы прийти в себя. Было слишком много эмоций. Он честно не имеет ни малейшего представления, что он должен чувствовать прямо сейчас.       И как он должен реагировать на такую странную ситуацию? Может быть, он должен плакать? Или, возможно, закатить истерику?       В довершение всего, он только что узнал, что будет связан с Феликсом на 500 лет?! Значит ли это, что теперь они практически женаты? Что, если Феликс устанет от него, или станет бояться его, увидев, что Со может сделать? Что, если он сам однажды решит, что вместо Феликса хочет видеть рядом с собой других людей?       Парень остановил свою фантазию и именно последнюю мысль сразу же стёр из головы. Он придвинулся ближе к кровати, наклонившись и изучая красивое лицо спящего даймона. Наклонился вперёд и осторожно провёл подушечкой пальца по кончику носа, вниз к губам. Феликс блаженно вздохнул от прикосновения Чанбина. Со почувствовал, как его сердце сжалось от этого жеста, и осторожно схватил младшего за руку, переплетая их пальцы. Феликс что-то пробормотал и ещё сильнее уткнулся носом в подушку, взъерошив волосы.       Нет, Чанбин никогда не захочет никого другого, кроме Феликса. Мысль о том, что кто-то ещё прикоснётся к нему, вызывала у него отвращение. Он должен защищать Ли. Никто другой, кроме него, не сможет заполучить этого задиристого мальчика.       Наконец-то успокоившись, Чанбин оставался в таком положении, держа Феликса за руку всю оставшуюся ночь, пока не уснул, свалившись на край кровати.       Сейчас уже утро, и Со сморгнул сон, чувствуя недостаток тепла, который, как он знал, должен был быть рядом с ним.       Он медленно встал, разминая затёкшие мышцы от долгого сидения в одной позе. Честно говоря, он всё ещё был измотан. Внезапные воспоминания нескольких месяцев обрушились на него в считанные секунды, буквально высосав всю энергию как моральную, так и физическую.       Потянувшись, он мельком взглянул на внутреннюю сторону своего запястья и облегчённо вздохнул, убедившись, что это не сон. Феликс действительно принадлежал ему всеми возможными способами, и эта крошечная татуировка цветка на внутренней стороне запястья доказывала это.       Он нежно поцеловал маленькую татуировку мягкими губами и повернулся, чтобы найти Феликса и других этим ранним утром.       Выйдя из спальни на открытое пространство квартиры Чана, Чанбин увидел, что только несколько человек проснулись, а остальные всё ещё крепко спали.       Чан и Уджин, конечно же, уже встали и сидели на кухне, попивая горячий чай из кружек. Они сидели, тесно прижавшись друг к другу, и на их лицах играла мягкая улыбка, когда они проводили вместе тихое утро.       Сынмин сидел на диване и читал книгу, а Хёнджин растянулся у него на коленях. Как, чёрт возьми, такому высокому парню удалось свернуться в маленький шарик на ногах Кима — для Чанбина загадка. Но что ещё больше удивило Со, так это выражение лица Сынмина. Он выглядел счастливым и довольным. Чанбин ожидал, что младший как обычно будет раздражён тяжёлым грузом на своих ногах, но вместо этого, прочитывая несколько страниц, он наклонялся и целовал Хвана в лоб, или в щёки, или в губы. Хёнджин при этом даже не просыпался.       Почувствовав укол зависти, Чанбин перестал пялиться на парочку и продолжил поиски своего собственного даймона, чтобы осыпать его поцелуями. Если бы это был кто-то другой, Со подавился бы при мысли о том, что сейчас он выглядит как влюблённый голубок, но если это Феликс, парню было всё равно.       Пройдя ещё немного в гостиную, он осторожно обошёл Чонина, который свернулся калачиком на двух одеялах и тихо посапывал. Видя, что не далеко от него были Джисон и Минхо только с одним одеялом, можно было предположить, что Ян украл одно из них для себя посреди ночи, скорее всего, у Хана. Со думает, что Джисон был совсем не против, как и Минхо, который в буквальном смысле разлёгся на парне. Они спали как убитые. Минхо обхватил Джисона всеми своими конечностями, погрузив пальцы в его спутанные светлые волосы. Хан уткнулся лицом в изгиб шеи старшего. Чанбин фыркнул на них.       Войдя в маленькую кухоньку, он отодвинул для себя стул и, зевая, слегка взъерошил волосы. Чан и Уджин улыбнулись ему, и Бан немедленно встал, чтобы принести ему что-нибудь попить.       Со наконец заговорил о том, что было у него после пробуждения:       — Куда делся Феликс?       — Рано утром он ушёл на прогулку. Сказал, что ему нужно кое о чём подумать и проветрить голову, — ответил Уджин, оценивая его реакцию.       Чанбин нахмурился. Ему не понравилось, как это прозвучало. Он сделал что-то не так? Почему Феликс не разбудил его, чтобы сообщить об этом?       — Ладно. Он сказал, когда вернётся? — у Чанбина было очень неприятное чувство в животе. Ему нужно было быть с Феликсом, и что-то в нём побуждало его пойти и найти то, что принадлежало ему.       Ким покачал головой.       — Нет, он не упоминал об этом.       Чан вернулся с дымящейся чашкой кофе. Три ложки сахара и четыре сливок, как раз так, как любит Со, когда не пьёт чай с жемчужинками.       — Сегодня утром его аура была не слишком хорошей. Больше горчично-жёлтый, чем его обычный ярко-золотой цвет. У меня такое чувство, что он расстроен, — Чан нахмурился, стоя позади Уджина и массируя его плечи.       — С чего бы ему расстраиваться? Он что, поранился? Может быть, с ним что-то случилось, когда мы... — Чанбин замахал рукой в воздухе, пытаясь подобрать правильные слова, — связались, или что-то в этом роде?       Ким покачал головой.       — Зная Феликса, я думаю, что он опять слишком много думает. Слишком много всего, чтобы с этим справиться.       — Справиться с чем?! — Чанбин начал сходить с ума, и он был в нескольких секундах от того, чтобы встать и найти своего даймона? Бойфренда? Мужа? Кем бы они сейчас ни были.       Уджин вздохнул, от чего Чан наклонился, чтобы поцеловать его в макушку. Затем он попытался объяснить младшему всё, что мог.       — Как бы мне выразиться, чтобы ты понял? Феликс очень эмоциональный человек... — начал он.       Чанбин кивнул, схватившись за кухонный стол и призывая его продолжать. Все знают, что Феликс очень эмоциональный. Ради бога, он заплакал, когда узнал, что одна из его любимых k-pop групп распалась. Конечно, это было практически год назад, прежде чем Со потерял свою память и был отделён от Феликса, но он всё ещё помнил об этом.       — Я уже давно знаю Феликса, так что могу предположить, что он расстроен по нескольким причинам. Во-первых, он не смог защитить тебя, когда ты больше всего нуждался в нём. Тебя чуть не забрали, и он запаниковал. Во-вторых, он умирал. А это словно заслонка на его разум. Поверь мне, я знаю, каково это. И в-третьих, тот факт, что он умирал прямо у тебя на глазах, вероятно, разбил его сердце больше всего.       Чанбин хмыкнул, сбитый с толку этой последней частью.       — Что? Какое это имеет значение? Кроме того, я спас его, так что ему больше не нужно беспокоиться об этом.       Чан вздохнул.       — Бинни... подумай. Человек, которого он больше всего любит, наблюдал, нечто столь травмирующее, как его смерть. Тогда... ты спас его, привязав к себе на всю оставшуюся жизнь. Он, вероятно, думает, что ты был вынужден спасти его, и что это он приковал себя к тебе, лишая тебя свободы. В довершение всего, ты сделал всё это, даже не вспомнив о нём. Проще говоря, он, скорее всего, думает, что ты в знак благотворительности сжалился в последние минуты. Теперь он не хочет встречаться с тобой лицом к лицу. Несмотря на всё происходящее в его голове, я подозреваю, что он убедил себя, что ты ненавидишь его, или думаешь, что он досаждает тебе.       Чанбин моргнул, глядя на Чана и Уджина.       — Чт... но... Благотво... — пробормотал он. — Неужели Феликс действительно так думает? А почему я не могу любить Феликса? Он очень милый. Любой хотел бы быть связанным с ним узами. Если уж на то пошло, то это я должен бежать, жалея самого себя. Я худший человек на планете, с которым можно связаться. Я эмоционально неустойчив, ненавижу, когда люди прикасаются ко мне, со мной трудно иметь дело. Зачем кому-то вроде Феликса вообще хотеть быть с кем-то вроде меня?       Уджин усмехнулся.       — Чанбин, он обожает тебя.       Теперь настал черёд Со реагировать на происходящее. Он встал, слегка повысив голос, но недостаточно громко, чтобы разбудить остальных.       — Почему?! Я просто не понимаю этого. Почему я кому-то так сильно нравлюсь?! Я не сделал ничего особенного. Простите, но мне просто трудно поверить, что такой человек, как Феликс, может так сильно любить меня безо всякой причины.       Чан печально улыбнулся Чанбину, заметив, что его красная аура ещё больше потемнела. С тех пор, как они все были разделены, каждая из их аур была пропитана негативом. В то время Чан понятия не имел, почему, но, когда к нему вернулась память, он всё понял.       Ну почему младший не видит, какой он замечательный человек? Почему он всегда должен эмоционально подавлять себя? Он был сильным и страстным, добрым и заботливым, стабильным. Феликс сразу же увидел это в нём. По мнению Чана, это именно то, что нужно Ли в его жизни, кто-то жёсткий, чтобы остановить его, когда парень заходит слишком далеко. Даже яркое солнце может быть закрыто тучами, и, когда подобное происходит, Феликсу больше всего нужен человек, который вытащит его из этого.       Уджин подумал, что сейчас самое подходящее время для разговора по душам. Он жестом предложил Чанбину сесть, что тот и сделал, стиснув зубы. Чан усмехнулся, услышав это.       — Феликс рос, не всегда зная, кто он такой. То же самое относится и к Хёнджину. Они были нормальными детьми. Родители Феликса были даймонами, и он родился, когда им было по 18 лет. Ему было 6, когда они умерли в возрасте 25 лет. Прямо перед ним. Они старались изо всех сил, чтобы дать ему хорошую и счастливую жизнь, но, в конце концов, не смогли сделать так много, как хотели. Я не знаю, как много помнит Феликс, но видеть, как умирают твои собственные родители, тяжело. Подобное не может не сказаться на здоровье маленького ребёнка. Возможно, именно это и стало причиной эмоциональной нестабильности Феликса. Вскоре после этого его отправили в социальную службу. Он пробыл в сиротском приюте некоторое время, прежде чем сэр Пак послал людей, чтобы забрать его. В то время мне было около 10 лет, и я помню, что он приехал, чтобы вступить в нашу с Минхо группу.       Чанбин прикусил губу, ненавидя саму мысль о том, что жизнерадостный Феликс так много пережил в одиночку. Но сейчас им было за двадцать. Это было так давно.       — Тот факт, что Феликс чуть было не подверг тебя тому, через что ему пришлось пройти, возможно, стал для него шоком. Давай просто дадим ему немного времени, чтобы он успокоился, прежде чем пойдём и приведём его обратно. Кроме того, он связан с тобой на всю оставшуюся жизнь. Можно сказать, ты тот, кто заставляет его сердце биться. Теперь ты для него на первом месте, и он не сможет слишком долго находиться вдали от тебя.       Это всё ещё не успокоило нервы Чанбина, но помогло унять наступающую панику. Он хотел пойти, найти Феликса, обнять его и запереть подальше от всего мира. Да, грубо, но ему ненавистна мысль о том, что он снова потеряет Ли. Да, было тяжело смотреть, как он умирает, но ещё более травмирующе жить без него.       От этой мысли у него перехватило дыхание. С каких это пор он стал так сильно заботиться об одном человеке? Он искренне боялся, насколько сильны его чувства к Феликсу.       Чан пристально наблюдал за младшим, в его глазах появился лёгкий красный блеск.       — Такое происходит со всеми нами, — прошептал он, отвечая на мысли Чанбина. Уджин посмотрел на Чана с недоумением на лице, но предпочёл промолчать, когда увидел красный блеск в его коричневых глазах. Он уже привык к этому.       Со взглянул на Чана и Уджина, затем на остальных в гостиной. Он не сомневался, что Сынмин подслушивал, и видел, как губы Джисона слегка дрогнули, когда он закрыл глаза и провёл пальцами по волосам Минхо, разглаживая спутанные пряди.       После чего он вздохнул и потёр глаза.       — Хорошо, я подожду, пока он вернётся. Но у него большие неприятности, — ухмыльнулся он, заставив старших хихикнуть.       — Пожалуйста, не рассказывай нам о своих извращениях, — проскулил Хан хриплым ото сна голосом.       — Говорит неудачник, который сходит с ума от того факта, что Минхо обнимает его во сне, — фыркнул Сынмин, закрывая свою книгу; он постучал себя по подбородку, словно раздумывал. — Интересно, а что случилось с той огромной плюшевой свиньёй по имени Минхо, которую ты купил, чтобы лучше спать по ночам, когда его не было рядом, м?       Джисон прищурился и посмотрел на друга со своего места на полу, всё ещё погребённый под спящим телом Минхо.       — Ты ничего не докажешь, — прошипел он в ответ.       Невдалеке от Хана послышался лёгкий смех.       — Бедная плюшевая игрушка, — сказал Чонин, его голос приглушённо доносился из-под одеяла.       — О, а я смотрю, тебе очень уютно под моим одеялом, — огрызнулся на него Хан.       Чонин не ответил, сделав вид, что ещё больше уткнулся носом в тёплые одеяла.       — Фу, какой он тяжёлый, — пожаловался Джисон, пихая Минхо локтём, чтобы тот слез с него. — Эй, мой чувак, слезь с меня. Мне надо в туалет.       — Ты только что назвал своего любимого, парня, мужа "мой чувак"? — спросил Сынмин, смеясь так сильно, что Хёнджин заворочался, а после сел с сонными глазами.       — Ну, он был куском дерьма, но любовь действительно может изменить человека, — проворчал Джисон, без угрызений совести оттолкнув от себя Минхо. Он быстро встал, прежде чем Ли успел снова вцепиться в него.       Как только блондин ушёл, Минхо сонно похлопал вокруг, издавая взволнованное мычание, когда не смог найти то, что искал. Не открывая глаз, он перевернулся на другой бок и ухватился за самое близкое, что смог найти, а именно за Чонина.       Младший вскрикнул, когда его притянули ближе к Минхо. Он попытался уйти, пока не стало слишком поздно, но помешали одеяла. Он скрёб ногтями по ковру, оставляя за собой маленькие следы, когда его тащили прочь.       Минхо, наконец, получил то, что хотел, уткнувшись лицом в плечо Чонина, перекинув ногу через его живот и снова заснул. Джисон вернулся из ванной, хохоча до упаду. Ян сердито посмотрел на Хана, скрестив руки на груди, так как он был пойман в ловушку спящим старшим.       — Ты у меня в долгу, — заявил он.       — Я отдал тебе своё одеяло, — самодовольно ответил парень.       — Как бы сильно я ни любил вас всех, у нас ещё есть дела, о которых нужно позаботиться, — громко сказал Чан. — К сожалению, мы не можем ждать возвращение Феликса, поэтому давайте-ка, собирайтесь вокруг.       Минхо что-то проворчал и, неохотно отпустив Чонина, сел и уставился на всех, пытаясь проснуться. Чанбин закатил глаза. Ли и вполовину не выглядит таким страшным, как Феликс, когда тот просыпается утром. Тёмный и опасный взгляд мальчика-феи, когда он просыпается, возбуждал Чанбина. Да, у него есть небольшая проблемка, он это знает, но ему плевать.       — Ладно, так что же, чёрт возьми, произошло? — спросил их Уджин. Теперь, когда все знают, что он жив, он больше не видит смысла прятаться.       Все повернулись к Чанбину, чтобы услышать объяснения. Вчера вечером он почти не разговаривал, слишком волнуясь за Феликса и чувствуя истощение от тонны воспоминаний, буквально затопивших его мозг. Чан позаботился о том, чтобы все оставили его и Феликса одних в спальне, а вскоре все они отправились спать.       Со прочистил горло.       — Я просто как обычно прибирался в своём магазине, — тут он сглотнул комок в горле, теперь понимая, почему чувствовал себя столь неуютно в том месте. Где же растения Феликса? Где его дурацкие занавески цвета морской волны, салфетки и играющая на заднем плане музыка Twice?       Он попробовал снова, не позволяя другим увидеть эмоции, которые он испытывал.       — Я прибирался и заметил несколько парней, дерущихся перед моим магазином. Я не собирался терпеть подобное, чтобы они устраивали беспорядок и мешали клиентам, поэтому открыл дверь и закричал на них. Там был Феликс и какой-то темноволосый парень. Я думал, что Феликс попал в беду, — Хёнджин фыркнул на это, заставив Чанбина посмотреть на него, — и попытался помочь. Тогда этот парень весь такой "иди сюда, Чанбин, прочь от этой мерзости", а я ему "что, блять?". А потом Феликс весь такой "нет, Бинни, оставайся позади меня", а я ему "что, блять?" и парень "отойди от него, поверь мне" при этом держа чёртов нож. А потом я спорил с Феликсом и его лапками в свитере, а потом тот парень кинулся вперёд, а потом всё было пиу-пиу, и я такой "а-а-а-а-а" из-за чего всё нахуй перевернул, раскидал как тряпичных кукол, связался с Феликсом, и вот теперь я здесь.       Со перевёл дыхание после эмоциональной речи, все по-прежнему смотрели на него.       — Неужели он, блять, только что сказал "лапки в свитере" и "пью-пью" в одном предложении? — нарушил молчание Сынмин. Хван хихикнул, прижимаясь к его боку, неосознанно вдыхая любимый лавандовый аромат.       — И ещё: Чан, ты сволочь! Я звонил тебе аж 10 раз!!! — вспылил Чанбин.       Бан поднял руки в знак капитуляции.       — Я не мог ответить тебе, Бин. Было очень важно, чтобы я этого не сделал.       Чанбин прищурил глаза и смерил Чана смертельным взглядом.       — Окей, более важный вопрос заключается в том, где, чёрт возьми, тот парень, который напал на тебя? — спросил Уджин, игнорируя их пристальные взгляды.       — О! Сынмин и Хёнджин должны были позаботиться об этом. Да, ребята? — спросил Джисон, поворачиваясь к парочке. Они оба сладко улыбнулись.       — И куда же вы его дели? — спросил Чонин.       — После того, как мы привели Чанбина и Феликса к Чану, то вернулись и нашли очень интересное место для этого парня, — хихикнул Хёнджин.       У Чана было плохое предчувствие по этому поводу. И на этот раз это было не из-за его дара.

***

      — Вы закрыли его в моём чулане? — недоверчиво спросил Чан.       — Ну а куда ещё мы должны были его деть? — спросил Сынмин. На всякий случай он держал в руках тапок.       — Позвольте напомнить вам, ребята, что мой чулан — не тюремная камера, — возразил Чан.       Джисон и Минхо вздрогнули от этой мысли. Они держались позади всей группы.       — Вы уверены, что он ещё жив? — спросил Чанбин.       — Он в порядке, — беззаботно отмахнулся Хёнджин. Уджин бросил на него укоризненный взгляд.       — Ну, есть только один способ узнать, — сказал Со, хватаясь за дверную ручку и открывая её. Все напряглись, готовые на всякий случай действовать. Он поднял брови при виде того, что открылось перед ним.       Молодой мужчина лет 25 пристально смотрел на них, он был связан и сидел на заднице посреди чулана. У него были тёмные волосы и напряжённый взгляд.       — О, смотрите-ка, вы наконец-то решили почтить меня своим присутствием, — язвительно сказал он.       — Он только что нагрубил нам?! — крикнул сзади Джисон. — Сынмин, где твоя газета, я иду туда!!!       Минхо быстро схватил Хана, прежде чем тот успел броситься прямо в центр событий.       — Не так быстро, милый. Я не хочу, чтобы ты пошёл и убил нас обоих, когда мы только-только нашли друг друга.       Блондин застыл, когда эти слова зазвенели в его голове. Он должен привыкнуть к тому, что теперь они с Минхо буквально одно целое. Он не может быть таким же беспечным, как обычно.       Ли заметил, что поведение парня изменилось, поэтому притянул его ближе к груди и провёл губами вверх по шее.       — Я не хотел напугать тебя, Джисон. Мне всё равно, что случится со мной, я просто беспокоюсь о том, кто защитит тебя, если я уйду. Я больше никому не доверяю. Ты должен быть более осторожным для самого себя.       Хан повернул голову и пристально посмотрел на Минхо, стараясь не растаять от ощущения его дыхания на своей коже.       — Лучше тебе не намекать на то, что, как мне кажется, ты намекаешь. Ты ни в коем случае не обуза для меня. Ты значишь для меня всё, и я люблю тебя и сделаю для тебя всё, что угодно. Так что хватит всей этой ерунды типа "мне всё равно, если я умру, или мне всё равно, если я уйду". Сынмин, Чан и Чанбин согласятся со мной, — выдохнул Джисон, вырываясь из объятий Минхо.       Сынмин, Чан и Чанбин согласно кивнули в ответ на слова Хана.       Пленник смотрел на них с отвращением на лице.       — Быть того не может... — он взглянул на Кима, наблюдая, как Хёнджин стоя позади него, нежно проводит пальцами по его рукам. Он повернулся к Минхо, который пытался удержать Джисона после его маленькой вспышки гнева. Затем его широко раскрытые глаза остановились на Чане и Уджине, стоявших рядом. Его глаза, наконец, сощурились на татуировке Чанбина на запястье, которая была полностью видна, поскольку он скрестил руки на груди. — Ребята, вы серьёзно связались с этими... уродами?!       Чан несколько раз моргнул.       — Повтори.       — Я не могу в это поверить. Чёрт возьми, а они, оказывается, быстро действовали, заманив вас в ловушку. Я надеялся, что успею вовремя, но, видимо, напрасно, — цыкнул парень.       — О чём он говорит? — прошептал Чонин Уджину. Старший пожал плечами.       — Перестань изрыгать какую-то херню, ты хумфпм ммпф... — начал было говорить Сынмин, но Хёнджин прикрыл ему рот рукой.       Парень ахнул.       — Я несу чепуху?! Вы те, кому промыли мозги... хотя, знаете что? Я не собираюсь с вами разговаривать, — а потом он повернулся так, что его спина оказалась лицом к Чану и остальным.       — Он серьёзно повернулся к нам спиной? — зашипел Джисон.       — По-видимому, произошло какое-то недоразумение, — начал Чан. — Мы просто хотим поговорить, — парень фыркнул на это. — Поверь мне, приятель. Мы не хотим держать тебя в плену. Нам просто надо знать, почему ты пытался убить Феликса и Чанбина.       — Ладно, моему терпению конец, — прорычал Чанбин, входя в чулан. Хлопнул парня по плечу и снова развернул его лицом к себе.       — Чанбин, не делай так больше, — прошипел Хёнджин, уже стоя рядом с ним на случай, если что-то пойдёт не так. — Феликс надерёт нам всем задницы, если с тобой случится что-то плохое, так как мы не уследили за тобой должным образом.       Со отпустил парня и сделал шаг назад.       — Ой, извините. Очень трудно привыкнуть к тому, что тебя охраняют, — затем он фыркнул. — Феликс такой мягкий и ласковый. Я не хочу, чтобы он напрягался, пытаясь защитить меня.       На этот раз настала очередь Уджина фыркнуть.       — Поверь мне, Феликс совсем не напрягается.       Чанбин бросил на него смущённый взгляд. Он знает, что даймоны быстрее и сильнее среднего человека, но Феликс ни за что не смог бы справиться с кучей парней больше него. Так ведь?       Хван улыбнулся, глядя на бестолковую физиономию Со, затем чмокнул его в щёку и потащил обратно к Сынмину. Ким прищурился, глядя на то место на щеке парня, которое целовал Хёнджин, но предпочёл ничего не говорить. Пока.       — Ладно, давай начнём сначала. Привет, меня зовут Чан. Это мой даймон и муж Уджин. Это наши дети. Как зовут тебя?       Парень фыркнул, отворачиваясь и отказываясь общаться с Чаном.       — Ну всё, — Джисон локтём протолкнулся вперёд. Он схватил парня за шиворот и ударил его по лицу. — Слушай сюда, ублюдок! Никто, я повторюсь, никто не игнорирует Чана подобным образом. А теперь начинай говорить, пока мой великолепный парень не оторвал тебе руки! — Хан несколько раз встряхнул парня.       Минхо усмехнулся.       — Дорогой, я не собираюсь никому отрывать руки. Это слишком грязно.       Чанбин и Чонин рассмеялись. Сынмин вырвался из защитного захвата Хвана и встал позади Джисона со своим тапком, глядя вниз на раздражающего нападавшего.       Парень не казался испуганным, что раздражало Хана ещё больше.       Наконец он заговорил.       — Если бы я не видел красных и золотых огоньков в ваших глазах, я честно не смог бы сказать, кто даймон, а кто — заветный. Вы, ребята, все сумасшедшие.       Глаза Чана полностью покраснели, изучая мужчину, когда он усмехнулся.       — Прости за Джисона. Он просто волнуется. Я думаю, что нам есть, чему поучиться у тебя, мой друг. А теперь расскажи нам побольше о своей маленькой группе изгоев. Или мне стоит пойти и расспросить Рена?       Его глаза расширились, и в них наконец-то появился настоящий страх.       — Откуда ты знаешь... погоди, ты знаешь Рена? Он жив?! — прошептал он дрожащим голосом. После быстро взглянул на всех остальных, с надеждой и недоверием в глазах.       — Да, живой. Настоящее шило в заднице, — выпалил Минхо в ответ.       — М-можно мне его увидеть?       — Зачем? — спросил Чонин.       — Откуда мне знать, что ты не лжёшь мне, чтобы я поверил тебе? А потом ты убьёшь меня, как и всех остальных, — спросил он в ответ с ядом в голосе.       — Поверь мне, если бы я хотел убить тебя, я бы просто подошёл к тебе сейчас и задушил твою сучью задницу... — начал было Джисон, но Уджин оборвал его.       — О чём ты вообще говоришь? Убить кого? — Ким растерянно уставился на него.       Парень наклонился вперёд, натягивая верёвки.       — Подожди, ты сейчас серьёзно? Ты понятия не имеешь, что происходит? — когда Уджин и остальные моргнули в ответ, он громко рассмеялся. Наконец Сынмин рыкнул и поднял руку с тапком, но Хёнджин быстро остановил его.       — Послушай, мы можем без проблем отпустить тебя. Просто, пожалуйста, скажи нам, кто ты и что происходит, потому что, похоже, мы в неведении, — Чан попытался успокоить его.       Парень сдул чёлку с глаз и сказал.       — Только если ты позволишь нам снова увидеть Рена.       — Можешь оставить его себе, мне всё равно... — крикнул Минхо, но Чонин пнул его в голень, чтобы заставить замолчать.       Парень вздохнул.       — Хорошо. Меня зовут Джонхён, но отзываюсь и на ДжейА. Я — заветный. Мы пытаемся защитить заветных от даймонов.       Чанбин нахмурился, услышав это.       — Почему, чёрт возьми, мы должны быть защищены от даймонов, которые поклялись защищать нас? — он взглянул на Уджина, но тот лишь пожал плечами.       — Я пытался помочь тебе, пока не стало слишком поздно. Но, похоже, что это привело к обратному результату, — сказал ДжейА Чанбину. — Этот маленький демон с рыжими волосами оказался рядом с тобой прежде, чем я смог спасти тебя.       Губы Чанбина скривились, когда тот заговорил о Феликсе. Он был не в настроении, особенно сейчас, когда Феликс его игнорировал.       — Этот рыжеволосый демон просто случайно оказался моим парнем? Мужем? О, чёрт возьми, как же мы себя называем, ребята? — он повернулся к Уджину и остальным за помощью в том, чтобы понять какие у них отношения.       — Как насчёт "спутники жизни"? — предположил Сынмин.       Чанбин улыбнулся.       — Мне нравится.       — Отлично. Рыжий волосатый демон — спутник жизни. Не приходи ко мне плакать, когда умрёшь, — фыркнул ДжейА.       — Сынмин, сходи за нашей запасной клейкой лентой, — пробормотал Джисон.       — Какого хрена, ребята? Зачем вам нужна запасная клейкая лента?! — спросил Минхо.       — Лучше тебе этого не знать, — хихикнул Ким.       — Послушайте, я не хочу связываться ни с кем из вас. Я пытался помочь, но ясно, что у тебя в голове путаница и ты не хочешь моей помощи. А теперь отпустите меня! — ДжейА снова стал бороться с верёвками. — И почему, чёрт возьми, они такие тугие?!       Хёнджин ухмыльнулся.       — Я профессионал в бондаже, — услышав это, Сынмин закашлялся.       Чан наблюдал за борьбой нового знакомого.       — Хорошо. Чанбин, развяжи его, он свободен, — Уджин взглянул на своего спутника жизни, но ничего не сказал. — Просто пообещай нам, что никогда больше не будешь пытаться причинить кому-либо вред.       — Плевать, — пробормотал парень, отводя взгляд.       — Ты серьёзно?! Мы просто позволим ему уйти?! Вот так просто?! — Хан начал закатывать истерику.       — Да, на этот раз я согласен с Джисоном! — сказал Чонин.       — Отпусти его, — поддержал Чана Уджин. Бан послал ему благодарную улыбку. Чанбин пожал плечами и наклонился, чтобы развязать ДжейА. Парень осторожно встал, потирая запястья. Все расступились, пропуская его вперёд.       Когда ДжейА подошёл к двери, он оглянулся на них.       — Вы, ребята, очень странная компания. Я никогда раньше не видел, чтобы заветные охотно посвящали свою жизнь даймону. Не думайте, что это последний раз, когда вы видите меня, особенно после вашего обещания на счёт встречи с Реном, — и с этими словами он ушёл.       Чан и Уджин уставились ему вслед, затем Ким перевёл взгляд на Чонина.       — Следуй за ним, — пробормотал он. Ян услышал это громко и ясно, и меньше чем через секунду был уже за дверью.       — Что, чёрт возьми, происходит? — ворчливо пробормотал Джисон.       — Похоже, в этой истории есть что-то, о чём мы пока не знаем. Этот ДжейА явно не собирался с нами разговаривать, как бы мы его ни донимали и ни обещали встретиться с Реном. Его аура была здесь повсюду. Он, должно быть, потерянная душа, — Чан покачал головой. — И он всё твердил, что даймоны — зло. Но ясно как день, что вы должны защищать нас, поэтому я хочу знать, что он скрывает.       Минхо кивнул, соглашаясь с его доводами.       — Вполне справедливо. Мы подождём и посмотрим, где находится его укрытие, а потом сами войдём в их парадную дверь.       — Вот это уже другой разговор! — Хёнджин аж пританцовывал.       Чанбин вздохнул, чувствуя, как у него начинает болеть голова. Он всё ещё беспокоился о Феликсе. Чан похлопал его по спине.       — Не волнуйся, приятель. Мы найдём Феликса по ходу дела.       Чанбин всё ещё волновался.

***

      Прошло уже два дня, а от Чонина и Феликса по-прежнему ни слуху, ни духу. Уджин не беспокоился о Чонине, потому что знал, что младший вполне способен позаботиться о себе сам. Однако он беспокоился о Чанбине. Темноволосый парень становился всё более взволнованным по мере того, как проходили минуты без его спутника жизни, и он практически срывался, если кто-то просто здоровался с ним.       Другие понимают, что Чанбин не специально, поэтому не принимают его резкие слова близко к сердцу. Чан наблюдал, как аура Со стала ещё более тёмной, и он, наконец, пришёл к решению, что должен взять дело в свои руки.       Пока Чанбин сидел на диване, тупо уставившись в стену, Чан привёл остальных в свою спальню.       — Ладно, ребята. У нас нет времени разбираться с их бессмысленной любовной ссорой, и я думаю, что два дня — достаточно времени для Феликса. Нам нужно что-то сделать, — сказал им Чан.       — К тому же Чанбину опасно разгуливать без защиты. Мы ничего не имеем против того, чтобы присматривать за ним, но если когда-нибудь произойдёт нападение, наши собственные заветные будут стоять на первом месте. Я знаю, что это звучит жестоко, но... — Хёнджин виновато посмотрел вниз. Сынмин сжал его руку, чтобы успокоить.       — Нет, ты прав, Хёнджин. Наши собственные заветные всегда в приоритете, если когда-нибудь дойдёт до этого. Мы любим Чанбина, но Феликсу пора вынуть голову из задницы, — согласился Минхо.       — К тому же это несправедливо по отношению к Чанбину. Он прошёл через всё это, чуть не потеряв важного человека в последнюю минуту, а затем проснулся без единственного человека, ради которого он пожертвовал своей нормальной жизнью, — возразил Джисон.       — Ладно, и что мы сделаем для них? — спросил Уджин.       — Ну, сначала нам нужно связаться с Феликсом, — начал Чан. — Нам нужно, чтобы Феликс захотел приблизиться к Чанбину по собственной воле.       — Как, чёрт возьми, мы это сделаем?— спросил Сынмин.       — Вот с этим мне и нужна помощь. Что заставит Феликса приблизиться к Чанбину? — задумался вслух Чан.       — Он очень заботливый. Мы можем, например, столкнуть Чанбина вниз по лестнице и надеяться, что он придёт на помощь? — предположил Джисон.       Уджин пристально посмотрел на него.       — Что-нибудь получше?       — Ну... Феликс довольно собственнически относится к Чанбину. Честно говоря, я даже не знаю, почему Чанбина это не беспокоит, потому что меня это привело бы в бешенство, — сказал Сынмин.       — О, я мог бы пойти и пофлиртовать с ним! — взволнованно прошептал Хёнджин.       — Нет! — закричал Ким, немного резковато. Хван моргнул в ответ, и лукавая усмешка начала формироваться на его лице. Он наклонился, тыча пальцем в покрасневшие щёки Сынмина.       — Похоже, Феликс не единственный собственник, а? — младший шлёпнул его по руке, но не отрицал этого.       — Подожди, Сынмин прав. Как насчёт того, чтобы пойти с Чанбином в клуб, чтобы немного отвлечь его от стресса. И мы можем найти и пригласить Феликса, — начал Уджин, и в его голове возникла идея.       — Звучит забавно! — тут же вмешался Джисон.       — Я думаю, это может сработать. Теперь всё, что нам нужно сделать, это связаться с Феликсом и дать ему знать, что его мужчину украдут, если эта эмоциональная задница не вернётся, — рассмеялся Минхо.       Чан нахмурился, услышав последнее заявление.       — Погоди, я думал, что раз уж мы все спутники жизни, то не можем быть ни с кем другим? Феликс никогда не попадётся на удочку того, что кто-то отнимет у него Чанбина.       Уджин покачал головой.       — Связь образуется совсем не так. Мы же не родственные души. Она образуется только тогда, когда мы добровольно отдаём свою кровь заветному. Там не сказано, что мы должны любить заветных. Мы вольны уходить и любить кого захотим, то же самое относится и к заветным. Всё, что мы обязаны делать — защищать их от зла. Однако в 7 случаях из 10 даймоны и заветные обычно влюбляются, потому что трудно сохранить платонические отношения друг с другом.       Чану это не понравилось, и он нахмурился. Уджин улыбнулся, глядя на его явно разочарованное лицо. Он наклонился ближе к лицу Бана, заставляя светловолосого посмотреть на него снизу вверх.       — К счастью для меня, я влюбился в тебя, несмотря на узы, — прошептал он, нежно касаясь губами губ Чана, когда говорил это.       — И вам удачи, ребята! — сказал Джисон, направляясь к двери. — Я не хочу оставаться здесь и выяснять, что будет дальше.       Минхо ухмыльнулся, следуя за Ханом.       — Ты просто завидуешь, потому что это не мы в нашей собственной спальне делаем все эти вещи.       — Вовсе нет! — крикнул ему в ответ Джисон.       — Я завидую, — надул губы Хёнджин. — То, что я мог бы сделать с Сынмином прямо сейчас...       Ким хлопнул ладонью по его губам.       — Может, ты перестанешь так открыто говорить о нашей личной жизни? — прошипел он. Затем вытащил Хёнджина из комнаты.       — Наконец-то, — выдохнул Уджин, очень быстро подойдя к двери и плотно её закрыв. — Итак, на чём я остановился? — спросил он Чана.       — Собираешься поцеловать меня? — радостно добавил Чан, схватив старшего за воротник рубашки и притянув его ближе, чтобы между ними не было пустого пространства.       — Да, и намного больше, — пообещал Уджин, соединяя их губы в жарком поцелуе.

***

      — Поверь мне, Чанбин, будет весело, — сказал Джисон своему другу, поправляя волосы. Все они собирались провести весёлую ночь, поэтому Хан и другие поставили себе миссию сделать парня таким горячим, чтобы у других слюнки текли.       Со хмыкнул, оживляясь при мысли немного расслабиться в клубе. Везде, где была музыка, было хорошо.       Джисон и Хёнджин суетятся вокруг Чанбина уже больше часа.       — Э-э, ребята, это действительно необходимо? Я не собираюсь танцевать или что-то в этом роде, вы же знаете.       Они проигнорировали его, добавив последние штрихи. Когда они закончили, Минхо и Чан вошли, засвистев от увиденного.       — Проклятье, Чанбин, — сказал Чан, гордясь тем, как великолепно выглядел его друг. Не то чтобы он не выглядел горячим раньше, но сейчас он был очень горячим.       Джисон ухмыльнулся, взмахнув рукой по воображаемым волосам. Затем он дал Хвану пять. Они решили пойти по пути "плохой парень". Волосы Со были стильно спутаны, на нём были узкие кожаные штаны с цепями вокруг бёдер и чёрные берцы. Он был одет в обтягивающую чёрную футболку, которая подчеркивала его сексуальное телосложение, а на глазах лёгкие дымчатые тени для век. В этом не было ничего особенного, но достаточно, чтобы придать ему опасную атмосферу, которая, без сомнения, взбудоражит тонны людей в клубе. А вечное раздражение в глазах только добавляло нужный настрой.       — Теперь я понимаю, почему Феликс так ревностно относится к нему. Ему придётся отгрызть всем руки, если они прикоснутся к Чанбину, — прошептал Сынмин Уджину. Старший согласился.       — Тебе тоже, — Уджин кивнул в сторону Хёнджина. Хван был одет в тёмно-синюю рубашку, наполовину заправленную в обтягивающие чёрные джинсы. Его волосы были откинуты назад, открывая лоб, а на лице золотой подводкой подведены глаза.       Сынмин поджал губы.       — Знаю. То же самое относится и к тебе, и к Джисону.       Уджин с желанием взглянул на Чана, облизывая губы. Парень был одет практически как Чанбин, но на нём была чёрная шёлковая рубашка и чёрная подводка для глаз. Тонкие серебряные браслеты украшали запястья, а на шее висело серебряное ожерелье.       Его глаза неохотно оторвались от великолепной фигуры Чана, когда он заметил Джисона, суетящегося вокруг Минхо.       — Я же велел тебе надеть портупею поверх рубашки! — рыкнул на него Хан.       Минхо заскулил.       — Но как я буду танцевать с этой штукой, когда она тянет меня вниз?! — он сделал волнообразное движение для демонстрации. — Видишь, как классно выглядит, но если я надену этот медвежий капкан на талию, то буду выглядеть как умирающий кит, дёргающийся на пляже!       — Но на что мне теперь смотреть?! На Сынмина? Он для меня как местный библиотекарь! — возразил в ответ Джисон.       Ким хмыкнул на то, что его втянули в это.       — Во-первых, я выгляжу чертовски хорошо, большое спасибо.       — Да уж, — промурлыкал Хёнджин.       — А во-вторых, разве тебя не беспокоит, что твой парень будет выставлять себя напоказ перед толпой людей в клубе, особенно если ты заставишь его надеть портупею?       Хан моргнул, глядя на друга.       — Нет? Зачем мне беспокоиться, когда я знаю, что они все хотят то, что моё? Если он будет выглядеть горячим, я хочу, чтобы он выглядел чертовски горячим.       Чанбин подавился на заднем плане.       — Особенно, если он будет танцевать в этом, — Джисон поднял портупею.       — Окей! Хватит об этом. Нам не нужны подробности того, что тебя возбуждает, — прервал его Чан. Хан просто пожал плечами. Минхо втайне находил это забавным.

***

      Музыка в клубе была очень громкой, и там уже была тонна людей. Повсюду на танцполе вспыхивали неоновые огни, а чуть дальше находились ограждённые сиденья со столиками. Ребята тут же заняли себе несколько столов. На другой стороне клуба был хороший бар. Место было достаточно буйным, но и достаточно проверенным, чтобы здесь ничего незаконного не происходило.       — Так вот, я не хочу, чтобы вы пили алкоголь, особенно учитывая то, что происходит в последнее время. Но я также хочу, чтобы вы хорошо провели время. Договорились? — сказал всем Чан.       Они дружно закивали. Несмотря на то, что Минхо, Хёнджину, Уджину, Чонину и Феликсу понадобилось бы выпить много алкоголя, чтобы хоть немного опьянеть, Ли согласился, что пока ещё небезопасно расслабляться.       — Чёрт побери, Чан, как тебе удалось затащить нас в такое потрясающее и дорогое место? — воскликнул Хёнджин.       — Я знаю нескольких парней, которые знают парней, которые владеют этим клубом. Раньше мы вместе писали лирику, — Чан пожал плечами.       — Хорошо, но как мы узнаем, что Феликс пришёл? — прошептал Сынмин.       Уджин ухмыльнулся.       — Я позаботился об этом. Всё, что мне нужно было сделать, это оставить сообщение на его телефоне о том, как сильно я скучал по нему всё это время, притворяясь мёртвым, и как я хочу провести время с ним. Я также добавил несколько всхлипов, утверждая, что он должен ненавидеть меня за то, что я обманывал его всё это время. Сработало как по волшебству. Он написал мне, попросив адрес и сказал, что будет здесь.       — Чёрт, чувство вины заставит его прийти. Это довольно грубо, — покачал головой Джисон. Затем он усмехнулся. — Мне это нравится.       — У нас нет времени разбираться с его неуверенностью. Я бы предпочёл, чтобы он злился на меня, чем бродил среди сумасшедших людей, охотящихся за нами. К тому же это нечестно по отношению к Чанбину. Он невнимателен, — фыркнул Уджин.       — Окей, отлично, эта вечеринка не начнётся, пока я не вступлю в игру, — воскликнул Минхо, покачивая бёдрами в такт музыке и хватая Хана за руку. Они отправились на танцпол.       — Это наш сигнал, — прошептал Хёнджин на ухо Сынмину, заставляя молодого доктора вздрогнуть. Хван схватил его за талию и повёл прочь от их столиков.       — Придержи для нас места, ладно, Бинни? — спросил Чан, обвивая руками шею Уджина и толкая его в толпу. Ким помахал на прощание рукой, не сводя глаз со своего заветного.       Чанбин хмыкнул на всех них, разбившихся на пары и оставивших его одного. Но решил выпить содовой и охладиться, воспользовавшись редкой возможностью расслабиться и получить удовольствие. Он ещё был зол, хотя скрытый гнев никогда не покидал его.       — Когда он должен прийти? Прошло уже 20 минут! Чанбин будет скучать, если мы слишком долго оставим его одного, — шепнул Джисон Чану.       — Он должен быть уже в пути, — ответил Уджин. Сейчас они сгрудились у стойки бара, стараясь незаметно следить за Чанбином.       — А вот и он! — прошипел Сынмин, подталкивая всех в направлении входа. — Ты думаешь, он заметит Чанбина?       — Он не может не заметить его. В этом углу он выглядит как не в своей тарелке, а его сапоги лежат на столе, — заверил Минхо Кима.       — Чёрт, он действительно хорошо выглядит. Вообще-то, они оба, — прокомментировал Хёнджин. Феликс был одет в довольно откровенную бело-зелёную шелковую рубашку с тёмными брюками, которые облегали его ноги. На бёдрах и коленях виднелись прорези, открывающие кусочки кожи, которые практически умоляли прикоснуться к ним. У него была чёрная подводка для глаз с лёгким персиковым блеском на веках, который соответствовал волосам, а также немного блеска на губах, делающих их заметными, но не противными. Золотая серьга свисала с его уха, как и тонкая золотая цепочка на шее.       — Как ты думаешь, Феликсу понравится одежда Чанбина? — обеспокоенно спросил Хан.       — О, определённо, — кивнул Чан, его глаза вспыхнули красным в свете клубных огней.       — Да, и этому парню тоже, — прокомментировал Уджин. Все они резко повернули головы в сторону какого-то парня, танцующего по направлению к Со. Чанбин с любопытством посмотрел на него, прислушиваясь к тому, что говорил незнакомец.       — Ого, — прошептал Хёнджин. — А если Феликс увидит?       — Слишком поздно, — хихикнул Минхо. — Возможно, сегодня ночью нам придётся помочь Феликсу спрятать труп, Джинни.       — Подожди, серьёзно? — встревоженно спросил Сынмин. Но выражение лица Феликса было достаточным подтверждением.       — Ладно, ребята. Похоже, наша работа здесь закончена! — Чан хлопнул в ладоши и повёл остальных прочь, чтобы дать Чанбину и Феликсу немного побыть наедине.

***

      Феликс вошёл в клуб, быстро ища своих друзей. Его руки слегка дрожали, и сердце колотилось в груди громче, чем музыка.       Он был напуган.       Теперь, когда к Чанбину вернулись все воспоминания, он боялся снова увидеть его. Не поймите Феликса неправильно, он вне себя от радости, что Чанбин связался с ним, но небольшая часть его волновалась, что старший больше не захочет его. А что, если он поймёт, что совершил ошибку, спасая его? Кто вообще захочет быть связанным с эмоционально травмированным плаксой до конца своей долгой жизни?       Конечно же не Чанбин. Особенно после того замечания, которое он сделал, когда на них напали, что Феликс не в его вкусе и всё такое. После того, как он проснулся и понял, что Со сделал, чтобы спасти его, у Феликса было время подумать о некоторых вещах. Что привело его к выводу, что старший был прав. Ли с ним вообще не совпадает. Чанбин был жёстким, супер мускулистым и ворчливым, с этой сексуальной атмосферой "оставь меня в покое, а то я разозлюсь". Он совсем не нежен, когда целуется, и быстро выходит из себя. Феликсу это нравится.       Приняв решение, парень уже собирался повернуться и выйти из клуба. Но то, что он увидел, заставило его остановиться прежде, чем он успел сдвинуться хоть на сантиметр. Он щёлкнул зубами, и его верхняя губа скривилась в отвращении.       Там, в углу, сидел Чанбин, положив ноги на низкий столик перед собой и свесив руки со спинки сиденья. Он выглядел восхитительно, но Феликс был слишком зол, чтобы сосредоточиться на этом.       Ли с ненавистью наблюдал, как какой-то парень протанцевал свой путь прямо к Чанбину. Феликс глубоко вздохнул через нос, пытаясь успокоиться.       Всё нормально, Феликс. Не о чем беспокоиться. Чанбин терпеть не может, когда к нему приближаются люди. Он скажет этому бедному парню, чтобы тот отвалил, а потом ты сможешь уйти, как будто ничего не случилось.       Но то, что произошло дальше, одновременно потрясло Феликса и до чёртиков разозлило. Парень наклонился и прошептал что-то на ухо Со. Старший улыбнулся, позволив коснуться своего бицепса.       Феликс зарычал. Все рациональные мысли вылетели из головы. Всё вокруг него исчезло. Музыка исчезла, другие люди, его собственные страхи и колебания — не стало ничего. Единственное, на чём он мог сосредоточиться, был Чанбин и кто-то, кто явно не имел права стоять рядом.       Это было место Феликса! Чанбин его заветный! Как он смеет трогать то, что принадлежит ему?!       Феликс протопал к Чанбину, оттолкнув парня так сильно, что тот практически отлетел. Но ему было всё равно.       — Эй! Я же с ним разговаривал! — закричал другой парень, поднимаясь на ноги и потирая руку в том месте, где Феликс коснулся его.       Ли сверкнул глазами, едва удостоив его взглядом.       — Да... разговариВАЛ.       Затем он перевёл свой смертоносный взгляд на Чанбина, который сидел с дерзкой ухмылкой на лице и удивлённо поднятой бровью. Ужасающий взгляд, который бросил на него Феликс, должен был бы испугать его, но вместо этого у него закружилась голова от возбуждения.       Наконец-то Феликс был здесь, с ним.       Младший сбросил сапоги парня со стола, позволив им шлёпнуться на землю. Не теряя ни секунды, он перекидывает ногу через Чанбина и садится к нему на колени, оседлав. Со ухмыляется Феликсу, убирая руки от стенки и проводя ими по его бёдрам. Пальцы скользнули по разорванной ткани брюк и крепко сжали, но всё же недостаточно сильно, чтобы понравиться Феликсу. Они оба чувствовали, как сгорают в огне, напряжение, наконец, стало слишком большим.       — Открой, — прорычал Чанбин. Это походило на дежавю, но Феликс с радостью подчинился, наклонившись и соединив их губы. Это был отчаянный, голодный поцелуй. Ли провёл рукой по волосам Чанбина, глубоко погрузив пальцы в них и слегка потянув его голову вверх и в сторону, чтобы ещё глубже проникнуть своим языком. Поцелуй стал небрежным и грубым, с языком и зубами. Со резко прикусил полную нижнюю губу Феликса, оставив небольшую ранку: наказание за то, что он оставил его. В конце концов, они отпрянули на секунду, прижавшись лбами друг к другу. Старший схватил парня сзади за шею, чтобы снова соединить их губы. Феликс прижался к нему слишком близко, но всё же недостаточно.       Через несколько минут, когда они разошлись в стороны, тяжело дыша, их грудь быстро поднималась и опускалась, пытаясь вдохнуть воздух.       — Ты бросил меня, — обвинил его Чанбин, наклоняясь для ещё одного поцелуя, ещё одного прикосновения к Феликсу.       Младший ухмыльнулся ему в рот.       — Ты скучал по мне?       — А если скажу "нет"? — усмехнулся Чанбин.       — Тогда почему ты так крепко держишься за меня, как будто я сейчас убегу?       Чанбин перестал целовать Феликса, опустив взгляд на свои руки. Они так крепко сжимали тонкую талию Феликса, что на ней, вероятно, останутся синяки. Он расслабляется, но только немного. Сердце билось с невероятной скоростью, а татуировка горела на внутренней стороне запястья. Парень снова посмотрел на Феликса широко раскрытыми винно-красными глазами.       Ли затаил дыхание, увидев выражение его глаз. Все его прежние сомнения внезапно исчезли.       Феликс всё понял. Он увидел это, понял, и теперь ему хочется плакать от счастья.       Со не жалеет, что спас его, он не думает, что младший помеха. Все доказательства были во взгляде старшего. Чанбин держал его за талию так крепко, что некоторые люди могли бы неправильно истолковать это как гнев или желание причинить боль, но на деле это не так.       Феликс, наконец, понял, что Со держит крепко, потому что ему страшно, и эта мысль одновременно разбила ему сердце и заставила влюбиться в парня ещё больше.       Потому что Со Чанбин никогда не был нежен с вещами, которые он больше всего боится потерять.