— Зачем?! Зачем, скажи!.. — Я могу!..
Ассасин делает неуверенные шаги к обвалившейся вывеске театра.«Я могу…»
Эти слова никак не выходили из головы младшего близнеца. Наклонившись, он отламывает от одной из лампочек вывески кусочек стекла и кладёт себе в карман брюк. Ещё раз посмотрев на почерневший скелет столь полюбившегося ему театра, ассасин решается зайти внутрь.Пламя, крики, паника…
Эта картина надолго останется в голове парня. Пройдя вглубь бывших коридоров, ассасин дошёл до гримёрки, где когда-то они с Ротом уснули почти в обнимку и вся театральная труппа заботливо их разбудила. Затем Джейкоб пошёл в главный зал. Запах гари до сих пор витал в воздухе, только теперь он был не такой сильный. Пройдя несколько рядов кресел, ассасин пришёл к подножью сцены и, оперевшись спиной об её остатки, начал сползать на пол. — А вот и я, мистер Рот… — почти шёпотом горько усмехнулся Джейкоб. — Я надеюсь, вам хорошо там, где вы сейчас… Потому что мне, признаться честно, очень дерьмово, — чуть громче сказал ассасин и, вспомнив о подарке, сунул руку во внутренний карман пальто. Фрай бережно, словно он был хрустальным, положил на обугленные доски нежный цветок розы. Такой же розы, как те, что стояли в вазе у Максвелла в кабинете. На цветок упала капля, затем ещё одна… Горячие слёзы одна за другой катились со щёк и падали на белоснежные бархатистые лепестки. Джейкоб закрыл лицо руками. Он ненавидел плакать, ненавидел показывать свою слабость, ненавидел себя… По многим причинам… Он ненавидел себя за то, что упорно не хотел слушать отца. Он ненавидел себя за то, что дразнил сестру, когда та пыталась помочь. Он ненавидел себя за убийство Рота… Осознав, что его всё равно никто не увидит, Фрай поднял голову вверх и, стиснув зубы, прошептал: — Зачем ты оставил меня, Рот? Ты же знал, что я не мог этого сделать… Фрая затрясло. Его пробила дрожь. Он буквально почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Каждой клеточкой тела Джейкоб ощущал, как из темноты на него смотрят два зелёных пламени. Прикосновение призрачных рук, от которых исходило некое тепло. Ассасин расслабился, но, вспомнив, что обладатель этих рук мёртв уже несколько дней, вскочил на ноги и осмотрелся. Никого… — Что тебе нужно?! Зачем ты опять пришёл?! — крикнул Джейкоб. Ему хотелось разгромить остатки мебели, что так любезно валялась на полу. Он хотел, но не мог… Образ Рота, что так и норовил всплыть перед глазами, не позволял ему, но и одновременно манил устроить маленькую диверсию. — Не сдерживайся, мой дорогой… — послышался голос тамплиера. — Нет. Нет, нет, нет! Я схожу с ума. Этого не может быть! Не может быть! — воскликнул Джейкоб, заткнув пальцами уши. Но голос раздавался не в стенах театра, не на улице и даже не на этом свете. Он был в его голове… — Ну же, darling! — бодро воскликнул голос. — Нет! Тебя нет! Тебя нет! — в недоумении кричал Джейкоб. Его начало шатать, от чего он врезался в остатки мебели. Его заносило то в одну сторону, то в другую, он не мог стоять спокойно. — Ошибаешься, my dear… Я всегда буду с тобой… Я буду в твоей голове… — Нет! — Да! Ты невиновен в том, что произошло, — смягчился хриплый голос. — Нет… Это я убил тебя… Я виновен в том, что ты ТАМ, а не со мной! — выкрикнул Фрай и швырнул первый попавшийся стул в стену. По театру разнёсся грохот, а вороны, умиротворённо спавшие под потолком, улетели в дыру, что зияла в крыше. Стул разлетелся на обуглившиеся щепки, а Джейкоб рухнул на пол в холодном поту с осознанием того, что ноги отказывались нести его в поезд. Он хотел остаться здесь… хотел вновь ощутить прикосновение горячих ладоней на своих плечах. Почувствовать вкус этих обшарпанных губ… Хотел просто стать счастливым хоть ещё на одно мгновение… Он стал вспоминать всё, что происходило в этом театре до того самого дня. Танцы, песни, кричащий Рот. Фрай задумался… Существует ли театр, способный превзойти эту теперь уже мёртвую обитель? Такого театра не было. Но было ещё одно место, где Рот был жив. И в этом самом месте рождается новая звезда.***
Прыжок, поворот, полупальцы, реверанс, и занавес опустился. Зал взорвался грохотом аплодисментов, а она не торопилась уйти со сцены, несмотря на то что не видела зрителей. — Это было неплохо, — надменно и лаконично выразилась мадам Гризелла, подойдя к девушке. — Спасибо, мадам, — тяжело дыша, тихо ответила Терра. — В следующий раз, если опоздаешь, я не допущу тебя к выступлениям! Ты меня услышала? — грозно посмотрела на девушку директор. — Да, мадам, — пробурчала балерина и ушла в гримёрку. Стягивая с себя до жути неудобный корсет и балетную пачку, девушка бранилась самыми чёрными словами, какие только знала. Это старая змеюка не даёт ей покоя. Это не то, это не так. Это становилось уже просто невыносимо. Переодевшись в свою привычную одежду, девушка бросила в небольшой саквояж свои пуанты и вышла из театра Ковент-Гарден через чёрный ход. В этот холодный дождливый вечер ноября Терра не торопилась домой. Конечно, ей было холодно. Даже очень. Но её это не волновало. Ведь дома её ждёт пьяный отец и новая пассия, которая не так давно пришла на смену её матери. Идя по узким улочкам города, девушка постоянно оглядывалась. Она не хотела, чтобы её видели… Джейкоб всё ещё здесь. Он не может уйти, да и не хочет. Согнувшись в три погибели под сценой, ассасин задумался. Сколько ещё он здесь пролежит? Сколько ещё его будут держать эти обгоревшие стены? На лицо безжалостно падали капли дождя. Но Фрай не уходил. Капли ударяли по обмёрзшей кожи, но он этого уже не чувствовал. Он не чувствовал ничего. Он думал, что сможет наконец забыться тяжёлым сном и покончить с этим кошмаром. Закрыв глаза, Джейкоб готов был принять смерть от холода и уйти из этого ужасного места в горячие объятия Рота. Но он чувствует чьё-то присутствие. Он слышит неуверенные шаги, что доносятся из коридора. Ассасину ничего не остаётся, кроме как скрыться в темноте и увидеть нежданного гостя мёртвой обители. Она заходит в зал и, бросая саквояж на пол, осматривается. Надевая белоснежные пуанты, она поднимается на остатки сцены и делает глубокий вдох. Она грациозно, словно птица, перепрыгивает с одной обгоревшей балки на другую. — Раз, два, три. Раз, два, три, — повторяла про себя балерина, перелетая с одного места на другое. Одна за другой балки обламывались, и всё, что осталось от сцены, разрушалось окончательно. Она останавливается и смотрит на другой край сцены. Метра четыре, не меньше. Терра скидывает с себя плащ и готовится к прыжку. Ей показалось, что время остановилось. — Давай! Ты сможешь, Терра! Ты сможешь! Она отходит назад, делает небольшой разбег и размеренно, поворачиваясь лицом к обвалу сцены, отрывается от земли. Она летит. Глаза закрыты, руки подняты над головой, а ассасин наблюдает за этой картиной словно хищный зверь за своей добычей. Он следил за каждым её движением, слышал каждое её слово. Он хотел было пойти и остановить незнакомку, но его будто что-то сдерживало. «Чёрт, Фрай. Ты должен спасать её, а не смотреть, как она ломает себе ноги…» — подумал про себя Джейкоб. До края сцены совсем немного… Но она падает прямо в дыру, и на неё обрушиваются остатки сцены. Фрай несколько секунд не мог понять, что только что произошло. Молниеносно, перепрыгивая через ряды кресел, ассасин оказывается у завала. Пытаясь не сделать хуже, Джейкоб раскидывает обвалившиеся доски и вытаскивает балерину наверх. Посмотрев на лицо незнакомки, ассасин лишь вздохнул. Достав из кармана пальто носовой платок, он начал вытирать кровь, что текла из её головы. Парень не знал, что делать дальше. Он прислонил ухо к груди девушки. Её сердце билось, но очень редко. — Что же мне с тобой делать? — прошептал ассасин. Ему нужна помощь. Но куда её нести? Где его примут без лишних вопросов? — Фредди… — подумал парень и как можно скорее вышел прочь из театра с незнакомкой на руках. До места, где заведует Абберлайн, не так уж и далеко. Фрай решил, что с шенбяо будет быстрее, но тогда придётся лезть на крышу, а с ношей на руках в виде полутрупа это не особо хорошая затея. — Придётся ловить кэб… Выйдя к дороге, Джейкоб стал кричать проезжающие мимо кэбы. В конце-концов один из них остановился, и из-за дверцы показалась недовольная гримаса Фредди. — Фрэдди… Ты-то мне сейчас и нужен! — воскликнул радостной Джейкоб, ловя то ли испуганный, то ли разъярённый взгляд. — Ради Святой королевы Виктории, Джейкоб. Что с ней? — возмущённо поинтересовался Абберлайн. — Слушай, Фрэдди. Надавать мне по шее ты всегда успеешь, а вот эта юная леди может не увидеть столь исторический момент, — саркастично подметил Джейкоб. Девушка не была прямо очень тяжёлой. Наоборот, она была необычайно лёгкой. Но даже не это смущало Фрая. Он не хотел, чтобы кто-то ещё умер на его руках. Ассасин взглянул на Абберлайна. — Впустишь? — Чтоб вас, мистер Фрай… — закатил глаза инспектор. Помогая Фраю устроить даму на сиденье, Фредерик стал рассматривать непрошенную гостью. Хрупка на вид, с чёрными, словно ночь, волосами, она еле дышала. Белая блузка, что промокла насквозь, была небрежно расстёгнута на три пуговицы вниз, приобнажая зону декольте. Брюки, что были надеты на незнакомке, подчёркивали линию её бедёр, а сапоги, что лежали рядом с саквояжем, отлично подошли бы для пробежек по крышам. — Поедем ко мне домой. — А потом? — поинтересовался ассасин. — А что потом, решайте сами, мистер Фрай. И может, вы уже расскажете, что произошло? — Ну… — протянул Джейкоб и решил, что раз уж он влип в компанию Абберлайна до самого Вестминстера, то нужно бы и поделиться произошедшим. Они ехали не так уж и долго. Фрай рассказывал, Фредерик слушал. Инспектор пришёл в самый настоящий шок. — Почему вы сразу её не остановили? — Я… Я не знаю… — пробубнил Джейкоб, и кэб остановился. — Приехали. Вытащив девушку из транспорта, а позже и занеся в квартиру, Джейкоб вновь прислонил ухо к груди. Сердце по-прежнему билось. — Боюсь, у неё будут сильные головные боли… — протянул Фрэдди, вешая пальто на вешалку, стоящую на входе в квартиру. Жил Абберлайн в довольно-таки хороших условиях. И если так подумать, он был явной противоположностью Джейкоба в плане порядка. Всё убрано, мебель в полном порядке, ничего нигде не валяется. Фрай хмыкнул. «Иви бы понравилось, что здесь так чистенько», — подумал он. — Думаешь, она сильно ударилась? — Исходя из вашего рассказа, мистер Фрай, я удивлён, что она в принципе ещё жива, — вскинул брови главный инспектор и принялся ухаживать за юной леди. — Фрэдди, ты не против, если я удалюсь, когда она начнёт просыпаться? — спросил Джейкоб спустя некоторое время, когда рана на голове девушки была обработана, и они с мужчиной могли немного расслабиться. — Почему? — Не хочу, чтобы она видела меня, — пояснил Джейкоб. — К чему такая скрытность, мистер Фрай? — Мне кажется, что это не последняя наша встреча. А если это действительно так, мне бы не хотелось знакомиться с ней при таких обстоятельствах, — сказал Фрай и посмотрел за плечо инспектора. Незнакомка только открыла глаза, как ассасина уже и след простыл. Девушка осмотрелась и, увидев Фредерика, озадачилась. — Где я? — спросила она, держась за голову. — Вы у меня дома, юная леди. Я Фредерик Абберлайн — инспектор, — представился мужчина. — Что я здесь делаю? — Я умолчу об этом с вашего позволения, мисс. Но как только вам станет легче, я отправлю вас домой. Можете не беспокоиться. — Спасибо, — хмыкнула девушка.