Fallout: Equestria. Первый Разведывательный

      Транспортная машина облетала крупную деревню на берегу речки по касательной. Поселение, примыкающее к молодому лесу, состояло только из деревянных домов с соломенными крышами и самые высокие здания здесь не превышали четырёх этажей. Пегас за штурвалом, поглядывая на радар, недовольно бурчал, как рождённый в Клаудсдейле, он считал, что небеса Эквестрии принадлежат его народу ну и чуть-чуть грифонам. Появление всяких аликорнов, которые засоряли собой небесный простор, он считал оскорблением для всех пегасов.       Вице-президент тоже смотрел вниз через узкий иллюминатор, похожий на бойницу в замке, транспортник двигался не так высоко, чтобы не различить аликорнов на улицах деревни. Заметил Рокволл и штангу радиоантенны на крыше одного из домов. Он тут же поинтересовался у Каламити, когда они поставят радиопередатчик в хижине. Пегас, вытащивший из перемётной сумки свою легендарную шляпу, ответил, что всё необходимое им телепортируют аликорны. На это Рокволл с неприкрытым сарказмом заметил, что Каламитри нужно сообщить ему как только аликорны научаться телепортировать радиоволны. Опустив на глаза шляпу пегас ничего не ответил и поудобнее устроился в кресле. Разговаривать с Реджи, которую он давно не видел, он не рискнул из-за её угрюмого вида. Она и сама не была настроена на разговоры. Про её ссоры с матерью ему рассказывала Вельвет, которая пыталась помочь грифонам, но так и не преуспела в этом деле.       «Хищник» не был скоростной машиной, путь до Хуффингтона занял два часа, в течении которых все сидящие в десантном отсеке сохраняли молчание. Каламити изредка украдкой поглядывал на Рокволла и его телохранителей. Те сидели на скамьях, предназначенных для солдат в силовой броне, и ни один не снял шлем. Пегасу начало казаться, что это даже не живые пони, а роботы, скрытые под силовой бронёй. Воспоминания о временах, когда ему ещё не выжгли клейма дашита, вернулись к пегасу. Ему почудилось, что он вновь кадет Академии, которого с десятком таких же, как он отправили на полевые учения. Он уже был готов услышать матерные вопли мастер-сержанта Сноуболла, но вместо голоса пегаса из воспоминаний отсек огласил зуммер, освещение отключилось, всего на секунду, загорелись красные лампы. Прижав к себе перемётные сумки, Каламити подобрался, готовый к приземлению, старые навыки вбитые Анклавом давали о себе знать помимо воли.       Амортизаторы шасси поглотили инерцию удара при посадке, машина только слегка качнулась. Лампы продолжали освещать десантный отсек красным светом, когда люк открылся и внутрь проник солнечный свет, Реджина опустила козырёк военной кепки на глаза и последовала за пегасом. Первыми наружу выбрались рейнджеры с Рокволлом, который сразу направился к встречающему транспортник грифону в кителе с генеральскими погонами. Пока они о чём-то говорили, пони-адъютант повёл пегаса и грифону прочь с посадочной площадки. Оглянувшись Реджина заметила как вице-президент передал генералу офицерский планшет, после чего залез в воздушный фургон того же защитного зелёного цвета. Запряжённые в него пегасы тут же взмыли в небо. Интересоваться у земнопони куда направился Рокволл она не стала, вместо этого лейтенант стала внимательно осматривать аванпост.       Прежде она никогда не была тут, но знала, что эта база была построена прямо над Стойлом 99 и вначале его занимали Рейнджеры Эпплджек и пони из Общества Сумерек. Их главной задачей было изучение пресловутой «болезни рейдеров». Теперь же здесь не было ни одного силового доспеха покрашенного в красный цвет, вместо них тут заправляли бывшие Стальные Рейнджеры.       Каламити тоже поглядывал по сторонам из-под полей шляпы, его больше интересовала паника, в которой пребывал персонал аванпоста. Пони и грифоны в пятнистой форме метались по всей территории базы. Мимо троицы прогарцевала шеренга солдат в тяжёлом обмундировании и со штурмовыми винтовками на седельных креплениях. Впереди них двигался пегас лазурно-синего цвета в такой же униформе, что и у солдат, а ещё на нём была широкополая шляпа. Каламити замедлил шаг, пегас показался ему знакомым.       - Почему замолчали, брюхоползающие блядские жабы?! - внезапно рявкнул пегас. - Я давал вам разрешение закрывать ваши тупые пасти, мрази?!       - Сэр, нет, сэр! - рявкнули в один голос пони, на мордах которых Каламити увидел до боли знакомое выражение, которое было и у него когда-то в Академии.       - Тогда открыли свои пасти и чтобы я снова услышал ваши сраные голоса!       Строевой сержант и бойцы уже прошли мимо опешившего пегаса.       - Это моя винтовка! - заорали солдаты. - Таких винтовок много, но эта - моя! Моя винтовка - мой лучший друг!       Сдвинув шляпу на затылок Камалити проводил шеренгу взглядом, потом повернулся к Реджине и сопровождающему их офицеру.       - Она - моя жизнь! - продолжала горланить удаляющаяся шеренга. - Я должен научиться владеть ею так же, как я владею своей жизнью!       - Сэр, - почтительно обратился к нему адъютант. - Всё в порядке?       - Эт... Ага... - он вновь глянул вслед солдатам. - А этого пегаса случаем звать не Сноуболл?       - Вы знакомы с ним, сэр?       - Он был у нас в Академии инструктором.       - Мир тесен, - заметила Реджина и они направились дальше.       - Ага, очень тесен. У сержа в Академии было прозвище Пенетратор. Этим ещё повезло, шо они не пегасы. Иначе они у него летели бы, одним копытом оружие прижимая, а другое на причиндалах держа. И орали бы: эт моя винтовка, а эт мой ствол.       - Забавно.       - Эт давняя традиция берёт начало от Вондерболтов ещё до министерских времён.       - О, прямо-таки ритуал посвящения в рыцари, - с сарказмом ответила грифона. - Дёрни себя за яйца пару раз и ты эсквайр. Ремеди об этом знает?       - Уверен, шо эт ей будет не интересно.       Дальше они шли уже молча, приближаясь к двухэтажной постройке с мачтами антенн на крыше Каламити заметил пару зебр-гулей в белых халатах. Они стояли рядом с робо-погрузчиком и тремя растерянными солдатами. Одна из зебр что-то им втолковывала, а вторая держала в зубах планшет, на который первая указывала копытом. Каламити отлично знал, благодаря жене, что среди учёных из Тенпони и среди Последователей не было ни одной зебры-гуля. Предположив, что это были представители какой-то научной организации Лунного Содружества, пегас потерял всякий интерес к ним. Суета пони и грифонов в военной форме интересовала его больше. А когда их чуть не задавила четвёрка земнопони тащившая здоровенную мортиру на колёсном лафете, он и думать о зебрах забыл.       - А вы тут серьёзно готовитесь к вторжению, - указав на орудие сказала грифона. - Оно ядрами стреляет?       - Мы используем всё, что хранится на складах, - ответил адъютант. - Мы всё-таки Медицинский Корпус, у нас тут нет передового вооружения.       Поднявшись на второй этаж штаба, пони довёл их до комнаты отдыха и попросил подождать. Реджина тут же рухнула на скрипящий диван и расстегнула верхнюю пуговицу рубашки, ослабила галстук. Пегас поставил сумки на пол, взобрался на противоположный край дивана, потоптался на месте и уселся. Грифона сложила лапы на груди и оглядела комнату. Кроме них здесь никого не было. Несколько столов со скамьями, автомат со Спарк-колой и пинбольный автомат в углу, на побеленных стенах даже не было агитационных плакатов.       - Как думаешь, зачем Рокволл направился в Хуффингтон? - внезапно спросила она.       - Да тут и думать не надо. Он снова будет давить на принцессу Грейс, что Содружеству нужно войти в НКР. Особенно теперь, когда на севере высадились иноземные войска.       - Я прямо представляю себе как Рокволл кричит, топает копытами и пучит глаза, а Грейс такая с брезгливым выражением на него смотрит...       Что должна делать Грейс в представлении грифоны Каламити не узнал, на пороге появился адъютант и сказал, что генерал Клаудквилл готов их принять.       ***       Кабинет генерала был беден в плане обстановки, это была бетонная коробка с белыми стенами с одним небольшим окошком закрытым жалюзи. В углу стоял неизменный флаг НКР, шкаф забитый папками, стол самого хозяина кабинета и большой стол для заседаний. У противоположной от шкафа стены в ряд выстроились стулья двух видов - одни для пони, другие для грифонов. Адъютант впустил гостей внутрь и замер позади них, ожидая приказов.       Хозяин кабинета сидел в потёртом кресле и держал в лапе трубку телефона, молча выслушивая собеседника, когда в комнате появились пегас и грифон, он уставился на них, кивком указал на стулья. Окраска его перьев и шерсти была тёмно-бурой, клюв был чёрным, а голова более сплюснутой чем у простых грифонов. Сами грифоны, обожавшие горы, называли таких «степняками» и прозвище это брало начало ещё до Великой Войны, когда некоторые племена птице-львов действительно населяли степные земли к северу от Эквестрии. Его глаза, такого же бурого цвета, изучали гостей, на секунду взгляд генерала остановился на клейме дашита на месте кьютимарки, затем скользнул дальше, задержавшись на передних ногах Каламити. Вероятнее всего, он ожидал увидеть золотой ПипБак, не обнаружив такой генерал переключил внимание на Реджину, которая тут же застегнула рубашку и затянула галстук.       - Да, мадам президент, - наконец произнёс Клаудквилл. - Она прибыла... Да...       Калимити тут же глянул на Реджину, но та сохраняла невозмутимый и слегка отстранённый вид.       - Так точно, мадам президент. Одну минуту, мадам президент.       Грифон, поднявшись из-за стола, протянул трубку глядя на Реджину, подойдя она спокойно взяла её.       - Лейтенант Гримфизез слушает, мадам президент, - ровным тоном произнесла она.       И хотя морды грифонов от природы не отличались богатством эмоций, Реджина умудрилась принять растерянный вид, пока выслушивала мать. После она вернула телефонную трубку генералу и вернулась ко столу. Тот ещё минуту выслушивал Гаудину, иногда отвечая односложными фразами, повесив трубку он достал офицерский планшет.       - Скорч, - обратился он к адъютанту. - Распорядись, чтобы принесли чай. На четыре... Нет, на три персоны.       - Так точно, сэр, - пони скрылся за дверью.       Достав из планшета пухлую папку с отметкой центра Нейварро, генерал стал просматривать документы одновременно с этим задавая уточняющие вопросы Реджине и Каламити о деталях операции. Грифона секретарша принесла чай и чёрствое печенье, судя по маркировке на нём - еще из старых армейских запасов.       - Сэр, я как ответственный за операцию хотел бы ознакомиться с личными делами офицеров, которые будут под моим командованием, - Каламити отложил печенье которое так и не смог разгрызть.       - Конечно, полковник, - грифон перелистнул последний лист в папке из Нейварро, пробежался по тексту глазами и закрыл её. - Они тут.       Вытащив из ящика стола несколько папок, Клаудквилл сел во главе стола для заседаний и протянул их пегасу. Отложив в сторону верхнюю папку с собственным личным делом, Каламити взялся за изучение остальных. Кроме него, Реджины и Роки Рейсера, в команду должны были войти капитан Бласт, здоровяк с физиономией типичного рейдера, судя по фотокарточке, сержант Медицинского Корпуса Думиса, зебра, которого нелёгкая занесла так далеко от Глифмарка. Но интереснее остальных было последнее личное дело. В папке лежало всего два листа, фотокарточки не было. Рядовой без имени, вместо которого был буквенно-числовой код, Каламити сходу подумал, что это мог быть один из тех жеребцов из Стойла 99, но рядовой, согласно документам, была кобылой, к тому же единорогом. В дату рождения рядового закралась ошибка из-за которой её возраст равнялся трём годам. Второй лист представлял из себя графическую схему секвенирования ДНК, о существовании подобных штук пегас знал благодаря жене, которая часто брала работу на дом. Но вот что означали отметки красными чернилами на схеме и приписки на полях, пегас не мог даже представить.       - Сэр, эт личное дело - эт шутка такая? Или же...       Замолчав Каламити уставился на генерала. Заинтересовавшись что там такого странного Реджина придвинулась к пегасу и заглянула в личное дело рядового.       - Или же, полковник. Вам не следует торопить события. Скоро должна придти доктор Нтомби, она ответвленная за данный проект, она вам всё объяснит. И самого рядового скоро привезут, мы изредка позволяем ей покидать территорию аванпоста и посещать Хуффингтон.       Грифон взглянул на часы на стене, было уже пять часов пополудни.       ***       Военный экранолёт защитного тёмно-болотного цвета с белым абрисом двухголового медведя на борту завис над узкой улочкой, разбитые тротуары которой покрывал мусор. Поднимаемый летающей машиной мусорный вихрь заставил бомжей и шлюх убраться с улицы. Земнопони в камуфляжной куртке гнедой масти выглянул наружу и сморщил нос, разглядывая загаженную улицу и многоэтажные старые довоенные дома, окна которых зияли чёрными провалами. Углядев мигающую тусклую вывеску бара, он указал на неё сидевшему за штурвалом зебре-самцу. Грива его была подстрижена так же коротко как и у пони, носил он точно такую же куртку, но с нашивкой военного врача на левой штанине. Зебра развернул экранолёт, опустился ниже и приблизился к бару, дверь которого они не заметили сразу из-за того, что располагался он в подвале дома, а лестницу скрывала громоздившаяся рядом груда мусора. Приземлившись и заглушив двигатель, зебра взял в копыта детектор с экраном, включил его и навёл на лестницу ведущую вниз. На экране возникла точка, а сам детектор запищал.       - С каждым разом она ищет всё более и более всратое место, - произнёс зебра, надевая каску с белыми буквами MP на ней. - А ты знаешь, что ещё до войны один единорог психолог выдвинул теорию, что любым разумным существом движут два начала - стремление к жизни и стремление к смерти.       - Да мне насрать, - огрызнулся Роки Рейсер, кьютимарка которого изображала колесо из-под которого вылетал гравий, застёгивая ремешок каски. - Какого мульего сына я в этом дерьме участвую? Я вообще сейчас должен быть на складе, а не вытаскивать какого-то пьяного солдата из бара. Вот ты можешь объяснить?       - Ну если даже сыну вице-президента ничего не объяснили, то что могу знать я? - с насмешкой ответил зебра, зацепляя на крюке подпруги шоковую дубинку.       - Да пошёл ты, полосатая задница. Все вы там в Глифмарке такие, торчки ёбаные.       Ступивший на грязную улицу зебра с наигранным выражением сосредоточенности на морде огляделся и принюхался.       - Слушай, а не кажется тебе что пахнуло чем-то таким. Почти как от гуля. Стальным рейнджером пахнуло.       - Я сейчас прям обоссусь от смеха, - с отвращением переступая ногами по уличной грязи ответил пони.       - Так, прежде чем мы войдём, запомни главное - ни за что, ни при каких условиях не пизди её дубинкой.       - Она меня в ответ ушатать может что ли?       - Нет. Дубинки для того чтобы выбивать дерьмо из всяких паскудников. В прошлый раз я нашёл её в дешёвом мотеле, где «винтом» торгуют. Там её ебали двое ублюдков и нам с ребятами пришлось хорошенько их отмудохать. А если ты будешь лупить дубинкой её, то она скорее испытает удовольствие.       - Пиздец.       - Стремление к смерти.       - Кстати, ты не сказал как зовут рядового, - Роки Рейсер спустился вслед за зеброй по лестнице. - И тебя как зовут я тоже не знаю.       - Меня звать Думиса.       - Думис?       - Думиса. Ударение на последний слог.       - Кобылье имя.       - Да у тебя имечко тоже говёное.       Зебра толкнул дверь и они оказались в небольшом помещении, пара еле светивших лампочек давали столько света, чтобы разглядеть барную стойку, стулья и бармена. Пол в темноте виден не был, но пони был уверен что он покрыт засохшей рвотой, окурками и обоссаными газетами. Под его копытом хрустнул пластик пустого ингалятора - «винта». Плешивый земнопони, похожий на гуля, вперился в военных мрачным взглядом.       - Здрасти, - с дебильной улыбкой обратился к нему зебра. - А нам тут грят, шо у вас солдат укрывается. В самоволку, значится, ушёл. Воооот.       - Ничего не знаю, никаких солдат не видел, - ответил ему пони, косясь на его товарища, который прошёлся вдоль барной стойки.       - Вооот как, - продолжая изображать деревенского дурака, произнёс Думиса и захлопал глазами. - Ну, тогда ладно.       Он резко бросился вперёд к барной стойке, вскочил на неё и, прежде чем бармен понял что произошло, его морда оказалась прижата грязными копытами к липкой столешнице. Пони сдавлено всхлипнул.       - Роки, пожалуйста, достань из моей сумки детектор. У меня копыта слегка заняты.       Ничего не говоря, сержант поднялся на стойку, сунул морду в перемётную сумку и ухватился зубами за корпус пеленгатора. На его экране, чуть в стороне от цента, пульсировала зелёная точка. Он наклонил голову ниже, чтобы бармен смог разглядеть экран прибора.       - Видишь эту точечку, - сказал зебра над ухом земнопони. - Она означает что тот, кого мы ищем в пределах твоего всратого варьете. Конечно, пеленгатор не учитывает высоту. А вот войти в дом над нами мы не можем - дверь заварена, а на окнах решётки. Но я знаю, что проход наверх есть из твоего бара. И ты сдаешь, назовём эти гадюшники комнатами, всяким нарколыгам и насильникам, где они сосут, ебут, ласкают, рвут, жуют, втирают в дёсны, хлестают, лижут, пускают по вене и дрючат друг друга в жопы до тех пор пока их яйца не засвистят «Придите к Селестии». Нет, я не осуждаю ни тебя, ни этих утырков. Но вот изнасилование военнослужащего НКР может привести к большим проблемам.       Он сильнее надавил копытами на голову бармену, тот заскулил и засучил задними ногами по полу.       - Ты покажешь нам с другом где дверь?       Глаза бармена бешено крутились в глазницах и казалось, что они сейчас выскочат из орбит.       - Дверь там, - жалобно простонал он и указал в тёмный угол.       Спрыгнувший с барной стойки Роки Рейсер направился в указанный угол, дверь действительно была там. Не утруждая себя поиском ключа, он резко развернулся на месте, со всей силы лягнул дверь и выбил её вместе с петлями. Возмущённый бармен не успел и рта раскрыть, как зебра захватил его шею в удушающий захват и после нескольких секунд пони обмяк и сполз на пол.       - Выёбываешься, - сказал ему Роки, когда они поднимались по лестнице.       - А если бы тебя батя обучил крутым зебринским приёмам, ты бы не выёбывался?       - Гнилое сено это, а не крутые приёмы.       Первый и второй этаж они проигнорировали, тусклый свет шёл с площадке третьего этажа. На полу, перед дверью коридора третьего этажа, стояла консервная банка со свечой внутри. Сняв с крюка шоковую дубинку, медик сжал её зубами и, крадучись, направился по коридору. Остановившись у первой двери, сержант прижался к ней ухом, изнутри раздавался шорох, пыхтение и ритмичные шлепки. Зебра глазами указал товарищу на дверь и тот лягнул её. У этой петли оказались прочнее и она просто раскрылась настежь. Сержанты заглянули внутрь комнаты одновременно. В тусклом свете лампы под абажуром они разглядели пони в латексе, который был привязан к козлам. Его покрывал другой более крупный жеребец и вид у них был перепуганный и удивлённый. У того, который был внизу, рот был закрыт кляпом, и он произнёс нечто неразборчивое.       - Шфиняйте, мушики, ошибошка, - зебра аккуратно прикрыл дверь.       Они направились к следующей и всё повторилось. На этот раз сержанты обнаружили трёх наркоманов, двое уже пускали пену изо рта. Третья комната была пуста, как и четвёртая.       - Слушай, давай посмотрим последнюю, - предложил пони, указав копытом в конец коридора, зебра согласно кивнул.       Как только Роки Рейсер выбил дверь, из комнаты раздались вопли кобылок. В комнате их было не меньше дюжины, они лежали на полу переплетённым клубком разгорячённых тел и появление военных застало их в момент кульминации.       - Ебать, - задумчиво произнёс Думиса, наблюдая за групповым оргазмом. - У меня вштал.       Его товарищ же заметил, что на некоторых кобылках были стойловские комбинезоны с цифрами 99. Они наконец увидели жеребцов, стоявших за порогом, из кучи потных тел выбралась маленькая пони с перекошенной от гнева мордашкой.       - Спермобаки! - взвизгнула она.       Зебра резко захлопнул дверь и поспешил к следующей двери.       - Когда мы вернёмся на базу, я составлю рапорт генералу, где буду требовать, чтобы это Стойло залили бетоном. Вместе в этими кобылами.       - А я подпышус, - добавил его товарищ. - У меня от её вишга шлен обмяк.       - Скажи спасибо, что не усох и не отвалился, - пони лягнул дверь.       В этой комнате оказалась только парочка пони. Зелёный пегас нависал над белой кобылкой с чёрной гривой, он уставился на вошедших солдат НКР.       - Вы кто такие?       Ответа он не получил, земнопони ринулся на него и парой быстрых ударов в корпус сбросил его с кровати, после чего пару раз лягнул, пока жеребец не вырубился. В грязном углу он заметил военную куртку и с брезгливостью подцепил её копытом.       - Это она?       - Ага, - зебра уже хлопотал над кобылой. - Ещё дышит. Это хорошо, не зря сюда прибыли.       - Может сначала копыта помоешь?       - Ой, я тебя прошу. Она и так вся в сперме. Хоть этот ёбырь решил не устраивать ей золотой дождь.       Держа фонарик в зубах Думиса аккуратно оттянул ей веко и посветил в глаз, зрачок тут же сузился. Зебра забормотал себе под нос что-то одобрительное. Роки вернулся к двери и закрыл её как раз вовремя. Дверь соседней комнаты распахнулась и по коридору промчался целый табун, судя по дробному цокоту копыт. Пони и зебра переглянулись и поняли друг друга без слов, они понимали, что если эти кобылы из Стойла их найдут, то как минимум кастрируют. Роки, стараясь не шуметь, подошёл к кровати и стал разглядывать лежащую на спине белую кобылку. Её задние ноги были раздвинуты так, что была видна промежность и вытекающая из вагины сперма.       - Слушай, - зебра медик вытащил из перемётной сумки армейскую аптечку. - А ты не из этих?       - Нет, я не гей. Просто не вижу ничего возбуждающего в разъёбанной шалаве.       - А ничего такого ты в ней не замечаешь? - заговорщецки спросил зебра, раскрыл аптечку и достал инъектор.       Видя замешательство товарища он повернул голову пони и между сальных локонов Роки увидел небольшой рог.       - Недоношенная что ли? Впервые вижу единорога с таким пороком развития.       - Да нет же, - зебра повернул единорожку всё ещё находящуюся в беспамятстве, на бок и указал на её кьютимарку.       - Ну игральные карты, ну и что?       Думиса взглянул на товарища как на законченного дебила, потом махнул копытом, сказав, что не важно. После чего, оглядев кобылку добавил, что важнее всего - кто понесёт её, ибо она вся от ушей до копыт была покрыта спермой. Пони с отвращением попятился к двери.