Fallout: Equestria. Первый Разведывательный

      Прежде тут была большая река, впадавшая в главную реку региона, ныне она превратилась в небольшой ручей. Колёсная машина без проблем преодолела русло, но въезжать сразу в покинутый городок Вракс не рискнул. Он выслал двух егерей в воздушную разведку, сам же остался в машине вместе с председателем и переводчицей. Бронетранспортёр и город разделяло пол десятка фурлонгов и лес-сухостой, несколько высоких зданий вышлядывали над лесом. И пока у командира было время он решил разузнать у пони как у того появилась древняя карта доступа. Тот не стал придумывать отговорки как с посещением Стойла, а сразу выложил, что карта передавалась в его семье по наследству.       - Неправда ли звучит банально? - произнёс Пурпулетоп. - Открою вам большой секрет, все, кто живёт в Стойловске прямые потомки руководителей Сталлионграда. И Сороковники тоже.       - Конечно я не удивлён, я подозревал, что простые пони в убежище в военном городке не окажутся. Будет двойное клише, если у вас в предках сам Сталлион.       - Тут уж извините, не оправдал ваших ожиданий. Отец говорил, что наш предок был простым наркомом обороны.       Вракс глянул на единорога, надеясь на пояснение, Вересковая Веточка только скривила мордочку и развела копытами.       - Народным комиссаром он был, это нечто вроде министра. Надеюсь это не расстроит вашего политрука       - Вы про Максиллу? Нет, мы идею комиссариата у республиканской Аквелии переняли. Так значит карта доступа эта принадлежала целому министру обороны.       - Получается так. Отец говорил, что прежде на ней было слово «Спецпропуск», но давно стёрлось. Она должна всё открывать. После того как Стальные Рейнджеры нас ограбили, отец с парой жеребцов сделал вылазки в покинутые военный части. И этот ключ открывал защитные двери.       - Будем надеяться, что так будет и на Агропроме.       Разведчики вернулись спустя несколько часов с фотоснимками и примерной картой посёлка. Его окружал сухостой, некогда бывший густым лесом. Бригадир не строил иллюзий, что бурелом мог отвадить мародёров. Поселение было выстроено по строгой планировке с перпендикулярно пересекающимися улицами, всего их было пять, три шли перпендикулярно двум. Жилую часть от научных корпусов и цехов отделяла лесопосадка. Это был типичный научный городок с собственной инфраструктурой. А ещё тут были поля, множество полей теперь заросших сорняками, которые ухитрились удержаться на бедной земле. На фотографиях среди типчака и ковыли были видны редкие более высокие растения, что это такое бригадир не мог понять. Вракс передал фотографии председателю, который внимательно и долго их рассматривал. Он задал вопрос как скоро отряд отправится в посёлок, бригадир ответил, что завтра на рассвете они выдвинутся в полном составе.       Они вернулись к Стойлу Сорок, когда местные уже заканчивали приготовления к празднику. Причиной для празднества были чужеземцы, которые обязательно справятся со злобными духами-машинами на западе. Праздничными деликатесами были блюда из репы и свекольный самогон к большой радости переводчицы. Поселенцы выволокли на улицу длинные столы и развесили на столбах гирлянды из больших ламп накаливания.       ***       Покрытые засохшей грязью Калимити и Роки Рейсер вернулись во временный лагерь к полуночи, когда праздник закончился. Увидав их Санни Клауд тут же приказала Элзетэр очистить достаточно воды, чтобы пегас и земной пони смогли отмыться. Как оказалось Стойло Сорок использовало подземный канал, куда вода забиралась из реки и капрал знала где находились технические люки доступа в подземелья.       - Ты видел как они там жрали и бухали в три горла? - задал вопрос Думиса своему товарищу сержанту.       - Особенно твоя подружка криворогая. Похоже трезвой она редко когда бывает.       - Кем нужно быть, чтобы отказаться от выпивки задарма? Да и вообще, когда она немного пьяная она более милая.       - Утешай себя этой мыслью. У меня есть информация от проверенного источника, что она озабоченное чудовище и сам ты говорил то же самое.       - Не было такого! И вообще ты мне завидуешь, у меня был секс с кобылой, а ты до сих пор тостеры трахаешь.       Сержанты нашли новую тему для споров на ближайшие несколько часов. Пегас, грязь с которого начала отшелушиться, устроился на полу, положив под голову вещмешок и рассказал капитану где был бригадир Вракс и что он делал. Что потребовалось там чейнджлингу командир не знал и мог бы строить предположения, но не стал этим заниматься. Упомянул он и робота из звёздного металла на кладбище роботов. После столкновения с той сферой-полиморфом, пегас подозревал, что гигант с клинками тоже может быть исправным. Кобылки вскоре вернулись, Элзетэр телекинезом удерживала два громадных пузыря воды. Используя телекинез как душевую лейку она отмыла командира и сержанта от грязи. Молча съев свою порцию фасоли в томатной пасте, Каламити распределил дежурства на ночь, прежде чем отправиться спать.       Сон никак к нему ни шёл из-за тревожного чувства, засевшего камнем в животе. Строки стиха всё никак не уходили из головы, они крутились как надтреснутая пластинка. Они вспоминались с трудом, он нашаривал их у тёмных углах памяти, которых он избегал, из-за отца. Тех детских воспоминаний, где его отец пил из-за смерти жены. Он лупил Каламити, винил его в её смерти. Неприятные воспоминания, которые маленький жеребёнок запер и не хотел видеть вновь.       Пегас на белом троне. Его отец в кресле с бутылкой виски. Оскаленный лик короля. Перекошенная от отчаяния морда отца. Его отец как тот пегас на троне.              Жил на свете жестокий отец       Умерло сердце его с женой-королевой.              На ступенях храма над умирающим белым аликорном нависало нечто в золоте и багрянце. Две маленькие кобылки-аликорна вышли ему навстречу. Вышли против него. Он был ранен. Тёмная кровь вытекала из пронзённого сердца. Три глаза смотрели на аликорнов, что шли к храму.              Алый Король своего не упустит       На тысячу лиг его взор всё предвидит.       Древних обрядов тайное знание       Придворных мольбами владыку насытит,       Ликует Король и звёзды сгорают       В хватке когтистой сердца их терзает.       Вечно в чертогах своих пребывает       С руками в запёкшейся крови.              Слова пришли сами собой, произнесённые им самим в детстве. Каламити знал, что никогда их не произносил. От этого двойственного чувства он испытал на короткий миг головокружение, камень в его кишках сорвался вниз, оставив после себя болезненную пустоту. Окружающая обстановка показалась пегасу ненастоящей, всё могло изменится, достаточно ему было захотеть этого. Достаточно было перевернуть страницу. Он лежал неподвижно. У окна маячил силуэт военврача в армейской каске старого образца.              И стар и млад узрят       Как пирует Алый Король              Чувство исчезло, не оставив за собой и следа. Сон никак не шёл, он просто лежал и смотрел в темноту. Скоро его смена.       ***       Прятать контейнер с необычным минералом на самолёте было бы неосмотрительно и опасно. То же относилось и к штабу. Единственным местом, пригодным для хранения втайне потенциально опасного предмета, стала мобильная платформа. Техническое помещение обслуживания ходовой послужило для Ротванга хорошим подспорьем. Только на контейнер для образцов он не мог полагаться и большую часть ночи провёл собирая более надёжное хранилище.       На месте не было ни Вракса, ни Фрост Натта и весь день учёный планировал провести в абсолютном безделии. Первую половину дня он планировал просто валяться в постели изучая книгу Литлпип и запивая прочитанное вином.       - Итак, на чём мы остановились? - произнёс абиссинец, рухнув на мятую кровать. - Ах, да. Опыты с телепортацией и жопные черви у герра Калатити.       То, как было описано излечение Каламити, совсем не понравилось Ротвангу. Медицина не была профильной специальностью абиссинца, но автор описанным методом лечения бросала ему вызов. Ротванг терзал хлипкую книжицу, листая вперёд-назад, сверяясь с разговорником и просто представлял себе как серый единорог пишет эту околесицу, мерзко улыбаясь. И всё для того, чтобы такие как он, окончившие самый настоящий институт, имеющие самое настоящее высшее образование были уязвлены этим отношением не только к медицине, но и к науке. Добравшись до завершения истории в Стойле Двадцать Четыре, поминая недобрым словом техно-варваров Эквестрийской Пустоши, он успел ополовинить бутылку вина.       Стук дверь отвлёк его от дальнейшей нервотрёпки над книгой Литлпип. Ротванг ожидал увидеть за дверью нервно порхающую Максиллу или в более худшем случае прямолинейную как кромка меча Авацину. Перед дверью стоял серый жеребец на морде которого читалось сомнение о правильности своих действий. Учёный ещё раз отпил из бутылки.       - Я не даю консультаций. Обратитесь к вашему врачу. Всего доброго.       Дасти Хувс успел сунуть копыто в закрывающуюся дверь, он не подумал, что тяжёлая дверь может сломать ему ногу.       - Я по другому вопросу к вам. Пожалуйста.       Ротванг с недовольным видом выглянул из-за двери.       - Просто так ты не уйдёшь?       - Нет.       - И выпроводить тебя с территории тоже не получится?       - Мне разрешили придти.       Абиссинец ещё раз отпил вина и пропустил Дасти внутрь. Тот оглядел обиталище Ротванга, личную комнату учёного она вообще не напоминала. Ни одного научного плаката, моделей молекул из палочек и шариков, научных устройств в комнате не было. Она больше напоминала спальню закоренелого холостяка, со всем царящим тут беспорядком. И тут пахло сигаретами. Ротванг предложил гостю сесть на кровать, а сам устроился на стуле, поставив его напротив. Жеребец аккуратно уселся на кровать, боясь пошевелиться, словно скомканное постельное бельё было дремлющим монстром и оно могло накинуться на пони, если тот пошевелится.       - И какая помощь вам требуется, герр Хувс? - учёный опять приник к бутылке.       - Мне посоветовали обратиться к вам из-за вашего опыта. Я прошу у вас совета.       - Кто так сказал?       - Ну, сначала я попросил совета у мамы, она отправила меня к Травиной. А она посоветовала обратиться к вам. Когда я пришёл сюда, меня отвели к той грифоне и я рассказал зачем пришёл. Она долго думала и тоже сказала, что мне нужно спросить вас.       - Меня растрогало бы мнение окружающих, если бы я был о них лучшего мнения.       Он потряс Книгой Литлпип и бросил её на стол.       - Отвратительное словоблудие. Читал?       Пони кивнул.       - Вот мне понравилось, - заявил он.       - Оставим den literarischen Disput. Какой совет вам понабился?       - Знаете, я никогда прежде не дружил с девочками.       Абиссинец тут же приложился к бутылке, махнул лапой, чтобы гость продолжал.       - Точнее даже с... иностранками. Понимаете, когда те штуки напали я струсил. Я думал, что смогу её защитить. У меня было оружие, но я был так напуган, что от страха пошевелиться не мог. Раньше я думал, что однажды я стану таким же отважным как Харрикейн или Деринг Ду. Но я подвёл Тэки, я это знаю.       Ротванг ничего не ответил, он протянул бутылку, в которой ещё оставалось вино, земнопони.       - Пей, - приказал он. - Иначе выгоню.       Несколько секунд Дасти Хувс колебался, разглядывая бутылку. Зажмурившись он сделал большой глоток и скривился. Он ожидал, что алкоголь обожжёт ему глотку, вместо этого вино оказалось очень кислым, так что алкоголя он не почувствовал.       - Ужасная гадость, - прокомментировал пони.       Он хотел вернуть бутылку учёному, тот приказал Дасти допить до конца, иначе никакой помощи он не получит. Гостю пришлось пойти у него на поводу.       - И это не ужасная гадость, а одна из лучших марок Речной Коалиции — Gwin Castell. Касательно твоей проблемы. Если бы я был трезв я просто тебя выгнал. Твоя проблема в том, что ты врёшь сам себе. Это проблема многих, мы врём не только окружающим, но и себе. Многие воображают себя невесть кем, не такими как все, индивидуальностями, noch viel wichtig vor. Самовыражаются всякой тупой хернёй - пирсингом в носу и во всех сосках, красят шерсть в токсичные цвета краской от нашей фирмы, покупают всякую тупую херню, носят её. Просто они боятся признаться самим себе, что они серые, sie sind wertlos, никому не интересные личности. Просто признайся, что ты ein hasenzähnigen Dummkopf. Глупый. А потом скажи это ей. Она не принцесса, которая срёт бабочками, а простая баба, у которой пахнет изо рта, если она не почистит зубы. И может она пердит, когда переест квашенной капусты с пивом.       - Вот я и хочу узнать как это сделать правильно. Вдруг у них там это делается по другому.       - Уверяю тебя, что традиции речных пони мало чем отличаются от ваших. У вас попойки с мордобоем есть? Вот и у них тоже самое.       - Она на меня тогда так глядела, что готов был сквозь землю от стыда провалиться.       - Просто подойди к ней и скажи всю правду. И то, что она тебе нравиться не только как подружка.       - Это не так. Просто... Я...       - По ночам ты представляешь её задницу und wichsen... Masturbieren... Проклятие. Не знаю как это будет на вашем. Ты делаешь секс для одного, представляя эту кобылку, так чтобы родители не услышали. И отрицать не выйдет, у всех в молодости такое было.       - Ваша правда, - обречёно сказал Дасти Хувс. - И это мне тоже ей говорить?       - Нет, но можешь взять на вооружение. В молодости я этим пользовался в барах после пары рюмок ягермайстера. Выискивал кошечек.       - И часто вам везло?       - А теперь иди, скажи ей всю правду.       - Ну... Типа, спасибо.       - И больше никогда не приходи сюда.       ***       Гражданские инженеры коротали время в кают-компании самолёта, где капитан Птероторакс оседлал их уши в качестве рассказчика военных историй. Он замолк при появлении Дасти Хувса, тот вошёл странной деревянной походкой и направился к диванчику, на котором сидела Тэки.       - Привет, - произнёс он. - Я дурак, который считал себя вторым Харрикейном, но на самом деле я пентюх из Пустоши. Который хотел произвести впечатление на тебя, потому что ты иностранка. А ещё мне нравится твой круп, но я боюсь признаваться в этом даже себе. Но я считаю тебя другом, потому что у нас общее увлечение.       Неуклюже повернувшись он зашагал обратно.       - Ты чего сидишь, дура? - воскликнул Птероторакс, когда земнопони вышел из кают-компании. - Он тебе в любви признался, догоняй его!       ***       Одну машину с одним бойцом Вракс решил оставить в посёлке на самый непредвиденный случай. Эфирный передатчик у Варикорда был, не самый мощный, по его словам его хватало прежде, чтобы худо-бедно держать контакт с Петрсхуфом, так что бригадир связаться с ними мог.       Все четверо егерей двигались в головном бронетранспортёре, а бригадир за рычагами второго, переводчицу и председателя он конечно взял с собой. Жеребцу объяснили как управлять турелью и всю дорогу он не отрывался от окуляров прибора наведения.       По карте, составленной егерями, единственным путём через сухостой были остатки железной дороги, которая входила в научный городок с востока. Проламываться через мёртвые деревья у машин Гринклифа получалось с большим трудом. Бригадир жалел, что БМП остался на базе, здесь его отвалу нашлась бы работа. Не меньше часа ушло, чтобы прорваться через мёртвый лес и въехать в посёлок.       Аэросъемка не могла дать полной картины, как и описания егерей. Посёлок как и Сталлионград стал полем боя, но пострадал даже больше чем столица, будто он был настоящей целью зебр. Бронетранспортёры остановились у остатков контрольно-пропускного пункта, который переделали в огневую точку с несколькими полевыми орудиями. Через люк водителя бригадир выбрался наружу, Пурпулетоп показался из люка пулемётной башенки и они вдвоём долго разглядывали панельные дома. Артиллерия хорошенько прошлась по жилым кварталам, не оставив ни одного целого дома, при беглом осмотре это не было заметно из-за ползучих растений, в иных местах плотным ковром покрывавших станы зданий. Они не были мертвы и были вполне себе зелёными, полными соков. И сами улицы научного городка были покрыты большим количеством растений, в основном давно умерших от нехватки воды. Наверняка выжили только те, что имели глубокие корни. Вракс не удивился, если бы это была сорная трава, нашедшая путь через трещины асфальта. Но тут были даже небольшие деревья и кустарники. Последние как раз и выжили. Их окружали сухие заросли ковыля, колеблющиеся белым морем на легком ветерке. И ни единого признака жизни. Это было красиво и странно, потому что по ту сторону мертвого леса не было такой буйной растительности.       - АЗОС наверняка здесь, - сказал Вракс. - Тут словно удобрением засыпали и оно всё попёрло.       - Советую вам держаться подальше от них, - председатель Стойловска указал на сухое море травы заполнявшее всю улицу. - Вы ведь в курсе что это?       - Нет. Трава ядовита?       - Ковыль это. И он ничуть не ядовит, когда неурожай, весной лучше ничего нет. Прям сырым можно жрать.       Из глубин бронемашины раздалось хрюканье, а потом кашель подавившейся от смеха водой переводчицы.       - А вот когда он цветёт, лучше к нему вообще не подходить. Зерновки в них острые, могут шкуру проколоть, там и остаться.       - Большое спасибо, приму к сведению.       Пони и чейнджлинг вернулись внутрь бронемашины и Вракс отдал приказ углубиться в жилой район. Улицы научного городка не были широкими и кое-где стали непроходимы из-за толстых корявых карликовых деревьев, командир в очередной раз пожалел, что не взял с собой технику с лопатой-отвалом. Углубляясь в брошенный посёлок он ожидал, что вот-вот из кажущихся пустыми домов на них повалят мутанты, которых местные почему-то называли арабийским словом «гуль». Но ничего не происходило, жилой район оставался мертвенно спокоен.       - Контакт с противником, - в наушниках гарнитуры прозвучал голос наводчика головной машины.       Через триплекс Вракс видел как башня турели повернулась на пять часов. Он передал слова егеря Пурпулетопу и тот повернул орудие в нужном направлении. Не так расторопно, как это сделал бы солдат, но приемлемо для гражданского, недавно узнавшего о боевых машинах.       - Ах ты ж зараза, - произнёс земнопони. - Это блотспрайты. Выглядит как шар с крыльями. Наткнёшься на рой таких и схрачат за минуту.       - И вы мне ещё говорили, что у вас в Эквестрии нормальней чем у нас?       - Это они так мутировали. До войны они хищниками не были, а вот посевы портили. А ещё почкованием размножались.       - Приказываю огонь не открывать, - произнёс Вракс в нагрудный микрофон гарнитуры, а потом снова заговорил с председателем. - Если они такие прожорливые, то почему они не пожрали все растения?       И земнопони озвучил то, о чём Вракс уже подумал.       - Что-то контролирует их численность.       - Гигантские лягушки! - высказала предположение Вересковая Веточка. - Гигантские сраные лягушки-мутанты.       - Нет у нас тут таких и засушливо для них.       - Всё, отставить разговоры о местных хищниках, - приказал бригадир. - Переживать будем потом, а вот бдительность не терять.       Никто из сидящих в бронетраспортёрах не видел как стайку маленьких существ вспугнул большой полупрозрачный параспрайт, переливающийся как мыльный пузырь, он следовал за машинами.       ***       Каламити с Элзетэр прятались у границы мёртвого леса в небольшой ложбинке. Рядовой накинула на них маскирующее заклятье, которое к тому же скрывало их от тепловизоров. Каламити справедливо решил, что не бывает излишней предосторожности, он до сих пор не знал какими системами наблюдения обладает заокеанская армия. Единорог, превращающийся в аликорна, сидела закрыв глаза, сосредоточившись на заклинании.       - Что они делают?       - Стоят у лесополосы, за которой цеха.       - Эт скорей научный комплекс. Знать бы шо тут делали до войны, поняли зачем они сюда сунулись.       - Растения, сэр?       Ковыль шуршал на ветру, а кривые деревья-карлики настораживали Каламити, почему-то их внешний вид казался уродливым и зловещим. Стайка блотспрайтов спустилась ниже к кустарникам состоявшим из розеток длинных листьев неестественно зелёного цвета. И тут из центра кустарника выстрелил побег с двумя листьями на конце. Они схлопнулись, поймав нерасторопного блотспрайта, пегас еле успел заметить как это произошло. Он ожидал, то крылатая тварь прогрызёт листья необычного растения, но побег спокойно втянулся в гущу кустарника.       - Проклятая природа, - пробормотал командир.       - Сэр? - Элзетэр по прежнему сидела с закрытыми глазами, чтобы ничего не мешало заклинанию наблюдения.       - Та не бери в голову.       ***       Железнодорожная ветка оканчивалась у заводских построек, где кроме грузовых вагонов осталась навсегда стоять платформа с артиллерийским орудием. Его ствол, как заводские корпуса и вагоны, оплетали ползучие побеги с маленькими бледно-зелёными листочками.       Направленные на завод егеря через полчаса вернулись с докладом. Что-то проломило крышу, перекрытия и ушло глубоко под землю, оставив после себя дыру, из которой лезли вьющиеся растения, что и захватили завод и окружающую территорию. На третьем этаже административной пристройки они обнаружили несколько гнездовищ блотспрайтов, но уничтожать их без приказа не стали. Аппаратура и когитаторы на заводе уцелели, нужно было только очистить это место.       Разобраться с хищными насекомыми и гнёздами не составило труда при помощи объёмно-детонирующих гранат. Больше проблем было с ползучими растениями, егерям с трудом удавалось рубить побеги. Легендарные зачарованные клинки не могли перерубить их за один раз. Им потребовалось несколько часов, чтобы расчистить только верхний этаж, после чего портативные когитаторы погрузили в бронемашину. Вракс надеялся, что носители информации в них уцелели. Пока егеря были заняты делом, бригадир и двое пони стояли на краю дыры на первом этаже, при помощи фонарика он тщетно пытался разглядеть дно гигантской ямы. Отверстия в потолочных перекрытиях и крыше не походили на попадание обычного артиллерийского снаряда. Если это был фугасный выстрел или мина, разрушения были бы совершено другими. А эти направленные повреждения походили на конус кумулятивной струи — диаметр дыры в крыше был не больше десяти ярдов.       - Здесь росло дерево, - сказал Пурпулетоп копытом разрывая землю на краю ямы. - Поднялось оттуда снизу и проломило потолки.       - Уверены? - Вракс в деревьях не разбирался.       - Уверен. Выросло и сгнило за двести лет. Если здесь и есть хранилище, как говорил мой предок - то оно глубоко под нами.       - Подземелья это хорошо. К подземельям мы более привычны.       Вход в предполагаемое подземелье искать не пришлось. Железнодорожные пути оканчивались в туннеле под насыпным холмом, где укрылась погрузочная станция и пара больших грузовых лифтов. Окружение напомнило Враксу железнодорожные станции в родном улье как и егерям, которые чувствовали себя здесь увереннее. Они принялись сновать, тщательно всё обыскивая и кроме одного гнезда блотспрайтов и радтараканов они не нашли ничего опасного. Если тут и были автоматические системы безопасности, то они были не опаснее мебели, егеря нашли и помещение с генераторами и компрессорными установками. Два века простоя не лучшим образом сказались на них и о восстановлении питания не было и речи.       В кабинете начальника станции был найден ещё один уцелевший терминал, а вот конторские столы, в которых могли находиться важные документы, давно сгнили, с того что осталось кормились колонии бледных грибов на тонких ножках. Бригадир лучом фонаря обвёл помещение и остановил его на огнеупорном металлическом шкафе. К большому расстройству дворцы его были распахнуты, на полках ничего не было, кроме старого противогаза. Буйной растительности как снаружи здесь не было в принципе, а вот в шахтах грузовых лифтов она присутствовала. Даже если существовала возможность привести платформы в движение, вниз они спуститься не смогли бы. Бригадир предполагал, что на такой случай строители подземелья оставят парочку пожарных выходов, но довоенные пони-сталлионградцы пошли дальше соорудив два полноценных лестничных колодца.       Троица егерей перед спуском вниз сменила фильтры противогазов на ребризеры и двое вооружились огнемётами. Лестницы также были захвачены вьющимся растением, которое непонятным образом росло без доступа к солнечному свету. Вместо того, чтобы прорубать путь вниз, чейнджлинги просто сжигали их, побеги, что по прочности были как металлические канаты, сгорали слишком быстро. Они не задавались вопросом почему так происходит, оставив это бригадиру.       Пробившись через заросли они попали в большую камеру, которая служила складом. Теперь здесь разрослись растения как и на поверхности. Над кустами и карликовыми сухими деревьями витало множество существ, которых Пурпулетоп назвал блотспрайтами. Появление егерей не осталось незамеченным и несколько разноцветных существ устремилось к ним. Солдаты уже готовы были спалить мутантов, но вместо того, чтобы напасть крылатые существа начали порхать над их головами. Одно из этих шарообразных существ зависло перед мордой стоящего впереди егеря, будто рассматривало его. Оно было слегка бугристым, большеглазым и отвратительным на вид.       - Нужно всё здесь сжечь, Стернум, - обратился к нему один из огнемётчиков.       - Ты сначала сюда пропихни танк арктурианцев.       Они отступили к лестнице не сводя глаз с порхающих мутантов и поднявшись наверх двое занялись баррикадированнием обеих лестниц, пока третий егерь докладывал командиру. Вракс поддержал их решение ничего внизу пока не трогать, неизвестно что могло обитать там помимо блотспрайтов. Возвращаться обратно на аванпост за тяжёлым вооружением сейчас не имело смысла как и ехать на ночь глядя в поселение Стойла Сорок. Тем более бригадир воочию хотел увидеть то, о чём рассказывал Варикорд. Ночевать все устроились в бронетранспортёрах прямо тут под холмом.       ***       Пурпулетоп открыл глаза и обнаружил, что вокруг не кромешная темнота, через открытый десантный люк проникал бледный свет. Рядом посапывала переводчица, а Вракса на месте не было. Несколько секунд земнопони лежал пытаясь понять что его заставило проснуться, а затем он понял, что снаружи доносятся крики. Это был голос бригадира, это не были испуганные крики, на родном языке гегемонии он наверняка раздавал приказы. Пурпулетоп выглянул наружу и увидел на фоне рассвета егерей и командира у входа в тоннель. До пони не сразу дошло, что это не рассвет. Светилось не небо, а корявые деревья. Агроном тут же рванул к Враксу и застыл рядом с ним. Один из егерей при помощи кинокамеры с пружинным приводом фиксировал происходящее.       Деревья, что казались при свете дня мёртвыми ожили. Их кора люминесцировала, а ветви двигались, но никакого ветра не было.       - Вот и те самые духи, что мечутся под небом, - произнёс чейнджлинг. - Лозы, что прочнее стали, светящиеся деревья, растущие без солнечного света растения. Их вывели для суровых условий.       - Варикорд упоминал ещё и демонов, что обитают под землёй.       - Я помню, проходы заминированы. Мы в относительной безопасности, если у этих демонов конечно есть ноги.       ***       С крыши заводского корпуса Каламити глядел вниз на фосфоресцирующие деревья, над которыми кружились сотни блотспрайтов. Элзетэр лежала рядом, ожидая приказов командира. В зарослях ковыля что-то быстро двигалось и когда оно оказалось возле одного из кустов, хищный побег молниеносно схватил небольшого радтаракана. Хватка растения была настолько сильной, что его хитиновая броня, способная справиться с пистолетной пулей треснула и смялась.       - Тут целая экосистема, - заметила кобыла выглядывающая из-за парапета.       Командир наблюдал как хищное растение втягивает побег с добычей в нутро кустарника.       - Телепортируй нас на базу, - внезапно произнёс пегас. - Нужно поговорить с начальством. Они наверняка знают, шо тут хранится. А если не они — так Селестия.       ***       Утром один из многочисленных помощников президента положил ей на стол письменный запрос от командира группы с позывным Маверик о предоставлении информации относительно довоенных исследовательских центров в районе Сталлионграда.