Версии

      На улице лето было в самом разгаре, а в их мире царила зима, депрессия и разруха. Министерство не успевало заминать нападения на магглов. Они избавились от псевдопервого, что стоял у них на пути, и даже обрели истинного первого, что, условно говоря, им содействовал, но политическая обстановка стала почему-то только хуже. Стремления Воландеморта ей были не до конца понятны. Он хотел довести магическое общество до такого состояния панического катарсиса, что людям будет уже все равно, кто стоит у руля, лишь бы все это закончилось? Привлечь больше сторонников, устраивая демонстрации силы, и развязать все же войну с магглами?       Посадить её под домашний арест, как планировал Снейп, не получилось. Помощь Гермионы вскоре потребовалась, но не какая-нибудь специальная и шпионская, а обычная, количественная. Сивый сотоварищи все так же планировал нанести удар по Ордену. Выяснить удалось лишь примерное время — конец июля. Воландеморт как раз собирался устроить общий сбор Пожирателей, укрепить дух, провести идеологическую обработку, принять в ряды новых членов, так что подарок к торжественной части встречи был бы как раз кстати. Им пришлось рассредоточить силы, чтобы охватить несколько вероятных целей и предоставить им защиту. Гермиона страховала Люпина и Блэка и присматривала за семьей МакКиннонов. Джеймс покинуть жену не мог. Со Снейпом Краучей они больше не обсуждали.       Гермиона не хотела, чтобы он принимал метку, но Северус считал, что это необходимо, чтобы держать руку на пульсе событий. Она видела в этом очередной виток жертвенности на грани с самоубийством, который теперь, когда Снейп вернулся на прежний путь, так и сквозил во всех его действиях и словах. С Барти ситуация была та же, но тут она даже поддержать его толком не могла. Её и так мутило от всей этой ситуации, а, с учетом, что она совсем недавно страдала у него на плече о том, как ей больно поступаться со своими моральными принципами, Северус её помощь и не примет. Скажет, что она слишком хороша для этого, а он и так уже достаточно плох.       Несмотря на её возражения, тревоги и сомнения, все решения были обговорены, приняты и заверены. Снейп отбыл на встречу Пожирателей, чтобы получить свое клеймо и доступ к информации. Гермиона осталась у Поттеров, к МакКиннонам они собирались выдвинуться вместе с Блэком чуть позже. Люпин уже был с Марлин. У Лили начались схватки.       Они совместными усилиями переписали историю, изменили судьбу практически всех знакомых им людей, включая Поттеров, и устроили себе кучу новых проблем, но Лили все равно решила рожать по расписанию. Джеймс вытолкал их из дома в спешном порядке. Помощники они были так себе, а вот под ногами бы точно мешались.       — Не могу поверить, что скоро стану крестным!       Сириус сиял так, как будто был отцом, как минимум. Хотя, учитывая их с Джеймсом близкие, практически братские отношения, он вполне мог рассчитывать на официальную должность не ниже любимого дяди. Он уже наверняка составил перечень шалостей и откровенных пакостей, которым научит племянника или племянницу в обязательном порядке (Лили не хотела знать пол ребенка до последнего). Впрочем, Гермиона была уверена, что мародёры все равно были на голову ниже близнецов Уизли по части розыгрышей и куда как конфликтнее, вплоть до откровенной жестокости. Форджей все же любили даже за пределами факультета, хоть и разумно опасались, о компании Поттера так однозначно сказать было нельзя.       — Очень рада за тебя, но давай потише, мы тут вообще-то в засаде сидим.       Она зашипела на него скорее из вредности, чем из-за реальной необходимости молчать. Люпин дежурил буквально у крыльца МакКиннонов и предупредил бы их, если бы что-то заметил. Но Гермионе было не спокойно, и из-за Лили тоже. Сириус лишь фыркнул.       — Не дергайся ты так, Мия, я тебя прикрою.       — Бахвальство от оборотней не защитит.       — Зато мастерство владения палочкой очень даже.       — Ты так много попусту болтаешь, что в это тоже уже верится с трудом.       — Это все из-за общения со Снейпом, — авторитетно заметил Блэк. Спасибо, что хотя бы Снейп, а не Нюниус. — Прогрессирующая мнительность, неуверенность в себе и других, тревожность. Очень опасные тенденции.       — Так ты ещё и целитель?       — Лучше! Мои советы реально помогают. Посмотри на Лили — стоило только перестать общаться с этим…       Гермиона цыкнула, Сириус только улыбнулся и очевидно вознамерился продолжить, но не успел: патронус Римуса появился прямо перед ними. Призрачный волк ничего не сказал и почти сразу исчез, они тут же повскакивали с мест и в спешке покинули кухню временного убежища, владельцы которого отправились в незапланированный отпуск. Дом был на соседней от МакКиннонов улочке, так что им потребовалось меньше минуты, чтобы добраться до места схватки. А то, что бой уже начался, стало очевидно сразу — вспышки заклинаний были видны издалека, послышался взрыв, зазвенели стекла.       Она бросила отводящее на площадь, не хватало здесь ещё маггловской полиции, и сразу запустила Петрификус Тоталус в одну из темных фигур, обстреливающих фасад здания. Сириус её опередил. Двое нападающих рухнули один за другим, не успев даже обернуться, но устраивать честные дуэли в данных обстоятельствах никто не собирался. Оборотни это были или нет, но в дом они войти не смогли и устроили осаду. Окна были уже выбиты, входную дверь явно пытались взорвать. Марлин спряталась внутри, то и дело пуская проклятия практически наугад из-за развороченной рамы — выглядывать ей было опасно. Люпин пытался отбиться снаружи, но численный перевес заставлял его уходить в глухую оборону.       Противники явно не ожидали атаки со спины, но сдаваться все равно не собирались, хотя это было бы очень мило с их стороны. Ни масок, ни характерных для Пожирателей плащей Гермиона не заметила, лица они не скрывали и выглядели как-то неряшливо. Но и Сивого она тоже не вычислила, правда была вероятность, что она просто никого не узнала, учитывая разницу в возрасте с их версиями во время второй магической. Да и возможности спокойно всех рассмотреть как-то не представилось. Сириус снес щит третьего, она успела вовремя ударить — ещё минус один.       А вот Люпин либо кого-то узнал, либо решил воспользоваться возникшей неразберихой и бросился вперед. Он словил невербальное проклятие плечом, но его противнику не повезло больше — его отшвырнуло на противоположную сторону улицы и, очевидно, вырубило. Следующего Римус, не мудрствуя лукаво, просто ударил, палочки отошли на второй план, и завязалась обыкновенная драка. Сириус тем временем расправился с ещё одним и уже сцепился снова. Ей стоило забрать свои слова назад — Блэк был действительно хорош в бою.       Теперь они были один на один со своими врагами. Положение Люпина она оценить не могла, но нос у него явно был сломан, Сириус точно выигрывал, ей приходилось без продыху держать щиты. Надо было заканчивать, поэтому, как только подвернулась возможность, Гермиона без раздумий бросила Сектумсемпру, и та, неожиданно, попала в цель. Раздался почти приятный режущий звук, и человек перед ней рухнул, забрызгивая все вокруг красным. Рефлексию пришлось отложить на потом. Она вернула должок Сириусу и снесла щит его сопернику, тот проиграл мгновенно, напоровшись на какую-то разновидность Экспульсо — его подкинуло вверх и хорошенько приложило об асфальт. Блэк, в свою очередь, помог Люпину: последний нападающий запнулся из-за обычного шуточного заклинания подножки и упал, получив в ухо хороший апперкот. Или хук. Когда-то давно она видела несколько боксерских поединков, но и только.       Гермиона крутанулась на месте, осматривая улицу. Было тихо, слава Мерлину, никаких зрителей не наблюдалось, но у соседей горел свет. Она наложила еще несколько защитных чар, в том числе и магглоотталкивающие. С последствиями они разберутся потом, сейчас главное не допустить нарушение статута, чтобы ещё и министерский отряд зачистки не приплетать. Сириус уже собрал букет палочек и связал часть все ещё лежащих без сознания противников. На её немой вопрос он лишь покачал головой — двое уже никакой опасности не представляли, минимум один из них был на её совести. Из дома выскочила Марлин, она тоже накладывала чары: тушила начавшийся пожар и устраняла последствия Бомбарды, чтобы можно было выйти через дверь, но на наведение порядка много времени тратить не стала — бросилась к Люпину. Его рука теперь висела плетью, и в целом он выглядел довольно потрепанным, но все же стоял прямо и даже сопротивлялся, когда МакКиннон потащила его внутрь, чтобы подлатать. Они с Северусом обеспечили их запасом лечебных зелий заранее.       — Узнаешь кого-нибудь?       Гермиона все же решила удостовериться в своих предположениях и внимательно рассмотрела всех нападавших. Сириус правильно истолковал её внимание.       — Нет. Сивый точно не здесь.       — Значит они разделились. Ждем патронуса от ребят.       Она лишь коротко кивнула.       — Я пошлю сигнал Грюму, но тебе лучше валить. Дамблдор верно говорил, не стоит слишком светиться.       После смерти Рабастана она несколько ослабила бдительность или, скорее, плюнула на предосторожность, а на это задание и вовсе пошла в своем настоящем облике. Собственно, даже если кто-то из этих уродов её и запомнил, роли это уже никакой не играло. Наверное.       — Загляну к Поттерам и передам тебе сообщение, если есть какие-то новости, — она помахала карточкой от шоколадной лягушки. — И знаешь что, Сириус…       — Что? — он приосанился.       — Ты действительно умелый маг, — она загляделась на секунду на его торжествующую улыбку. — Но все же не истина в последней инстанции. Без Северуса нам эту войну не выиграть.       Трансгрессировать удалось ровно на крыльцо, Гермиона оглянулась на Годрикову впадину — в деревне все было спокойно — и вошла. В доме на контрасте царила суета: Джеймс носился по кухне, с верхнего пролета лестницы беспокойно выглядывала женщина, видимо, колдомедик. Поттер лишь мельком глянул на гостью и бросил за спину, опять вернувшись к своему занятию:       — Все живы?       — Да, — она не знала, стоит ли сообщать подробности, ему явно было не до историй. — А у вас как?       — Мальчик, — ошалело ответил Джеймс и схватился за поднос с какими-то баночками и чашками, потащив его к целительнице просто в руках, забыв про магию.       Гермиона проводила его взглядом и сползла по стене вниз там же, где и стояла, сев прямо на пол и вытянув ноги. Переписка с Сириусом была короткой. Ночью, тридцать первого июля родился Гарри Поттер, мальчик, который успел пока что только порадовать своих родителей хорошим здоровьем и крепким сном. Примерно в это же время Фенрира Сивого убил Гидеон Пруэтт, впавший в ярость не хуже оборотня из-за ранения своего брата, Фабиана. Потерь среди орденцев не было, было только пополнение.       Но для Гермионы ночь ещё не кончилась. Она отдохнула немного, так и предпочитая паркет дивану, и вернулась в Паучий тупик. Северуса до сих пор не было. На её мантии обнаружилась кровь, лицо же было белее бумаги. Она очистила одежду заклинанием, умылась и долго стояла, уткнувшись лбом в зеркало, пока оно не нагрелось и окончательно не запотело от её дыхания.       Когда она спустилась вниз, то застала Снейпа снимающим маску. Тяжелая ткань черной мантии скрадывала его фигуру, он не выглядел раненым и не кривился от боли, но в его случае это ещё ни о чем не говорило. Северус первый нарушил тишину.       — Как прошло?       — Кроваво, — она отозвалась не менее безжизненно, чем он. — Но в нашу пользу.       — Хорошо.       Он избавился и от верхней одежды, но в палатку так и не вошел, застыв посреди гостиной, сжимая в руках ненужные уже вещи. Гермиона шагнула ближе.       — Северус…       — Тебе будет лучше пожить пока у Поттеров, — уж менее спокойно.       — Зачем? — она вскинулась. — Что за дурацкие идеи?       — Мой образ жизни изменится окончательно.       — Подстроюсь.       — Мне, возможно, придется открыть дом для посторонних.       — В обход меня все равно не получится, а там посмотрим.       — Гермиона, это небезопасно для тебя.       — Как будто у Поттеров мне безопасно.       — Я не смогу больше щадить твои чувства.       — И давно ты их щадишь?       Снейп отбросил маску и мантию прямо на пол и притянул её к себе рывком, хотя как-то слишком аккуратно. Понятно, чего он ждал в ответ, но он этого не дождался. Гермиона закрыла глаза, подняла руки, как в танце, и положила ладонь на его затылок и плечо. Он тут же сдавил её ребра, будто не мог позволить себе расслабиться. От него пахло зубной пастой и ещё какими-то травами, видимо, из-за зелий, что они варили с утра. Было тепло, мягко и совсем не противно, а очень даже наоборот. Несмотря на полную антиромантичность момента, банальные бабочки уже запорхали в её животе, и она со стыдом вспомнила все эти влюбленные разговоры в женской спальне, на которые в то время только раздраженно фыркала. Снейп прервал поцелуй, но вцепился в неё так, как будто теперь уже, в свою очередь, боялся, что она скажет какую-нибудь глупость и убежит.       — Если ты планировал меня испугать, то я включу это в список моих страхов, но на место выше пятнадцатого не рассчитывай.       — Это неправильно и только все осложнит.       — Все правильное для нас закончилось по ту сторону реальности, — она вздохнула. — И не посылай меня к Поттерам, я не готова нянчить своего школьного друга и боевого товарища.       — Этот ребенок не будет им.       — Я понимаю, но так хочется сохранить иллюзию. И пока мы не разыграли очередную драму из-за наших отношений, твоей метки и тем, что я окончательно пошла по наклонной, как там планы Люциуса?       — Познакомился сегодня с Барти поближе, он сильно изменился со школы, — Снейп усмехнулся, но его ладони все ещё гладили её спину и мешали сосредоточиться. — Не думаю, что стоит тянуть с этим. Первый же рейд, в который его отправят, должен стать для него последним.       — Малфой озвучил наконец, ради чего нам стоит так стараться?       — У него чаша.       И мертвые оборотни, и даже новая татуировка Снейпа отошли на второй план. В её крови вскипела ярость на грани ненависти. Нет, она, они оба, подозревали о чем-то подобном, но такая наглость и беспринципность все равно поражала.       — Мерзавец!       Она начала бы по привычке ходить из угла в угол, но Северус все ещё крепко держал её, так что оставалось только гневно стискивать в кулаках его мантию и возмущаться. Так было даже лучше.       — Он знает, он все прекрасно знает. Про крестражи, про всю эту нашу головную боль. Сволочь меркантильная.       — У Люциуса свой расчет.       — И это стоит того? Политическое влияние? Серьезно?       — Дамблдор для него такая же угроза, как и Лорд.       — Директор не будет вырезать старые семьи, чтобы интегрировать магов в маггловский мир.       — Но для него война не кончится с падением Лорда.       — А для кого она кончится? Мне иногда кажется, что я родилась на ней и уже никогда не увижу ничего кроме, я…       Северус снова поцеловал её, торопливо и жадно. Видимо, опять ждал, что сейчас она отзовет свое разрешение и все закончится. Моральный облик Малфоя его, очевидно, совсем не волновал. Она забыла, что ей нужен воздух, его дыхание тоже сбилось, и это каким-то невообразимым образом сделало Гермиону спокойнее и счастливее. Ей пришлось привстать на цыпочки, чтобы было удобнее. Снейп притянул её, казалось, ещё ближе, но при этом целовать перестал. Она недовольно надулась.       — Тебя это, — он сделал акцент, — не тревожит?       — Для тревог у меня тоже есть список, отдельный. И ты снова даже не в пятерке лидеров.       — Не знаю, радоваться мне или оскорбляться, учитывая все то, что стоит между нами…       — Радоваться, конечно же. В кой-то веки это стало мостом, а не стеной.       — Мне казалось, что ты воспримешь мой интерес негативно, — его голос стал тише, хотя они и так шептались.       — Интерес, — она усмехнулась. — Может назовем вещи своими именами?       Границы, которые, как оказалось, были очень хрупкими, они уже нарушили, так зачем сейчас останавливаться?       — Я к тебе привязана, — Гермиона посмотрела ему в глаза, пусть хоть легилименцией проверяет искренность. — Неравнодушна. Рядом с тобой я чувствую себя в безопасности. Хочу прикасаться к тебе.       — Это тоже какие-то подпункты? — Северус улыбнулся.       — Конечно! Я недавно опять увлеклась классификацией, пытаюсь все же организовать свой разум. Выходит так себе, но я не сдаюсь. У меня же нет под рукой мастера-окклюмента, который мог бы дать мне основы и направить в нужную сторону.       — Взаимно, — он явно пропустил мимо ушей часть её речи. — Хотя на счет безопасности все же не соглашусь. С твоей склонностью попадать в неприятности, мне скорее приходится быть все время настороже.       Он говорил спокойно, но выглядел виноватым, видимо, из-за своего внезапного косноязычия. Признаваться в чувствах — не гадости говорить, почему-то дается гораздо тяжелее, но она не стала тащить из него нужные слова клещами.       Разрывать физический контакт было странно. Воздух вдруг стал густым, а всякое желание что-то обсуждать пропало. И все же они пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по разным «комнатам». Когда она проснулась, Снейп уже спрятался в лаборатории. Гермиона не стала его дергать и решила сделать завтрак или что-то вроде того. На подоконнике ждала черная сипуха. Письмо было обходительным и совершенно расплывчатым по смыслу, её ответ был гораздо конкретнее.

* * *

      — Полагаю, Северус не знает, что вы здесь, мисс Грейнджер? — Люциус не улыбался, но и не лучился высокомерием как обычно.       — Вы с ним привыкли секретничать, я тоже хочу в ваш маленький тайный клуб.       Они встретились в том же ресторане, но теперь тут было даже как-то менее пафосно и совсем пусто. Стол не был накрыт, и отужинать ей никто не предложил. Впрочем, без зельевара и шпиона под рукой она и сама не рискнула бы есть что-либо в присутствии Малфоя.       — Для членства нужен вступительный взнос. Что вы можете предложить? — кажется, он тонко отзеркалил шпильку в её адрес, но Гермиона не впечатлилась.       — Предлагаю вам перестать маяться ерундой и повысить нам всем шансы на выживание.       — С моими шансами все в порядке, мисс Грейнджер. Если вы испытываете какие-то трудности, рекомендую обратиться к Северусу, а не искать утешения в моем лице.       И все же на эту беспричинную встречу он пришел.       — Северус не всемогущ.       — А, по-моему, неплохо справляется.       — Не спорю, от общества Рабастана он избавил вас весьма ловко. Чем Лестрейндж вам так насолил?       — Не проявил ко мне должного уважения.       — Конечно, он же был в курсе всех ваших прошлых будущих неудач.       — И я не советую вам повторять его ошибки.       Уязвленная гордость во всей красе. Как давно они с Рабастаном на самом деле знали друг о друге? Были ли в сговоре, когда Лестрейндж вырезал Грейнджеров, убил Трелони? Или его излишняя самостоятельность и отрицание авторитета Малфоя как раз и стали причинами размолвки?       — Если бы я заранее знал, что Рабастан тоже переместился во времени, то убил бы его сразу, а не стал бы ждать выходок.       Она дернулась.       — Вы легилимент?       — Нет, — Люциус улыбнулся, широко и открыто, но все равно как-то издевательски. — Но понять, о чем вы думаете, мисс Грейнджер, не так уж и сложно.       — Вы раскрылись перед Лестрейнджем, унизились, чтобы узнать, где находится чаша и, тем самым, получили свой туз в рукаве, — честно говоря, ей тоже хотелось поразить его своей прозорливостью. — Снейп должен был устранить его, не привлекая лишнего внимания, а потом мы бы услышали какую-нибудь чудесную историю, как Трикси рассказала Цисси, куда перепрятала подарок Лорда по совету своего деверя.       — Ведь гоблинам совершенно нельзя доверять, — Малфой не повел и бровью. — Собственно, не считая поспешности принятых решений, ничего не изменилось.       — Вы меня хотите обмануть или себя? Все изменилось. Не только Рабастан пошел в разнос, но и сам Лорд. Сколько Орден протянет в этих условиях? Вчера мы победили, завтра проиграем. Не боитесь, что выполнять ваши планы станет некому?       — Прискорбно слышать, что вы так не уверены в силах своих товарищей.       — Это здравый смысл. Если даже вы с Северусом провернете всю эту аферу с Барти и не попадетесь, в чем я лично сильно сомневаюсь, то что? Думаете, отдадите нам чашу и все закончится? Вы слишком зациклились на своем будущем и делите шкуру неубитого медведя.       — Так Лорда ещё никто не называл, — протянул Малфой насмешливо.       Люциус вообще всю её отповедь выслушивал с плохо скрываемым весельем. Он просто хотел, чтобы она его поупрашивала что ли? Гермиона продолжила с ещё большим раздражением:       — Нам нужна страховка.       — Тогда вы знаете, что нужно делать.       Благородный сэр милостиво согласился пойти на уступки жалким смердам. Она подавила желание влепить ему пощечину — вряд ли Люциус будет так же беспомощен, как Драко, и многозначительно кивнула.       — Пришлите сову завтра, я сообщу детали.       Они обошлись без прощаний.

* * *

      Поттеры пригласили их вдвоем, но в детскую Снейп ожидаемо не пошел. Никто его упрашивать не стал. Ей было бы странно тоже идти в отказ, в конце концов, они пришли на крестины Гарри, но видеть новорожденного Гермиона, честно говоря, не хотела. Если молодой Снейп уже давно перестал казаться ей какой-то странной иллюзией, то маленький Поттер все ещё вводил в состояние когнитивного диссонанса. Остатки её старых представлений о мире и людях в них рассыпались в пыль, и это причиняло ощутимый дискомфорт. Было даже радостно, что с Роном и вообще со всеми Уизли она вряд ли столкнется в ближайшее время.       Гарри был крошечным, легким и все таким же молчаливым. Она держала его, как хрустальную вазу — неловко и боясь даже пальцы сжать посильнее. Лили лишь улыбалась. Наверное, Гермиона должна была что-то сказать, вроде: «Что за чудесный малыш!» — но не могла выдавить и слова.       — Ох, не волнуйся, Мия, я знаю это чувство. До беременности мне дети представлялись какими-то беспомощными пикси, к которым непонятно с какой стороны вообще подходить. А теперь, — она смущенно улыбнулась, — я и жизни своей не представляю без сына.       — Думаю, это нормально, — она бормотала чушь, стараясь как можно аккуратнее передать сверток обратно матери.       — Вот поженитесь вы с Северусом… — Поттер хихикнула.       — Лили!       — Что? Это не мое дело, конечно, просто хочу, чтобы ты знала — я была бы очень рада за вас обоих. После всей этой нашей с ним истории… Вдруг ты решишь, что я ревную или ещё чего.       Гермиона уже вознамерилась было возражать, что ничего не происходит, просто по привычке, но осеклась и помрачнела.       — А я ревную.       Лили недоуменно уставилась на неё.       — Ты всегда была для него особенной. Единственной.       — Да он и думать забыл про меня!       — Нет, — она внимательно посмотрела на неё. — Нет. Может он смирился, отпустил или даже разочаровался, но уж точно не забыл.       — С чего ты взяла?       — Я знаю, — упрямо и без объяснений.       Каким бы призрачным оно не стало, их прошлое будущее всегда будет влиять на них. Лили с ней спорить не стала и ответила неожиданно мягко:       — Ты тоже особенная, Мия. И не только для него.       Она фыркнула.       — Перестань, это слишком пафосно и слащаво.       — Мне можно! Я вообще-то счастливая мамочка.       — Только Северусу что-нибудь подобное не скажи, его же перекосит.       — Вряд ли мы когда-нибудь начнем опять так близко общаться, — теперь её улыбка была грустной.       — Гермиона, — она ответила невпопад. — Это полная форма имени, а Мия — просто сокращение.       — Тебе так больше нравится?       — Да.       — Хорошо, Гермиона, — Лили шутливо протянула ей руку. — Приятно познакомиться.       В гостиной Джеймс и Сириус вели оживленную беседу. Северус опять отсиживался в углу, но теперь в компании Люпина, хотя, судя по всему, их разговор не клеился. Римус выглядел отлично, даже лучше, чем до нападения. Безвременная кончина Фенрира его явно не расстроила. Она не успела ничего сказать, как заметила, что Снейп побледнел ещё сильнее и скривился. Он резко встал.       — Мне нужно уйти.       — Вспомнил, что огонь под котлом не потушил? — Сириус переключился мгновенно.       — Ещё слишком рано, — она Блэка проигнорировала, расстроившись.       — У Лорда всегда только вовремя.       — Он тебя… вызывает? — Лили тоже напряглась.       — А покажи метку! — Сириус даже вперед подался.       Снейп отпрянул и сжал предплечье. Она подошла к нему.       — Иди. За всеми котлами я присмотрю.       Гермиона попыталась улыбнуться, Северус кивнул ей и, не обращая внимания на остальных, вышел вон. Сириус присвистнул, посмотрев на неё.       — Я бы не смог так жить, — вдруг подал голос Люпин. — Такое огромное напряжение.       — Похоже, Снейпу нравятся трудности, — Блэк проигнорировал осуждающий взгляд Джеймса. — Да и Мие тоже.       Естественно, они обсуждают их за спиной. Уж Сириус явно на эпитеты не скупится. И она даже не знала, что было лучше — этот его раздражающий интерес или молчаливое игнорирование Поттера, как будто до Ордена ничего не было, и они просто вежливые коллеги.       — Ты даже не представляешь, какие у нас трудности, — она отвернулась от них. — Думаю, я тоже пойду.       — Гермиона, вам не обязательно держаться особняком, — Лили положила руку ей на плечо. — Даже если мы не сможем помочь, то хотя бы выслушаем.       — Есть вещи, которые ты и знать не захочешь, — похоже, она приняла точку зрения Северуса, сама того не заметив. — Но спасибо за поддержку.       Лили хотела продолжить разговор, но Гарри заплакал, и ей пришлось отвлечься. Гермиона быстро попрощалась и покинула дом Поттеров.       И все же Сириус ошибался. Конечно, отношения у них с Северусом складывались не просто. Ничего в мгновение ока не изменилось: Снейп все так же замыкался, она все так же беспокоилась. Но теперь он прикасался к ней чаще. И целовал, пусть редко и украдкой, как будто кто-то им мешал. Хотя, наверное, так и было, с учетом, что происходящие события все больше напоминали вторую войну. Воландеморт и раньше был, мягко говоря, недоволен неудачами, это сказывалось на его поведении, деятельности Пожирателей, частоте рейдов. После провала атаки оборотней все стало только хуже. Сегодняшний ранний вызов это лишний раз подтверждал.       С другой стороны, из-за этого война становилась агрессивнее, прямее и предсказуемее. Вряд ли Том будет проворачивать хитрые планы, пока у него нет старого-доброго силового преимущества. Хотя то, что Боунсы и МакКинноны попали под удар в принципе уже было плохим знаком. Или кто-то в Ордене слишком много болтал, или их просто вычислили — все же взгляды свои они не скрывали.       Весь день у неё был, по сути, свободен, поэтому Гермиона навела чистоту в доме и даже сготовила ужин чуть разнообразнее, чем обычно. Прямо хозяюшка и не важно, что рис был все равно переварен. Наверное, хорошим поваром она не станет, даже если от этого будет зависеть исход войны. Снейп застал её за чтением справочника по ядам — общение с Малфоем порождало странные размышления.       — Мне стоит проверять свою еду постоянно?       — Если хочешь, я буду пробовать её перед тобой, — Гермиона усмехнулась.       — Ты можешь принять антидот заранее.       — Я ограничена возможностями твоей лаборатории и временными рамками, приготовление и ядов, и противоядий затратно по всем пунктам.       — Но ты же не в тюрьме и вполне можешь сходить в тот же Лютный за покупками.       Она вздохнула и закрыла книгу.       — С кем ты говорил?       — С Дамблдором, — он все-таки сел за стол рядом с ней. — Тебе не хватает общения или дел?       — Нет, это тонкая месть за ваши с Малфоем делишки за моей спиной.       — Тогда жаль, что я так быстро об этом узнал, испортил себе весь сюрприз.       — Сложно что-то от тебя скрыть, раз уж ты тут главный исполнитель.       Снейп помедлил секунду, видимо, время шуток закончилось.       — Зря ты пошла к директору, Люциус просто использовал тебя.       — Он получил свои бонусы, мы — свои.       — Его выгода как-то перевешивает. Поэтому я и не хотел вмешивать Дамблдора.       — И меня. Но пусть политики играют с политиками, не все директору быть в стороне от наших грязных дел.       — Это обострит их отношения в будущем.       — Уверена, Дамблдор разберется. Это мы все, включая Малфоя, рефлексируем по будущему, для директора же все происходящее чуть более… актуально.       — Надеешься, что Люциус не достигнет своих целей, потому что зациклен на своих воспоминаниях, когда как мир уже слишком изменился?       — Малфой был первым, практически царь и бог тут, ему наверняка сложно принять перемены. Дамблдор предупреждал меня об этом эффекте в самом начале. По сути, Люциус столкнулся с последствиями своих действий позже нас всех и вынужден сейчас соображать на ходу. Да, он получил преимущество на данный момент, но что с его планами будет через пару месяцев, год? Он не может учесть все.       — Ставишь на то, что его способности к хитрым планам не так хороши, как ему кажется?       — Сикль, — она улыбнулась. — Хотя ты же его друг, вот и скажи мне, права я или нет?       Они каким-то образом оказались так близко, что теперь сидели в обнимку, а её голова покоилась на его плече.       — Ты же понимаешь, что Крауч-младший все равно должен умереть?       — Он не безгрешен.       — Мы судим его за то, что он ещё не сделал.       Северус гладил её пальцы, она уткнулась носом в его щеку.       — Мы всех судим с высоты своего опыта. Даже друг друга.       — Но Дамблдор спас Петтигрю от нашего предубеждения и его судьбы.       — Спас ли? Уверена, никто из нас никогда не сможет доверять ему полностью. Да и если бы сам Питер знал, что его ожидает, что бы он захотел изменить? Директор считает, что у всех должен быть выбор, но это просто иллюзия. Он сам вмешался в его жизнь, но якобы во благо.       — И, тем не менее, это его оправдывает. А чем казнь Крауча будет отличаться от убийства тех же Грейнджеров?       Гермиона не вздрогнула, но коротко выдохнула и потерлась о его щеку, словно кошка. И как Северус умудряется так начисто бриться? Наверняка какое-то заклинание.       — Знаю, это болото, в котором я когда-нибудь утону, но стоит ли вообще разграничивать нас с Лестрейнджем и Малфоем? Может цели у нас разные, но мотивация, желания… Я не хотела всего этого, но что мы можем? Нам его не «спасти», а ждать, когда Барти сам разрушит свою жизнь и попутно ещё чью-нибудь едва ли менее тяжкий грех.       — Наше вмешательство только все усложняет, — его мрачность была ожидаема, но все равно неприятно кольнула. — Мы выбрали короткий путь, но ещё неизвестно, как дорого мы за него заплатим.       — Скажи про бездействие Регулусу. Дамблдор «дал» ему выбор и что в итоге? Блэк просто никому не был нужен и в достаточной степени интересен, в отличие от того же Хвоста. Все эти муки выбора в ситуации с Краучами то же лицемерие.       Фразы звучали хлестко и отрезвляюще честно, но горло её все равно свело, а внутренности завязались в узел. Стало страшно и горько. Они молчали какое-то время, его ладонь опять гладила её спину, но все ещё не нарушала границы, которые он сам и прочертил.       — Я дурно на тебя влияю.       В его голосе слышалось искреннее сожаление, но Гермиона все равно насмешливо фыркнула, чтобы не расклеиться в неподходящий момент.       — Ты забыл? Я уже изначально была испорчена. Войной, полагаю, и стремлениями Дамблдора, а тобой лишь в малой степени. Иронично, что в этом времени скорее я плохо влияю на директора. Он с такой мукой смотрел на меня, когда я пересказывала ему условия сделки с Малфоем. Хотя не думаю, что ему впервой принимать морально сложные решения, уж не после войны с Гриндевальдом.       — Поэтому и сложно, что не в первой.       Она поцеловала его, прихватывая нижнюю губу, медленно и мягко. Он на этом не остановился, и её щеки заалели от смущения напополам с возбуждением.       — Покажешь мне?       Снейп понял без пояснений.       — Это не украшение.       — Но часть тебя. И всегда была.       — Слабо, Грейнджер. Нужно больше драмы.       — Это действительно ничего не меняет. Для меня уж точно.       Северус нехотя отпустил её и расстегнул манжету. Символ расплывался черной кляксой по коже и даже, кажется, двигался. Кожа вокруг покраснела, как будто это была совсем свежая татуировка. Видимо, последствие недавнего использования чар. Она прикоснулась к черепу кончиками пальцев и прочертила восьмерку, а потом просто накрыла знак своей ладонью.       — Он падет.       — Даже если нам удастся, его тень всегда будет висеть над нами.       — Призраки безвредны, а вернуться он не сможет. Все крестражи у нас, осталась самая малость — прикончить его.

* * *

      С Краучем, как и планировал Снейп, тянуть не стали. Авроры нашли его в компании Яксли в пустующем доме в Лютном. Они были мертвы, и палочки, и ранения указывали на драку, где оба участника успели применить летальные проклятия. Барти умер сразу, Корбан истек кровью. Метки были у обоих, началось расследование. Воландеморт тоже хотел выяснить правду. Снейп вернулся с вызова раненым и даже не стал делать вид, что все в порядке. Пришлось уложить его в кровать и оказать первую помощь. Сустав с хрустом встал на место, они оба поморщились.       — Как ты заманил Крауча?       — Предложил ему поработать на Дамблдора.       Гермиона поперхнулась и заморгала от неожиданности.       — Он… он подумал, что раскрыл шпиона и решил добыть доказательства для господина?       — Уверенность в собственном уме его подвела, — Снейп тянул слова, но вряд ли хотел этого — от сочетаний нескольких зелий, принятых одновременно, заплетался язык. — У Лорда та же проблема.       — А Яксли тут при чем?       — Он настороженно относился к Барти, подозревал его в предательстве. Корбан ошивался в министерстве на низких должностях, но старшего Крауча знал. Может думал, что сын в сговоре с отцом. Но это не важно. Важно, что Лорд видел эти сомнения в его голове.       — Яксли не доверял Краучу, хотел вывести его на чистую воду, они повздорили и поубивали друг друга. Похоже на правду.       — Лучшая ложь по большей части правда, — он подтянулся на подушках выше. — Жаль, не удалось заманить туда Макнейра.       — Не переоценивай свои возможности. Тоже мне киллер-профессионал.       Северус посмотрел на неё внимательно.       — Но ведь так и есть. Мои руки, — он схватился за её колено, — по локоть в крови.       — А мои только по запястье? — она тоже коснулась его. Даже под сюртуком можно было почувствовать выступающие ребра.       — Ты никого не заманивала в западню и не подставляла.       — А все эти условия тоже считаются? Тогда мы оба герои, — она хмыкнула. — Солдаты, убившие врагов, чтобы защитить тот мир, что нам дорог.       — Не думаю, что я все это делаю ради абстрактных понятий.       — Но у тебя длительное время была негативная мотивация. Может пришла пора это изменить?       Гермиона наклонилась ближе к его лицу. Он провел рукой по её ноге и схватился за бедро, поглаживая большим пальцем живот. Хоть на ней и была рубашка, и голой кожи он не касался, но от приятных мурашек она сглотнула и приоткрыла рот, чтобы дышать стало легче.       — Останься, — он не умолял и не приказывал.       Она потянулась к нему и поцеловала в шею, прямо туда, где когда-то была и никогда уже не будет рана от укуса Нагайны.