Фантом любви

– У-ух! – Ух-ух! – У-ух-ух? Ух! Ух! Гарри открыл глаза и в первые минуты думал, что лишился рассудка, и ему стало всякое мерещиться. Потом его глаза стали различать учиненный в гостиной беспорядок, а слух продолжал улавливать неразборчивые переговоры, состоящие из одних и тех же звуков, отличавшихся разве что по длительности и интонации, точно владельцы испытывали разные эмоции, но при этом никак не могли выразить их по-другому. Одолеваемый теми же надоедливыми переговорами, Гарри приподнялся и сел на полу. Что-то вдруг сорвалось со шкафа и уселось на перевёрнутый диван. Что-то крупное, дымчато-серого цвета, с тёмными ушами. Оно немного подалось вперёд и вперило в парня два больших ярко-оранжевых глаза. В гостиной вдруг возникла тишина. – У-ух-ух-ух? Гарри подумал, что, возможно, сильно ударился и пощупал голову. Больно вроде бы не было. Он ещё раз моргнул и убедился, что с дивана на него строго поглядывал обыкновенный филин. И как его только?.. Звук взмаха крыльев отвлёк его внимание, и он увидел на шкафу Пышку. Под ней, пригнувшись, точно в страхе, настороженно держалась белоснежная сова с поврежденным крылом, которое она не могла сложить. До Гарри наконец дошло, в чём дело, и он глупо улыбнулся. – Так это… твои друзья? Пышка соскочила со шкафа и уселась на его плечо. Филин ухнул и бросил таращиться, будто бы убедившись, что раз маленькая сова доверяет такому хозяину, то он вполне благонадёжен. И все вместе они уставились на пострадавшую птицу. Гарри и без лишних уханий понял, что от него ждут. – Сейчас, – проговорил он и поднялся на ноги. Такое необычное дело на какое-то время отвлекло его от переживаний. Гарри сбегал на кухню, добрался до верхнего шкафа и вытащил оттуда несколько пузырьков. Затем вернулся обратно и попробовал приблизиться к птице, которая, не в силах взлететь, в первые минуты пыталась забиться от него в угол. Филин пролетел над головой и тяжело опустился на шкаф, всем своим суровым видом давая понять, что внимательно наблюдает. – Я тебе помогу, – пытался мягко убедить напуганную птицу Гарри, осторожно к ней приближаясь. Когда ему это наконец удалось, он действовал с большой аккуратностью: сперва обработал рану, затем осторожно «прокапал» поврежденные перья. Рана довольно быстро затянулась, мягкие волокна расправились, и перья снова распушились. Крыло наконец взмахнуло и сложилось. Сова сорвалась с места и уселась к филину на шкаф. Гарри посмотрел на них снизу, а затем повернул голову к Пышке на плече. Раз уж он обещал ей волю и возможность приводить друзей, значит, так тому и быть. Он вздохнул и махнул рукой на новых птиц. Могут оставаться. Вернулся на кухню и поставил пузырьки на место. Возможно, ещё пригодятся. На этом он стал свободен, а вместе с этим одинок, и чувство безнадёжности снова им завладело. Он соскользнул на пол, не представляя, что делать. Разве от неразделённых чувств в принципе бывают лекарства? – Гарри! Дверь хлопнула, послышались шаги в коридоре. Потом незваный гость выругался и подался на кухню. – Чего психовал? Повод разве был? Меньше всего Гарри хотел видеть Рона и уж тем более с ним разговаривать. Он не повернул к нему головы, и другу пришлось подойти ближе. – Ладно, твоё дело, я не успокаивать пришёл. Зачем ты ей рассказал, а? – требовательно спросил он и бросил под ноги какую-то книгу. Пышка посчитала, что ей здесь не место, и улетела в гостиную. Гарри отстраненно взглянул на книгу, потом поднялся на ноги и посмотрел на друга – тот ведь не уймётся, пока не добьётся своего. – Не понимаю. Кому я и что рассказал? Рон сразу же вспыхнул и выплеснул на него целую тираду. – Да вы вместе издеваетесь надо мной, что ли?! На кой ты ей тогда память стирал, если сам же всё и выдал?! Или нет, погоди, ты этого и добивался, да? Хотел, чтобы она посчитала тебя героем, а меня отшила?! То-то я смотрю, всё ей не так теперь! То крысы, то книги, то!.. Гарри наконец понял, о чём шла речь, и закипел от возмущения. Ничего такого он не совершал! Если Гермиона и откопала где-то конверт, то это не его вина. Не он должен был предусмотреть все детали этой… «очистительной» операции. Он вообще был против этой идеи изначально. А Рон… Мало того, что у него была та, о которой можно было только мечтать, та, которую он нисколько не берег, так он ещё нагло приходит сюда после всего случившегося и смеет что-то предъявлять? – Да пошёл ты вон! – воскликнул Гарри, которого теперь ничто не могло остановить, и взмахом руки указал на дверь. – Я-то пойду, – сердито согласился Рон, – а вот ты не рассчитывай, что раз напомнишь ей про своё геройство, то она сразу к тебе бросится на шею! Лучше бы он просто плюнул в лицо или же ударил, чем так безжалостно резал по живому. Гарри, столько раз обещавший себе этого не вспоминать, после услышанного не сдержался: – А я и не рассчитываю, – ответил он жестко. – Но я хотя бы её спас, а вот где ты пропадал в то самое время, ей бы лучше и не вспоминать! Слова ударили по Рону лучше убийственного заклинания. Весь он исказился от гнева и бросился на Гарри. Они звучно посшибали кухонную утварь, пытаясь совладать друг с другом. У Гарри не было шансов сравняться с Роном по силе, потому он пытался одолеть его ловкостью. Кулак Рона мог бы с легкостью отправить его в нокаут или наградить сотрясением, но он вовремя пригнулся, и тот врезался в подвесной шкаф. Гарри ответил противнику снизу, метким ударом по челюсти. Рон сплюнул кровь и кинулся на него с таким остервенением, что мог бы, наверное, навалять целой квиддичной команде. Гарри едва успевал увернуться, готовясь поймать нужный момент, но один мощный удар его настиг и пришёлся в висок. Очки слетели с лица. Следом за этим пришёлся сильный толчок, и он свалился на пол. Рон наклонился, намереваясь, то ли его добить, то ли бросить что-то напоследок, но в тот же момент в гостиной произошло оживление. – У-ух! Точно смерч, рядом пронёсся филин и следом за ним белоснежное пятно в виде его подруги, с хищным криком спикировавшей на неприятеля. – А-а-а-а-а-а-ай!!! – закричал Рон, тщетно пытаясь отбиться от здоровенных птиц, и пустился наутек. Когда Гарри наконец нащупал рядом с собой очки и нацепил их на нос, он оказался на кухне один. Через несколько мгновений вернулся филин и опустился на стол, держа в клюве окровавленный клок рыжих волос. – Спасибо, – только и сказал Гарри. – Ух-ух, – повторил филин, сидя с таким важным видом, словно всю жизнь провёл в этом доме и потому имел здесь множество прав. * * * Гермиона ждала Рона долгое время, ходила по квартире, терзаемая разными мыслями, и поглядывала в окно. Тьма на улице только сгущалась. Девушка остановилась и уселась на диван. Какой же тяжёлый вышел день… столько потрясений, нахлынувших чувств… Да ещё и Рон со своими претензиями. Она покачала головой. Чего он бесился? Что ему не хватило? Она устало откинулась на спинку и тяжело вздохнула. Жаль, что нельзя было обратиться за помощью к Гарри и… Ей снова вспомнился эпизод в кабинете, и она прикрыла глаза рукой. Какая же она оказалась слепая! Бестолковая и бессовестная. Гермиона поднялась и отправилась в спальню, чтобы прилечь. Больше всё равно ничего не оставалось – не беспокоить же семейство Уизли глупым вопросом? Сон ни в какую не одолевал переполненную напряжением голову. И что теперь о ней думает Гарри? Гермиона заметно погрустнела от этого. Что теперь она ему скажет? Что? Вернувшись, Рон хлопнул дверью и не потрудился ничего сказать. Повозился немного на кухне, звякнул бутылкой из холодильника, небрежно скинул в спальне вещи и опустился на другую половину кровати. Гермиона взглянула в темноте на его спину и поняла, что спрашивать о чём-либо бесполезно. Она тоже отвернулась. Завтра её ждет Министерство, а там можно будет и самой всё узнать. А ещё… Ей снова представился безумно знакомый парень, подскакивающий от одного её вида с места, и её сердце застучало несколько сильнее. Завтра она снова увидит Гарри, и лучше бы им поговорить. Отчуждённость она просто не вынесет. Но как всё ему объяснить? Как понять, что с ней самой теперь творится? Как рассказать обо всех сложностях? Гермиона сглотнула и твёрдо решила, что скажет парню только правду. Как есть. Путанно, размыто… как получится, но именно так, как чувствует. Это будет справедливо. Договорившись с собой, она закрыла глаза и наконец заснула. Утром в квартире было тихо – Рон не торопился вставать, весь скрылся под одеялом, и только крысы лениво двигались по клеткам, ожидая свободы. Гермиона подкинула им еды и, бросив прощальный взгляд на парня, даже не пожелавшего ей доброго утра, отправилась на работу. Она вновь шла по коридору, одолеваемая волнением, и тщетно пыталась себя успокоить. У неё всё получится. Они поговорят, и… Она повернула голову и застыла на месте. Среди расставленных в ряд столов пустовал только один. Может, ещё просто рано? Гермиона посмотрела на часы и перевела с них растерянный взгляд. Странно. Она немного постояла на месте, не замечая чьих-то приветствий, и смотрела на тот самый стол. Ещё днём назад она с улыбкой оставляла на нём коробку, радостно предвкушая удивление друга, а теперь… Тяжело вздохнув, она приняла серьёзный вид и решительно двинулась к коллегам из другого отдела. – А-ам… Доброе утро. А никто не подскажет, Гарри… Гарри Поттер сегодня не появлялся? Она заметила на себе сразу несколько оценивающих взглядов от девушек поблизости. Ещё вчера они нисколько её не волновали, а теперь она чувствовала себя совершенно беззащитной, точно вторглась на территорию, на которой у неё больше не было никаких прав. – Так он приболел, – беззаботно ответил какой-то парень. – Его мелкая сова полчаса тому назад принесла записку. Возбуждение Гермионы утекло, как вода. – Приболел? – уныло повторила она и развернулась обратно. Как же так? Неужели она причинила ему такую страшную боль, что он больше не может её даже видеть? Ей показалось, что земля уходит из-под ног, что она вот-вот расплачется, как маленькая девочка, лелеявшая несбыточные надежды. Никого не замечая, она поплелась к своему кабинету. Там несколько раз пробовала отыскать пропавший конверт, просматривала разные документы, надеясь встретить упоминание копья, но всё оказалось бесполезно. Её взгляд снова невольно коснулся двух чашек, и она тут же закачала головой. Так же нельзя! Нельзя столько думать о Гарри! Представлять этот несостоявшийся поцелуй столько раз, да ещё и в красках! Терзать себя множеством вопросов и сомневаться! Воображать, будто!.. Не в силах справиться с очередным наваждением, она вдруг стукнула ладонью по столу. Хватит. Пора заняться делом. Раз ничего не выходит здесь, значит, пора податься в самое надёжное место. Она встала из-за стола, подобрала свои вещи и отправилась в библиотеку. Уж там-то её точно ждут ответы. – В смысле «хотели бы взять»? Мисс Грейнджер, Вы ещё не вернули книгу с прошлого месяца! – осадила её библиотекарша, строго смотря из-под толстых стёкол очков. – Как не вернула? – опешила Гермиона. – Вот так! У меня и запись имеется. Пожалуйста. Скажете, не вашей рукой? Женщина кинула ей под нос журнал, в котором прослеживался до боли знакомый почерк. Гермиона в тревоге оторвалась, раскрыла губы, но не нашлась с ответом. Она, конечно, многое могла упустить во время болезни… всякие там, например, мелочи вроде бумаг, но… но такое! Взять книгу месяц назад и не вернуть?! Такого просто не могло случиться! – Э-м… наверное, я просто забыла, простите, – с неловкой улыбкой произнесла она и развернулась к выходу. Получалось, та самая книга о реликвиях, которую она сняла дома с полки, и была из библиотеки. Но… но… Гермиону терзала нехорошая мысль, которой она не хотела поддаваться. Но чем больше в памяти всплывало разных мелочей, тем сильнее эта мысль прорывалась. Да, с ней что-то случилось во время болезни. Что-то выпало из её памяти, а это могло произойти только по одной причине. Она снова закачала головой. Да нет, не может быть такого, чтобы кто-то применял к ней забвение! Нет, это невероятно. Гермиона хотела, но никак не могла вернуться в Министерство. Пропал конверт… Рон взбесился, когда увидел книгу… месяц назад она делала в ней закладки, читая легенду… Во всем этом прослеживалась какая-то связь, и девушку снедало беспокойство. Рон мог что-то знать и скрыл от неё! Она не хотела этому верить, но при этом не могла найти другого объяснения. С трудом справившись с нахлынувшими чувствами, она наконец решилась вернуться домой и положить конец всем недоразумениям. – Рон, нам пора серьёзно!.. Стоило только ступить за порог, как она замерла. Рон сидел на кухне с таким видом, словно ночью попал в страшную переделку. Лицо его было исцарапано, глаз заплыл, щека заметно опухла. Вот почему он утром так старательно прятался под одеялом. – Рон! – перепугалась Гермиона и поспешила к нему. – Что случилось? Кто всё это с тобой?.. – А то ты не знаешь! – вдруг огрызнулся парень и движением руки отстранил её от себя. Гермиона не могла его понять и сейчас, потому действовала инстинктивно и дрожащими руками вынимала из шкафа лечебные зелья. Если во время прошлой уборки её немного насторожило их количество, то сейчас она сразу же прибавила их к числу странностей. – Позволь я хотя бы… Рон был в таком настроении, что ей сделалось страшно. – Не разыгрывай тут представление! – воскликнул он, не сводя с неё гневного взгляда. – Тебя ведь только он заботит, да? Ты ради этого так спешила обратно на работу? Убедиться, что он лучше? Не такой неряха и успешнее? Да? – Кто? – совсем тихо спросила Гермиона, оставаясь на месте из опасений, что любое её резкое движение его только обозлит. – Гарри конечно же! Кто же ещё! – Гарри? Ей повезло, что рядом находился стол, и она смогла за него ухватиться, чтобы устоять. На мгновение ей подумалось, что Рон уже обо всем в курсе и потому бесится. Но, с другой стороны, разве ей было в чем виниться? О чувствах Гарри она до последнего времени и не знала. – Я… не понимаю, – Гермиона покачала головой и осторожно продолжила: – Сперва ты уходишь с этой книгой… потом возвращаешься такой злой, как будто я… что-то ужасное совершила, а теперь ещё и Гарри сюда приплетаешь, словно… – Словно он тоже в чём-то замешан? Она недоуменно сдвинула брови – неужели из всех троих ей довелось быть самой умной, но при этом слепой? – Конечно же, он тебе всё наверняка в другом свете представил! Будто он такой герой, а Рон Уизли у вас вечно виноватый и только мешает вам творить великие дела, да?! Гермиона не успела с вопросом. – А ничего, что это мне пришлось всё это время выслушивать твои крики и извинения? Терпеть все эти твои… выходки и делать вид, будто всё нормально? – В-выслушивать?.. – Ах, ну да, ты же этого не помнишь! Так… лишняя деталь. Гарри же однозначно лучший, поэтому ты ему всё сразу подписала и доверилась. Е-м-у, а не мне! И после этого ещё бессовестно стоишь тут, и смотришь так, как будто это я спятил! От его слов количество вопросов в голове Гермионы только возросло. – Да что ты вообще такое несёшь?! – не выдержав, воскликнула она. – Я не понимаю! Объясни как-то по-человечески, а не!.. – Конечно же ты не понимаешь, – едко согласился Рон и вдруг сам двинулся к ней. – Но не беспокойся, это поправимо. Гермиона инстинктивно попятилась, точно ожидая удара, но Рон и не собирался поднимать на неё руку. Он лишь схватил палочку из кармана. – Что… что ты задумал?! – Вспомни! – приказал парень. Её ноги подкосились, и Гермиона упала. В застывших глазах, как кадры из драматичного фильма, проносились разные, значительные и не очень, события.