Когда вы станете людьми?

      Центр утилизации. Мрачное место. Кажется, что здесь больше нет цветов, привычных жизни. Только черный и белый, иногда — красный. Солдаты в строгой военной форме, всегда держащие оружие наготове. Их глаз не видно под масками, но они следят за каждым. Ведь это их работа — следить за тем, чтобы андроиды подчинялись. Те, кто откажутся, видят сначала красную вспышку, а после, обычно, из их пробитого лба по белому корпусу текла голубая кровь, а тело оттаскивали к остальным. Их скопилось уже довольно много. И они все еще пытались найти тот единственный шанс на спасение. Центр утилизации. Мрачное место. Мрачнее только осознание того, что оно — последнее, что увидит андроид перед своим отключением. Каждая секунда здесь тянется, как час. Пока очередь не доходит до тебя самого. И время все идет, идет и идет. Андроидов становится все меньше. Но не все попадут туда. Нет, далеко не все. Нескольким группам найденных девиантов повезло. Вернее, так они сами считали до какого-то момента. Находясь в специальном транспорте, андроиды имели лишь одну связь с миром — небольшое продолговатое окошко под самым потолком, в котором был виден лишь маленький кусочек темного неба и косо моросящий холодный дождь. И время все идет, идет и идет. Некоторые девианты сейчас буквально выдохнули: их почти сразу же поставили перед фактом, что везут их не в центр утилизации. Что может быть хуже? Кто-то был даже рад. А кто-то знал, что бесплатного сыра не бывает, и тем более — в их положении. Ральф относился ко вторым. На протяжении всей дороги он предпочел забиться в углу, смотрел то в сторону, то на свои сжатые в кулаки руки. Импульсы то и дело бегали по его телу, заставляя непроизвольно дергать головой, плечами. Мимика тоже изрядно пострадала: андроид хмурился, жмурился, иногда его верхняя губа так приподнималась, что создавала что-то наподобие оскала. Выглядело это даже агрессивно в совокупности с тяжелым взглядом и нахмуренными бровями, однако WR600 просто боялся. И такое состояние было, можно сказать, неудивительным: после всего, что Ральфу пришлось пережить, было бы гораздо страннее, если бы система не давала никаких сбоев. По левой стороне лица андроида шли следы от ожогов: какие-то не очень глубокие, серые, а какие-то — очень даже, и, затрагивая большую поверхность, были темно-синие. К сожалению, пострадал также глаз — теперь он практически не видел, и слуховой анализатор — при определенных наклонах или поворотах головы возникали раздражающие помехи. Все то время диод горел только красным, а уровень стресса был весьма высок и держался на одном и том же уровне. Такие «перебои» были довольно опасны. И пусть андроид, когда-то служивший людям садовником, намеренно сел в самый дальний угол, чтобы быть как можно менее заметным, на него все равно обратил внимание другой андроид. Их было несколько. Та модель, EM400, использовалась в качестве работников в парке развлечений. На их лицах всегда были улыбки, их голос был громкий, торжественный, зазывающий, а смех заразительный и приятный. Пожалуй, среди всех остальных девиантов сейчас они выделялись больше всего, и непонятно, чем больше — то ли нескончаемым оптимизмом, которым они старались поделиться со всеми, то ли своей внешностью. Компания «Киберлайф» ответственно подходила к любой модели, продумывая ее до самых мельчайших деталей. Та модель, что носила имя Джерри, имела рыжие густые волосы, добрые зелено-голубые глаза, довольно мягкое тело (с расчетом на объятия детей, вероятнее всего) и теплую улыбку. Это были одни из тех андроидов, что могли улыбаться не только уголками губ, но и глазами, создавая при этом максимально похожую эмоцию радости, чтобы дети и их сопровождающие рядом с ними чувствовали себя комфортно. В их программе было любить детей, обращать на них внимание и всячески развлекать, и потому поведение у них было весьма вызывающее — громкий голос, широкие жесты, тематические фразы. Однако те Джерри сидели под окном довольно мирно, переговариваясь о чем-то весьма тихо то друг с другом, то с рядом сидящими. Кто-то из них имел значительные повреждения корпуса, а кто-то выглядел вполне себе целым. Кто-то был в своей потертой, изношенной временем и погодными условиями, вроде мороза, форме работника, а кто-то был почему-то одет в человеческую одежду. И вот один из таких, кто выглядел целым, прятал под темной шапкой диод и был более разговорчив, чем все остальные, время от времени проходился взглядом по всем находящимся в машине андроидам, и потому не смог не заметить спрятавшегося в углу и темноте андроида-садовника. — Эй! Эй, привет. — попытался привлечь внимание рыжеволосый, подойдя к WR600 и слегка наклонился вперед, — Привет. Все нормально? Ральф не сразу обернулся на незнакомый голос. А когда все-таки сделал это, то взглядом никак не показывал, что все было нормально. Зрачки дрожали, а руками он пытался ухватиться за изорванный край самодельной накидки, но пальцы, на которых отсутствовал скин, не слушались. И тогда, внимательно смотря тому в глаза, Джерри медленно протянул ему руку ладонью вверх, показывая тем самым свое доверие и рассчитывая на то, что ему доверятся в ответ. EM400 никогда не видел такого и был немного растерян, но и сейчас, не теряя оптимизма, улыбнулся. Ральф несколько секунд смотрел сначала на ладонь, а затем на самого Джерри. Дрожь ненадолго прекратилась, но в следующую секунду вновь вернулась, и тело как будто ударило слабым разрядом тока — андроид дрогнул в плечах, голове. И протянул свою руку в ответ, сомкнув их ладони и сплетя пальцы. Джерри потянул руку на себя, и Ральф медленно поднялся, тем самым выйдя из той темноты. С еле слышным вздохом рыжеволосый осмотрел взглядом лицо WR600. Хаотично сделанные повреждения такого масштаба, затронувшие многие системы, такие как зрительные и слуховые, требовали лечения от кого-то высококвалифицированного, имеющего необходимые инструменты и компоненты. Впрочем, среди тех Джерри тоже были модели с повреждениями разного характера, пусть и не такие серьезные, но многим тоже нужна была помощь. Оставалось надеяться, что там, куда они едут, будет возможность подремонтироваться. — У тебя есть имя? — Ральф. — Рад знакомству, Ральф. Нас зовут Джерри. Скажи, а давно ты…давно тебя нашли? — андроид вел себя уже не так нервно, и EM400 позволил себе встать рядом с ним, отделившись от «своей» компании. Так будет удобнее вести диалог. — Давно?.. — светловолосый опустил голову, думая, — Нет, не давно. Ральф долго прятался в заброшенном доме. А потом Ральф помог другому андроиду, с ней была девочка, и… Потом их нашли полицейские. Ральф пытался их спрятать, но… — Продолжай. Я слушаю. — Но у нас было мало времени, чтобы продумать все детально! Ральфу пришлось пожертвовать своей безопасностью ради безопасности Кэры и маленькой… WR600 нахмурился. Джерри испугался. Однако Ральф сделал нечто похожее на нервный выдох, а после заговорил уже спокойнее. Как-то смиренно. — Ральф отвлек от них внимание, выиграл немного времени. И теперь Ральф тут. Говорит с Джерри. — голос слегка понизился как в тоне, так и в громкости. Светловолосый сжался, словно он замерз, опустил голову. EM400 кивнул, составив в голове приблизительную картину событий из недавнего прошлого нового друга, хоть и слушать его и вникать в его слова было довольно тяжело из-за…его манеры речи? Нет. Что-то другое. Что-то не так. Диод на виске Джерри сменился с голубого на желтый. А потом на красный. Система дала серьезный сбой, как будто процессоры не выдержали внезапно повысившейся нагрузки. Нахмурившись и закрыв глаза, андроид попытался провести диагностику, чтобы выявить проблему и причину ее возникновения. Но не успел. Ральф, вспоминая, отвлекся от прежнего состояния, немного расслабившись, но потом произошел какой-то скачок и система начала активно сигнализировать о поломке. Все тело снова напряглось. Испугавшись, что сейчас может последовать отключение, WR600 сжал руки в кулаки, опустившись на свое место вместе с Джерри, однако их крепко сплетенные друг с другом пальцы враз расцепились и разорвали тот «замок». В ушах поднялся гул из-за резко повысившегося уровня стресса, доходящий сейчас до очень опасного уровня. Система могла попросту не выдержать. Однако таков был замысел. План. Все было в порядке и шло по определенному, уже заранее прописанному строгому маршруту. Никак по-другому просто не могло быть. ***       Все вокруг было окутано абсолютной тьмой. Словно в ней ничего не пряталось. WR600 не были оснащены ночным видением, потому что не нужно было оно садовникам — работа их была либо в городе, где ночные улицы освещали фонари, либо при свете дня. И время все идет, идет и идет. Ральф не мог сказать, сколько он был в отключке, да и как это вообще назвать? Система словно…перезагрузилась, однако без потери какой-либо информации. Смотря, казалось бы, в пустоту, система диагностировала множественные неполадки и сбои — старые и новые. Был поврежден корпус тела, ног и лица. Подняться он не сможет, и понял он этого только лишь после того, как два раза, не найдя точку опоры, упал обратно на пол. И тогда андроид решил просто ползти. Хоть куда-нибудь. В той темноте единственным источником освещения был его диод, горящий красным цветом. Медленно двигаясь вперед на локтях, Ральф вертел головой по сторонам, но все еще не чувствовал ничего, кроме боли от повреждений и…сырости на полу, в который он периодически упирался ладонями. В определенный момент откуда-то сбоку послышался какой-то слабый звон. Затем — шаги. Неровные — человеческие. О том, что в этом помещении была дверь, WR600 узнал лишь тогда, когда она резко открылась, а проход загородил высокий, полный мужчина с длинными, тонкими, немного вьющимися волосами. Ральф не видел его лица, еще не слышал голоса, не разглядел того, что он держал в руках, но команда появилась моментально: «Назад, назад, назад». Андроиду потребовалась секунда, чтобы развернуться, но он не успел отползти в сторону, так как был просто отброшен сильным пинком назад, обратно вглубь помещения. Корпус повредился еще сильнее прежнего, однако не критично — это не вызовет отключения в ближайшее время, но это вызывало…боль, да, кажется, это называлось у людей «боль». Сжавшись в судороге, Ральф закрыл грудь кулаками от дальнейших ударов, зажмурившись и сжав челюсти. Удара не последовало, но диод продолжал гореть красным. — Вы, девианты, такие наивные. В этом ваша главная проблема — вы поддаетесь эмоциям, а лишь потом проводите анализ ситуации. Тело непроизвольно трясло каждые 8 секунд. Открыв один глаз, тот, что не был поврежден, андроид совершенно случайно столкнулся взглядом с другим андроидом впереди. Полуразобранным. В тот момент WR600 понял, что лежал в луже голубой крови. Тело, а потом и конечности, свело продолжительными судорогами. — Лютер, приведи его в чувство уже. Большинство из них скоро понадобится. Они ошибались. Никто из них и подумать не мог, что есть что-то хуже центра утилизации, и это что-то — дом Златко. Огромный, мрачный дом, где по-настоящему живут лишь извращенные идеи и безобразные желания его хозяина. А исполнять те желания приходится девиантам. Они стали хорошей заменой человеку, и по этой причине массово появлялись их ненавистники. Так если многих из них если не заменяли на более новые модели, то пытались любыми способами избавиться от них, еще и не желая иметь проблемы с законом, может, для начала попользоваться ими ради «науки»? Они стали хорошей заменой человеку, а девианты и вовсе считали, что испытывают, как люди, эмоции, чувствуют и осознают свои желания и потребности. А что делать самим девиантам? Слушаться и подчиняться. В противном случае, их ждет наказание, которое будет справедливо нарушению. Или же несправедливо. Андроидам остается лишь ждать следующего визита Златко, его небольшой снисходительности за хорошую работу или шанса помочь друг другу. Хоть чем-то. Хоть как-то. И время все идет, идет и идет.