Карма

— Это какой-то бред, — ругаясь, Жданов искоса поглядывал на Катерину. Судя по выражению её лица, он пока еще не очень кричал. Хорошо бы вообще обойтись, но чувствовалось — вряд ли. — Мы не можем одновременно покинуть Зималетто, — повторила она терпеливо. — Ничего с твоей компанией за неделю не случится, — упрямо возразил Жданов. Они ходили по кругу. — Андрей, это твоя компания. — Да к черту компанию, если из-за этого моя жена должна лететь к черту на кулички в полном одиночестве. — В Италию. С Милко. — Я и говорю. Я полечу с вами. — На тебе останутся банки, — Катька говорила медленно и четко, как воспитательница в детском саду. — Японцы вот-вот приедут. Надо проработать концепцию продвижения новой коллекции с Юлианой. Куда ты с нами полетишь? — Да никуда я тебя не отпущу. — Тогда ты лети в Италию, а я останусь в компании. — Я буду греться на солнце, а ты мерзнуть в Москве? Ни за что! Катя поморщилась. Кажется, ей надоел этот разговор. Жданову тоже — но он никак не мог ни на что решиться. Право подписи было у него и Кати. Кто-то из них двоих должен был сопроводить маэстро, которому захотелось приобрести какой-то особый принт для галстуков, идеей создания которых он загорелся. Ближе, чем в Италии, принтов не было. Компания лежала в руинах — но Катя залезла в какой-то потайной карман Никамоды и деньги нашла. Милко был так вдохновлен, что за последние три дня не отпустил в адрес Кати ни одной колкости. Возможно, он сможет удержать себя в руках и в самолете. — Кать, а как же наша свадебная вечеринка? Она наморщила нос. — Ну её к лешему, — отмахнулась Пушкарева. Жданов еще немного побегал по кабинету, потом подлетел к Катерине и оперся на стену за её спиной. — Кать, скажи мне честно. Ты хочешь от меня сбежать, да? Я тебе уже надоел, да? — Конечно, — ответила эта малявка без малейшего сомнения. — Ты деспот и собственник. И по Катиным глазам стало понятно, что вот сейчас он начнет орать. — Я собственник? — заорал Жданов. — Я?! Это ты пошла на поводу у Милко и устроила эту поездку сразу после своего переезда. Что я должен был подумать? — Что я забочусь о компании? — предположила Катя. — Да еще на неделю! Что там делать в этой Италии целую неделю? — Что я попытаюсь соблазнить своими брекетами Милко? — продолжала, как ни в чем не бывало, гадать Катя. — Что? — сбился Жданов. — Это ты мне скажи, — Катя приподнялась на цыпочки, нежно целуя его в краешек губ. — Что с тобой? — Это какой-то бред, — пожаловался Жданов её макушке, стиснув Катю в объятиях. — Возьмите с собой Ольгу Вячеславовну, что ли. Мне всё как-то спокойнее будет. — И чего мы такие грустные? — Катька улетела в Милан, — Жданов протянул Малиновскому бутылку виски. — Это я знаю. Всё, в общем-то, знают. Вы так ругались последние дни, что Зималетто ходуном ходило. А грустный-то почему? — Катька улетела в Милан. — Тьфу на тебя, — рассердился Малиновский. — Улетела — и молодец. Ты мне, между прочим, задолжал мальчишник. — Мальчишник? — Жданов приободрился. Это был отличный повод не возвращаться в пустую квартиру. — Сауна, бильярд, выпивка? Да, мальчишник, это хорошо. — Девочки, джакузи, карты на раздевание, — предложил свой вариант досуга верный друг. — Не смешно, Малиновский. — Девочки, Жданов, это не смешно. Это прекрасно. Ну, а что? Так и будешь печально напиваться в собственном кабинете? — Рома… Ромио, друг мой ненаглядный, ты вообще помнишь, что я женат? — И?.. — на лице верного друга отражалось искреннее непонимание. — Девочки отменяются. — Почему? Жданов засмеялся. Встал, с хрустом потянулся и решил поехать домой спать. Если он много будет спать, то Катя быстрее вернется. — Испортился ты, Палыч, — опечалился Малиновский. — А ведь сегодня такой чудесный вечер. Катерина болтается в воздухе, ты весь такой драматический, девочкам понравишься. Женщины любят рыцарей печального образа. — Пока, Ромка. — Вот так и теряют друзей, — печально констатировал Малиновский и налил себе еще виски. Жданов потрепал его по плечу. — Эй. Я вроде еще не умер. У Малиновского были темные, недобрые глаза. Совершенно ему несвойственные. — Ну вот что, — решил Жданов. — Пойдем куда-нибудь выпьем. — Твоя женитьба на Пушкаревой — это был такой потрясающий ва-банк, что ты сразу опрокинул всех на спину, — Малиновский был уже изрядно пьян, но Жданова почему-то алкоголь не брал. Хотя ему действительно хотелось напиться. — Лихой ход. Ты действительно ради компании готов на все, да, Жданов? — Да, — отстраненно подтвердил Жданов. — Я женился на Пушкаревой ради компании. — Есть в этом что-то героическое. Самоотреченное. Я правда так и не понял, почему ты держал всё это в такой страшной тайне, и даже меня в свои планы не посвятил. Впрочем, ты давно уже перестал делиться со мной подробностями своей жизни. Я всё узнаю из газет. — Ром, публикации появились задолго до моей женитьбы на Пушкаревой. — Да? — без всякого выражения спросил Малиновский. — Это когда ты бегал за Катей повсюду, как щенок, а Кира сходила с ума? Кира и её голос на Совете директоров… Если бы ты мне рассказал о своих матримониальных планах… — Ты бы что? Не начал бы эту кампанию в СМИ? — Я вовсе не… — вскинулся было Ромка, но сразу поник. — Мне просто хотелось, чтобы ты увидел, как нелепо это выглядит со стороны. Ну невозможно было смотреть, как ты стелешься перед этой… Катей. — Прости друг, — Жданов встал и склонившись над Малиновским, приобнял его за плечи. Растрепал волосы. — Я так ничего и не понял. В ночном Шереметьево было суетно. В дьюти-фри Жданов купил два кольца. Он ждал свой рейс, пил кофе и уговаривал себя, что всё это ничего. Пройдет. Ромка научится жить с женатым Ждановым. А японцев кто-нибудь встретит и без него. Кира, например. Она держалась лучше, чем можно было ожидать. В конце концов всех однажды отпустит. А он, наверное, научится спать без жены. Но не сегодня. Он приедет и сразу скажет, что она придумала какую-то глупость. Ни одна компания в мире не стоила того, чтобы разлучаться на целую неделю. И еще он никогда её не спросит об этом таинственном бывшем. Какая разница. И еще… В голове роились смутные образы, прозрачные сорочки, пылкие обещания и нарастало нетерпение. Вот Катька удивится, когда его увидит. — Андрей, — без всякого удивления сказала Катя, открыв дверь своего номера. И прыгнула, не примериваясь, ему на шею. — Я придумала какую-то глупость, — болтая босыми ногами в воздухе сказала она. — Не стоило мне уезжать от тебя так надолго. — Я так и подумал, — согласился с ней Жданов.