The light behind her eyes

— Значит, вчера ты ездила к семье Мартина и приносила свои соболезнования по поводу его гибели? — уточнил Фарлан, выслушав ее до конца.       Беатрис кивнула. — Я считала, что должна это сделать. По крайней мере, мне стало легче. — Эрвин был с тобой? — спросила Изабель. — Да, — честно ответила девушка. — Боюсь, Леви это не понравится. Достаточно вспомнить, как он последний раз отреагировал на твой наряд.       Она смутилась, вспоминая этот случай. — Вы же… не скажете ему? — Конечно нет! Просто, видимо, он никак не может свыкнуться с мыслью, что ты можешь также свободно проводить время с кем-то другим, помимо нас.       Дверь со скрипом отворилась. Напряженный и холодный взгляд Леви остановился на Беатрис. — Мне нужно поговорить с тобой. Наедине.       Она испугалась. Тело сковало невидимыми цепями. Девушка медленно встала и, с опаской поглядывая на друзей, последовала за другом.       В голове крутились самые разнообразные догадки. Леви наверняка не случайно вызвал ее к себе именно сейчас. Это связано с Эрвином? Зачем? Почему он хочет поговорить с ней наедине? Последний раз, когда они говорили вдвоем один-на-один, все закончилось достаточно мирно, однако неприятный осадок долго угнетал ее.       Они остановились посреди темного коридора. Тусклый свет факелов едва ощутимо освещал пространство, отбрасывая приглушенный свет на их лица.       В руке Леви держал нож. Он вручил его в дрожащую ладонь девушки, придерживая за руку. — Трис, ты должна кое-что сделать, — взгляд устремлен прямо на нее. — Это очень важно. Мы тебе не говорили, но есть вторая часть задания. — Что? — Ты должна убить Эрвина.       Слова упали как камень.       И без того огромные глаза Беатрис округлились еще больше. Она растерянно смотрела на своего друга, губы поддрагивали в порыве что-то произнести, но от шока не могли ничего вымолвить.       Леви ждал, терпеливо. Беатрис молчала. Одна слеза медленно скатилась по ее еще. — Мы должны убить его, Трис. Ты единственная, кто может сделать это без подозрений. — Я… Я не могу этого сделать, Леви. — Подумай о Яне. Подумай об остальных, обо всех наших. Их будущее зависит от успеха этой миссии. — Нет… Я не могу… Должен быть другой выход. — У нас нет другого выхода. Черт побери, Трис! Не делай вещи сложнее, чем они есть на самом деле. Просто иди и убей его. Ясно?       Беатрис тихо всхлипнула. Крупные капли катились из глаз, оставляя влажные дорожки на щеках. — Хватит рыдать! — парень с опаской огляделся по сторонам, но кругом было тихо. — Трис, ты слышишь меня? Посмотри на меня. Я знаю, что это тяжело для тебя, знаю. Но ты должна. — Я не могу, не могу, Леви… Должен же быть другой выход… Я не могу убить его… Он же не сделала нам ничего плохого, он хороший человек… — У нас нет выбора! — он повысил голос. — Мы должны сделать это, чтобы помочь Яну и остальным. Другого шанса выбраться на поверхность у нас нет, только так. — Почему… почему… Леви, пожалуйста…       Послышались приближающиеся шаги. Он резко обернулся, выставив нож перед собой, но, увидев, что это всего лишь Фарлан и Изабель, расслабился и опустил руку. — Что происходит? Я слышал… — заметив плачущую на коленях Беатрис, Фарлан присел рядом с ней и укоризненно посмотрел друга. — Леви, что происходит? Почему она плачет? — Братик, что ты ей такого опять сказал? — Ничего. Я рассказал о второй части задания и попросил ее убить Эрвина.       Двое друзей застыли в ужасе. — О чем ты только думал?! — взвился Фарлан, параллельно пытаясь с Изабель успокоить ее. — Трис не станет этого делать. Тебе совсем уже крышу снесло?!       Парень сжал в руке нож и, раздраженно вскинув руки, зло и уничтожающе посмотрел на троих. — Вот это меня и бесит в тебе больше всего! Ты даже не можешь выполнить эту простую просьбу. Единственное, что ты умеешь — это постоянно рыдать. Ты все решаешь словами, но не действиями. Поэтому ты слабая! Доброту проявляют только слабые люди, у которых нет смелости и силы. Доброта — это слабость! — он показал на нее пальцем. — И ты слабая. Жалкая. Ничтожная. Бесполезное создание… И вы туда же.       Беатрис замолчала, оцепенев.       Он резко обернулся и ушел прямо по коридору. Его тяжелые шаги эхом отдавались в тишине стен.       «На них нельзя рассчитывать. Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, сделай это сам. Я сам убью Эрвина и сам положу этому конец». /// — … А потом он сказал… что я бесполезное создание…       Джеки так и сидел на месте с отвисшей челюстью и тупо хлопал глазами. Ян спокойно вручил девушке еще один платок.       После ухода Леви, Изабель с Фарланом долго извинялись перед ней за то, что держали в неведении все это время, и пообещали, что поговорят с ним. Они настоятельно порекомендовали ей навестить Джеки и Яна, пока они будут со всем разбираться.       До квартиры, которую двое братьев снимали за гроши на поверхности, Беатрис шла как будто в тумане, совершенно не замечая ничего вокруг. Только ей показалось, что жизнь начала налаживаться, как судьба подкинула ей новые испытания. И на этот раз более серьезные и более болезненные. — Леви уже совсем с катушек слетел! — возмущенно воскликнул Джеки, резко встав со стула. — Я немедленно должен пойти туда и разобраться во всем! — Остынь, Джеки, — спокойно произнес Ян, усаживаясь его на место и обращаясь к Беатрис. — Но он все же прав. На Леви это непохоже. — Во-во! Он никогда не повышал голоса на нее и никогда не обзывал ее. И другим не позволял. Леви вообще за Трис горой стоял! — Наверное, на то есть причины, — шмыгнув носом, пробормотала Беатрис. — Но что я сделала ему такого плохого? Почему он говорит мне все это сейчас? — Безусловно, на то есть причины. Судя по твоему рассказу, их две. Первая — он ревнует тебя к этому Эрвину. — Ревнует? — удивилась она. — Но Леви говорил, что меня ему не к кому ревновать. — Это не так. Помнишь, когда-то мы тебе сказали, что дороже тебя у него нет никого? А иначе бы зачем ему было рисковать собой, защищая тебя в тот день, на том задании? — Если ваш лидер не появится через пять секунд передо мной, то эта девчонка отправится на тот свет.       Беатрис чувствовала ледяное прикосновение стали к шее. Надавит на нож чуть сильнее — перережет горло. Ее жизнь висела на волоске. — Я начинаю обратный отсчет! Раз… — Стой. Я тут.       Ее напарники расступились, уступая дорогу Леви. — Предлагаю свою жизнь в обмен на ее.       Толпа ахнула. — Леви…       Бандит громко загоготал. — И ты, знаменитый на весь Подземный город, Леви, готов вот так просто пожертвовать своей жизнью ради этой никудышной жалкой девчонки? — спросил отсмеявшись. — Еще одно слово, и пеняй на себя. — Ладно, как скажешь, — бандит толкнул Беатрис вперед, швыряя на землю. — Давай лучше разберемся как мужчина с мужчиной. Только я и ты. Что скажешь, а?       Леви высокомерно цокнул языком и пожал плечами. — Будь это кто-то из наших, он бы и бровью не повел. Ведь таковы были наши правила. На заданиях мы были вынуждены оставлять товарищей в таких ситуациях на произвол судьбы, ради успеха операции. Но тобой он бы не готов рисковать… — Возможно, этот инцидент послужил поводом для Леви больше не брать ее с собой, — вставил Джеки. — … Так что, думаю, он все-таки ревнует тебя к Эрвину и никак не может свыкнуться с тем, что, помимо него, у тебя есть другие люди, с которыми тебе также интересно общаться.       Беатрис немного успокоилась. Так происходило всегда после разговор со спокойным Яном. Когда они еще жили под землей, он помогал всем советом, всегда выслушивал других. Каждый из них всегда мог поделиться с ним проблемой, потому что все знали — Ян выслушает и поможет. Однако, когда ему самому понадобилась помощь, никто, кроме Леви, Беатрис и Фарлана, не предпринял даже попыток даже помочь ему. Больше всех из-за этого переживала Беатрис — она и на задание-то согласилась только потому, что в обмен Яну вылечат ноги. — Ты назвал только одну причину, — напомнил Джеки брату. — Вторая какая? — Вторая причина — он волнуется.       Джеки закатил глаза и многозначительно фыркнул. — Леви? Волнуется? — Конечно! — воскликнула Беатрис. — Он же тоже человек! — У него достаточно причин для волнения на этот раз. Он ответственен не только за успех задания, которое может перевернуть наши жизни с ног на голову, но и переживает за всех нас — в конце концов, это мы повесили на него ярлык лидера нашей группы. И сейчас он ощущает это бремя как никогда. Оно давит на него тяжким грузом. К тому же, ты и сама знаешь — Леви не любит ни с кем делиться своими переживаниями и все держит в себе. Даже ты не знаешь о том, что твориться у него в душе.       Беатрис нехотя кивнула. Ян был прав — она совершенно не имела понятия о том, что творится в голове у Леви. Что он чувствует, когда задание выполнено успешно? О чем или о ком он думает перед сном? С какими мыслями он встает с утра? На все эти вопросы Беатрис не знала ответа. И только сейчас к ней пришло осознание, что, несмотря на все эти годы, прожитые вместе, она так до сих пор ничего о нем не знает. — Получается, это и есть две основные причины? — уточнил Джеки, пытаясь собрать все факты в кучу. — А отказ Беатрис от убийства стал последней каплей? — Да.       Беатрис молчала, переваривая информацию. Паника и печаль отступили. Значит, все дело было в ревности и тяжком грузе? Если так, то она готова разделить с ним это тяжелое бремя. Ей хотелось помочь ему, очень хотелось. Возможно, убить Эрвина она не сможет, но готова взвалить себе на плечи этот груз, чтобы облегчить его страдания. Ведь Леви — особенно после всего того, что он сделала для нее — не заслужил всего этого. — Спасибо тебе, Ян. — радостная улыбка снова засияла на ее лице. — Теперь я знаю, что делать. И тебе спасибо, Джеки. Ты всегда на моей стороне. — Без проблем, — он усмехнулся. — Согласен, Леви можно понять со всеми этими заморочками. И все же, это не повод, чтобы обижать Трис!       Двое друзей негромко рассмеялись. Заколка на голове девушки незаметно блеснула в лучах солнца, когда та качнула головой.