Новая жизнь Софи

      Мы стояли на ресепшн в частной клинике, где принимал друг Максима.       Всю дорогу в машине была тишина, что меня более чем устраивало, потому что требовалось собраться с мыслями. Все те немногие люди, что встречались на моём пути знали разные варианты «Истории о Софи». Так было нужно. Пожалуй, только Илья удостоился максимальной правды, но в данный момент он был за бортом моего корабля, которому суждено либо найти наконец остров свободы, либо разбиться о рифы. Я старалась не думать, какую роль сыграет Максим в моём путешествии, но из всех имеющихся веток развития событий ни одна ему не подходила. Он бы слишком умён, чтобы врать ему как, например, Кристи; не отличался наивностью, чтобы схавать версию для Лики; знал уже довольно много, чтобы встать в один ряд с Егором и был очень дорог мне, чтобы знать то, что знает Илья. Малышка Софи снова оказалась в тупике, в который раз. Ситуацию осложняла ещё одна неизвестная — доктор Дэн, кто он и чего от него ждать? Но я была бы не я, если в итоге не приняла бы решение действовать по обстоятельствам и верить в лучшее. «Вперёд, Софи, хуже уж точно не будет», — подумала я и шагнула в просторный кабинет доктора. И именно тут меня ждал облом. Вернее, не так. Тут меня поджидал феерический ПИЗДЕЦ! На встречу нам с Максимом шёл мой старый знакомый, он же «Горячий язычок». Всё. На этом всё. Следующие минут пять выпали из жизни. Я в который раз думала: за что? за что мне это? Почему жизнь так не справедлива, что посылает испытание за испытанием, словно проверяя на прочность. Что за дебильный штамп — переспать с лучшим другом парня, по которому сходишь с ума? Неужели кому-то там наверху кажется это забавным? Он же хотел тогда сказать, кем работает, почему я его перебила, дура! Ну разве стала бы я связываться с психотерапевтом даже на одну ночь? И как я не догадалась, у меня же чёртов встроенный рентген человеческих душ! Боже, Софи, ну что ты за бестолочь такая. Дэн или Денис Алексеевич ошарашенно смотрел на меня, полагаю, в его голове творилось нечто не менее увлекательное, чем в моей. Я почувствовала такой груз на плечах, что просто была не в силах больше стоять. Окинув взглядом комнату, я увидела небольшой синий диванчик справа от стола. Пока я двигалась на встречу спасительной поверхности, мужчины стояли как вкопанные и зачарованно наблюдали за происходящим. Я села, сняла ботильоны и подогнула ноги под себя, достала из сумки сигареты и закурила. Доктор первым пришёл в себя и быстренько открыл окно, затем направился к двери, закрыл на ключ, а ключ вынул и спрятал в стол. Максим стоял посреди кабинета, не отрывая от меня взгляда. — Полагаю, ты и есть та самая Софи, — начал Дэн. Смелый парень, ничего не скажу. Я подняла свой взгляд на Максима, он ждал объяснений, и я шкурой чувствовала, что лучше сказать самой и сию же секунду. — У нас был секс с ним, — и я указала в сторону Дэна, — я даже не знала его имени. Это произошло ещё до нашего с тобой разговора в кабинете. Мне нужно было отвлечься и … думаю, что не совру, если скажу, что для него, как и для меня это ничего ровным счётом не значило, — я выпалила всё это на одном дыхании и замерла в ожидании реакции Максима. Парни смотрели друг на друга. Дэн старался не выдавать своих эмоций, в то время как Максим еле сдерживался. Я настолько сильно ощущала его злость и одновременно беспомощность, разочарование и обиду, что внутри просто горело огнём. Что же я натворила. Максим выставил перед собой руку и процедил сквозь зубы: — Дай ключ. Денис стоял, не шелохнувшись. — Макс, давай поговорим, она права, для меня это ничего не значило, поэтому я даже тебе не стал ничего рассказывать. — Дай чёртов ключ или я вышибу дверь, ты меня знаешь. Я вскочила с дивана, потому что больше не могла смотреть на это всё. В три шага оказавшись между ними, я развернулась спиной к доктору, лицом к Максу, обхватила трясущимися ладонями его лицо, и не отрывая взгляда взмолилась: — Максим, я тебя прошу, ты сказал, что не оставишь меня, ты мне нужен, пожалуйста! Он смотрел куда-то в сторону, мимо меня. Бесконечно тянулись секунды, наконец я услышала: — Мне надо подышать свежим воздухом, я выйду на пятнадцать минут. Он говорил довольно спокойно, но я ощущала кожей весь ураган, что бушевал в его груди. Денис молча достал ключ и открыл дверь, пропуская друга на выход. Затем подошёл к столу и отодвинул стул, приглашая меня сесть. — Чай, кофе, антидепрессанты? — проговорил доктор, пристально рассматривая меня. Это было смешно, правда, хорошая шутка. Но я не могла из себя выдавить вообще ничего. Меня словно эмоционально парализовало. Он тяжело вздохнул и сел за своё рабочее место, оказавшись напротив меня. — Сейчас самое время, чтобы рассказать то, что не хочешь говорить при Максиме, — Денис был спокоен, хотя он же психотерапевт, это логично. — А он вернётся? — я наконец отмерла. — Да, можешь не сомневаться. Он вспыльчивый, но отходчивый, хотя ситуация весьма … незаурядная. — Я бы выразилась иначе, — проговорила я, мысленно перебирая свой личный матерный словарик. — В любом случае, мы уже не можем исправить прошлое, поэтому предлагаю двигаться дальше. Мне бы его оптимизм! Я разглядывала молодого доктора, пытаясь в этот раз ничего не упустить. — Что ж, пожалуй, я тогда кратко расскажу, что знаю о тебе, — он открыл какой-то файл на ноутбуке и буднично начал перечислять, — Софи Романовская, двадцать лет, учится на очном отделении РГГУ на факультете Журналистики на третьем курсе. Пять лет назад попала в аварию, где потеряла родителей и получила сложную черепно-мозговую травму с последующей полной потерей памяти. Затем какое-то время жила во Франции с братом, после чего переехала в Санкт-Петербург. Сейчас живёт в Москве, снимает квартиру вместе с подругой. Два дня назад случился приступ панической атаки в машине, предварительная причина — резкое торможение на дороге, вызвавшее воспоминания об аварии, был введён реланиум, который вызвал в качестве побочки временную потерю памяти. Вчера случился повторный случай с потерей сознания. Как я понимаю, временной амнезии не было? — я кивнула, — причина второго приступа? — Я встретила человека из прошлого, который узнал меня, — я не видела смысла сейчас что-то врать, Денис внушал доверие, пока. — Твой врач предупреждал о вреде форсирования воспоминаний? — Да. — И у тебя есть блокаторы? — Да. — Но ты их не пьешь, намеренно? — Да. Он вздохнул, потёр глаза, немного отъехал на своём стуле и задумчиво посмотрел на меня. — У тебя есть копия выписки из больницы после аварии? — Нет. — Ты хоть знаешь в какой больнице лежала? — Да, я это выяснила, но там мне не удалось ничего узнать. — Хорошо, я попробую через свои связи, с этим разобрались. Я так понимаю, что у тебя помимо всего прочего очень сильно развит дар эмпатии? — Я могу отвечать только за последние пять лет. Сначала я не понимала, что происходит и как с этим быть, но потом Илья помог, это мой врач. Он научил меня некоторым приёмам, чтобы блокировать свои эмоции и ставить защиту на чужие, стало полегче. — И сейчас ты решила снять все барьеры? Я молчала. Чёрт, я даже сама себе в этом не могла признаться, а он как-то понял, как? — Как Вы это поняли? — меня было трудно чем-то удивить, но ему удалось. — Давай на «ты», Софи, так будет проще и тебе и мне, — я кивнула в знак согласия, — я сделал предположение исходя из минимального времени между приступами и того, что после второго случая ты потеряла сознание. Сколько всего приступов панических атак было у тебя за пять лет? — Шесть, вернее семь, включая эти два… — И с воспоминаниями связаны только три из них, верно? — Да, потому что после первого случая мне прописали таблетки, — он кивнул, так как и сам это подразумевал. — Тот человек, которого ты вчера встретила, ты видела его до этого? — Да… — И при первой встрече у тебя возникло, очевидно, странное ощущение? — Да, чёрт, как ты всё это понял? Он как будто бы не обращал на меня внимания и невозмутимо продолжал: — Что-то случилось, но ты никак не могла понять, что именно, поэтому при повторной близкой встрече решила «прощупать» этого человека, сняла все свои барьеры и максимально открылась, что спровоцировало воспоминания. У тебя есть кто-то кроме брата? — Нет, — от такого темпа блиц-опроса я теряла бдительность и боялась сболтнуть что-нибудь лишнее. — И вы очень близки? — Да, но я не хочу, чтобы он знал об этом всём. — Да, я понимаю, ты не хочешь, чтобы они переживали, чтобы они снова упрятали тебя под постоянный контроль и посадили на таблетки, это всё понятно, — он говорил так, как будто это какие-то очевидные вещи, как будто он каждый божий день сталкивается с подобными случаями, — и как врач я должен полностью примкнуть к их лагерю… — Их? — Ну да, твой брат и твой врач, кстати о последнем, на сколько ты с ним откровенна? — Не считая событий после переезда в Москву он знает обо мне всё, послушай, к чему все эти вопросы? Он молчал, как будто прикидывая, стоит ли иметь со мной дело. — Что будет после того, как ты всё вспомнишь, Софи, у тебя есть какой-то план дальше? У меня по спине прошёл холодок, это совершенно не то, что я ожидала от него услышать. Я не понимаю как, но кажется он всё понял, потому что как иначе объяснить подобный вопрос. Пока я судорожно подбирала варианты ответа, он продолжил: — Я скажу одну вещь, которая тебя выдала, на случай, если вдруг ты будешь общаться с другими врачами. Блокаторы действуют только на второстепенные связи, жить под одной крышей с близким тебе человеком столько лет и не иметь ни одного эпизода с воспоминаниями, учитывая, что они в принципе имеют место быть — как минимум странно, а как максимум невозможно. Тем более, что контролировать свои эмпатические способности ты научилась спустя какое-то время после аварии. А так как твой врач, полагаю, не дурак, то он отлично знает это и тем не менее сейчас остаётся в полном неведении из чего сами собой напрашиваются некие выводы. — Хватит! Илья и Егор — два самых близких для меня человека — я резко встала со своего места. Он тоже встал, чтобы находиться со мной на одном уровне. — Я помогу тебе, Софи, — моё сердце колотилось, как бешеное, всё происходящее было слишком нереальным. В этот момент дверь открылась, и зашёл Максим. Он прошёл внутрь и сел на соседнее со мной кресло. У меня тряслись руки, раньше я бы справилась с этим, но сейчас был откровенный эмоциональный передоз. Они оба заметили это, Максим сменил свой взгляд с сурового на обеспокоенный. Дэн снова сел и стал открывать по очереди свои ящики. — Какие пьешь успокоительные? — буднично спросил доктор. — Сигареты, текила, ну и секс, примерно в таком порядке, — я опустилась на стул и сцепила непослушные пальцы, — по нарастающей, — поспешно добавила я. Он на секунду замер и уставился на меня как на полоумную. — Таблетки на меня не действуют, больше не действуют, — решила все-таки пояснить я. Дэн медленно перевёл взгляд с меня на Максима, тот был ошарашен не меньше доктора. А у меня по ходу дела уже начинался приход, потому что я медленно, но верно стала хихикать. Парни уже оба откровенно пялились, не понимая чего я ржу, от выражения их лиц становилось еще смешнее. Кое-как успокоившись, я постаралась сесть ровно и обратилась непосредственно к Денису: — А знаете, что самое забавное, Денис Алексеевич, — я намеренно обратилась к нему по имени отчеству, — меня кроет от всех его эмоций, — я ткнула пальцем в Максима, — просто не могу от него поставить щит, я сначала не понимала, думала, может устала, но чем дальше, тем хуже, вот он сейчас сидит и хочет прибить меня, а кто виноват? Я сама и виновата! Потому что ничего не сказала ему. Вы же знаете все побочные эффекты реланиума? — это был не вопрос, а утверждение, — вот теперь и догадайтесь какой именно у меня проявился аж два раза подряд? Но я же сильная и независимая, со всем могу справиться сама! Вот только я не учла тот факт, что все эти неприятности и проблемы начнут сыпаться на меня, как из рога изобилия, а он, — я снова указала на Макса, — видите ли человек высоких моральных принципов, сказал, что спать со мной не будет, лишая единственного действенного способа снять это грёбаное напряжение. Но теперь и я не хочу, — это я уже говорила прямо в лицо Максиму, — мне не нужна твоя благотворительность и жалость, я сразу сказала, что ничего у нас не выйдет, а ты не поверил, вот теперь можешь полюбоваться своей девушкой истеричкой. Хотел настоящую Софи, на! Нравится? Я даже не заметила, как встала и уже говорила на повышенных тонах, Максим тоже поднялся, а Дэн задумчиво наблюдал за нами. — То есть ты была со мной только, чтобы «снять напряжение»? Я смотрела на него и думала может сразу двинуть по башке или подождать? Потом обратилась к Дэну: — Доктор, он у вас всегда такой дебил или только по вторникам? Максим с грохотом ударил кулаком по столу так, что упала карандашница и что-то еще покатилось на пол. — Ты заебала мне хамить! Я сейчас твой поганый рот с мылом вымою, поняла? — А как с тобой ещё разговаривать, если из всего моего признания в чувствах ты вычленяешь какую-то только тебе понятную извращенную часть, придурок! — мои руки уже не просто тряслись, ещё чуть-чуть и могли начаться судороги, но я ничего не замечала от ярости, которая застилала глаза. — СОФИ! — Дэн закричал так громко и так резко, что мы оба подпрыгнули на месте. — Где твои эмоции? Быстро закрыла глаза! — я послушалась, — три глубоких вдоха и выдоха. А ты, — очевидно он обращался к Максиму, — подойти и обними её, — мой капитан похоже совсем не хотел приближаться к своей мегере, это он, кстати, молодец, хах, — делай, что я говорю! Я почувствовала как сильные руки обхватили меня сзади и крепко сжали, прогоняя предательскую дрожь. Непроизвольно я прильнула к нему ближе как будто цеплялась за соломинку, которая связывала с реальностью. Он опустил свой подбородок на мою макушку, а затем зарылся носом в волосы, вдыхая мой запах, прямо как тогда в Войсе… — Софи, о чём сейчас думаешь? Проговаривай всё вслух, это очень важно, — голос Дениса был тихим и спокойным. — Мы танцевали и он сказал, что знал. Спустя пару дней я спросила, «что ты знал?», а он ответил… — Что ты идеальная для меня, — это был мой родной Максим, я узнала его, зверь ушёл, — я и сейчас так думаю, прости меня, — он развернул меня к себе, обхватил ладонями лицо и нежно поцеловал, а я снова таяла в его руках. — Прекрасно! — воскликнул радостно Денис и хлопнул в ладоши. Мы одновременно дёрнулись, я поняла, что больше не дрожу, а в глазах Максима не было и капли злости. — Присаживайтесь! — доктор продолжал широко улыбаться, чем начинал вызывать у меня подозрение в своей адекватности, — у меня для вас чудесная новость, а точнее даже несколько! Он переводил взгляд с моего ошалевшего лица, на такое же Максима. — Приступы Софи можно купировать без лекарства, это раз. Сначала для этого нам потребуется Максим, но потом, думаю, что ты сама сможешь справляться, это два. Вы взаимозависимы и теперь должны всё время находиться вместе, это три. Кстати, интересный факт, — он как-то азартно ухмыльнулся, честное слово, сейчас Дэн больше походил на какого-то чокнутого профессора, нежели на психотерапевта, — сексуальное возбуждение — это несомненно один из возможных побочных эффектов реланиума, но он выражается не в том, что человек начинает бросаться на первого встречного, а в том что во время появляющегося влечения, последнее просто увеличивается. Я так и не понял сути вашего конфликта из-за секса, но, Софи, ты можешь и без этого снимать напряжение. Я не знаю, кто из нас сейчас больше офигевал от того, что нёс этот ненормальный. Но он и не собирался останавливаться, чтобы мы могли хотя бы немного переварить всё, что он только что заботливо на нас вылил. — Сразу отвечу на, очевидно, возникшие вопросы. Максим, Софи — эмпат, при этом её способности очень сильно развиты, такое встречается крайне редко. Она может буквально физически чувствовать чужие эмоции. Есть приёмы, помогающие ставить блоки, но на тебя это не работает и я даже знаю почему. Помимо того, что эмпатам тяжело справляться с чужими эмоциями, они еще и со своими не могут жить дружно. Если выражаться образно, то у них просто напросто срывает клапан и всё льется через край. Поэтому проще крепко затянуть все гайки и сидеть тихо. У неё два в одном — и сдержать свои эмоции не может при тебе, и от твоих барьер поставить, а всё потому что ты нуждаешься в ней. Софи, у Максима проблемы с контролем негативных эмоций: злость, ревность, неприязнь, раздражение и так далее. Если он заводится, то ему тяжело остановиться, мы работаем над этим уже пару лет, стало намного лучше. Но тебе удаётся как-то просто феерично его укрощать, он чувствует в тебе своё спокойствие и летит как шмель на нектар. Но, видимо, пока ты плохо понимаешь механизм и через раз вместо того, чтобы гасить его ярость, начинаешь её зеркалить. Ребята, да по вам просто можно десяток диссертаций защитить! — вот сейчас он точно выглядел, как самый заправский псих. — Можно покурить? — каким-то хриплым голосом поинтересовалась я, попутно пытаясь откашляться. Максим достал две сигареты, помогая мне прикурить. — Что ты там про секс говорил? — заинтересованно проговорил он спустя минуту. — Серьезно? Тебя только это беспокоит? — я вскинула брови от искреннего удивления, граничащего с негодованием. Дэн же совершенно не растерялся и с большим рвением начал отвечать: — Когда организм Софи перестал реагировать на таблетки, мозг решил взять дело в свои руки и спасать ситуацию. Он (мозг) подкинул ей идею, что ещё может помогать во время нервных истощений, это своего рода программа, плацебо, называйте как хотите. Я не говорю, что не надо заниматься сексом, — он активно замахал руками, в подтверждение, — это очень и очень полезно… — Блять, да вы издеваетесь что ли? — я уже просто не могла слушать весь этот бред. Дэн непонимающе смотрел на меня, а Максим… Максим просто ржал. Нет, ну вы посмотрите на него, ему видите ли весело! Я затушила сигарету в пепельнице, встала и пошла по направлению к дивану, чтобы надеть ботильоны. — Софи, ты куда? — доктор был озадачен. То, что его друг уже чуть ли не падает со стула, корчась в истерике совершенно не беспокоило Дениса. — Подальше от вас, придурков! — я наконец застегнула обе молнии, взяла сумку и направилась к двери, дернула ручку, сюрпрайз! Я обернулась, Максим крутил ключик в воздухе, уже практически успокоившись. Я сложила руки на груди, всем своим видом давая понять, что жду, пока он откроет мне дверь. — Ты забыла, принцесса, что если я не отчитаюсь перед Андреем Анатольевичем, то он позвонит твоему дорогому доктору? — я не верила своим ушам, он что, вздумал меня ещё и шантажировать? — Ты нормальный вообще? — я снова злилась, да когда это уже в конце концов кончится! — Софи, сядь, тебе в любом случае теперь нужно всё время находиться рядом с Максимом, думаю, что будет лучше, если ты к нему переедешь, потому как… — ЧТО?! Дэн в миг стал серьёзным. — Послушай, это всё не шутки, думаешь можно бесконечно вот так умирать и воскресать, вкалывая заветное лекарство? С каждым разом побочка может быть всё хуже и хуже. Ты не в силах справиться с мимолетными воспоминаниями, а что будет, когда ты вспомнишь всё? Все свои пятнадцать лет жизни? Да у тебя вообще может крыша поехать! Ты должна научиться брать себя в руки, справляться с эмоциями, найти свой якорь, а лучше несколько, так будет надёжнее. Пока я нашёл для тебя один якорь — это Максим и воспоминания, связанные с ним. Ты должна научиться слушать себя. Чего тебе действительно очень хочется? Если отбросить какие-то мнимые запреты, которые непонятно кто на тебя накладывает, что тебя могло бы радовать в этой жизни, думай, Софи, думай. И это вовсе не выпивка, беспорядочные связи и прыжки с парашютом, хотя, полагаю, по этой дорожке ты уже ходила и ничего не нашла, — он вопросительно посмотрел, а я в очередной раз поразилась, тому, что он читает меня, как открытую книгу. — Есть вещи, которые я не могу делать, потому что не хочу расстраивать Егора, — как-то отстраненно проговорила я. — Твой брат, я полагаю? — Да. — Мне было бы интересно с ним пообщаться, скажем в неформальной обстановке, чтобы… — Нет, это исключено, — даже думать не хотелось о вероятности такой встречи и я ясно дала это понять всем своим видом. — Хорошо, тогда будем решать проблемы по мере их поступления… — как-то задумчиво проговорил доктор. — Что от меня требуется? — подал голос Максим, на которого я даже боялась смотреть, потому как, если он, не дай Бог, ухмыльнётся, я его точно урою. — Легкие нервные приступы вы уже поняли, как останавливать, лучше конечно не доводить до предела, как было сейчас. Софи, есть ещё люди, с которыми у тебя есть хорошие воспоминания или просто вызывающие положительные эмоции? — Да, Лика и Кристи, но с обеими у меня сейчас очень натянутые отношения. — Помирись со своими подругами, тебе нужно как можно больше понимающих людей рядом, а также базовые потребности — сон и еда, выглядишь измождённой, — он окинул меня озабоченным взглядом. — Это ты ещё меня четыре месяца назад не видел, сейчас я просто цвету и пахну! — я хихикнула, но шутку ребята не оценили, а Дэн и вовсе осуждающе покачал головой. Затем он дал мне какой-то листик и ручку, там был список различных лекарств, я вопросительно посмотрела на него. — Отметь галочками названия, которые тебе знакомы. Я принялась читать и ставить пометки, Максим постепенно округлял глаза, видя количество галочек. — Но какие-то я могу не помнить и даже не знать, — я вернула доктору лист. Дэн сурово нахмурился, пробегая глазами список, затем встал и подошёл к шкафчику, который стоял у стены. Он достал какую-то синюю баночку и вручил мне. — Это очень сильные антидепрессанты. На крайний случай. Сразу говорю, что побочка стандартная, как и у других, но бонусом ещё могут быть галлюцинации. Я кивнула и спрятала в сумку. — Мы должны встретиться ещё раз, после того, как я добуду твою выписку и пороюсь немного в последних исследованиях. Софи, твоя нервная система сейчас истощена. Давай приостановим на время поиск воспоминаний, я тебя очень прошу — восстановись, хотя бы неделю надо принимать блокаторы и поискать якори, которые удержат тебя от срывов и приступов. Это может быть что или кто угодно, хобби, вкусная еда, любимый фильм, даже духи или скажем… Тут из-за двери донесся какой-то грохот, визг, лай, Дэн взял ключ и пошёл проверить, что произошло. Как только он открыл дверь, в комнату стремительно влетело что-то чёрное и мохнатое, а следом бледная девушка с ресепшн, охранник и какая-то бабулька. — Женщина, заберите собаку! Она разгромила нам всё фойе! — верещала секретарша, активно размахивая руками, в то время как охранник метался по кабинету Дениса, пытаясь изловить маленького демона. Наконец ему удалось загнать щенка в угол, но тот яростно рычал и скалил зубы. — Позвольте мне! — послышался мой голос. Это сейчас я сказала? Все в комнате застыли, охранник отошёл в сторону, освобождая путь к нарушителю спокойствия. Я сделала пару аккуратных шажочков навстречу зверю. Глазки-угольки смотрели настороженно, но их обладатель не спешил проявлять агрессию. Выждав пару секунд, я продвинулась ещё немного и присела на корточки. Чёрный щенок уже смотрел с интересом, впрочем, как и я. Он был красивый — вокруг носа белый шерстяной ореол, такой же белый воротничок и носочки на лапках. Я протянула к нему руку, чтобы поздороваться, малыш коснулся указательного пальца мокрым носом, поводил немного, принюхиваясь, после чего посмотрел на меня уже каким-то другим взглядом. Я вытянула обе руки ему на встречу: — Иди же ко мне, сладкий! — я улыбнулась, показывая, что желаю ему только добра. Щенок подумал пару секунд и подполз чуть ближе, позволяя взять его на руки. Я прижала шалуна к груди и повернулась к наблюдавшим за всем этим зрителям. — Деточка, возьми щеночка, он выбрал тебя! Иначе его отдадут в приют, пожалуйста, я вижу, что ты добрая душа! — причитала старушка. Я посмотрела ещё разок на песика, он был таким милым и мягким, что я невольно улыбнулась и перевела взгляд на Дэна с Максимом. — Софи, у тебя когда-нибудь были домашние животные? — с интересом спросил Дэн. — Нет, Егор говорил, что от них одни проблемы и грязь, — я пожала плечами. — Отлично! Мы его берём! — резюмировал под наши с Максимом удивленные взгляды, доктор. Бабуля радостно верещала, охранник пытался вывести её под локоть из кабинета, Максим о чём-то энергично говорил другу, жестикулируя в мою сторону, а я смотрела на всё это и чувствовала себя как-то по-особенному что ли. Маленькое шебутное существо выбрало меня своим другом, не за какие-то заслуги или качества, а просто так. Глазёнки доверчиво смотрят, сердечко отстукивает, мы будем с тобой счастливы, Малыш, я обещаю!