Держись ко мне поближе

У Антона есть всё, что только можно вообразить. На любой каприз, вкус и изощрённую фантазию. От самого обычного до невероятного, кажущегося чудом в этом мире. Например, Ира. Всем хороша, внешне идеальна: высокая и упругая грудь, притягательная шея, нежная кожа, изящные изгибы тела, магически мягкие волосы, которые водопадом осыпаются на плечи, простыни или на собственное тело, когда её берёшь. Она – мечта любого мужчины, всех возрастов, потому что она будто создана для этого. Или Оксана. Нежный взгляд голубых глаз, тонкие запястья, сама хрупкая, как хрустальный цветок, выглядит так невинно, что и не подумаешь. На деле же – мокрая фантазия любого мужчины, оставшегося в душе́ тем самым школьником. Оксана идеальное воплощение фразы «всё и сразу, да побольше». Та самая «развратная девственница», образ которой приходит на ум едва созревшему мужчине. Ещё есть Дарина. Восхитительный, притягательный цветок лотоса. Эти азиатские корни – магнит для любителей экзотики. Экзотической эротики. К ней приходят те, кому наскучила обыденность. Дарина владеет искусством эротического массажа, от которого каждый её клиент теряет рассудок и после готов на всё. Не так давно прекрасный цветник дополнила Оля. Кажется совсем наивной и глупой, однако это лишь первое впечатление. Она – мастер доминирования, каждый раз открывает мир других мужчин, охотно соглашается на двух и более участников процесса. Сильная сторона – глубина. Глубоко даёт, сосёт, особенно глубоко имеет своих клиентов страпоном. Только по желанию самих клиентов, разумеется. Если начинает казаться, что Антон держит у себя лишь прекрасные жемчужины, то сто́ит упомянуть и о его драгоценных камнях. Тут его коллекция ничуть не хуже. Как например Тимур. Единственный в своём роде испанец русского происхождения. Статный, в меру накачан, поджар телом, а как он протирает пилон… лучший среди мужчин в танцах у шеста. Его обожают дамы любых возрастов, буквально визжат от восторга, едва он оказывается в их распоряжении. А ещё у него неотразимая улыбка, которая кажется невозможной при такой профессии. Достойную конкуренцию в пластичности тела Тимуру может составить Серёжа. Только ему разрешено было оставить татуировки-крылья из прошлой жизни. И по этой своеобразной метке его узнают и забирают в страстное пользование за баснословные деньги. Он во всём хорош, фаворит мужчин, что даже внешне походят на продюсеров, мечтающих заполучить эту звезду себе в коллекцию. У Лазаря есть постоянный клиент, но он пожелал остаться инкогнито. Есть Даня. Он тоже выглядит, как и Оксана, как типичный школьник или очень юный студент. У него фишка – всегда и всё делать в очках. У его постоянных клиентов на это уже выработался условный рефлекс – парень надевает очки, значит, сейчас приступает к самому главному. Но и его нежной внешности не стоит доверять. Он сам с большим удовольствием поуправляет в процессе так, что вы и не заметите. За экзотическую часть среди мужчин отвечает ещё один Серёжа, которого чаще называют армяном. Он брутален, суров, силён и властен как истинный джигит. От него с ума сходят женщины, мечтающие, чтобы этот замечательный мужик их вывез в Геленджик¹. При этом армян не чужд и клиентов, любящих грязные разговорчики, от них огонь в карих глазах полыхает дьявольскими искрами. Антон бережёт всех их, покровительствует им почти как отец. Иногда хвалит, а иногда и до криков ругается на неосмотрительность и ещё за какую оплошность. Но ценит и по-своему любит. Однако есть одно сокровище, которое Антон никогда и никому не отдаст. Его он бережёт сильнее всех, едва ли не пылинки сдувает… просто так совпало, что даже в этой сфере деятельности можно привязаться так сильно. Он появился внезапно, почти случайно. Его Шастун не искал, потому что уже набрал своих, однако Арсений – красивому человеку красивое имя – настоял на пробах. Антон усмехнулся, но на «пробы» согласился. В итоге, лёжа на кровати и переплетаясь всеми конечностями с кастингующимся, начал понимать, что отпустить такой талант было бы глупостью. Жирафом Антон не оказывается, потому что в нём ревёт ревность, когда Арсений готовится к встрече первого клиента. Тогда он перехватывает руки, поправляющие и так идеально уложенные волосы, и прижимает к себе властно, сильно, в губы выдыхая «ты мой». Клиента в итоге отдают Лазарю, и именно этот человек становится его завсегдатаем. Сегодня обычный рабочий день, а в случае заведения под управлением Антона, обычная рабочая ночь. Ира как всегда нарасхват, чуть ли не аукцион затевается. К Дарине снова является владелец крупной гастрольной компании, забирая почти всю смену с ней. Шастун настороженно относится к постоянным клиентам, не увели бы его девочку. Оксану и Даню запрашивают в комплекте, но за это Антон не беспокоится, они хорошо работают в паре, клиенты всегда остаются довольны. У армяна намечается плотный график с близняшками. Оля сегодня достаётся женщине, которой очевидно нужна крепкая, но женская рука. У Тимура и Серёжи сегодня работа в общем зале у шестов. Антон же возвращается к себе в комнату, ожидая увидеть покорно ждущего Арсения. Ждёт его Арс, разумеется, только вылавливает ровно у двери, набрасывается с поцелуями, прижимается всем телом, заставляя молчать. Шастун позволяет ему всё, что тому захочется. Он разрешает только Арсению, не подпуская никого ближе. На Антоне белая рубашка, но он думает в это мгновение, что не было смысла одеваться, Арсений раздевает его снова, только в этот раз медленнее, оттягивая удовольствие, взглядом прикипая к открывшемуся виду ключиц и торса. Антону поддерживать форму нет необходимости, да и нет возможности с его-то конституцией. Но Арс всегда так на него смотрит, будто красивее и сексуальнее в жизни ничего не видел. Это Шасту бы часами залипать на него, на человека, сочетающего несочетаемое. Крепкое телосложение и почти нечеловеческая гибкость, плавность движений и обжигающая порывистая страстность, бархатность голоса и пошлые речи, некоторая заносчивость и невинная покорность. Арсений заваливает на кровать своего покровителя, продолжает ласкать прикосновениями, медленно снимает с собственной шеи платок, который Антон из-за увлечённости своим мужчиной не заметил. А потом кивает, молчаливо спрашивая. Шастун соглашается, протягивая руки, позволяя связать тонкие запястья и закрепить их на изголовье кровати крепким узлом. Он устраивается удобнее, откидывается на спинку кровати, во все глаза наблюдая за действиями Арсения. Арс внимателен и чересчур медлителен, будто испытывает его терпение, хотя прекрасно знает, что Антон как никто в этом мире нетерпелив. Губы скользят по коже, лёгкие касания вызывают сотни мурашек, пальцы задевают особо чувствительные места на боках, на внутренней части бедра. Антон постанывает, но сдерживается пока что. Его до сих пор удивляет, что Арсений будто имеет слишком большой доступ к нему, к телу, к сердцу, даже к самой душе. Шастун никого к себе не подпускал так близко. И только Арсу он доверяет. Арсений лижет крепко стоя́щий ствол по всей длине, внимательно и неторопливо проводя губами по чувствительной коже. Антон мучительно мычит, дёргая руками, стремясь остановить эту пытку, но узел держит его крепко, потому остаётся вестись и поддаваться. Арс довольно улыбается и так же медленно обхватывает губами головку, насаживаясь осторожно, плавно, придерживая стремящиеся навстречу бёдра. Он поглаживает их немного, будто успокаивая, уверяя, что всё будет постепенно. Медлить и самому даётся с трудом, потому что перед глазами от желания плывёт, но Арсений старается изо всех сил продолжать. Антону так и хочется просто запустить пальцы в его волосы, чтобы если не направить и не надавить, то ухватиться за него, чтобы чувствовать его ещё больше, ещё сильнее и ближе. Арс пропускает глубоко, ускоряет движения головой, помогая себе рукой, отчего Антон не в силах держаться, стонет в голос от сочетания желания вмешаться с желанием в принципе. А с каждым движением стоны всё больше походят на крики – к ласке жаждущей плоти добавляются обжигающие терзания сосков, которые сейчас кажутся до предела чувствительными. Антон хочет кончить в своё сокровище, но оно своевольничает, заставляет излиться прямо в горячую глубину рта. Арс покорно сглатывает, слизывая вязкую белёсую каплю с уголка губ. Шаст еле дышит, жалея, что придётся выждать хоть немного времени, чтобы восстановиться, но времени на раздумья ему не оставляют – Арсений впивается в губы жадным поцелуем, опаляя губы горячим дыханием, прикусывая, вылизывая рот. Антону вновь хочется теперь просто вжать в себя Арса, впечатать в себя, как он привык после этих страстных заходов. Он видит, что его драгоценный сам не кончил. И Антон знает, что ему необходимо для этого. От вида такого распалённого, разрумянившегося Арсения сердце заходится как сумасшедшее, а получивший парой минут ранее разрядку член снова медленно пробуждается, реагируя на непозволительно развратного мужчину рядом. Арсений сбрасывает с себя лишние узкие джинсы и бельё, седлая бёдра своего покровителя. Он оглаживает руки от плеч до локтей, скользит обратно до ключиц, пальцы вновь прихватывают взбудораженные соски́. Арс вновь любуется, согревает взглядом снова и снова. А затем самым коварнейшим образом притирается собственным стояком к чужому, получая желанный стон прямо в приоткрытый рот. Качается вновь и вновь, заставляя Антона почти рычать от неспадающего возбуждения. Арсений выуживает с тумбочки смазку, (которая, кажется, совсем не перекладывается с этого места), быстро распределяя по опять окрепшему члену Антона. Пальцы чуть скользят по собственному входу, затем обхватывают горячий и твердый ствол, медленно вводя его в анус наполовину. От ощущений Антона просто взрывает. – Развяжи меня, – хрипло выдыхает он, пытаясь толкнуться глубже, неотрывно смотря, как от удовольствия его красота жмурится и всхлипывает. – Нет, – дрожаще, но настойчиво, – сейчас я решаю, когда… Невозможно держаться, Антон старается и толкается так сильно и глубоко, как может, заставляя Арсения задыхаться. Почти слепой от желания, он покорно отвязывает Шаста и тот сразу же набрасывается, валит на постель, прижимает всем весом. Они быстро меняют позу, точнее Антон почти грубо разворачивает Арсения к себе спиной, входя глубоко, втрахивает его в постель жёстко, размашисто, ритмично, не давая и шанса на нормальный вдох. Арс забивается в криках, вцепляется в простынь крепко до побеления костяшек, упивается властностью своего покровителя. Кончает он сильно, дрожа телом, трепетно принимая в себя, не в силах отстраниться. Антон как в бреду зацеловывает спину, лопатки, приходя в себя, не желая отпускать своё сокровище. – Нечестно, – сипло произносит Арсений, – это я собирался свести тебя с ума. Антон улыбается, целуя теперь взмокший загривок, переходя на щёки, виски. – Ты сводишь меня каждый раз, – шепчет Шастун, обнимая сильно, но слишком трепетно даже для себя. Арсений переворачивается, едва появляется возможность, прижимая вновь укладывающегося на него Антона, мягко перебирает светлые волосы на затылке. – С днём рождения, Антон, – выдаёт Арс, отчего особенно наслаждается вибрацией по всему телу. Его любимый смеётся. Это хорошо. Значит, подарок удался.