Практика Меча Онлайн

Планирование будущих действий, с помощью предвидения, занимало некоторое время и в “настоящем”, т.к. я не мог полностью продумать весь маршрут, исходя из статичного “среза” вероятностей. Каждое следующее действие вносило коррективы в последующие события, предыдущие решения продолжали оказывать долговременное влияние на выборы в “настоящем”. Потому мне приходилось проверять тропинки, ведущие к победе, постепенно отсекая тупики. Затем пропускать чуть-чуть времени, для учёта последствий не только в моей мысленной схеме, но и в ноосфере, для получения “обратной связи”. И, на основе полученной информации, продолжать выстраивать маршрут, в каждом потенциально верном направлении. Стараясь удержать во внимании их все, иначе приходилось просчитывать “утраченные цепочки” заново. В каком-то смысле, это напоминало строительство карточного домика. Аспект Духа выполнял роль “клея”, не позволяя распадаться скрепленным элементам, вне зависимости от колебаний окружающей среды. Но сейчас, в вымышленной вселенной SAO, у меня имелась только опора на себя, при множестве посторонних факторов. Чем дальше я заходил в выстраивании вероятного будущего, тем больше тропинок заканчивались тупиками, которые не было видно в самом начале пути. Из-за множества различных препятствий, помех, контрмер конкурентов и, конечно же, “человеческого фактора” самого ремесленника, тоже способного ошибиться, из-за собственных недостатков. Я всего лишь “Послушник” и не способен к абсолютному контролю всего, что составляет моё “я”. Как результат, надо заранее просчитывать негативное влияние “Шарингана”, ограниченность мышления Зецу, подавление тонких структур мозга от чакры и много других, сугубо “внутренних эффектов”, отнимающих критически важную “свободу для манёвра”, требующих уделять внимание ещё и им, сокращая негативные, сопутствующие эффекты. Судя по самочувствию, у меня начали плавиться мозги от перенапряжения, будто “нейро-шлем” выжигал серые клеточки, но... так было надо. Мир шиноби наглядно показал, какова цена недостаточной предусмотрительности и сейчас я замахнулся на несколько более высокий уровень предсказания, чем мог выдержать без вреда для себя (пока что в кратковременной перспективе). -- Уважаемый господин “столб”, искренне благодарю вас за то, что вы одолжили мне свою силу... Бессмысленные слова, более-менее подходящие к ритуалу обращения к духу местности, позволяли выиграть время, необходимое для исправления полученного ущерба, не привлекая лишнего внимания. -- Братик, когда мы пойдём? Уже все зашли! Вообще-то, там нет ещё и половины будущих зрителей, для кого организовано кулинарное состязание в “Зале Вишни”. Только в поле зрения, доступном малышке, не осталось зевак. Вот она и решила, что зашли “все”, не осознавая, что грубо ошиблась в своих расчётах и могла жестоко за это поплатиться. Как решение не расставаться с семьей ни на миг, даже во вред себе, привело к встрече с “плохим дядей”. -- Видишь ли, “сестрёнка”... Мы будем участвовать в конкурсе, а не просто пробовать приготовленную еду, или наблюдать за представлением. Поэтому можем прийти незадолго до официального начала соревнования для всех желающих. -- Но... -- В городе с населением более миллиона жителей, наиболее выгодные места среди обычных зрителей, принято занимать как можно раньше. Особо страстные ценители развлечений готовы провести несколько дней и ночей в очереди... Не стоит равняться на таких людей, если идёшь совсем другим путём, “сестрёнка”. Наша дорога к успеху лежит в совсем ином направлении. Хитоми беспокоилась только о чисто внешней стороне дела, которую я учёл в самом начале. Всё-таки малышка не понимала критической важности “паузы” перед следующим рывком вперёд, больше напоминающим перебежки от укрытия к укрытию, под вражеским огнём. Маленькой девочке казалось, что достаточно поступать “как всё”, “плыть по течению”, наслаждаясь редкими мгновениями счастья, а не создавать новый шанс собственными усилиями. То есть, мыслила прямо противоположным образом, чем практик. И с этой особенностью детского восприятия тоже приходилось считаться. “Сестрёнка” не пыталась заглянуть в будущее на хоть сколько-нибудь длительный срок, из-за незрелости ума и религиозных ограничений. А потому я должен был найти решение, которое бы устроила не только одного меня. Но и не нанесло значимого вреда “сестрёнке”, поступающей порой очень опрометчиво, под влиянием мимолётных чувств. Поскольку не задумывалась, какие желания надо воплощать в жизнь, а от каких следовало отказаться, ради собственного блага. Эгоцентризм, часто присущий детям, уже не раз приводил кроху на грань между жизнью и смертью. Но она считала, что ей просто “не повезло” и продолжала упорствовать в своем невежестве вместо того, чтобы проводить трудную и очень важную “работу над ошибками”. Я понимал, что недостатки образования не удастся быстро исправить и просто подстраивался под текущие пожелания маленькой девочки, потихоньку подталкивая её к более корректному восприятию, для вступления на Стезю ремесла. И в этом нелёгком деле мне снова помогала вкусная еда, с постепенным переходом от традиционных лакомств к несколько... экзотическим удовольствиям. -- Хи-тян, хочешь попробовать самые свежие морепродукты? -- С-свежие? Это... дорого... Да уж, у японцев настоящий “бзик” на степени свежести. Ведь постоянная угроза катастроф не позволяла сколько-нибудь долго хранить припасы. А людская злоба ещё и лишала возможности воспользоваться плодами своих инвестиций, из-за простой и понятной тяги “отнять и поделить”, не считаясь с мнением “выскочек”, посмевших быть “не как все”. Отсутствие крепкой промышленной базы, на протяжении долгих веков, сформировала традицию закупаться едой лишь на сутки, не задумываясь о завтрашнем дне. До него ещё дожить надо, что в Японии не так-то и легко сделать. Если получится увидеть следующий рассвет, тогда можно будет продолжить “действовать по инструкции”, всё равно не думая о “завтра”, лишь наслаждаясь кратковременными удовольствиями в скучной, унылой жизни “винтика системы”. -- Сейчас самое начало работы метро и “дары моря” привозят прямо с рыбацких лодок! Если успеем перехватить “ранних пташек”, желающих поскорее продать улов, чтобы вернуться в родную стихию, то даже получим скидку! -- О-о-о! Братик такой хитрый! Строго говоря, это ноосфера “хитрая”, а я всего лишь приобщился к концентрированной мудрости, копившейся в информационном поле планеты около четырёх с половиной миллиардов лет (если верить данным современной науки). Но на конечный результат это всё равно не повлияло бы. Организаторы мероприятий продумали на удивление гибкий график, чтобы на экранах постоянно транслировалось хотя бы одно шоу в честь одной из трёх опор японской культуры - вкусной еды, на которую иногда достаточно просто смотреть, чтобы получить эстетическое удовольствие. Духовному практику не составило большого труда вычислить в толпе редких людей (почти что одиночек), кому нахождение в море гораздо важнее, чем получение прибыли с продажи улова. Я сразу предлагал сумму, которую они и рассчитывали получить, на основании предыдущего опыта. Потому излишней траты времени на торговлю удавалось избегать, к взаимному удовольствию сторон. Жуткое “палево” с предсказанием цены совсем не удивляло людей, довольных судьбой и повидавших за свою жизнь немало чудес. Где безмятежный подросток, с аурой силы и взглядом взрослого мужчины, вовсе не казался чем-то странным на общем фоне. Их восприятие мира заметно отличалось от привычного мне образа мышления успешного человека. Но они и не стремились к чему-то большему. Как Нисида, старик-рыбак из SAO, со спокойной душой посвятил оставшиеся годы жизни наслаждению своим давним хобби. Вместо того, чтобы качаться, рвать жилы и пробиваться на следующий этаж “Айнкрада”, как поступали более амбициозные “Проходчики”. И зачастую гибли, неверно рассчитав свои силы. Хитоми старалась не сомневаться в правильности выбора более опытного “родственника”. Но маленькая девочка знала пределы человеческого организма (хотя бы на собственном опыте) и всё-таки задала давно назревший у неё вопрос. Когда для перевозки покупок потребовалось арендовать тележку. Иначе бы прохожие обратили пристальное внимание на слишком сильного подростка, без заметного напряжения несущего гору продуктов. -- Б-братик, а... зачем нам “столько” еды? -- Для участия во всех этапах кулинарных соревнований. -- В-во... в-всех?! -- Чем больше попыток, тем выше вероятность заполучить ценный приз. Потому мы продолжим закупать провиант и дальше, надеясь на лучшее... А что останется, будет использовано для ещё одного банкета. -- “Ещё одного”? -- Ага! Потренируюсь перед тем, как устроить самую шикарную “обжираловку” на свадьбе моей дорогой сестренки, которую японцы запомнят на всю жизнь! -- У-у-ув-а-а-а?! “Сато Хитоми” явно приняла мои слова на свой счёт, хотя речь шла о “Ито Момо”. Впрочем, разубеждать её поздно и несколько бессмысленно. Пока маленькая девочка достигнет совершеннолетия, ещё много чего успеет произойти и этот неприятный эпизод, скорее всего, выветриться из её памяти уже спустя несколько часов, от переизбытка вкусной пищи либо на самом кулинарном конкурсе, либо уже после его. Когда можно будет проверить, на что я действительно способен (перед встречей с Асуной), а заодно порадовать маленькую девочку, у которой в жизни было слишком мало радости. -- Б-братик, т-ты говоришь очень смущающие вещи! Ты... это специально, да? -- Удивительная проницательность! Как и ожидалось от моей “младшей сестры”! Малышка покраснела от непривычной лести (Васи ей “такого” вообще никогда не говорил) и, не сумев справиться с эмоциями, девочка попыталась меня стукнуть, от переизбытка чувств. Не самый разумный способ “сбросить напряжение”, но лучше, чем вообще ничего. Так что я позволил ей сделать то, что хотела, намеренно убирая щит практики с пути заслуженного возмездия. -- Ой! Братик, тебе больно? -- Ну... Только если совсем... чуть-чуть. Я не стал врать (не тот случай, чтобы нарваться на конфликт со Стезей ремесла) и демонстративно потёр место удара. Где начал потихоньку формироваться довольно заметный синяк. -- Н-надо... приложить что-нибудь холодное... Так мама всегда делала... Малышка запоздало поняла, что совершила серьёзную ошибку (в отличие от всяких там “цундэрэ”) и, удивительное дело, даже попыталась исправить свой косяк. Хотя ещё пару дней назад ей бы и в голову не пришло помогать случайному знакомому. Маленькая девочка растёт над собой, однако. Так что не стоит огорчать её отказом от неумелой, но искренней заботы. -- Лёд подойдёт? -- Н-наверное... А где он? -- Вот “там”... -- иногда проще показать пальцем, чем объяснить на словах, -- ...рядом с рыбой. Чтобы можно было поддерживать нужную температуру и сохранить её свежесть и аромат на нужный срок.. -- Нашла! Братик, держи! -- Спасибо, “сестрёнка”, ты мне очень помогла. Слова были... не совсем искренними, но всё-таки соответствовали личной правде. Присутствие “кавайной девочки” позволит получить чуть больше свободы для манёвра, при общении с аборигенами. Конечно, Асуна не купится на столь дешёвый трюк и не станет тут же тискать “милую девочку”. Как Кушина, в порыве чувств, набросилась на Рин. Но Хитоми способна стать надёжным “громоотводом”, для притягивания к себе внимания “девушек постарше”. Чтобы я мог лучше сосредоточиться на выполнении основной задачи. Вместо ненужных разбирательств с очередной попыткой навязать ОЯШ’у (пусть и бывшему) “+1 к гарему”, в полном соответствии с законами жанра. “Семейная ссора” оказалась на удивление быстро закончена. “Потеря лица” являлась кошмаром для японца (“что же обо мне подумают люди?”), но для меня это не более, чем незначительный источник дискомфорта. Кроха чувствовала вину за содеянное и ожидала наказания. Уж её злобная матушка отыгралась бы на дочери, за пережитый страх “разоблачения”, по полной программе. Но я не намеревался ругать ребёнка, осознавшего ошибку. А потому закрепил мешочек со льдом поудобнее и продолжил ранее намеченный путь. Хитоми, как потенциальной практикантке, необходимо научиться самостоятельно справляться с последствиями своих решений, даже в ущерб “правильному воспитанию”. Я не всегда буду попадать в миры, с преобладанием японской культуры и рано, или поздно моим спутникам придётся привыкнуть к отходу от привычных шаблонов. -- Б-братик, может... мы не будем участвовать... в “том” конкурсе? -- Не беспокойся, “сестрёнка”, в состязании поваров мало кто выставляет оценки исходя из одной лишь внешности. Не говорить же малышке, что Итачи регулярно избивал меня до смерти, заставляя возвращаться к бренному бытию, для очередного раунда избиения. А потому сложно воспринимать всего лишь один синяк, как “ужас-ужас-ужас!”. -- П-правда? -- Вкусовые качества блюда гораздо важнее... Хотя моей “милой сестрёнке” наверняка добавят полбалла-балл за “кавайность”! -- Б-братик! -- А разве нет? По-моему, ты очень “милая”, Хи-тян! -- Братик, ты... только ты... считаешь меня... милой... с “вот этим”... Маленькая девочка неохотно показала пальцем на обожженную половину лица, скрытую длинными волосами. Я не ожидал, что настолько яркий момент откровенности наступит столь быстро (вероятность такого исхода была относительно мала) и потому “протупил” около секунды, в спешном порядке перестраивая намеченные планы. Малышка неверно истолковала мою “задержку” с ответной реакцией и у неё снова начали появляться слезы в уголках глаз. Типа, даже “братик” считает её уродиной, но попросту врёт, желая ей “сохранить лицо” (как будто это поможет “забыть” о полученной травме). -- Кстати, большое спасибо тебе, Хи-тян, что напомнила! Вот держи, заколка для волос! Специально подыскал подходящую под цвет твоих прекрасных глаз! Удивление ярко отразилось на лице маленькой девочки, пока ещё недостаточно опытной, чтобы скрывать свои настоящие эмоции под “маской спокойствия”, как поступали настоящие азиаты. И, особенно, Учиха, привыкшие жить на грани и умело считывающие намерения чакро-пользователей по малейшим изменениям в состоянии противников. “Держать лицо” в присутствии красноглазых отморозков - критически важный навык для выживания. -- Б-бра-а-ати-и-ик... Ну вот, опять “слезы в три ручья”. А ведь раньше у Хитоми не наблюдалось склонности к разведению сырости по любому поводу. Очень уж суровая жизнь у неё была в трущобах, чтобы демонстрировать слабость. Пусть и условно-разрешённую для особей прекрасной половины человечества. Похоже, малышка совсем расслабилась, ощущая поддержку практика и решила "наверстать упущенное" за все прежние годы. Само по себе, это неплохо, но слегка напрягает. -- Всё хорошо, Хи-тян... Я привычно обнял девочку, позволяя ей выплеснуть накопившиеся эмоции, вместе с давними страхами, обидами и тревогами, готовыми подняться из глубины души сразу же, как ослабнет напор воли. А случайные прохожие, ставшие свидетелями “недопустимой сцены”, получили вразумляющий, точечный удар “Яки” по мозгам и резко передумали устраивать публичный скандал с человеком, готовым их убить особо жестоким способом, как и подобает невольному ученику наследника клана Учиха. Я до сих пор с дрожью вспоминал, как случайно заикнулся о желании попробовать настоящий “рамен” и Итачи (перфекционист хренов) заставил меня отсидеть 12 часов в “чакро-театре поваров-ниндзя”, наблюдая за приготовлением “с нуля” самого изысканного рамена во всей Конохе, не отвлекаясь на гораздо более интересный процесс самосовершенствования. А потом этот чёртов гений связал меня и заставил смотреть, как он с демонстративным удовольствием ел мой рамен! У меня на глазах! И вынудил написать рассказ, какое же восхитительное зрелище довелось лицезреть, подробно описывая все нюансы аромата, наблюдаемой текстуры, звука хлюпающей лапши и прочей мишуры, глубоко ценимой японцами. С учётом вопиющей безграмотности “гайдзина", не понимающего всех тонкостей чуждой культуры, я тогда почувствовал себя в аду, безо всякого “Аматерасу”. Когда Итачи всё-таки отстал, умотав на какую-то секретную миссию, у меня больше не появлялось желание ещё разок угоститься любимым блюдом Наруто. С настолько иррациональными издержками, свойственными субкультуре ушибленных на всю голову азиатских гурманов. Наученный горьким опытом, я уже не рисковал упоминать о “Данго”. Тем более, вслух, и, особенно, когда подозревал, что где-то рядом мог бы находится красноглазый отморозок. Учиха, способный наслаждаться неглубокой переработкой обычного перемолотого риса, на протяжении всей своей жизни, наверняка бы не упустил случая “присесть мне на уши” на гораздо больший срок, чем 12 часов. Впрочем, кое-какая польза от преподанного урока осталась. Теперь я мог приготовить “правильный” рамен, поскольку рецепт накрепко впечатался мне в мозг. Из-за “Цукиёми” Итачи, для наиболее полного закрепления результата. Хотя наследник точно знал, что подобное насилие над детской психикой нежно любимого Саске позволило ребёнку даже пробудить “Шаринган” (в каноне). Гению надо было “потренироваться” на ком-то, обладающем достаточной живучестью, чтобы не умереть окончательной смертью от "экспериментов" и остаться в своём уме, постоянно возрождаясь до тех пор, пока не удастся вырваться из кошмара наяву, в соответствии с требованиями "канона". Иначе оставался крохотный, но всё равно неприемлемый риск в “обработке” младшего брата. Что больше напоминало подход “Тоби” к прототипу “Муген Цукиёми” на несколько целей, с выворачиванием известных констант “наизнанку”. Где подопытными оказались Наруто и Сакура, способные вырваться из плена иллюзий и показать “демиургу” вымышленной вселенной, где были допущены критические ошибки. Акихико Каяба, к примеру, заплатил жизнью за пробуждение таланта к “Инкарнации” у Кирито и Асуны. Но его вполне устроила подобная плата. Даже без гарантии, что удастся оцифровать своё сознание, надолго впавшее “в спячку”, для регенерации полученных повреждений, при “конвертации в цифровую форму бытия”. Итачи поступил ещё хитрее, ведь у него имелась поддержка клана, чакры и возможность возвращаться после смерти, из “Чистого Мира” столько раз, сколько потребуется для завершения плана. Период “детской вседозволенности” Саскэ закончился в семь лет (вместо традиционных пяти) и сменился бессмысленной и беспощадной жестокостью “рабства” в деревне. Где больше не осталось его близких родственников и вся тяжесть “обучения” свалилась на хрупкие плечи реинкарнации Индры. Для более полного и быстрого освоения генетического и духовного потенциала. Ради такого успеха и весь клан Учиха не жалко пустить в расход, ведь их души переродятся в потомках Саскэ. А после “битвы двух братьев”, предполагалось провести финальную коррекцию, на отношения как “с равным”, в полном соответствии с давней японской традицией “Икудзи”. Итачи действительно любил своего младшего брата, вне зависимости от сделанного выбора, гарантированно укладывающегося в пределы ожидания тысячелетнего плана Куро Зецу. Предыдущая попытка, связанная с Мадарой, наглядно показала, что реинкарнация Индры не должна быть “старшим братом” с многочисленными “младшими”. Иначе их гибель даст недостаточный импульс для развития. Как получилось с Изуной и ещё тремя неудачниками, чьи имена история не сохранила. Я не собирался настолько сурово обходиться с Хитоми и старался вычислить достойную альтернативу. И немного сожалел, что не успел научиться работе с прекрасной половиной человечества и, особенно, детьми. Учитель предпочитал путь размеренного, гармоничного развития, где не следовало “забегать вперёд” больше, чем это необходимо. “Всему своё время”. Нужную квалификацию предполагалось получить, после прохождения “полевого испытания”, с нахождением своей “второй половинки” и подтверждением намерений идти вместе с ней по жизни до самого конца. Исключительно на основе подлинных, добровольных, взаимных чувств, без малейшего притворства. Что неизбежно возникло бы, изучи я заранее техники “пикапа” (или что-то подобное), лишаясь возможности достичь завершённого “Подобия Бога”, из-за попытки “обмануть систему”, возлюбленную и самого себя. Но вмешался проклятый искусник, ломая чёткий план гармоничного развития, убивая мою избранницу и её брата, а меня заразил “живой сваркой” и погрузил в вымышленные миры, дожидаясь, пока духовный практик совершит достаточно ошибок, чтобы превратиться в ещё одного врага рода человеческого. Убить невиновного человека сложно только в первый раз, а потом станет гораздо легче. Особенно, если думать, что это всего лишь “неписи”, а то и вовсе "мобы”, предназначенные лишь для фарма. Потому я не желал проливать лишнюю кровь даже ненастоящих людей. Поскольку вовсе не был уверен, что, нарушив собственные правила, смогу вовремя остановиться от бессмысленных убийств. Если всё-таки вырвусь из плена иллюзий в настоящий мир и каким-то чудом переживу сражение со “сварщиком”. Искуснику ведь без разницы, кто именно уничтожит истинный, материальный мир - он, я, или кто-то другой. Для таких апокалиптических маньяков, главное, чтобы вся жизнь перестала существовать и они готовы на любые жертвы, ради воплощения безумной цели, включающей и окончательную смерть самого “сварщика”. Канон этого мира требовал начала “смертельной игры”, потому я не мог предотвратить “инцидент SAO”. Как не сумел остановить разрушение мира шиноби, когда не нашлось чакро-пользователей, способных справиться с ролью “Спасителя”. Но в моих силах обеспечить чуть больше приятных воспоминаний своим потенциальным сторонникам. Чтобы они могли умереть без сожалений. В случае, если им так и не удастся пройти по Стезе ремесла хотя бы до ранга “Трудника” и осознанное путешествие по другим мирам окажется недоступно. Как произошло, в мире шиноби, с прототипом “частной военной армии” из обычных людей, которые получили современное вооружение и в рекордные сроки достигли силы “генинов”, а наиболее усердные добрались до планки “чунинов”. Но, увы, они не стали продолжать самосовершенствование, а попытались захватить мир, подобно филлерным злодеям, и, разумеется, проиграли. Внося ещё больше хаоса и снижая шансы родной вселенной на выживание. Ведь там не было Наруто, способного предотвратить огромное количество смертоносных угроз, с которыми только ”Главный Герой” мог справиться (да и то, не сразу). Теперь я не спешил, чтобы не формировать ошибочное мнение про “гениальность” у своих сторонников и старался следовать восточной мудрости, про необходимость изготовить “десять тысяч горшков”. Как поступал более мудрый Учитель, воспитавший не одно поколение успешных практиков. К тому же японцы искренне верили, что если достаточно долго повторять одно и тоже, то рано, или поздно удастся достичь успеха. Уровень специалиста достигался за 10.000 часов. Либо 5 лет ежедневного труда по 8 часов, на европейский манер. Либо 3 года, если пахать по 12+ часов, почти без выходных, как принято в Азии. А следующий ранг признанного мастера осваивался уже за 60.000 часов. В Европе мало кто хотел ждать признания через 30 лет и “забивали болт” на подобные причуды. Зато на Востоке совершенно нормальное явление, если ученик, давным-давно достигший совершенства в своём деле и превзошедший учителя, получал повышение лишь спустя 20 лет каторжного труда, когда его “сенсей” наконец-то уходил на покой. Привычный ритм “подавления молодёжи” нарушался, при наличии славы “гения”, обеспечивающей быстрый карьерный рост, минуя большинство искусственных препятствий. Потому азиаты жаждали публичного признания заслуг. Иначе им “наверх” попросту не взобраться - общество не позволит. В Европе предпочитали “политику высокого мака”, когда слишком выделяющихся людей попросту убивали. А ситуация в Азии напоминала “ведро с крабами”, которое и крышкой накрывать не обязательно. Стоит кому-то попытаться вылезти, как остальные тут же затягивали беглеца обратно. Ведь престиж - понятие относительное. Чтобы кто-то мог повысить свой статус, кто-то другой должен упасть. И если всем уготована смерть, то “рабам” надо смириться и умереть, “как все”, а не бороться до последнего, выгрызая у судьбы ещё один шанс, как поступали “господа”. Впрочем, в природе такие установки работали, с известными ограничениями. “Альфы” (господа, мастера, хозяева) получали всё, утопая в изобилии. “Беты” (слуги, ученики, рабы) обеспечивали своим трудом процветание и загнивание “элиты”. “Омеги” сознательно обрекались на смерть, а чудом выжившие “гении” решали накопившиеся проблемы героическими подвигами, вступая в ряды “Альф”, либо отказывались встраиваться в систему и умирали, поскольку шанс остаться “серой посредственностью” для них недоступен. Моя нынешняя позиция в обществе, как и у “сестрёнки” из трущоб, предполагала четкий вектор наверх. Нельзя останавливать движение, иначе “гения”, не оправдавшего надежд, попросту уничтожат. Что-то подобное устраивал и Зецу, но на него мне откровенно наплевать. Сдохнет полуразумный "мухолов", раздавленный грузом собственных ошибок - это его личные проблемы. В случае, если закончится моя ”карьера”, в облике погибшего школьника, то можно всего лишь сменить внешность и продолжить идти к поставленной цели по иному маршруту. Здесь тоже не имелось большой проблемы. Но терять маленькую девочку, способную стать лучше, не очень-то и не хотелось, пусть шанс успеха и был менее 1%. Хитоми попросту не хватало времени, чтобы накопить нужный опыт и ей не помешало бы ещё немного подрасти. Пик физических возможностей человеческого тела приходился на промежуток между 20 и 25 годами. А пока ребёнок всё ещё растёт и, с ограниченными умственными возможностями, пытается справиться с проблемами, способными сломать даже опытных взрослых людей. Была бы она настоящим гением, то сумела бы выдержать суровые испытания в злонамеренном азиатском обществе. Но результат противостояния обычной девочки со всем окружающим миром легко предсказуем. Бедняжку и собственные родители толком не воспитывали, ограничиваясь принуждением к “послушности”. Чтобы дочка не мешала предкам наслаждаться жизнью, ведь её всё равно придётся отдать в чужую семью, обесценивая все вложения в “родную кровинушку”. А достойной альтернативы не имелось, из-за побега Васи (наследника) из дома и, как следствие, утраты единственной возможности “выбиться в люди” в обществе “одного шанса”. Рожать и воспитывать второго сына оказалось слишком поздно. Из-за чрезмерно высоких ожиданий окружающих людей. Кому нужен лишь повод, чтобы уничтожить очередного конкурента в бесконечной битве “за место под солнцем”. Дальнейшая духовная деградация семьи Сато стала закономерным исходом “схода с дистанции”. Вплоть до добровольно-принудительного рабства, с вполне очевидной перспективой скорой смерти. Я пришёл на выручку позже, чем следовало. Взрослые люди, вынужденные работать на износ с самых ранних лет, исчерпали свой запас прочности и были уже не в том ментальном состоянии, чтобы в полной мере воспользоваться предоставленным им “ещё одним шансом”, при поддержке ремесла. Профессиональным спортсменам достаточно пропустить один день тренировок, чтобы начать терять “форму”. А если бухать по-чёрному и предаваться прочим порокам, на протяжении нескольких лет, то никакие усилия не позволят вернуться в большой спорт и войти в число “лучших из лучших”. Так что в кое-чём азиаты были правы, когда предпочитали добивать “неудачников” вместо того, чтобы спасти. Но у Хитоми ещё оставалась достаточно сильная воля к жизни, победе, своей мечте. По-детски наивная, не подкрепленная собственными возможностями. Зато имелась поддержка практики, способная компенсировать “упущенное” время для правильного взращивания “гения”. Ведь её брат, Васи, уже “выбился в люди” и проявил немалый талант. Потому окружающие, привычные к догматам “теории крови”, не удивятся “пробуждению врождённого дара” у младшей сестры “Мастера Пушки”. Надо только чётко выдержать баланс, чтобы кроха не сошла с ума. Как незадачливый ученик, отбросивший “маску приличий”, стоило ему только почуять шанс на безусловное доминирование над простыми людьми, в безумной жажде глумиться над слабыми, вопреки изначальному смыслу ремесла. За то он и поплатился своей жизнью. А я получил ещё одно неприятное доказательство вреда спешки.