Гарри подошёл к освещаемому восходящим солнцем замку и остановился у ворот, чтобы в последний раз всё обдумать.
— «Мистер Поттер, извиняюсь за то, что отвлекаю от вашей работы, но прошу вас срочно прибыть в Хогвартс. Объясню всё на месте. Буду весьма благодарна, если вы откликнитесь», — мысленно пересказывал Гарри письмо. — Что же такого могло произойти?
Глубоко вздохнув, он шагнул во двор и быстрым шагом прошёл внутрь, не желая привлекать слишком много внимания обучающихся к своей знаменитой персоне. Пока что юный мракоборец пожелал оставить своё присутствие в тайне.
Гарри подошёл к кабинету Макгонагалл, возле которого столпились три факультета из четырёх, будто ожидая чего-то невероятно важного.
— Гарри Поттер здесь! — крикнул один пуффендуец, после чего толпа повернулась к нему и начала восторженно ликовать и хлопать в ладоши, приветствуя его, а кто-то даже подошёл к нему.
Гарри не знал, что и сказать в ответ на многочисленные восхищения и вопросы. Он смутился, на лбу от давно не проявлявшегося внимания появился пот. Последний раз такое внимание было приковано к нему во время Второй Магической войны, перед осадой Хогвартса, но оно было скорее удивлённым, нежели восторженным. Гарри за три года отвык от внимания к своей персоне, которое за всё это время проявляли только друзья и некоторые педагоги.
У двери кабинета появилась профессор и призвала всех успокоиться. Её, естественно, никто не услышал — всё внимание было приковано к удивлённой персоне в тёмном деловом костюме с белой рубашкой под пиджаком, круглыми очками с чёрной тонкой обводкой, неприбранными волосами на голове и подобным молнии шрамом на лбу.
— Дети! Прошу вас успокоиться и пропустить мистера Поттера в мой кабинет! — вновь попросила Минерва, но, поняв, что это бесполезно, сама протиснулась к Гарри и за руку завела его в кабинет. — Оглохни! — закрыв дверь, произнесла профессор.
Добродушная девичья усмешка послышалась за спиной Гарри и нарушила тишину, и сразу же он оказался в крепких объятьях тонких и мягких рук, знакомых ему как собственные. Гермиона прижалась к нему и закинула подбородок за его плечо, расплываясь в улыбке. Гарри не сразу ответил на объятия. Рон улыбнулся и начал подходить.
Отстранившись, Гермиона с широкой, открытой улыбкой посмотрела ему в глаза.
— Привет, — неуверенно сказала девушка. — Давно мы здесь не были…
— Да, давно.
После поздоровался уже Рон, крепко пожав руку Гарри. Они присели за стол.
— Итак, я позвала вас, мисс Грейнджер, и вас, мистер Поттер, по причине кризиса в школе: всё больше учеников обнаруживаются в беспамятстве и затемнённом рассудке по всему Хогвартсу. Кто-то пытается подорвать статус школы, но меня сильнее беспокоит другое… состояние каждого следующего пострадавшего ухудшается по сравнению с предыдущими. Я опасаюсь, как бы не дошло и до гибели учеников, — рассказала Макгонагалл.
— А известна природа этого беспамятства и помутнения рассудка? — спросила Гермиона с озадаченным видом.
— Нет, мы ничего не знаем о природе данных происшествий, потому и позвали вас. Ещё в школьные годы вы проявили множество раз то, что вы способны раскрыть многие тайны, на что я и полагаюсь.
— Но почему именно мы? Почему не позвать более опытных сотрудников Министерства? — спросил Рон, взволнованно поглядывая то на профессора, то на Гермиону и Гарри.
— Потому что вы знаете этот замок лучше кого бы то ни было. Именно вы догадались, где Тайная Комната, которую искали тысячу лет, вы находили взаимосвязи между всем происходившим, и вы победили Волан-де-Морта.
Гарри посмотрел на профессора.
— Это Гарри убил его, не мы, — возразила Гермиона.
— Она права, Гермиона. Да и, не будь вас рядом, меня бы самого убили, — подтвердил слова Макгонагалл Гарри.
— Спасибо. Так вы согласны помочь? — поинтересовалась профессор.
Все перевели ожидающий взгляд на Гарри, который был этим смущён и, в какой-то степени, недоволен. После продолжительной паузы он, наконец, ответил:
— Да, я согласен.
— Тогда и я тоже, — поддержала Гермиона, переведя взгляд на Рона, что сделала и Минерва.
— Ладно, я в деле, — нехотя сказал Рон. — Но если что-то случится, я с Гермионой уеду обратно.
Гермиона недовольно посмотрела на Рона. Рон в ответ посмотрел на неё, но не выдержал её напора.
— Хорошо, не мне тебе указывать… — недовольно сказал Рон.
— Я вынуждена попросить вас об одном: никому не говорите о вашей цели здесь. Об этом знаем только мы, Хагрид и Помфри.
Друзья подошли к двери и сняли заклинание, за чем последовал шум: бурные обсуждения возвращения в Хогвартс «Золотого Трио» не умолкали. Рон, Гарри и Гермиона переглянулись и с улыбками вышли из кабинета. Тотчас их окружили восторженные возгласы и маленькие ребятишки, спрашивавшие про все приключения троицы. «Трио» не могло сдержать ностальгической улыбки. Вскоре, однако, факультеты разошлись по просьбе Макгонагалл, которая теперь была директором Хогвартса. Она остановила друзей и подошла к ним.
— Мистер Поттер, совсем забыла… э-эм… Вы не могли бы прийти на обед в Большой зал? И вы, мисс Грейнджер, тоже.
— Да, конечно, — согласились оба в один голос, и все усмехнулись.
Теперь друзья были совершенно свободны до обеда. Они направились в пока что свободную башню Гриффиндора, где собирались сделать первые шаги.
— Итак, что нам известно? — спросил Гарри, смотря на Гермиону.
— Кто-то травит учеников каким-то веществом, природа которого неизвестна, и с каждым разом всё сильнее. Кто именно это делает, никто и представления не имеет. Известно лишь то, что это нечто лишает памяти и рассудка, — уверенно сказала Гермиона.
— Что могу сказать? Мы в тупике. Нужно узнать больше, — сказал Гарри. — Только откуда начать?
— Конечно же, с библиотеки! — сказал Рон.
— Да, я тоже так подумала. Стоит поискать там. Наверняка что-то да найдём, — уверила Гермиона, после чего добавила: — А Гарри пока может посетить больничное крыло.
— Хорошо, Гермиона, на тебе библиотека. Рон, ты поговоришь с Макгонагалл и узнаешь, где мы будем жить, а я посещу крыло, — сказал Гарри. — Приступим после обеда, согласны?
— Да, — заявила Гермиона и поднялась.
То же сделали и Рон с Гарри.
— Ну, раз у нас выдалось свободное время, может… прогуляемся? — предложила Гермиона.
***
Друзья шли по улице и наблюдали прекрасный вид на окрестности, вспоминали школьные годы и вместе смеялись, будто они всё ещё те дети, что могли часами разговаривать на совершенно разные темы, ничего не опасаясь.
— Гарри, прости за неудобства… — неожиданно сказала Гермиона. — Это из-за нас с Роном вся школа прознала про твоё прибытие.
— Ничего страшного.
Первое время они шли и ничего не замечали, но вскоре стал ощущаться настойчивый взгляд, не отрывавшийся от них. Гермиона первая что-то ощутила и стала оглядываться, что насторожило Гарри и Рона.
— Ребят, а вам не кажется, что кто-то на нас смотрит? — с волнением в голосе спросила Гермиона.
— Нет. Ничего такого не чувствую, — заверил Рон.
— Мне как-то неуютно… — сказала Гермиона и ускорила шаг.
Гарри и Рон поспешили за ней, оглядываясь по сторонам, как вдруг в глаза Рону что-то блеснуло.
— Гарри, Гермиона! — позвал он.
Они остановились и с недоумением и любопытством уставились на Рона.
— Там что-то есть, — показывая на башню Слизерина, сказал Рон.
Друзья присмотрелись и увидели фигуру на башне. Однако ничего большего, кроме как скрыться из виду, они не смогли сделать.
Что Гарри, что Гермиона — они оба были встревожены ситуацией в школе. Рона же, судя по его виду и поведению, беспокоила Гермиона.
***
Гермиона и Гарри вошли в Большой зал как раз к началу всеобщей трапезы. Зал мгновенно поднялся на ноги, за исключением, кто бы сомневался, большей части Слизерина, выражая тем самым почтение и уважение к ним. Гермиону и Гарри это смутило, но они шли, держась за руки и стараясь не подавать виду. Они сели за стол. Директриса Макгонагалл вышла на трибуну, где некогда стоял Дамблдор, и начала свою речь. Неожиданно для всех она сообщила, что Гарри стал преподавателем ЗОТИ (Защиты от Тёмных искусств), а Гермиона — преподавателем маггловедения. Ни Гарри, ни Гермиона и предсказать такого поворота не могли. На их лицах появилась смущённая улыбка, а зал наполнился овациями.
