Дракон и солнце 2. Снег к снегу

Призрак, пробежав по снегу, подкатил к Джону флакончик с зельем, а потом глянул на Харкона, чихнул и все-таки притащил ему походный мешок, который Серана уронила при атаке Гелебора. - Чего ждешь, - прохрипел Харкон, слабой рукой подтягивая к себе мешок. - Дай ей зелье... Придерживая девушку одной рукой, Джон поднял пузырек и, как мог, обтер его о камзол. Повозившись, вынул пробку и поднес зелье к посиневшим трясущимся губам Сераны. - Выпей, - попросил он. - Пожалуйста... Только не умирай, думал он. Я больше не могу... только не это, я больше не вынесу... Неужели еще одна, еще одна смерть у него на руках... - Пей! - потребовал он, и Серана в полузабытьи раскрыла губы, пытаясь поймать устье пузырька. Густая алая жидкость пролилась ей в рот, потекла тонкой струйкой по щеке. Девушка закашлялась, уткнувшись лицом ему в камзол, потом длинно, прерывисто выдохнула и вцепилась слабыми пальцами в его рукав. - Джон?.. - жалобно позвала она, все еще не поднимая головы. - Я здесь, - он покачал ее в объятиях. - Почему так холодно? - захныкала она, снова начиная дрожать. - Разве холодно? - удивился он. Харкон, только что опрокинувший в себя другой алый пузырек, добытый из дочкиного запаса, как-то зябко передернул плечами и скомандовал: - Вставай, Довакин. Мы должны уйти отсюда. - Но ей плохо, - заспорил Джон. - И будет еще хуже, если мы тут задержимся, - заверил его Харкон, с видимым усилием поднимаясь на ноги. Распрямившись, он постоял, неуверенно качаясь, и посмотрел на Джона сверху вниз: - Ты еще не понял? Мы снова смертны. Сноу загнул язык, ощупывая острые клыки, и помотал головой: - Вовсе нет. - Ты нет, а мы да, - ответил Харкон и засмеялся, чуть снова не потеряв равновесие. - Какая ирония... Кто бы мог подумать, что среди нас именно ты останешься вампиром!.. Джон фыркнул, не зная, что ответить, и встал, помогая Серане подняться. Стоя на подламывающихся ногах, она наконец-то выпрямилась и посмотрела на него. - У тебя серые глаза, - сказала она. - Очень темные, но серые... - Обернувшись, она глянула на отца: - Зеленые... - Этим ты, детка, в меня пошла, - похвалился Харкон и тут же скис, прошептав на грани вампирской слышимости: - Жаль, что не умом. - Голубые, - промолвила Серана, устремив взгляд на мертвого паладина, и Джон наконец-то понял, почему она так заинтересовалась этим вопросом. Темнота. И в ней глаза: зеленые, серые, а дальше голубые. Что ж, хоть с этой частью пророчества они, похоже, разобрались. И, к счастью, Арья тут, кажется, не при чем... Харкон тем временем взял опустевший флакончик, тяжело бухнулся рядом с телом Гелебора и стал протирать посудинку снегом. Точно, вспомнил Джон, им же по-прежнему нужна кровь, чтобы найти Виртура... - Надо было сразу прибить святошу, - проворчал лорд, собирая кровь, вяло ползущую из разорванного Призраком горла. - Но нет, вы взялись помогать ему и забавляться беседами. - Он был ранен, - возразила Серана, зябко прижимаясь к Джону. - И в итоге все равно мертв. А теперь скорее всего и мы тут умрем, - фыркнул Папуля. Придирчиво осмотрев флакончик, он передал его Джону. - Держи, герой. Разбираться с Виртуром придется тебе. - А мы? - слабенько возмутилась Серана. - Мы разве не поможем? - Мы, - покачал головой отец, - будем лечить обморожения. Потому что не по погоде мы, доченька, одеты. - Может, все не так плохо, - предположил Джон и задрал голову к небу: - Вультурьйол!.. Они подождали... а потом подождали еще... Небо не откликалось. - Барьер, - тяжело вздохнул Харкон. - Как-никак здесь все еще имеется один вампир. Джон бросил взгляд в сторону балкона, нависавшего над озером, но сразу же отказался от идеи спуститься там. Он не знал, как это удалось Виртуру, но подозревал, что даже для него этот путь не покажется легким, что уж говорить о двух людях, истерзанных обращением. Святилище, в которое с надеждой заглянул Харкон, тоже ничем их не порадовало. Если порталы там и были, к нынешнему моменту они уже закрылись. Единственный путь, который оставался им доступен, лежал обратно через Церковь и дальше - через фалмерские пещеры и всю долину. Призрак, очевидно, тоже так считал, поскольку уже ждал их у двери, нетерпеливо переступая с лапы на лапу. Джон посмотрел на него, вспомнил напутствие Вультурьйола и сказал: - Драконы любят играть словами. Он велел вернуться живыми - и вот вы снова живы. Осталось только вернуться. Харкон только скептично пожал плечами и приглашающе качнул головой в сторону двери. Но едва они сунулись в проем, как Джон мгновенно выпихнул их обратно и передал дрожащую от холода Серану отцу. - Стойте здесь, я скоро, - и кивнул Призраку: - Охраняй!.. Вытянув меч, он заскочил обратно в зал с троном и рявкнул на первую из оживших ледяных фигур, слишком близко подобравшуюся к двери: - Фус!.. Вся Церковь... ими набита вся эта клятая Церковь, думал он, разбивая противников в ледяное крошево. Ведь чуяло же сердце, что надо разнести их вдребезги!.. Джон знать не знал, почему они ожили, но это случилось и теперь придется прорываться с боем. Длинный Коготь звенел и эхо ударов металось по стылому залу, умножаясь и мучая слух. Сапоги скользили по льду, куски мерзлого мяса с шуршанием елозили туда-сюда под ногами. Последнего коруса, синеватого, будто хрустального, он добил пинком ноги, отправив его прямо на хищные зубья сосулек, торчавшие из стены. За спиной послышалось шуршание, и Джон, обернувшись, увидел, как из-за трона появляется Призрак, а следом горемычная волкихарская семья, жавшаяся друг к другу в поисках тепла. - Так кого ты там расколдовать-то хотела, доча? - злопамятно спросил Харкон. Серана обреченно сморщилась, догадываясь, что отец еще не скоро забудет ей этот добросердечный порыв. Дальше все шло тем же чередом. Призрак караулил двух несчастных, держа на почтительном расстоянии от очередного опасного места, а Джон продвигался вперед, последовательно опустошая Церковь. Знать, судьба у него такая, смиряясь, подумал Сноу, глядя, как очередной фалмер разлетается морозными крошками. Всегда все сводится к этому - лорд-ворона и его валирийский меч против ледяной армии. В какой-то момент Серана, сбежавшая из-под надзора лютоволка, высунулась из-за угла, занося тряскую руку, чтобы метнуть сосульку, но он ее остановил: - Не трать силы. Впереди еще долгий путь. За Сераной показался довольный Харкон, который, оказывается, рылся по углам вместо того, чтобы следить за дочерью. - Вы только гляньте, - радовался Папуля, помахивая доисторическими варежками с меховой опушкой. Варежки единодушно отдали Серане, а Джон еще и обругал обоих за самодеятельность. Бывшие вампиры только хмыкнули. Видать, привычка к всемогуществу и неуязвимости так легко не выветривается, подумал Сноу. Когда они вышли из Церкви, до рассвета было еще далеко. Прохрустев по снежку к святилищу, они увидели, что все порталы закрыты. Прелат стоял, глядя в небо, а на вопросы лишь тупо отвечал: - Да пребудет с вами благодать Ауриэля, Посвященные. Они вошли в каменный туннель, и Харкон недовольно заворчал, напоминая бдить, поскольку фалмеры все еще где-то тут. Туннель им удалось миновать без стычек, но стоило выйти в ущелье, как на Джона тут же накинулось сразу пятеро образин. Бок о бок с Призраком он вступил в бой и без особых сложностей победил, а когда обернулся на хлюп и треск за спиной, увидел, что под ногами волкихарцев лежат еще трое. В одном из фалмеров торчала знакомая сосулька. Серана с довольным видом натягивала варежку обратно, а Харкон стоял, опираясь спиной на скалу и тяжело дыша. Красивый изогнутый меч свисал из его руки, весь покрытый темной фалмерской кровью. - Он был выкован для вампира, - мрачно сказал лорд, а потом глянул на Джона с кривой усмешкой: - Если все еще хочешь меня убить, сейчас самое время. - И засмеялся: - А то не успеешь, того и гляди сам помру. Джон покосился на него с сомнением. Помрет он, дождешься от такого. Бывший вампир, словно не замечая этого оценивающего взгляда, качнул мечом, слишком тяжелым теперь для его руки, и неверяще добавил: - Надо же... А ведь мне всего пятьдесят три. А с виду сорок пять, присмотрелся к Папуле Сноу. Впрочем, подумал он, сейчас это выглядело, как очень непростые сорок пять. - Знаешь, пап, - сказала Серана, - это самое похожее на жалобу, что я слышала от тебя за тысячи лет. - Вот на все эти тысячи я себя и чувствую, - хмыкнул Харкон, вытирая клинок об обноски фалмера по соседству. - Слушай, дочь. А мы же тут видели какие-то шкурки в крапинку?.. Пробравшись среди замерзших за ночь тел, которые они оставили позади еще в прошлый раз, компания пошла мародерствовать по бедным хижинам фалмеров. Вскоре они и в самом деле нашли какие-то отвратительно выделанные шкуры, снятые с местных долинных оленей и даже одного саблезуба. Утепляясь, волкихарцы не переставали ворчать. Шкуры им пахли, фалмеры - косорукие неумехи, королевская семья недовольной быть изволит. Джон только хмыкнул, радуясь, что теперь капризная парочка, возможно, все-таки не околеет насмерть. Как-никак впереди их еще ждали ледяные пещеры. - Что-то мне нехорошо, - пожаловалась Серана, потирая живот. - Это тебе есть хочется, - напомнил ей отец суровые реалии человеческого бытия, а потом сунул нос в плошку с фалмерской стряпней и отпрянул: - Фу... Мы еще не настолько голодные. - Выберемся из пещер, поймаем олешка, - утешил их Джон. - Я вам его даже зажарю. Вы, поди, и огонь-то разводить не умеете. - Будто ты умеешь, - фыркнул Папуля, пока они выходили наружу. - У тебя при себе ничего и еще полничего, ни кремня, ни кресала. И ты не маг. - А мне доступно слово Йоль, - съехидничал Джон. - Несмотря на все твои старания. - Ну да, ты же у нас Довакин, - легкомысленно вспомнил Харкон. Похоже, извинений тут не дождешься, подумал Сноу. А Папуля добавил: - Кстати, я умею разводить огонь. И в качестве доказательства махнул рукой, подпалив хижину, скотина. По слезной просьбе Джона Призрак старался вести их через ледяные пещеры самым прямым и коротким путем. Однажды на узкой тропке вдоль обрыва ноги Сераны опасно поехали и она чуть не ухнула в реку далеко внизу. Джон успел лишь обернуться на крик - и увидел, что она все же сумела вцепиться в кривой заборчик над пропастью. Заборчик затрещал, но выдержал. Может, он и был уродливым, как все, что выходило из рук фалмеров, но оказался достаточно крепким, чтобы спасти Серану, - и сейчас в глазах Джона это искупало все его прочие недостатки. Несколько раз им снова попались фалмеры. Джон поспешно посшибал их со скользких уступов Криками, а еще с парочкой разобрался Призрак. Волкихарцы, неуклюжие и неповоротливые в своих оленьих шкурах, были сейчас неважными бойцами. Они устали, подумал Джон. Они пережили болезненную трансформацию, напились лечебных зелий, шли всю ночь, дрожа от холода, но самое главное - они отвыкли быть людьми, отвыкли носить даже собственный вес, не говоря уж об этой кипе тяжелого меха. Уж кто-кто, а он хорошо представлял себе, сколько может весить такой наряд. Но умница Призрак уверенно шел вперед и дорога, которую он выбирал, действительно вскоре привела их к выходу. Выбравшись из пещер, они увидели в небе утреннее солнце, и Джон почти рассмеялся, глядя, как вчерашние вампиры по-кошачьи жмурятся и нежатся в ярких лучах. Здешнее поселение фалмеров Харкон, видимо, прочесал от души, поскольку вокруг было по-прежнему тихо и безлюдно. Они спокойно, без стычек, прошли по мосткам, пробрались через снега к погасшему святилищу, где прежде проскочил сбежавший Виртур, и остановились на берегу озера. Оголившиеся драконьи скелеты все еще лежали на льду и Джон поневоле оглянулся на Харкона, вспоминая, как тот в считанные мгновения расправился с двумя чудовищами. Лицо лорда, тоже смотревшего на свидетельство недавнего сражения, не выражало ровным счетом ничего, кроме понятной усталости, но Джон вдруг уловил в нем вспышку бессильной злости и зависти к самому себе - прежнему, вчерашнему. Сноу, поневоле сочувствуя, подумал, что, кажется, даже монолитная скала, которой представал закрытый разум Харкона, не выдержала всего пережитого и дала крохотную трещину. - Как ему удалось? - вырвалось у Джона. - Как он смог лишить вас дара? - Не знаю, - Серана развела варежками. - Может, сила Церкви... И, правду сказать, мне показалось, что он собирался просто нас убить. - И мне так показалось, - согласился Харкон. - Мне, если честно, тоже, - признался Джон. - Но как?.. - Осколки солнца, - напомнил Харкон. - Так сказал святоша. - И что? - все еще недоумевал Джон. - Я-то ладно, но в вас они откуда? - Твой волк цапнул меня за бок, - усмехнулся лорд. - Неужели забыл? - Такое забудешь, - проворчал Сноу, как наяву вдруг ощутив жесткие, неподатливые звенья цепи на горле. Да, кстати... Харкон ведь, кажется, любезно приглашал его убить?.. От этих мыслей его отвлек голос Сераны: - А меня он за руку тяпнул. - Это когда? - встревожился Джон и укоризненно посмотрел на Призрака, с независимым видом стоявшего поотдаль. Вся строгая поза лютоволка явственно говорила: оправданий не будет. - Еще около Солитьюда, когда прибежал звать на помощь... - Кто ж так на помощь-то зовет? - застонал Джон. - Чудо, что ты вообще пришла... Перестань ухмыляться! - огрызнулся он на Харкона, который явно находил все это забавным. - Да ничего страшного, он не сильно, - стала выгораживать волка Серана. - Правда, рука потом болела иногда. Джон поразмыслил чуток и высказался: - Ну, так-то, если подумать... он ведь... Поменяйся мы местами, я бы тебя тоже тяпнул. Кого угодно бы тяпнул, чтобы его вытащить. - Ты и тяпнул, - напомнила Серана. - Мою маму. В Каирне. - Ах да, точно, - кивнул Джон и опустился в снег на колено, протягивая руки: - Иди ко мне, мой славный. Ты самый лучший... Услыхав это, Призрак тут же отбросил всю свою неприступность и притрусил к нему, радостно подставляя шею под ласковые руки. - Хороший, хороший мальчик, - наглаживал его Джон, пока над его головой текла безумная беседа. - Тяпнул маму? - светски спрашивал Папуля. - Мечом проткнул, - ябедничала дочка. - Прямо навылет. И этим почему-то избавил от вампиризма. А потом мы улетели из Каирна на драконе и отпоили ее зельями... А ведь он и со мной так хотел. - Не хотел, - отперся Джон, невольно улыбаясь от щекотной, в усах, морды Призрака. - Просто боялся, что до этого может дойти. - И Салонию он так же, - продолжала доносить Серана. - Вот тогда я действительно испугалась. А он ее так - тырк!.. - И как, удалось? - заинтересовался Харкон. - С Салонией да, а другие двое погибли. - Так она жива? - обрадовался лорд, чем немало удивил самого Джона. - Нет, - надулась Серана. - Он ее добил. Казнил. - За дело, - выпрямился Джон, перестав ерошить Призраку шерсть. - И снова бы так поступил. Харкон смерил его оценивающим взглядом и хмыкнул: - А ты все-таки небезнадежен. - А еще, а еще, - наушничала Серана, - он сказал, что, может быть, потом и мне придется вот так экстремально его лечить. Говорю сразу, - насупилась она, - я не буду. Я не смогу. - А я смогу, - усмехнулся Папуля. - И даже с удовольствием. Обращайся, если что. Джон глянул на него с интересом и медленно кивнул. - Я подумаю. Что ж, во всяком случае, теперь, после твоего излечения, я хотя бы уверен, что ты не Шеогорат. - Как знать, - безмятежно пожал плечами Харкон. На Джона снова нахлынули подозрения. Этот тип его с ума сведет... так, минуточку... - Ты не Шеогорат, - упрямо повторил он, на что Папуля только искренне посмеялся и предложил идти дальше. - А олень? - напомнила Серана, ступая на лед. - Ты обещал нам олешка. - Душенька, а поймай нам олешка, - обратился Джон к Призраку. Тот повернул к нему смеющуюся морду и вскачь помчался вперед через озеро. Джон хмыкнул: - Вот, проблема почти решена. - Ты определенно небезнадежен, - одобрил Харкон. - Только идиоты пытаются сделать все сами. Джон немного растерялся, не зная, обижаться ему, гордиться или отнестись к этому как-то еще. Все-таки не каждый день тебя хвалит король с жизненным опытом в тысячи лет. Они шли через озеро, далеко обходя ямы во льду, проделанные близнецами. Трещины расползались повсюду, временами лед зловеще хрустел, и Джон задумался, а не лучше ли пойти к перевалу с другой стороны, через фалмерское селение. Но возвращаться было слишком далеко, и к тому же он не был уверен, что там есть доступный для людей проход. Волкихарцев эти вопросы, казалось, не беспокоили. Солнышко светит и даже немного греет, им обещали олешка, и они вышагивали себе впереди Джона, ничем не озадачиваясь и не желая отвыкать от мысли, что неуязвимы. У Сноу даже появилось подозрение, что пресловутые осколки солнца, чем бы они ни были, начали подлечивать и их тоже, стоило лишь выбраться на дневной свет. Вот было бы иронично. Харкон так интересовался солнечным вампиром, а теперь и сам вполне может стать жертвой чьих-нибудь экспериментов... А между тем трещины змеились, ползли под ногами, плетя предательскую паутину; очередной хруст приобрел пугающие, какие-то окончательные нотки и лед стал проламываться - величаво и неотвратимо. Синеватый пласт задрался горбом, блеснул на солнце пленкой воды, льдина качнулась и встала на место, оставив Джона глазеть на пустое озеро. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что Серана и Харкон провалились вниз и остались подо льдом. Они были здесь, прямо под его ногами, в убийственно холодной воде - и они были просто людьми. Вдохнув поглубже, он рванулся вперед, качнул подлую льдину и ухнул в воду. Льдина помедлила, на миг замерев в хрупком равновесии, а потом все-таки перевернулась и снова накрыла собой дыру в озерном панцире, будто крышка кувшинчик. Сразу стало куда темнее, но еще до того, как льдина встала на место, он успел увидеть в глубине две тени, которых тяжелый набрякший мех тянул ко дну. Нырнув к ним поближе, он раскрыл рот и, как когда-то в море Апокрифа, выкрикнул прямо в воду: - Файм Нейл Дайн! Вода странно просела, потянув его за собой, а бледные лица в глубине исчезли - лишь пустая темнота колыхалась там, где только что были двое людей. Джон огляделся и как мог быстро поплыл к столбу света в отдалении. Его немного беспокоила мысль, что он ухватил волкихарцев вместе с изрядным количеством воды (а вдруг все-таки утонут?), но потом он вспомнил вампиров на Солстхейме, для которых время словно остановилось, пока они были спрятаны, и приободрился. Выплывая к поверхности, он обломил намерзшее ажурное кружевце, ухватился за край дыры, пробитой во льду одним из близнецов, и потянул себя наверх. Ему поневоле вспомнилось то давнее купание за Стеной в компании нежити, и он выполз на лед, радуясь, что теперь вампир. Прав был Алдуин... Миновав коварное озеро, он достиг твердого берега и выкрикнул: - Сив Дал Бекс! Папа и дочка вывалились на снег и тут же согнулись в мучительном кашле. Прихваченная Джоном озерная вода растеклась немалой лужей, набрякшие меха расползлись и раскинулись, и, глядя на это безобразие, он понял, что в нынешних условиях просушить их не получится и никакой Йоль не поможет. Харкон и Серана, насквозь мокрые и продрогшие, уже не могли идти дальше. - Живы? - спросил Джон. Они закивали, все еще кашляя и трясясь. - Сейчас я вас снова спрячу. Не бойтесь. Харкон глянул на него с подозрением, прижав к себе дрожащую дочь, и недовольно кивнул. Глядя, как Сноу раскрывает рот, а потом пространство вокруг исчезает, сворачиваясь, словно небывалый черный свиток, он наконец понял, что же тогда случилось на Солстхейме с Сал... На снегу остались только мокрые оленьи шкуры, и Джон наконец-то позволил себе от души выругаться, сбрасывая напряжение. Плюхнувшись на шкуры, он устало сложил локти на согнутые колени, выдохнул, уперев лоб в ладонь, и некоторое время сидел так, забыв дышать и не замечая, что одежда на нем постепенно начинает леденеть. Надо было сразу так сделать, думал он. Надо было сразу их спрятать. Насколько было бы проще... Наконец он разогнулся, хрустя промерзшим камзолом, и повернулся на звук хрупающего снега. Призрак, как и просили, притащил олешка. Глядя на эту картину, Джон начал смеяться. Сперва нехотя, потом все громче и громче, пока Призрак не подошел и не прикусил ему ласково руку: мол, уймись, родной. - Остались мы с тобой вдвоем, - обнял его Джон. - Снова... * * * Волчью добычу Джон припрятал туда же, к волкихарцам, все тем же Криком. Что добру пропадать. Хотели олешка, получите, а ему еще надо как-то отсюда выбраться - и вытащить эту бедокурную семейку. Они с Призраком добрели до третьего святилища, а потом до второго, спрятанного среди грустных березок, но везде их ждала одна и та же картина - замерший в созерцании небес прелат и пустые стены, на которых больше не было порталов. - Может, они на кувшин откликаются? - задумался Сноу и прикинул, насколько ему лень возвращаться обратно к Церкви, где он оставил гадкую посудину. Призрак закрутился на месте, посмотрел на святилище, на небо, затем - все с тем же глубокомысленным видом - на обомшелый пенек по соседству, а потом стал зазывать Джона обратно к перевалу в Долину. И снова они прошли под каменной змеиной головой, обросшей ледяными клыками, снова поздоровались с брошенными на берегу мехами, совсем уже оледеневшими, и наконец пришли к скопищу сосулек, обрамлявших провал в еще одну подземную пещеру. Залихватски скатываясь вместе с веселым Призраком в водопад, Джон подумал, что компания у него, конечно, прекрасная, но купаться уже как-то надоело. Течение пронесло их по подземной реке мимо парочки фалмеров, которые не услышали их в плеске воды, скинуло с еще одного водопада, и Джон, падая вниз, узнал ту самую пещеру, где они впервые увидели светящуюся живность и где Серана оставила венок из колокольчиков. Оказавшись в воде под знакомыми мостками, он начал было загребать к мелкому месту, чтобы выбраться на берег, но Призрак ухватил его зубами за рукав и потянул вглубь под скалу. А теперь мы снова приплывем в Черный Предел, мрачно загадал Джон, болтаясь в непроглядной темноте под горным массивом - почти непроглядной, ведь рядом плыл довольный Призрак, светившийся собственным бледным светом. А если мы и в самом деле приплывем в Предел, вдруг всерьез задумался он. Подъемник сломан, значит, придется идти через весь Альфтанд... Ну и пойду, решил он. Не в первый раз, поди. Раз уж он смог пройти там человеком, то для вампира это тем более пустяк. Так он подумал - и вдруг проникся жгучим сочувствием к Серане и даже Харкону. Еще вчера они могли почти всё и не боялись почти ничего, а сегодня они просто люди, смертные, слабые, уязвимые. Как это, должно быть, тяжело - в один момент утратить все свои силы, да еще такие немалые. И то сказать, кто согласился бы служить Молаг Балу, если бы взамен не давали ничего серьезного?.. Так Джон плыл себе в меланхоличных размышлениях - и кто знает, куда бы он уплыл, но в какой-то момент Призрак оживился, снова ухватил его за одежку и стал тащить куда-то вверх, к промоине в скале. Джон отвлекся от посторонних мыслей и стал усердно грести вверх в расселину. Торопясь выбраться на поверхность, он стукнулся головой о какую-то каменюку, но разбираться, что это было, не стал - расселина здесь кончалась каменным порожком, за которым тянулось пологое дно, и Джон заторопился вперед. Воды было не особенно много; когда он распрямился, оказалось, что там совсем мелко. А когда он додумался обернуться, то прямо у себя за спиной обнаружил дорожное святилище - поднятое из глубины, но темное и пустое, без порталов на стенах. Избавившись от воды в легких, он осмотрелся и понял, что это святилище было первым на их пути. Здесь им встретился Гелебор; нехитрое эльфье хозяйство - топчан, посуда, книги - все еще тулилось в сторонке под стеной. Свечи горели, освещая солнышко на пьедестале. И, глядя на солнышко, он снова вспомнил слова пророчества: "Когда темное и светлое пойдут рука об руку, а день соединится с ночью..." Что ж, лорд Харкон в союзниках и озаривший ночь дневной свет в воздетой руке Гелебора вполне подходили под описание. Джон нахмурился и подумал, что до явления Молаг Бала, кажется, осталось уже недолго. Он отвернулся от солнышка и заметил, что поотдаль на камнях запеклась кровь. Значит, здесь Виртур на него и напал, размышлял Сноу, обходя пятна крови по кругу. Он вспомнил склянку, которую ему отдал Харкон, и полез в карман, боясь думать, что могло с ней случиться, пока он болтался по подземным рекам. Увы, подозрения оказались оправданными. Когда, в какой момент из пузырька вылетела пробка, теперь уже никто бы не выяснил, да это было и не важно. Кровь исчезла, начисто смытая водой. Что поделаешь, пожал плечами Джон и пошел к эльфьему закутку, где виднелась какая-то тряпка. Оторвав лоскут, он пополоскал его в воде и стал старательно стирать с камней засохшую кровь. Лучше это, чем ничего, подумал он, глядя на измазанную тряпицу, а потом затолкал ее в злосчастный пузырек и отправил его обратно в карман. Затем подумал еще немного, достал пузырек и отправил ценную вещь к олешку и волкихарцам. Как-никак впереди еще один водопад, по которому ему неизвестно как предстоит взбираться. Правда, если уж он снова находится по эту сторону самого первого святилища, значит, барьер остался позади - вот только что с того? В подземелье дракона не зазовешь... Отпустив явно подуставшего Призрака, он прошел вдоль подземной реки, где раньше гнездились тролли, миновал разоренный лагерь с обугленными останками и сунулся в один из боковых туннелей, где ему померещился свет. И точно. Высоко в скальном своде виднелась вполне приличная дыра, в которую он легко мог бы пролезть. Но как туда добраться?.. В дыре сияло веселое голубое небо. Джон стоял в глухом тупике, задрав голову вверх, и думал о том, почему с ним вечно такое случается и как жаль, что Серана больше не способна летать. Потом он устал себя жалеть и крикнул: - Вультурьйол! Драконьи крылышки захлопали в небе довольно быстро и вскоре в дыру, заслонив небо, глянул придирчивый глаз: - Что-то ты не торопился. - Это твое субъективное мнение, - отрезал Сноу и попросил: - Сунь сюда хвост пожалуйста. Вультурьйол захихикал, завозился, сотрясая скалу, а потом в яму потянулся роскошный чешуйчатый, с гребнями и рожками, хвост. Джон вцепился в рожки и крикнул: - Тяни!.. - И вот так, на драконьем хвосте, наш Довакин спасся из страшной-престрашной ямки, - прокомментировал вредный ящер, оглянувшись. - Где принцесса-то? - Съел, - коротко ответил Сноу и тяжело сел на камень, ощутив, как все невзгоды путешествия вдруг разом сказались, навалившись на него неподъемным грузом. - Они... живые? - со значением спросил Вультурьйол. - Даже слишком, - устало кивнул он. - Я их спрятал. - Вижу, ты совсем выдохся, - покачал головой дракон. - Отнесу-ка я тебя к сестре. - Мне нужно Виртура найти, - вяло запротестовал Джон. - Прямо сейчас? - заботливо спросил Вультурьйол. - Каков герой. - Нет... ты прав, конечно. - Конечно, - самодовольно осклабился ящер. - Залезай, болезный. * * * Дракон величаво пролетел над Солитьюдом, не сделав ни малейшей попытки к снижению, и Джон, взбодрившийся под солнцем, завопил, перекрикивая ветер: - Куда ты собрался?.. - Куда надо, - ехидно отвечал тот, устремляясь к морю. Джон пригляделся, щурясь от солнечных бликов на воде, и увидел в отдалении стройный корабль. Похоже, император наконец прибыл. И Арья, конечно, уже там, непоседливая коза... Довела, поди, старичка до икоты своими штучками. Вультурьйол приводнился, вздымая тучи брызг, сложил крылья, изогнул шею по-лебединому и подплыл ближе, встав бок о бок с корабиком. Покачиваясь на волнах, он обернулся: - Вперед, чего ждешь. - И что там? - с подозрением спросил Джон, пробираясь по подставленному крылу. - Само все пойдет, - туманно отвечал дракон и продудел в сторону корабля: - Извольте отвести Довакина к императору, смертные! Толпа, жавшаяся подальше от такого соседства, опасливо придвинулась, ухватила Джона сразу десятком рук, втягивая на палубу, и тут же качнулась обратно. Сквозь народ протолкалось знакомое лицо: - Как ты мог притащить эту тварь сюда? - зашипела Дельфина, вцепляясь в его локоть. Если бы она только знала, кого еще я притащил, подумал Джон. - Тебе что было сказано? - он выдернул руку и выпрямился. - Веди меня к императору, да поживее. Оставив за спиной Вультурьйола, купавшегося не только в море, но и в лучах внимания боязливой толпы, они нырнули в дверь и Дельфина повела его по кораблю, продолжая ворчливо возмущаться: - Верь им сколько хочешь, но я еще помню, чему меня учили. Драконам доверять нельзя! Упертая фанатичка, скрипел зубами Сноу. Дорого бы я дал, чтобы больше не слушать твой бред. - ...все они чудовища и предатели! Время еще покажет, что я права!.. Ваше величество, - постучала она в дверь, - прибыл Драконорожденный. И глянула на Джона, окатив его хладным презрением. С ее точки зрения он тоже был чудовищем и предавал человечество уже одним своим отказом убивать по первому требованию. Вредная тетка, видать, не знала, что убивать родню нехорошо. Клацнул засов, дверь приоткрылась и в щели показался круглый серый глаз Арьи. Глаз моргнул, а Джона охватило дурное предчувствие. - Э-э, - невнятно промямлила сестренка. - Входи, Джон. - А где величество? - подозрительно сощурилась Дельфина. - Занят, - нагло отвечала Арья, не торопясь открывать дверь пошире, и попыталась втащить Джона внутрь все через ту же узкую щель. Выглядело это и впрямь сомнительно, признал он. Дельфина окончательно уверилась, что дело нечисто, рывком распахнула дверь, шагнула вперед - и встала как вкопанная, увидев тело на полу. Тело было приодето в богатую мантию с горностаями и вид имело благородный и бородатый. - Он куском подавился, - выговорила Арья. - Как увидел дракона, так и... Джон кинул быстрый взгляд на Дельфину и увидел, как та медленно, будто в кошмарном сне, раскрывает рот. Не успев даже толком подумать, он взял ее в захват и, сам себе не веря, чуть-чуть поднажал. Что-то хрустнуло, и Дельфина, так и не успев позвать стражу, обмякла в его руках. Затворив дверь, он прошел в середину каюты, все еще держа в одной руке свисающее безвольное тело, и недовольно спросил: - Ну, и что делать будем? - Как знаешь, конечно, - деловито поджала губы сестренка, - но лично я для начала закрыла бы дверь на засов.