Je t'aime

      — Миш, вставай, — тихонько шепнул я на ушко своему любимому омеге, но тот лишь слегка нахмурил носик и пододвинулся ко мне поближе. Я приподнял лицо и обнаружил что мой омега уснул. Он тихонечко сопел, словно маленький ребёнок. Его большие глаза были закрыты, а губы расслаблены. Боже, он выглядел так мило, что я не сумел удержаться от того, чтобы поцеловать его румяную щечку! Я очень тихо прислонился губами к его щеке, а потом нежно поцеловал в губы.       Я услышал неразборчивый шёпот родителей и очень осторожно поднялся с постели, стараясь не потревожить Мишу. Я быстро надел трусы и лежащие на полке открытого шкафа спортивные брюки. У моих отцов явно было множество вопросов ко мне. Но утолить их жажду покопаться в моей личной жизни было крайне непросто. Я ненавидел отвечать на подобные вопросы, да и тема моих взаимоотношений с омегами в нашем доме затрагивалась крайне редко. Подобные темы для меня были в новинку. Пожалуй, я сильнее боялся неизвестности, чем обсуждения подобных моментов. Мою природную скромность заглушал лишь запах моего омеги, который наполнял меня энтузиазмом и смелостью, так что я, глубоко вздохнув и тут же резко выдохнув, отворил дверь в свою спальню.       В тот самый момент, когда я выглянул из комнаты, мимо меня проходила моя сестра Лола. Она встала напротив меня, а я опустился на корточки, смотря ей в лицо. Она обиженно надула свои пухлые щечки и пробубнила: «Привет, Даня». По всей видимости, она была очень сильно расстроена тем, что я провёл сегодняшний вечер с Мишей, а не с ней. Однако я нашёл в себе силы улыбнуться и поздоровался с Лолитой с большей радостью, чем она со мной.       — Привет. Как прошёл вечер? — я опустил руку на худое плечо девочки и ласково провёл по нему, всё так же улыбаясь, глядя на эту красавицу.       — …Ты сегодня не прочитаешь мне сказку на ночь? — не сразу ответила омега, отведя взгляд за мою спину, желая подсмотреть обстановку в комнате. Мой же вопрос она проигнорировала. Было ясно, что вечер прошёл утомительно, и она не хотела разговаривать об этом. Скорее всего отцы устроили прогулку по парку или отправились в гости к друзьям семьи, которые жили буквально через дорогу от нашего дома.       — Извини, — негромко ответил я, виновато опустив взгляд. Свободной рукой я дотянулся до дверной ручки и закрыл дверь, чтобы Лолита не заглядывала внутрь моей комнаты, — сегодня я не смогу. Надеюсь, ты сможешь меня простить. Обещаю, что завтра вечером я весь твой! — уверил я сестру и обнял её за плечи. — Беги в детскую. Мне нужно кое-что обсудить с родителями, а тебе пора ложиться спать.       Я легко поцеловал Лолиту в носик и пожелал ей доброй ночи. Она немного повеселела и отправилась в свою комнату. Как только беседа с младшей сестрой прекратилась, я поднялся с пола и неспеша пошёл в сторону кухни. Отцы уже ждали меня там. Альфа сидел на своем любимом стуле, задумчиво глядя в окно. Он в очередной раз любовался одним и тем же зданием, которое не успело надоесть ему за долгие годы. Он так увлеченно рассматривал его, что даже не сразу обернулся, когда я переступил порог кухни. Его взгляд был как обычно очень сухим, не выражал каких-либо эмоций. Он выглядел уставшим, у него под глазами были синяки. Видимо, в последнее время ему было сложно уснуть. Я знаю, что у него проблемы со сном, ведь около двух раз в месяц ловлю отца на том, как он пьёт таблетки от бессонницы. Мой папа, в отличие от первого, сразу заметил моё появление в комнате. Ещё бы, он размешивал чай, смотря на дверь практически в упор. Явно ждал меня и копил разного рода вопросы.       — Добрый вечер, — я решил начать с приветствия, чтобы не вываливать весь пласт информации родителям в один момент, — я отправил Лолиту спать. И Миша тоже спит…       — У тебя в комнате? — спросил мой папа-омега так, словно ответ был не очевиден. Я лишь кивнул и сел за стол напротив отца. Мой папа поставил рядом со мной кружку чая с сахаром и лимоном. — Понятно… Расскажи что-нибудь про Мишу, пожалуйста. Сколько ему лет? Где он учится? Как давно вы вместе? — папа сел рядом со мной и положил свои руки на моё запястье. Он всегда так делал, когда беспокоился.       — Ему… 25 лет. Он уже закончил обучение в институте. Сейчас он работает в моей школе. Миша — тот самый учитель французского, который оставлял меня после уроков около недели назад.       Такая новость заставила удивиться даже моего флегматичного отца-альфу. Он немного поднял свои брови и посмотрел на меня взглядом, который говорил: «Парень, ты серьёзно?». Папа-омега многозначительно закивал и даже убрал руки с моей кисти. В воздухе повисла тишина. Я не ожидал, что повергну родителей в такой шок, ведь я уже упоминал о том, что мне нравится Миша. Неужели данная новость повергла их в настолько глубокое удивление? Вероятно, они расценили это как проявление моего бурного воображения и ничто иное. Мне не было обидно за их реакцию. К слову, я уже даже не волновался. Основное было мной сказано, оставалось лишь уточнить то, что я вижу в Михаиле Сергеевиче не просто преподавателя, не просто омегу на один раз, а часть своего будущего, ведь люблю его так, как любят своих истинных.       — Ты понимаешь, что отношения со своими учениками запрещены? У Михаила Сергеевича могут начаться огромные проблемы из-за тебя, — строгим тоном предупредил отец и пригрозил пальцем мне так, словно мне пять лет. — Мы разве тебе не объясняли, что нельзя вешаться на каждого первого омегу, даже если у него течка?       — Нет, отец, представь себе — не объясняли! — уверенно ответил я и выпрямился, откинувшись на спинку стула и закинув руки за голову. Я с нотой упрека заглянул в глаза родителя. Видимо, для него не было очевидно то, что сыновей стоит просвящать хоть в какие-то аспекты сексуальной образованности. — Мы редко поднимаем тему омег, если ты не обращал внимания раньше. Но не обвиняй меня в неразборчивости! Я искренне люблю Мишу. Он — мой истинный омега. Я уверен в этом на все сто процентов. Рядом с ним я чувствую себя совершенно другим человеком. Я чувствую себя настоящим альфой: сильным, смелым, мужественным и готовым на всё ради него! — я уверенно посмотрел на родителей и слегка приподнял один уголок губ, усмехаясь от собственной смелости. — Вы должны понять меня. Я действительно вижу в Мише намного большее, чем вы можете подумать… Я обещаю не натворить глупостей.       — Это всё, конечно, очень хорошо. Но, Даня, ты осознаешь то, насколько могут быть серьёзными последствия такого романа? Его могут уволить и, более того, отстранить от работы с детьми. Если ваши отношения станут общественным достоянием, то Миша вряд ли сможет найти новую работу. Более того, он может понести уголовное наказание, а это очень серьёзно!       — Да, я понимаю, что сложностей в подобных отношениях крайне много, но ещё сложнее держать все чувства в себе! Я осознаю всю ответственность и обещаю вам, что мы с ним будем максимально осторожны и сделаем всё возможное чтобы сохранить в тайне нашу связь, — я гордо приподнял кончик носа, хотя заметил, что родители не были так полны энтузиазма, как я. Они синхронно обреченно выдохнули, а папа-омега даже устало подпёр голову рукой.       — Если я правильно понимаю, Михаил Сергеевич будет жить у нас около недели, верно? — спросил мой отец, многозначительно нахмурившись       — Да… — растерянно ответил я, боясь, что родители не позволят мне приютить дома течного омегу, которого они видят в первый раз в своей жизни. — Я надеюсь, вы сможете нас понять. По моей вине у Миши возник очень сложный квартирный вопрос. Ему негде жить на данный момент. Я уверяю вас, что мы будем вести себя очень тихо! Вы и звука от нас не услышите.       — Хорошо, Даня… — папа-омега неловко прикусил губу, взглянул на своего мужа и снова накрыл своими худыми руками моё запястье, слегка сжал пальцы и поднял взгляд на моё лицо: — Постарайся избегать того, чтобы твоя сестра знала о подробностях ваших отношений, ладно? Пока при Лоле ты держишься от Михаила Сергеевича на расстоянии — вы можете тут жить вместе. Всё-таки твоя сестра маленькая, сам всё прекрасно понимаешь, — практически промямлил омега. Для него, как и для меня, подобные темы были непривычны, так что я прекрасно понимаю откуда взялась такая робость в его голосе.       — Спасибо. Я не подведу вас, — я поднялся из-за стола, так и не притронувшись к кружке с чаем, поцеловал папу-омегу в щёку. — Уже поздно, а день был тяжёлым как у вас, так и у меня. Я пойду спать. Доброй ночи, — я покинул комнату, оставляя родителей наедине, и сразу вернулся в спальню.       Миша уже не спал, видимо, включенный свет на кухне разбудил его. Омега лежал с приоткрытыми глазами, укрытый тёплым одеялом. Я подошёл ближе и ласково провел по его бедру рукой через ткань. Наши взгляды пересеклись и мы оба не смогли сдержать улыбки. Теперь волосы моего омеги были ещё более растрёпанными, чем обычно. Он выглядел немного неопрятно, но так естественно и просто, что в такую картину сложно было не влюбиться. Я наклонился к губам Миши и нежно поцеловал их. Худая рука тут же легла на мою шею, не давая подняться вновь, Миша не хотел отпускать меня и потянул на кровать. Я податливо упал рядом и тут же был укрыт одеялом. Оно было тёплым, даже горячим. Это было очень приятно. Я обнял Мишу и положил его голову себе на грудь. Тёплая рука легла на мой живот и с нежностью водила по нему кончиками пальцев. Было немного щекотно, но я не останавливал своего омегу. Я лишь поправил его волосы, которые загораживали влюблённые глазки, которыми он смотрел на меня.       — Родители разрешили тебе пожить у меня. Но попросили не светиться на глазах моей сестры. Лоле всего десять лет, так что пока ей не нужно знать о том, чем мы занимаемся за закрытой дверью, — негромко осведомил я омегу, накручивая прядь его темных волос на палец.       — Хорошо. Я постараюсь очень тихо, — Миша смущённо опустил глаза и я чувствовал как он немного покраснел, смущаясь того, что нас могут услышать во время соития. Я улыбнулся на его реакцию и плавно сместил запястье с волос парня на его шею. Он хихикнул так, словно кокетничал. Да уж, сейчас либидо этого парня было выше всех облаков.       — Твои родители скоро пойдут спать?       Я прекрасно понимал, к чему ведёт Миша, и не думал долго, когда кивнул ему и повёл рукой еще ниже, опуская её на талию парня, слегка сжимая пальцы. Миша кокетливо улыбнулся и тоже стал спускать свою руку. Он взял в ладонь мой твёрдый член, запустив руку под бельё. Я немного вздрогнул, ощутив прикосновение омеги к разгорячённой плоти. Миша заметил мою реакцию, но не стал начинать всё слишком резко. Он плавно стал водить рукой вверх и вниз, слегка сжимая пальцы ближе к головке и почти отпуская у основания. Такие ласки одновременно заводили, но и дразнили меня. Я прикрыл глаза и поднял лицо к потолку. Брюнет тут же прильнул к моей шее и страстно целовал, часто проводя по коже прохладным от возбуждения языком. От удовольствия по плечам бежали мурашки. Я быстро пробежался пальцами по пояснице омеги и вот моя рука оказалась на его попке, такой нежной и тёплой, даже бархатной. Я проскользнул пальчиком между ягодиц, добираясь до сладкой дырочки и выводил вокруг витиеватые узоры, дразнясь. Омега приподнял попку, выставляя её, напрашивался на то, чтобы я ввёл палец внутрь. Было сложно не выполнить негласную просьбу, поэтому я, набрав побольше смазки на палец, ввёл его внутрь, но пока что только один, чтобы омеге не терпелось ощутить внутри кое-что гораздо больше, чем просто палец.       Омега тихонько простонал, прикусывая нижнюю губу, а потом поцеловал мою грудь, слегка прикусив кожу, но не оставил след. Вдруг омега приподнялся с моего тела и нырнул под одеяло с головой. Я был приятно удивлён смелостью Миши и пододвинулся поудобнее. Было сложно дождаться, когда Миша всё же прикоснётся губами к моему члену, но я не торопил и около полуминуты я чувствовал только руку парня, которая всё так же ласкала меня в одном и том же ритме. Наконец я почувствовал головкой дыхание, это означало что Миша приблизился к ней. Из-за одеяла и темноты я ничего не видел, но не спешил убирать его, чтобы не спугнуть Мишу, который делает «такое» всего второй раз в жизни.       От движений руки моего любимого омеги, член становится еще крепче, еще тверже. Я устроился поудобнее на мягкой постели, предвкушая блаженные ощущения. Парень принялся ласкать головку губами. Движения были робкими, видимо омега боялся сделать что-то неправильно. Но единственное, что он делал неверно — боялся допустить ошибку. Я же в свою очередь возвышался на седьмое небо лишь от осознания того факта, что Миша сейчас рядом со мной и искренне хочет доставить мне удовольствие своими ласками. Я не мог не оценить этот жест в полной мере. Михаил случайно издает тихие звуки, когда опускается ниже, вбирая головку в рот, аккуратно посасывает и играет с членом рукой так нежно, так осторожно…       — Ах, потрясающе, — я не смог удержаться от комментария и немного закрыл глаза, после сжал губы, чтобы сдержать обещание данное родителям — не издавать лишних звуков.       Я чувствовал, что кончу быстро. Момент принятия Мишей моего члена в рот был слишком вожделенным. Не хотелось провоцировать преждевременный финал, поэтому сквозь тихое мычание и попросил омегу быть тише, так как его стоны заставляли меня возбудиться еще пуще прежнего. Он же сжимал тонкими пальчиками кожу моего органа еще сильнее, понимая, что тугой обхват принесет мне еще больше удовольствия. Вбирая все больше и больше в свой чудесный ротик, омега и представить не может, насколько приятные ощущения дарит мне. Он так старается, хоть и периодически отстраняется, дабы сделать лишний глоток воздуха. Мои пальцы нежно гладили волосы Миши, пока тот интенсивно обрабатывал язычком головку, словно карамельную конфетку. Так же я замечал, что парень втягивает щечки, когда член начинает пульсировать. Неужели он планирует вновь принять сперму в свой ротик? А я только «за»…       — Ты потрясающий! — на резком выдохе произнес я сквозь полунемой стон, изливаясь учителю в рот. Я чувствовал, что спермы довольно много и убедился в своей догадке, когда Миша слегка закашлялся, выползая из-под одеяла, вытирая губы от белесой жидкости. — Спасибо за прекрасный минет, — соблюдая допустимый уровень громкости сказал я и подмигнул любимому.       — Рад, что угодил, — омега робко опустил взгляд, словно стеснялся заглянуть мне в глаза. Далее он, словно набравшись храбрости, чмокнул меня в щеку, сомкнув указательные пальцы от стеснения. — Il n`y a pas de quoi.