Да будет крепок твой щит

      В том мире меня звали Милена Быкова. Оглядываясь назад, я понимаю, что вся моя жизнь там проходила под девизом «сносно».       Я приобрела хороших друзей, неплохо окончила школу, стала довольно посредственной студенткой юридического факультета (хотя, ей-Мерлин, никогда в жизни туда не стремилась). И вот, наверное, из-за обыденности жизни, увлеклась фентези.       Книжки про Гарри Поттера мне подкинули ещё в средней школе, тогда я запоем перечитала все семь, потом принялась за фильмы. После фильмов настало увлечение фанфиками. Перечитала, наверное, с десяток, больше всего мне полюбились так называемые работы с «попаданцем». В них часто был свежий взгляд на вселенную. Благодаря им я обзавелась тетрадочкой: выписывала некоторые вопросы к канону.       Фанфики читала пачками. Одним особенно интересным я увлеклась так, что всю ночь просидела за телефоном, а на парах клевала носом. Вечером лечь пораньше не удалось: я работала над рефератом. На секунду положив голову на руки, я, кажется, задремала.       Спала я дольше, чем планировала: когда открыла глаза, в окно светило солнце. Я едва не чертыхнулась: реферат так и не доделала. Но потом осознала некоторые странности: я не сидела на стуле, неудобно упершись щекой в скрещенные руки, а лежала в мягкой постели. Меня окружал интерьер, явно не свойственный студенческому общежитию: довольно большая комната, в углу которой и стояла кровать. Мебель в комнате была из дерева: начиная от стола и стула с высокой спинкой, и заканчивая широким шкафом у противоположной стены. Стены обклеены светлыми бумажными обоями.       Я продолжала, хлопая глазами, осматриваться кругом, когда кто-то робко приоткрыл дверь. На пороге стоял домовой эльф в серой наволочке.       Настоящий домовой эльф?!       — Молодой госпоже пора вставать, — пролепетал он, поминутно кланяясь и перебирая пальцами край своего балахона.       «Приехали», — оторопело подумала я, автоматически поднимаясь с кровати. В голове метался сразу рой беспорядочных мыслей, через которые рефреном проходили: «где я?» и «что, чёрт возьми, происходит?». «Дочиталась», — вынеся такой вердикт, решила: это всё сон моего уставшего от учёбы сознания. А потому буду наблюдать. Домовик, щёлкнув пальцами, открыл створку шкафа, и оттуда выплыло тёмно-синее платье с белым воротничком, чулки и туфли.       Я послушно переоделась. Магическое слово «сон» сразу же всё объясняло, мне не о чем беспокоиться, кроме как о том, что я просплю подъём (что маловероятно, учитывая будильник), а пока это возможно — буду длить волшебную грёзу.       Домовик поклонился и исчез, а я, не теряя времени, обвела комнату взглядом — искала зеркало. Вот оно, у шкафа. Я всмотрелась в отражение. На Гермиону не похожа. Да и она из маггловской семьи, откуда у них домовики? Так. Не Луна — это точно. И не Джинни. В зеркале отражалась очень плотная, коренастая девочка. Внешность была довольно непримечательной: румяные щёки, серые глаза, лишь волосы были красивыми — густыми, каштановыми. Так. Осталось определить, что это за персонаж такой. Не может ведь быть, чтобы я попала в кого-то неканонного!       Так ничего и не вспомнив, я покопалась в столе и разочарованно вздохнула: он был пуст, чист, и явно не сулил мне ничего интересного. Девочка не вела дневников и, похоже, учёбой тоже не сильно увлекалась. Календаря не было. Я начинала паниковать и щипать себя за руки, чтобы наконец проснуться, когда всё тот же домовик появился в дверях.       — Подали завтрак, молодая госпожа. Прошу, пройдёмте, молодая госпожа.       Вслед за эльфом я вышла из комнаты, прошла по длинному коридору, увешанному портретами, и не без трепета спустилась по широкой лестнице. В большой гостиной трещал камин. Противоположную стену занимал большой, во всю стену, тканый гобелен с родовым древом, что меня обрадовало: будет хоть шанс узнать, кто я, всё-таки, такая.       Проходя мимо гобелена, на секунду остановилась, проигнорировав невыразительные лица предков, прочла написанный готическими буквами девиз рода — «Да будет крепок твой щит», а потом и его название.       Булстроуд.       Приехали.       Стало быть, я — Миллисента Буллстроуд.