Гарри Поттер и возвращение Бугимена

У тёмного колдуна оказалось достаточно влияния, чтобы все необходимые бумаги были оформлены в тот же день. Начальник тюрьмы просмотрел пергамент и полюбопытствовал: — Что там за «новые данные по делу Лонгботтомов»? У этих, которые сидят по этому делу, и так пожизненное, что тут ещё можно добавить. Колдун понимающе усмехнулся. Жизнь на отдалённом островке была скучная. Охрана тюрьмы тоже в тюрьме, хоть и считаются они свободными людьми. А сплетни — лучшее развлечение. Поэтому колдун, понизив голос — мол, только вам скажу, как своему человеку, объяснил: — Лонгботтомы вроде как очнулись. Теперь решили дело о нападении на них пересмотреть. Сроки этим… слугам Того-которого снизить, но зато взять денежную компенсацию. Ну там на лечение, то-сё. А гоблины — сами знаете, без законного владельца деньги из сейфа нипочём не выдадут, будь хоть решение Визенгамота, хоть Всемирного совета волшебников. Но пока всё в секрете держится. Так что смотрите — никому! Начальник тюрьмы, радуясь эксклюзивной новости, сделал жест, как будто запирает рот на замок, а ключ выбрасывает в окошко, за которым северное море вал за валом штурмует чёрные утёсы. А колдун направился в башню по шероховатым гранитным ступеням мимо решётчатых стен камер-клеток. Заключённые кто проклинал идущего мимо человека, который волен покинуть это место, кто бормотал что-то невнятное, глядя бессмысленными глазами. Никто не пытался умолять или жаловаться — знали, что бесполезно. Холодные сквозняки сдували вонь страдающих человеческих тел. Путь колдуна закончился у двери камеры, в которой была заключена женщина. Многие из её соседей давно утратили человеческий облик, но эта дама в оборванном полосатом балахоне держала спину так же прямо, как в бальном платье. Чёрные глаза горели ненавистью и жаждой мести из-под гривы спутанных волос. Колдун даже немного растерялся под этим живым взглядом и стал говорить то же, что уже рассказал начальнику тюрьмы о пересмотре и компенсации. — Ооо! — Перебила его собеседница хриплым ломким голосом. — Это мы недоработали! Ну да ничего, когда вернётся наш Лорд будет им всем компенсация. Всем! Предателям и грязнокровкам! — Последние слова она почти провизжала. В этот миг промозглый холод тюрьмы сменился морозом, влага опустилась инеем на чёрные камни пола и стен. В конце коридора показался местный стражник — призрачная тварь дементор. Он плыл вдоль решёток и проклятья сменялись совсем уж безумным воем. Колдун отступил в угол и сжал в руке амулет. Стражник отшатнулся от колдуна и приник к решётке камеры. Женщина точно охапка тряпья упала на пол камеры. И тут из кармана мантии колдуна выпала соломенная кукла. Из неё поднялась тень с огненными глазами. — Бу! — Сказал стражнику Уги-Буги и улыбнулся — так, как умеет улыбаться воплощение страха. Рот-провал ощерился острыми зубами. Стражник шарахнулся прочь, но Уги-Буги со свистом втянул стылый воздух и стражник клочьями пепла осыпался на пол коридора. Уги-Буги сыто рыгнул и проговорил басом: — Хорошо я поел! Вкусненько! Почуяв гибель своего сородича, все другие дементоры кинулись прятаться в подвалы замка, туда, где они когда-то зародились в тьме и холоде. Долго они не решались потом показаться из своего убежища. А Уги-Буги объяснил: — Ненавижу тюрьмы! И тех, кто других запирает в тюрьму. А тут ещё напустили этих тварей. Жалкие подобия. — Что ты знаешь о дементорах, дух? — требовательно спросила заключённая. Она уже стояла, вцепившись худыми пальцами в решётку своей камеры. — Ааа, ты тоже меня видишь! — Обрадовался Уги-Буги. — Значит, не волшебница, а колдунья. А этих, которых вы называете дементорами, один волшебник сделал, чтобы на меня было похоже. Чтобы они для него чужую силу воровали. Я для себя беру, могу по договору отдать. А он думал себе вроде как рабов создать. Не хотел по-честному договор заключать. — И что из этого вышло? — поинтересовалась колдунья. — Съели. — С удовольствием ответил Уги-Буги. — Но ты, колдунья, можешь со мной заключить договор и тогда получишь то, что тебе нужно, за честную плату. Чего ты хочешь больше всего, колдунья? Со всей не выпитой дементорами страстью ответила колдунья: — Хочу, чтобы вернулся из небытия мой Лорд! — А что ты дашь мне за это? — ухмыльнулся Уги-Буги. — Всё, что ты захочешь! — Договорились! — Обрадовался Уги-Буги и скользнул внутрь камеры серым дымом, впитался в тело женщины. Полную власть над собой отдала она лоа своими необдуманными словами. На миг закатились глаза колдуньи, а потом Уги-Буги сказал её голосом: — Ну вот, теперь нам нужно в банк Гринготтс.

***

Гарри Поттер-Скеллингтон хорошенько закрыл полог своей кровати. В общей спальне мальчиков это было единственное место, где можно было остаться одному. Достал из кармана нож с сотней лезвий, подаренный Шито и Корыто, проколол палец на левой руке. Дал слизнуть три капли крови Бантику. Летучий мыш, конечно, не из вампиров, но кровь мага волшебной твари силы прибавит. А Бантику вот прям сейчас в обратный путь лететь. Перо скользило по пергаменту, от волнения буквы получались то больше, то меньше. «Дорогой папа Джек! Весть о побеге Бугимена действительно тревожна. Но покинуть школу и прятаться в Сумеречном мире я не могу. За тот год, что провёл я здесь, у меня появились друзья, добрые знакомые. Судьба этих людей мне не безразлична. Я не могу скрываться от опасности, зная что им некому предложить убежище. Прости, что не могу послушаться тебя на этот раз. Надеюсь встретиться с тобой в день Хеллоуина. Твой почтительный сын Гарри.» Поттер-Скеллингтон вручил письмо Бантику. Тот пискнул сердито, но немедленно отправился в путь. А Гарри с чистой совестью завалился спать. Под утро его растолкал измученный и возмущённый Бантик. Пропищал что-то вроде: «Почто животину тираните?», бросил на подушку письмо и уполз на верх балдахина — отсыпаться. Гарри с некоторой опаской развернул пергамент. «Дорогой Гарри! Своё почтение можешь (несколько слов тщательно замарано чернилами) оставить при себе. Бабуля Прю говорит, что мы слишком хорошо тебя воспитали, а оборотень Конрад — что разбаловали. Если помрёшь безвременно — сразу домой, я что-нибудь придумаю. На Хеллоуин встретимся — уши оборву. Любящий тебя папа Джек.» Гарри радостно улыбнулся. Всё-таки папа всегда всё понимает! Вновь ложиться спать было уже поздно, можно было начинать новый день. Тем более — сегодня уже пятница. Вечером открытие дуэльного клуба. Гарри это так же было интересно. Он надеялся блеснуть и произвести впечатление. Похоже, что большая часть школьников тоже могли думать лишь о том, что будет после ужина. На уроке зельварения толковое зелье получилось только у Грейнджер и Поттера-Скеллингтона. Гермиона гордо пренебрегала всеобщей дуэльной манией, а Гарри заживляющее зелье мог варить и во сне с завязанными глазами. Школа бабули Прю! Профессор Снейп снял бессчётное количество баллов с Гриффиндора и снисходительно не обращал внимания на ошибки своих слизеринских подопечных. Грейнджер и Поттер-Скеллингтон удостоились снисходительного хмыканья и оценки «выше ожидаемого». Наконец, измученные ожиданием и собственным любопытством школьники ввалились в Большой зал. Факультетские столы были убраны, вместо них в центре зала возвышался широкий и длинный помост. По нему уже прохаживался профессор Локхарт в самой элегантной дуэльной мантии, которая когда-либо появлялась из-под зачарованых иголок лучшего ателье Косого переулка. — Похоже, что дуэльного клуба не будет. — Хмыкнул Гарри. — Будет театр. Невилл ухмыльнулся и кивнул головой в знак согласия. Гермиона возмущенно зашипела: «Кактыможешьтакговорить!!!» — Я всё правильно говорю! — ответил подруге Поттер-Скеллингтон. — Смотрите — вон и почётный зритель. В самом деле — напротив середины помоста в удобном кресле, как в царской ложе, восседала профессор Бэгшот в старомодной, но элегантной вечерней мантии цвета «пепел розы». — Походите, проходите! Встаньте так, чтобы всем было удобно меня видеть! — Провозгласил профессор Локхарт. — Театра не будет. — Пояснил Гарри. — Будет балаган. В этот момент центральная дверь Большого зала распахнулась и появился слегка запыхавшийся профессор Блек в алой с золотом мантии. — А вот и я! — Радостно провозгласил Сириус. — Рад вам помочь, коллега! Профессор Локхарт, казалось, смутился: — О, вы так любезны, профессор Блек, но, видите ли, я уже попросил помочь мне профессора Снейпа, и он любезно согласился. Действительно, зельвар, как всегда в чёрном, и как всегда с кислым выражением лица уже поднимался на помост. — А как же я? — разочарованно протянул Сириус. — Ведь я же лучше Снейпа. — Блек, малыш, — окликнула его старушка Батильда. — Не порть эффект контраста, лучше составь пожилой леди компанию. — Не смею отказать даме! — Потомок древнего и благородного рода без споров поклонился, трансфигурировал из носового платка удобную табуретку и уселся рядом с профессором истории. Старшекурсницы хихикали, шушукались и строили глазки. Впрочем, уже через минуту профессор Локхарт вновь привлёк всеобщее внимание небольшой вступительной речью. Затем он продемонстрировал действительно безупречную дуэльную стойку, и торжественно сосчитал до трёх… попытался до трёх, потому, что на счёте «два» профессор Снейп выхватил из рукава мантии волшебную палочку и наколдовал обезоруживающее заклинание. Однако, Локхарт оказался готов к подобному коварству, изящным танцевальным поворотом ушёл с линии атаки и ответил заклинанием щекотки. Снейп от неожиданности возмущённо хихикнул, потом сбросил с себя проклятье противника и сам атаковал Локхарта. Обездвиживающие и обезоруживающие заклинания разных видов и модификаций слетали одно за другим с волшебной палочки чёрного дерева. Локхарт уклонялся, ставил щиты и отвечал чарами щекотки, танца, тумана, чарами, сбивающими с толку и морочащими. Когда с волшебной палочки Локхарта слетела и закружилась вокруг Снейпа плотная стайка щебечущих разноцветных птиц, осыпая его перьями, как конфетти, зельевар, похоже, разозлился и швырнул в своего противника чем-то посёрьезнее. В тот же миг профессор Бэгшот наколдовала между дуэлянтами двусторонний щит, о который разбились два встречных заклинания. Профессора, кажется сообразили, что слишком увлеклись. Локхарт элегантно раскланялся, Снейп коротко кивнул и сошёл с помоста, набрасывая на ходу очищающие чары на одежду и волосы. Гарри в этот момент подтолкнул локтем Гермиону, заметив, что та всё время, пока длилась дуэль, похоже, забывала дышать. Сейчас девочка перевела дух и восхищённо прошептала: — Как это было прекрасно! Какое мастерство! Она оказалась не одна такая — зал наполнился восторженным шелестом и шёпотом. Гарри насупился. Он понимал, что ему до такого вот массового восторга ещё расти и расти. А Локхарт тем временем сверкнул улыбкой и объявил начало поединков между школьниками. Вот тут-то Гарри и ринулся изо всех сил ко входу на помост. Весь здравый смысл из головы куда-то улетучился, осталось нестерпимое желание оказаться выше всех, купаться во всеобщем внимании так же, как только что два профессора. И чтобы девчонки заахали, вот. — Отлично, отлично, мистер Поттер-Скеллингтон! — Весело воскликнул профессор Локхарт. — Приятно видеть такое рвение! А в пару к вам мы пригласим… Но на противоположный край помоста уже карабкался Драко Малфой: бледный, решительный и движимый той же жаждой славы и восхищенных вздохов. Мальчики поклонились друг другу, старательно изображая опытных хладнокровных бойцов и обменялись первыми обезоруживающими заклинаниями. Драко наколдовал щит, Гарри увернулся. Следующие несколько минут обоим было жарко. Драко быстрее колдовал — он был привычнее к волшебной палочке. Гарри вертелся, уклоняясь от заклинаний и подкидывал противнику мелкопакостные сюрпризы. Один из них — пыльный смерч — вздыбил Драко волосы и заставил расчихаться. Обиженный Малфой ответил вызовом змеи. Заклинание считалось опасным, потому, что простая отмена змею не прогоняла. Но Гарри с детства болтал с ужиками, которые жили на берегу пруда за домиком ведьм, охотясь там за лягушками. И с гадюками мог договориться — они даже ядом соглашались с ним поделиться в обмен на парочку мышей. Поэтому мальчик спокойно наблюдал за змеёй, которая сейчас покачивала головой в центре помоста и горестно шипела что-то о тупых теплокровных, которые всё не наиграются. — Не бойтесь! — Вдруг вскричал профессор Блек. — Я сейчас её уберу. Гарри увидел, что крёстный собирается змейку попросту уничтожить — по особому повороту руки с волшебной палочкой он узнал заклинание огненной петли. Сириус показывал ему на каникулах. С перепугу мальчик зашипел неповинной зверюшке: «Прячься, ползи под помост!», а профессор Бэгшот толкнула коллегу под локоть так, что его заклинание ушло в потолок. В ответ на буйную голову профессора Блека свалилось дюжина свечей, расплавленных огненным заклинанием. Профессор взвыл: горячий воск — это очень больно. Батильда Бэгшот, которая не по-старчески резво успела отодвинуться вместе с креслом от места катастрофы, облила младшего коллегу из волшебной палочки холодной водой и скомандовала: — Профессора Блека в Больничное крыло! Живо! Из рядов гриффиндорцев выскочили близнецы Уизли. К профессору трансфигурации он питали самое восторженное уважение и сейчас рады были оказать помощь. Профессора Блека подхватили под локти и почтительно повели в сторону Больничного крыла. Змея тем временем высунулась из-под помоста и жалобно прошипела, обращаясь к Гарри: — Говорящий, уже можно вылезать или ещё прятаться? — Вылезай, — отозвался Гарри. Тем временем на помост вылезла не только змея, но и профессор Снейп. Зельевар прошипел не хуже змеи: — В сторону, Поттер-Скеллингтон, я её сейчас уберу. — Профессор, не надо её убивать! — вскричал Гарри, растопыривая руки, как курица-наседка крылья. — Я сказал — «уберу», а не «убью», — сквозь зубы ответил профессор Снейп, наколдовывая заклинание отмены вызова змеи. Змея исчезла — похоже, что со вздохом облегчения. — Я думаю, дуэль можно считать завершённой, счёт — равным. Победила дружба! — весело провозгласил профессор Локхарт. Гарри спустился с помоста. Там его подхватили Невилл вместе с Гермионой и поволокли в гриффиндорскую башню так же резво, как близнецы Уизли профессора Блека. В гостиной, едва переведя дух, Гермиона воскликнула: — Гарри, ты — змееуст! — Да, а что — это проблема? — Удивился Гарри. — Это очень, очень плохо! — воскликнула Гермиона, ломая руки, как прима классической трагедии. — Но почему? — Продолжал недоумевать Гарри. Невилл деликатно откашлялся. — Видишь ли, Гарри, принято считать, что дар змееуста бывает только у тёмных магов. Точно известно, что Салазар Слизерин был змееустом. Гарри переводил взгляд с Гермионы на Невилла. Он привык считать этих двух своими друзьями. Лучше сказать сейчас, чтобы сразу понять, действительно ли они друзья. — Ребята, меня воспитывал Джек Скеллингтон, Повелитель Тыкв. Я и есть тёмный маг. Гермиона порывисто вздохнула. — Но я знаю, что ты хороший человек. В самом деле (девочка покраснела) Санта не стал бы приходить к плохому… И мистер Скеллингтон… (тут девочка покраснела ещё сильнее) он тоже хороший. Невилл кивнул головой. — Ты помог мне тогда, со Сторожевым деревом. И… много в чём помог. Я — с тобой. — Я рад, что вы со мной. — Очень серьёзно сказал Гарри. — Друзья? — Друзья, — отозвались Невилл и Гермиона. В гостиную тем временем заходили один за другим другие гриффиндорцы. Они не болтали и не шумели, как обычно. Тихо переговаривались, опасливо поглядывая на Поттера-Скеллингтона. Гарри видел их страх, почти чувствовал его вкус. Это было забавно и немного сердило. Они боялись того, чего не понимали. На следующий день за завтраком Гарри увидел, что этот страх охватил все факультеты. Даже крёстный, излечившийся от ожогов и насморка стараниями мадам Помфри, задержав Гарри после урока, спросил со страхом и печалью: — Гарри! Как же так? Как ты можешь быть змееустом? — Профессор Блек! Сириус! — Воскликнул мальчик. — Да почему тебя это так тревожит? Ты ведь сам из тёмного семейства! Ты ведь Блек! — Я давно порвал со всей своей семейкой! — Гордо ответил Бродяга. «Ну и дурак», — подумал Гарри, а вслух только вздохнул. Он не жалел, что спас змею, но общая нервозность раздражала. Неунывающие близнецы Уизли решили повторить прикол с торжественной процессией. Только теперь они восклицали: — Дорогу! Дорогу! — Поттеру-Скеллингтону! — Тёмному магу и змееусту! — Наследнику Салазара Слизерина! — Ну хоть у кого-то хорошее настроение, — проворчал разоблачённый тёмный маг. — А с чего б ему быть плохим? — Подмигнул Фред. — Пока мадам Помфри оказывала первую помощь профессору Блеку, мы успели заглянуть в её шкафчик с ингредиентами. — Нашли кое-что для себя полезное, — подмигнул и Джордж. — Так что мы не против… — Если ты, великий и ужасный… — Будешь всех пугать. — Это помогает пополнить наши запасы… — И к тому же хорошо влияет… — На продажи оберегов и амулетов… — Которые могут защитить бедных детишек… — От страшного тёмного мага! От их цинично-жизнерадостной болтовни Гарри тоже повеселел. В самом деле — близнецы здорово напоминали иных обитателей Хеллоуин-тауна. И к ним так же не стоило поворачиваться спиной. Вот только вечером эти весельчаки не вернулись в гриффиндорскую гостиную. Их обнаружил в коридоре, ведущем в Больничное крыло, мистер Филч, совершавший ночной обход вместе со своей кошкой. У близнецов было одинаково изумленное выражение лиц и они оцепенели так же, как Колин Криви.