***
Тессеракт перенёс их прямиком во дворец Асгарда, а точнее в тронный зал. Там их уже ждали. — Отец. Мама. — поскольку только Тор был в состоянии говорить, он один поприветствовал родителей. — Мы рады, что вы оба наконец дома. — отозвался царь. — Вы прибыли не одни. — царица обратила внимание на ношу в руках старшего сына. — Кто это? — Я потом всё объясню, ему немедленно нужна помощь. Передав тессеракт стражам, он, развернувшись, отправился к лекарям. Один восседал на своём троне, его взгляд был обращён к Локи. Он несомненно был рад, что его приёмный сын жив, но его радость омрачали те ужасные вещи, что он совершил в Мидгарде. Фригга, которая стояла рядом с царём не смогла себя сдержать при виде сына. Спустившись по ступенькам, она быстрым шагом подошла к Локи и обняла его, прижимая к себе так крепко, чтобы тот понял, насколько сильно она по нему тосковала. — Сынок, я так рада, что ты жив! Мы думали ты погиб, я так боялась, что больше никогда не смогу тебя увидеть! Взяв его лицо в свои ладони, она внимательно всматривалась в его лицо, пока по её собственному скатывались капли слёз. Локи же смотрел в пол, он не мог найти в себе сил поднять на неё глаза. Маленькая тонкая игла колола его душу, заставляя чувствовать то — что он уже и забыл, что может чувствовать — стыд. Он мог пересчитать по пальцам одной руки разы, когда он испытывал чувство стыда, но каждый раз, неисправно, он ощущал его перед женщиной, которую он считал и всегда будет считать своей матерью, несмотря ни на что. Она была единственной, о ком он позволял себе вспоминать, находясь в Святилище. Единственная, по кому он позволял себе скучать. Она была той, кто всегда была рядом, поддерживала и учила его, любила так, будто он и в самом деле был её родным сыном, никогда не видела в нём безжалостного и бездушного монстра. Осознание того, что он причинил ей боль, что из-за него она плачет, давило на него. Взяв себя в руки, она чуть отошла от Локи, и вытерла слёзы. — Я пойду с Тором, узнаю, кто наш гость. Дождавшись кивка Всеотца, царица вышла из тронного зала. Один и Локи остались наедине, конечно, если не считать дюжину стражей. Жестом дав знак, царь приказал снять железную маску с лица сына. — Здравствуй, сын мой. — Здравствуйте, Всеотец. — Я надеюсь, ты осознаешь тяжесть всех тех поступков, что ты совершил. — Никак не возьму в толк, что же я такого сделал. — Ты пытался убить своего брата, пытался захватить власть в Асгарде, фальсифицировал свою смерть, а после напал на Мидгард, объединившись с читаури. Ты убил более полусотни людей, и это далеко не все обвинения. — Их убили читаури, а не я. — Которые были под твоим командованием! Где ты, там всюду война, разруха и смерть. И всё из-за притязаний на заветный трон. — Я был рождён, чтобы править! — Ты бы погиб, если бы не моё милосердие! Ещё в детстве, сгинул бы среди льдов! Локи застыл. Он ненавидел свою вторую сущность, ненавидел настолько, что даже малейшее упоминание о ней вводило его в ярость. Будь его воля, он бы выжег из себя всё, что ему досталось от Лафея, даже кровь. В особенности кровь. — Я большой поклонник твоих нравоучений, но если меня казнят, то прошу, отец, не надо прелюдий. — Я не собираюсь лишать тебя жизни, но тому, что ты сделал, нет оправдания. Жестом он подозвал к Локи двоих стражей. — Остаток своих дней ты проведёшь в темнице. — А что Тор? Отправишь меня гнить в темницу, а на него корону наденешь? — Для начала Тор исправит то, что ты натворил, а после, да, он взойдёт на трон! От тех чувств, что испытывал Локи несколько минут назад не осталось и следа. Сейчас его обуяла злость. Хотелось обрушить эту злость на всех вокруг. А ещё была зависть. Липкая, словно паутина она окутывала его лишь усиливая злобу. Тор не заслужил ничего, что он имел, всех тех почестей, что ему оказывали, титула, молота, короны, он ничего из этого не заслужил! Он никогда не старался достичь чего-то, не учился ничему, кроме сражения, не сделал ничего, чтобы его любили или восхищались им! Однако его любили, им восхищались, просто потому, что ему повезло родиться тем, кем он родился. А Локи не повезло, и его за это ненавидели и презирали. Хотя ему уже давно всё равно на чужую любовь, восхищение, одобрение и всё остальное. Это правда, он не был святым, он совершал плохие поступки и совершал их осознанно, однако, ему не составило большого труда, чтобы понять — даже будь он образцом благодетели, Один всё равно не любил бы его так, как любит Тора, всё равно никогда бы не позволил занять свой трон, ведь Локи ему вовсе не сын. «Тору не хватит ни интеллекта, ни мудрости, чтобы править, сам же сбежит в свой любимый Мидгард, когда поймёт, что в комплекте с короной идёт ещё и ответственность за всё, что касается Асгарда. Пусть заковывают меня сколько угодно, так или иначе, я получу то, что мне принадлежит по праву, и ни одна клетка меня не остановит!»***
Появление старшего царевича Асгарда сложно было не заметить. Огромные двери раскрылись, пропуская его внутрь лазарета. Передав парня опытным лекарям, которые тут же собрались вокруг них, он отошёл, чтобы не мешать им. Те, немедля положили его на койку и начали снимать с него окровавленные вещи. В лазарет вошла Фригга. — Сынок. — Мама. — Ты расскажешь мне, кто это? — спросила царица, указывая на юношу, окружённого лекарями. — Да. Прости, что так быстро ушёл, он серьезно пострадал, ему нужно было помочь. — Я это поняла, за вами тянулись следы из капель крови.— снисходительно ответила она. — Итак? — Я не знаю его имени или того, что с ним случилось, когда он появился, то уже был без сознания. — Появился? — Да, выпал из портала, появился прямо перед нами. Всё, что я знаю о нем это то, что он йотун. — Ты в этом уверен? — Абсолютно, он полукровка, как Локи, не уверен, но я думаю, что на вторую половину он ас. Чуть нахмурившись, Фригга подошла к йотуну поближе, чтобы присмотреться и застыла. Перед ней будто лежал её младший сын, только гораздо моложе. — Это… — Да, я тоже это заметил, он полная копия Локи. — Он его знает? — Сомневаюсь, он выглядел удивлённым, когда его увидел. В голову царицы начали закрадываться мысли о возможном происхождении этого йотуна. — Идём. — позвав сына, асинья вышла из лазарета. — Куда? — догнав её, спросил Тор. — Лекари и без нас справятся. Мы должны рассказать твоему отцу, у меня есть некоторые подозрения, возможно, он сможет подтвердить или опровергнуть их.***
Когда они вернулись обратно в тронный зал, там был только Один. Узнав от него, что Локи отвели в темницу, Фригга рассказала ему то, что узнала от Тора. — Ты думала о том, что он тоже может быть сыном Лафея? — спросил Один супругу. — Это могло бы объяснить их внешнее сходство и то, почему его чуть не убили. Йотуны и так не любят нас, а после того, как Локи убил Лафея они запросто могли попытаться убить его. — Это всё объяснило бы, однако женщина, которая родила Локи давно мертва, а Лафей был уже стар. Даже если бы это было правдой, во второй раз он не смог бы скрыть рождение ребёнка полукровки. Вспомнив кое о чём, Тор потянулся и вытащил ранее спрятанный кинжал. — Чуть не забыл, при нём был этот кинжал. Я сначала сомневался, точно ли это то, о чём я подумал, но по реакции брата понял, что он узнал его. Асинья тоже узнала это оружие. — Это кинжал, который использовал Локи, — с сомнением кивнула Фригга. — Но это невозможно! — Почему? — Потому, что тот уже давно хранится у меня. — Столько совпадений не случайность. — ответил Один. — Не к чему строить теории, нам остаётся только ждать, пока мальчик не очнётся, и позволить ему самому ответить на наши вопросы. — Ты думаешь, он выживет? — спросил Тор. — В его жилах течёт кровь йотунов, и, если ты прав, ещё и кровь асов, с помощью лекарей он обязательно исцелится.***
Прошло несколько часов с возвращения братьев. Тор к этому времени успел увидеться со своими друзьями, те поздравляли его с удачным завершением его миссии в Мидгарде. Он был рад с ними повидаться, но из его головы не выходил тот мальчишка. Лекари уже должны были закончить с его лечением. Любопытство взяло над ним верх, и он направился обратно в лазарет. Как он и подозревал, лекари справились со своей задачей и сейчас йотун лежал, замотанный бинтами. Рядом с его койкой стоял Один. — Как он? — спросил Тор отца, подойдя к нему. — Гораздо лучше, чем был, когда ты его принес. Ему помогли, но он истощён, регенерация отняла у него много сил, так что ещё некоторое время он скорее всего будет спать. Однако, не смотря на слова Одина, со стороны где лежал юноша начали раздаваться шорохи. Взглянув на него, они увидели, что тот начал просыпаться. Было видно, что ему это давалось с большим трудом. Еле открыв глаза, он посмотрел на тех, кто стоял рядом с ним.***
Стоило Алу открыть глаза, как появилось острое желание сново закрыть их. В помещении, в котором он находился, было много света, и это заставляло невольно щуриться. Горло было абсолютно сухим, а язык заплетался, так что говорить связно было практически невозможно, а звон в ушах не давал сосредоточиться. Подняв глаза, он увидел тех, кого меньше всего ожидал увидеть — дядю и дедушку. Было понятно, что Один был лишь галлюцинацией, ведь тот, кто отправился в Вальхаллу ещё до рождения Алвиса, не мог сейчас стоять перед ним. Но является ли галлюцинацией и дядя? Тот выглядел иначе, не на много, но моложе, да и он не помнил, чтобы у Тора были такие длинные волосы, они были почти такими же, как у отца. Еле подняв руку, он потянулся к нему, повезло, что тот стоял рядом. Зажав между пальцами его плащ, царевич понял, что тот более чем реален. Значит, амулет сработал как надо — перенёс его к отцу в Асгард. Отпустив плащ, он с трудом смог спросить, обратившись к Всеотцу. — Дя-дя… г-где отец? Но не смог услышать, что тот ответил, и ответил ли вообще. В голове снова начало мутнеть, а глаза против воли закрывались.***
Тор стоял будто громом поражённый. Дядя? С каких пор у него есть племянник? Ошарашенный он повернулся к отцу с очевидным вопросом, который можно было прочитать в его глазах. — Нет, — ответил Один. — Он не может быть сыном Локи. — Тогда почему он назвал меня дядей? Других братьев у меня нет. Да и они так похожи, поверить в то, что его отец Локи не так уж и тяжело. — Нет, это исключено, мальчику не менее двух сотен лет, вспомни, каким был Локи два века назад. — Да кто же он тогда? — Не знаю. Ему нужно время, думаю, через пару дней он придёт в себя и сможет поведать нам о том, кто он, и что с ним случилось.***
Следующее пробуждение Алвиса было куда лучше, по крайней мере в ушах не звенело. В голове было ясно, поэтому поток воспоминаний, что хлынули на него, было невозможно остановить. Он вспомнил всё, что случилось в Йотунхейме и от этого сердце начало колотиться так, что перед глазами будто встала пелена. Осознание собственной глупости и слабости сковало душу словно в тиски. «Я не только подвёл отца, я подвёл всех, кто доверился мне! Из-за меня Бранд мёртв, из-за меня погиб весь отряд! Я должен был всё проверить, должен был убедиться, что информация, которую принёс гонец не ложная! Все они умерли по моей вине, амбиции затуманили мне разум, и я позволил этому предателю Хеммингу себя одурачить!» Он чувствовал, как всё внутри переворачивается, чувствовал, как дрожит, но не мог ничего с этим поделать. «Это моя вина, и их кровь на моих руках…» Всё тело ныло от долгого лежания на койке, но встать ему не дала подоспевшая лекарша. — Вам сейчас лучше не вставать, раны ещё не до конца зажили, у вас может снова открыться кровотечение! — Не беспокойтесь, со мной все будет в порядке, благодарю за заботу. — вымученно улыбнулся ей Ал. — Это не меня вам нужно благодарить, а лекарей, которые буквально с того света вас вытащили, когда царевич вас принёс, вы были очень сильно ранены и уже потеряли много крови, ещё чуть-чуть и вы бы погибли! — Царевич? — озадачился Ал. — Какой царевич? — Тор, кто же ещё, не Локи же, тот скорее добил бы вас, чем спас. — язвительно отозвалась лекарша. «Царевич? Не Всеотец? Что это значит? И почему это женщина так говорит про отца?» Одна часть его мыслей была забита обдумыванием, почему она назвала дядю царевичем, а вторая была возмущена её пренебрежительным отношением к его отцу. Но, здраво рассудив, он решил оставить своё возмущение при себе. Сначала нужно разобраться, что тут происходит. Прошло примерно три часа, за это время он лишь поинтересовался, куда дели его одежду. Лекарша, которая ещё дважды приходила к нему, ответила, что она была порвана и вся в крови, поэтому чуть позже ему принесут другие вещи. Он сидел в тишине, из-за этого в голове снова и снова всплывали произошедшие события. Спустя эти три часа его навестил Тор. Сначала Алвис его и не заметил, потому слегка вздрогнул, когда он к нему обратился. — Здравствуй. Мне сообщили, что ты недавно очнулся. Как себя чувствуешь? — Здравствуйте. Хорошо, но… В прошлый раз Ал не придал этому большого значения из-за помутнённого разума, но сейчас отличия этого Тора с тем, которого он знает, сильно бросались в глаза. Не только то, что он внешне выглядит не так, но и внутренне. Не то, чтобы он был слаб, но от этого Тора не чувствовалась та сила, которая была в дяде. Нет, она без сомнения была в нём, но скрытая, глубоко внутри, будто он и сам не знал о своем нераскрытом потенциале. — Кто вы такой? — спросил Ал. Происходящее явно ему не нравилось. — У меня был тот же вопрос к тебе, — ответил тот, но всё же представился. — Я Тор, сын Одина из Асгарда. «Он не солгал, иначе я бы это понял. Это действительно дядя, но почему же он не узнаёт меня? Почему выглядит иначе?» Алвис лихорадочно начал думать, что могло пойти не так. И вдруг мысль, почти безумная, закралась в голову. — Я ведь сейчас в Асгарде? — Да. — Вы можете сказать, сколько вам лет? — Зачем тебе это знать? — спросил в ответ ещё более озадаченный Тор. — Прошу, ответьте, это очень важно! — Чуть больше пятнадцати веков, — серьёзно ответил тот. Алвис застыл словно статуя. «Младше на три сотни лет! В таком возрасте дядя занял трон Асгарда! Нет, подобное просто невозможно, я не должен был переместиться во времени, почему это произошло?» В произошедшее было сложно поверить, однако перед ним стояло живое доказательство. «Но, если это правда произошло, отец может всё ещё не знать о том, что случилось!» — Эй, с тобой все в порядке? — увидев, что юноша начал стремительно бледнеть, Тор начал опасаться, что тот снова потеряет сознание. — Может, уже скажешь кто ты и что с тобой приключилось, от чего ты чуть к праотцам не отправился? Алвис взглянул на аса. Поверит ли он, если всё рассказать? Хотя, если подумать, выбора у него и не было. Сбежать? А куда? Вспомнив в каком положении находился Йотунхейм три сотни лет назад, навещать родной мир резко перехотелось, там ему точно не будут рады. Да и раны не дадут уйти далеко. Солгать о своём происхождении? Раз его перенесло сюда, то значит отец здесь. Тот почувствует его ложь моментально. Шумно выдохнув, он всё же решил быть честен. «Мне нельзя быть здесь, я должен вернуться домой как можно скорей!» — Меня зовут Алвис, я сын Локи из Йотунхейма. — А если сказать правду? — тот ожидаемо не поверил. — Я сказал правду! — Ты можешь это доказать? Алвис замолчал. Доказать? Как? Спустя мгновенье он вспомнил коё о чем, и его рука потянулась к шее. До сих пор он не думал о своём амулете, ведь понятия не имел в какую передрягу попал. Но взяв его в руки и взглянув на него, все сразу же стало понятно. Камень в амулете был сломан! Нет, не просто сломан, треть камня попросту отсутствовало! Это и было ответом на все его «почему». «Суртур! Как я мог допустить подобное?!» Хотя этот вопрос можно было задать к большинству его недавних действий. Вновь взглянув на Тора, до него дошло, что он до сих пор ждал ответа. — Да. Думаю, я могу доказать. Тот кивнул. — Хорошо, вот и проверим это. Я зайду чуть позже. Он уже хотел было уходить, но тут Ал вспомнил о еще одной своей вещи, которой у него сейчас не было. — Подождите! При мне должен был быть кинжал. Вы не знаете, где он? — Знаю, я взял его. — Не могли бы вы его вернуть? — Позже, сейчас он не при мне. Йотун был вынужден согласиться с этим.***
— Так мальчик утверждает, что он сын Локи? — спросила Фригга. Она находилась в своих покоях, когда служанка передала, что Один ожидает её в своем кабинете. Когда она пришла туда, её старший сын уже был там. Спустя несколько минут они были осведомлены о разговоре, который произошёл между Тором и мальчиком, который представил себя Алвисом. — Да. Я спросил его, может ли он доказать свои слова, он ответил, что может. — Хорошо, тогда пусть его приведут в тронный зал. И прикажи страже привести туда же твоего брата. — приказал Один.***
Локи подумывал о том, что отец может изменить своё решение, и все-таки казнит его, но не подозревал, что это произойдет так скоро. Он лежал на своей постели и читал одну из своих старых книг, которую он и так знал наизусть. Но выбирать было не из чего, так что книги были его единственным развлечением. На третий день его заключения его навестили четверо стражников. В их руках были большие кандалы на цепях, в которые они намеревались его заковать. — На этот раз без намордника? — язвительно спросил у них Локи. — Ну, спасибо хоть на этом. Впрочем, его колкость осталась без ответа. На кандалах, которые закрепили на его руках, ногах и шее были руны, которые не позволят ему колдовать. Ни единого заклинания, даже самой лёгкой иллюзии. Правда, это было ожидаемо. Когда его привели в тронный зал, там находились только Фригга, Один и Тор. И конечно же, Локи не мог не съязвить. — Я думал, мне будут выносить смертный приговор, а оказалось, здесь устраивают семейное собрание, на которое даже меня позвали. — Лучше оставь свои шуточки при себе, если не хочешь, чтобы я снова надел на тебя маску! — Тор! — осекла его Фригга. Локи же, ухмыльнувшись, поднял руки в мирном жесте. — Ну, и что же мы будем обсуждать? — Я уже сказал, я не собираюсь казнить тебя, но с «семейным собранием» ты был близок. Царевич чуть наклонил голову вбок. «И что это должно значить?» — непонимающе спросил он сам себя. Двери вновь отворились и под конвой двух стражников зашёл тот самый йотун, которого Тор принёс из Мидгарда. Локи сначала был им заинтересован, но стоило ему оказаться в темнице, он и думать забыл о нём. Свои проблемы были важнее. Сейчас же можно было повнимательней приглядеться к нему. Внешнее сходство он отметил ещё в Мидгарде, а теперь, присмотревшись, оно оказалось ещё более очевидным. Вот только глаза были другими. Может, на младшем царевиче и были кандалы, но он всё еще мог видеть и чувствовать магию, и он видел её внутри мальчика. Потоки магии, словно из неиссякаемого источника струились, запертые внутри этого тела. Она же была и снаружи, что-то вроде лёгкой иллюзии, за которую, опять же из-за оков он не смог заглянуть. «Похоже кое-кто совершил ошибку, не надев на него такие же кандалы». — подумалось Локи. Было видно сразу — йотун волнуется. Стоило ему поднять глаза и увидеть Локи, то от его лица отхлынула краска, а в глазах появилось какое-то непонимание.***
Тор не обманул, уже скоро он вернулся к Алвису и сообщил, что скоро он предстанет перед царём. Сердце юного царевича забилось быстрее. Он еле свыкся с тем, что оказался в прошлом, в прошлом, в котором Один и Фригга ещё живы. Ал часто слышал от отца какие-то истории из его детства и юношества. Он рассказывал о том, как царица учила его справляться с магией, когда он только обнаружил свой дар к ней, а позже, когда он начал хорошо ей владеть, обучала его новым заклинаниям. О том, как перед сном рассказывала им с братом истории из прошлого. Также отец рассказывал, что иногда царь брал их с Тором на охоту. Он учил их владеть луком и мечом. Так же, как и Фригга, рассказывал им о разных легендах и о том, что видел собственными глазами. А ещё, про то, что тот, несмотря на любовь к своим детям был непреклонным, и наказывал их, если они совершали оплошности. Раньше Алвис очень хотел с ними встретиться, хотя и осознавал, что это невозможно. Но сейчас, когда эта встреча стала возможной, он не мог унять некое волнение. Взглянув на себя в зеркало, которое находилось рядом с ним, он понял, что в таком виде не то что перед царём представать, даже из лазарета выходить нельзя! Волосы были растрепаны, а под глазами залегли глубокие тени. Приведя одежду и волосы в порядок, он воспользовался магией, чтобы скрыть следы на лице. Ко Всеотцу его вёл не Тор, как он ожидал, а двое стражников. Алвис знал каждый уголок этого дворца, но тем не менее покорно шёл за асами. Только сейчас он в полной мере осознал — через несколько минут, фактически, решается его дальнейшая судьба. Массивные двери раскрылись перед ним, пропуская его внутрь. Быстро осмотревшись, он понял, что за три века — это место совсем не изменилось. Посмотрев прямо перед собой, Алвис увидел Одина, который, как и положено правителю восседал на своём троне. Рядом с ним стояла Фригга и чуть ниже Тор. Встреть он своих дедушку и бабушку вживую при других обстоятельствах, он несомненно был бы счастлив, однако сейчас у него абсолютно точно не было времени на радость. Тут его взгляд зацепился за ещё одну фигуру, которая стояла чуть поодаль. Ему даже не пришлось присматриваться к ней. «Отец!» Но тот вид, в котором он увидел своего дражайшего родителя, заставил его сердце пропустить удар, а в горле встал такой ком, что его было невозможно проглотить. Он чувствовал, как немеют кончики его пальцев. Голову покинули все мысли, оставив после себя лишь один единственный вопрос. «Что здесь происходит?»