***
Не знаю сколько я там пролежал, но краем уха я услышал чьи-то шаркающие шаги. Я не поворачивался, я знал, кто это идет и это только он может носить «изики» сейчас. — Ну, здравствуй, Бадин. — Эм, привет, чувак. — Бадин спустился и присел рядом со мной. — Вы серьезно заказали эти толстовки? — он попытался пошутить, не вышло. — Зачем ты сюда пришел? — Я хотел поговорить с тобой. — он серьезно смотрел на меня, но и будто с некой жалостью. — Нам не о чем с тобой говорить, поэтому проваливай. Он заявился сюда и хочет со мной поговорить. Он пришел сюда, значит теперь и это место проклято. — Я хотел прояснить несколько вещей для себя и для тебя. — Ты спал с ним? — перебил его я. — Да. — через несколько секунд, сказал Бадин Молчание убивает и меня и его. Мы оба понимаем это. — Соловьев, можешь мне рассказать, как вы расстались с Демычем? — Зачем тебе это? Я не ожидал такого вопроса от него. Я был готов ко всему: оскорбления, насмешки и другое. Но к допросу я не готовился. — Нужно. Просто расскажи. — Хорошо, но мы тут засели надолго. — Похуй — Расстались мы из-за пустяка. Осенью, в октябре, мы решили пойти в клуб вместе с Демой и еще с общими знакомыми. В клубе было круто: кальянчик, алкоголь, закусочки и музычка. Все как надо. — я усмехнулся. — В первые часы Дема был слишком активным, постоянно меня целовал, пил, танцевал. Для него это совсем не характерно, вся веселуха была за пределами клуба. Мне было как-то не по себе. Конечно, приятно когда тебя лапает твой человек и целует, но был какой-то явный перебор. В один момент я просто оттолкнул его от себя и пошел к нашему столику выпить чего-нибудь, чтобы сбросить какое-то наваждение. После этого случая я не видел Дему очень долго. Я отрывался танцевал, подпевал. Все было круто, но не было Демы. Ну и я решил проверить, где он и зашел в туалет. Короче, сериалы реально снимаются из жизни, потому что Дема развлекался с какой-то девахой. — А почему ты подумал что это девушка? — Чувак, так стонут только бабы, серьезно. Ну, и я просто ушел из клуба. Дема мне звонил очень долго, оставлял пьяные сообщения, а я чувствовал себя выброшенным. Знаешь, я бы подумал, что это кто-то другой, и он просто вышел из кабинки туалета, но такие вздохи издает только он либо когда дрожит либовот секс. Никит, типа я не очень хочу открываться тебе, потому что ты ужасный человек, но так как ты причастен к нему я расскажу тебе. — Окей. — Мы на днях хотели заняться сексом. Первый раз. Ну и все пошло по бабской пизде. Нихуя не получалось. Но когда Дема вошел в меня, то это было адски больно. Короче, не очень все прошло удачно. Мне было очень стыдно, и я даже расплакался, если честно. Но Дема заверил, что все нормально, еще практиковаться будем, время есть. И тут вот такой ебля какой-то девчонки. Но понимаешь его объяснения, да их просто не было. Он просто такой: «Пошел ты нахуй блять, если ты так думаешь обо мне». И все. Мы оба смотрели в никуда. Я был настолько опустошен и не мог сказать ни одного слова. Осознание, что твой парень променял тебя на какую-то прошмандовку, а потом и на лучшего друга, свалилось как снег на голову. Очень больно. — Соловьев, эм, я тебя понял и, блять, у тебя есть основания убиваться и умирать от потери Демы, но ваше расставание было построено на ложных основаниях. — Блять, давай ты мне не будешь заливать про свои юридический штучки, окей? — Да, блять, послушай меня, уебок. — он повысил голос. — В туалете был не Дема, а я. Это я развлекался с Ульяной из клуба. — Что? — прошептал я. — Как так могло произойти? Я же… я же видел, как… Связывать слова мне тяжело удавалось, просто охуеть нежданчик. — Эм, Соловьев, после клуба Дема позвонил мне. Я пришел в его квартиру и родителей опять его не было. Вся квартира была разгромлена и сам он лежит смотрит эту «Улицу». Он выглядел хуево и он лежал будто неживой. Знаешь, хуево видеть своего лучшего друга в таком состоянии. И он поведал эту историю. Никит, я во время секса молчу. Вообще, почти не дышу. И эти вздохи были Демины. Да, он дрочил на тебя, потому что он понимал, что ты не готов еще к сексу. Просто не готов и физически и морально. Ну, и он как бы довольствовался тем, что есть. И когда я говорил о том, что я с ним спал. Я был в его постели, да, но мы просто поцеловались и не трахались. Он остановил меня и мы просто заснули. Мой мир перевернулся с ног на голову. Боже, я придурок конченный нахуй. Слезы сами начали катится по вискам. — Никит, я понимаю, что тебе сейчас больно и ты ненавидишь себя, но послушай, на твоем же месте, я бы тоже так сделал. Это реально очень больно осознавать, что ты не прав. — Нет, я всегда считал, что все из-за меня, что я не готов был к такой близости и-и — Успокойся, говорю тебе, понимаешь в средневековье вообще не трахались до замужества. Просто, поверь, он реально тебя любит, еблан ты. И ты его тоже, походу. Встреться с ним и поговорите. Вам это нужно. — он улыбнулся и ушел, не попрощавшись. А я понял, насколько я был неуверен в себе, и из-за этой неуверенности, я чуть ли не разрушил свою жизнь.***
Мы решили встретиться в воскресенье. Я очень волновался, потому-что после такого расставания мне очень стыдно. Наверное, сказать, что встретимся там где мечты только генерируются, было очень опрометчиво. Может он забыл это место? И я стою здесь как дебил, жду. Звук его обуви по самой скрипучей пожарной лестницы, он идет. Я обернулся и увидел его. Моего Дему. Он прожег в моих глазах дырку, он был спокоен, но я знаю, что он тоже волнуется. Он подошел ко мне и облокотился на бетонную перегородку. — Привет, Соловей. — сказал он охрипшим голосом. — Привет, Аладдин. — и я улыбнулся. Дема тоже усмехнулся и придвинулся ближе. — Я все знаю. И Дем, я долбаеб. — Это точно. Ты всерьез подумал, что я смогу изменить тебе с какой-то телкой? — он усмехнулся. — Знаешь, Соловей, почему именно ты? Ты лучше всех девчонок, потому что ты понимаешь меня, как никто другой. Ты знаешь меня, как меня и как парня. Тебе не нужно разъяснять, чем отличается Дота от Каэс. — он подошел ко мне и обхватил мое лицо руками. — Я тебя люблю, Никита Соловьев, и не на кого никогда не променяю. — Я тебя тоже люблю, Аладдин. И мы слились в поцелуе, слишком нежном для нас на крыше. Именно там где мы мечтали. И наша мечта сбылась. И никто нас не разъединит. Мы вместе. Навсегда.