ENIGMA

— То есть, ты… ездила с Бибером в Канаду, познакомилась там с его тётушкой, а теперь она умерла, и вы едете вдвоем на ее похороны? — задумчиво растягивая слова, переспрашивала Хлои. Разумеется, в ее голове такая информация укладывалась с трудом. Она выглядит чрезмерно впечатленной и растерянной, поэтому и уточняет полученную несколькими минутами ранее информацию. — Типа того, — сухо отзывается Джейме, складывая аккуратную стопку из одежды. Девушка оглянулась по сторонам и запустила пальцы в потрепанные волосы. Ей кажется, что она что-то, да обязательно забудет, поэтому снова проверяет небольшой список, который набросала от руки на обрывок бумаги. — Но почему он не берет с собой свою девушку? Так ведь даже логичнее… Вот здесь Кук и сама затупилась. Она позволила себе десять секунд на раздумья и перевела взгляд от мелкого каллиграфического почерка на голубые глаза подруги. — Камилла не была знакома с Элис. — Откуда ты знаешь? — тонкая бровь Ричардс вопросительно изогнулась. — Когда мы встретились, Элис приняла меня за биберовскую невесту. Получается, Камиллу она и в лицо не знала. — Как у вас все запутанно… — девушка покачала головой, наблюдая за Джейме, которая нервно расхаживает по комнате, собирая с полок предметы первой необходимости для предстоящей поездки. Косметичка со средствами личной гигиены, небольшая стопка одежды, нижнее белье и куча жизненно необходимых мелочей, как резинка для волос, складной нож, скотч…? — Возьми это. На кровать рядом со спортивным рюкзаком упал квадратный пакетик, от которого у Джейме глаза на лоб полезли. — Ты совсем дурная? — возмутилась она, бросив презерватив обратно в руки смеющейся Хлои. — Вот поэтому я не хотела тебе рассказывать о нашей поездке сразу, — обидчиво буркнула Кук, застегивая молнию серого рюкзака. — Ладно тебе, — протянула Ричардс, вставая с кровати, и вытянула руки в приглашающем жесте. — Не дуйся, лучше иди ко мне. Джейме тяжело вздохнула, но все равно утонула в объятиях соседки. Она ткнулась носом в ароматную шею Хлои и нервически покусала внутреннюю сторону щек. — Все будет хорошо. Я тебя прикрою перед остальными. После напутственных слов юной колдуньи, Джейме покинула здание колледжа. Нельзя сказать, что на душе было спокойно. Не было. Ни капельки. Всю прошедшую ночь она провела рядом с Бибером, в его глазах не было слез, лицо выражало беспросветное безразличие. Вот только голос казался каким-то совсем неестественным. Он хрипел. Был таким сиплым, будто Джастин слишком долго молчал, будто он кричал куда-то внутрь себя, упивался своей болью, никому ее больше не показывая. А Джейме увидела. Она сумела разглядеть его горечь, которая душила, смыкаясь на горле невидимыми пальцами, но она не способна его сломать. Джастин терял уже многих в своей жизни. И это он стерпит, как миленький. Подойдя к черному внедорожнику, Кук успела уже несколько раз горько пожалеть о том, что не придумала ничего, что она могла бы сказать. Какие слова вообще произносят в таких случаях? «Соболезную»? — Как ваша спина? Н-да, манер у Кук — хоть отбавляй… От сказанного ей даже захотелось прикусить язык. — Нормально. Садись, — захлопнув багажник, Бибер указал взглядом на переднее пассажирское. Его голос звучит немного живее, чем этой ночью, но судя по коротким фразам, иногда срывающимся с его губ, Джастин не собирается много говорить. Девушка уселась впереди. Она потянула на себя ремень безопасности и стала бездумно тыкать им в узкую щель, куда железный замок упрямо не хотел входить. Ее жалкие попытки пристегнуться растянулись на целых полторы минуты, отчего по салону раздался щелчок языком. — Так сильно стучать — необязательно. Бибер повернулся к Джейме и с первого же раза попал в металлическое отверстие с характерным звуком. — Простите, — выдавила шатенка, ощущая неловкость, и дабы не раздражать учителя еще сильнее, уставилась в окно. Солнце еще не взошло, оттого небо казалось каким-то серовато-голубым, а у подножья гор расползался тонкий слой грязно-молочного тумана. Джейме вдруг почувствовала, что салон наполняется напряженным воздухом. Здесь становится нечем дышать, потому что кузов автомобиля поглотил плотный, оглушающий вакуум. В груди все кипело, и Кук даже слышала, как в ее артериях лопаются пузырьки булькающей крови. Она всегда рада встрече с Джастином. Но не сейчас. Не при таких удручающих обстоятельствах, когда она не способна выжать из себя ни слова, боясь опрокинуть что-то лишнее. Бибер смотрел на дорогу безмолвно. Его рука расслабленно держит руль, а вторая покоится на бедре, обтянутом черной тканью. Даже сейчас он выглядит превосходно. Черная футболка, кожаная куртка, узкие джинсы, даже, мать его, обувь начищена до блеска. Только вот в душе его наверняка нет того порядка. Солнечное золото медленно пробиралось сквозь утренние облака. Лучи робко заползали в салон машины, касаясь коленей, рук и лица. Джейме из-под опущенных ресниц взглянула на мужчину, стараясь изучать его как можно более незаметно. Она сидела оцепенении, не шевелясь, мечтая повторить эту линию солнечного света — тоже прикоснуться к его коже, провести пальцами по выступающим скулам и обвести контур мужественной челюсти. Джастина хочется поддержать. Успокоить. Подать знак, что она рядом. И почему-то это молчание кажется Джейме самой страшной пыткой. Никогда еще она так не мучилась. Еще и дорога обещает быть длинной… Вот не повезло же! Неожиданно телефон Бибера издал несколько вибрационных сигналов, после чего его хозяин приложил экран к уху и выглянул в окно. — Да, Камилла? «Да, Камилла» — внутренний голос спародировал его слащавый тон, щедро обмазывая его ядом. Вот почему он общается с ней совсем по-другому? Как будто это Кук виновата в смерти Элис. — Через пару дней, — Джастин продолжает телефонный разговор, наблюдая за сменой пейзажа. Дорога сейчас совершенно пустая, и ему не составляет особого труда свободно катиться вперед, одновременно ведя беседу со своей девушкой. — Один, — он отвечает на очередной вопрос, бросая на Джейме мимолетный взгляд. — Хорошо. Набери мне после съемок. Мужчина нажимает красную кнопку и завершает вызов, после чего роняет смартфон в подстаканник и прибавляет громкости радио. Надоело сидеть в тишине. Может быть, стоит разбавить это безмолвие? — Почему вы настояли на моем присутствии во время… похорон? — Джейме задает вопрос негромко, но ее голос сумел перекрыть поющую из колонок Нелли Фуртадо. — Ты хочешь, чтобы я тебя высадил? — невозмутимо отражает Бибер, чуть свернув на обочину и замедлив скорость. — Нет. Ответ вырвался слишком резко, и от этого Кук захотела настучать себе по губам. — Просто… Я едва ее знала, — объясняется она, пытаясь изложить свои мысли как можно более ясно, но Джастин снова ее перебивает. — Она хорошо к тебе относилась, даже очень, — мужчина почесал лоб, куда секунду назад упала золотистая прядь его челки, а затем зачесал ее назад длинными пальцами. — Тем более, это неплохая возможность поискать у нее в доме какие-нибудь сведения о моей родословной. Я знаю, что ты хочешь разобраться в проклятье не меньше меня. В голове мелькнула мысль о том, что Элис могла знать очень многое при том, что сама являлась обладательницей сверхспособностей. И наверняка знала, только рассказать ничего не успела… Все потому что ее племянник упертый, как баран, и никогда не хотел слушать о чем-то, кроме как о научных фактах. Джейме шумно вздохнула, реагируя на собственные размышления, а затем кинула взгляд на часы. Они едут уже почти три часа, и Кук стала чувствовать, как ее желудок скручивается от голода. Ничего удивительного, ведь с вечера она так ничего не поела. Сначала кусок в горло не лез, потом как-то не до этого было, а вот сейчас Джейме слона бы съела, и это подтверждает глухое урчание в животе. — Заедем в кафе? — Бибер, будто услышал его, и задает риторический вопрос, когда съезжает с главной дороги в какой-то узкий проулок. Место, куда Джейме только что зашла было сложно назвать кафе. Скорее, это хороший ресторан, где даже обслуживающий персонал одет с иголочки. Девушки в белом брючном костюме, с аккуратно завязанными волосами и неброским макияжем, парни же гладко выбриты и не снимают с лица благодушную улыбку. Одна из официанток проводила вновь прибывших посетителей до свободного столика и, записав их заказ, быстро удалилась из зала. Джастин откинулся на спинку дивана, нервно постучав пальцами по лакированному дереву широкого стола и с какой-то необычной заинтересованностью изучил глазами сидящую напротив Джейме. Черная водолазка, такие же темные джинсы, на голове, как обычно черт знает что, но Бибер уже давно привык к этой особенности ее ореховых волос. И если раньше эта спутанная копна его неким образом раздражала, теперь Джастин даже видит в этом своеобразную фишку мисс Кук. Волосы непослушные под стать своей обладательнице. Чизкейк Джейме принесли довольно быстро. Сняв с широкого черного подноса пирожное и чашку ароматного латте, рыжеволосая официантка извинилась за ожидание второго заказа и упорхала на кухню. Бибер вздохнул, запуская пальцы в небрежно взлохмаченную челку. — Ты этим наешься? Может, закажем еще что-нибудь? — спрашивает он в полтона, и Джейме кажется, будто она разговаривает с отцом. Такие вопросы обычно присущи заботливым родителям или близким друзьям, и слышать подобное от Джастина странно, потому что ни к той, ни к другой категории его отнести невозможно. — Мне этого достаточно. Спасибо, — не отвлекаясь от трапезы, проговаривает Кук. Она жадно уплетает свой поздний завтрак и со смущением понимает, что взгляд карих глаз нацелен никуда иначе, как на нее. Становится как-то неудобно, но, черт возьми, это одно из вкуснейших блюд. Девушка отложила чайную ложку, звякнув ею по столу, и отхлебнула воздушную пенку с кофе. Наконец-то принесли заказ Бибера. Ну, теперь понятно, почему он спрашивал, наестся ли Джейме одним только чизкейком. Его огромная тарелка просто трескается от количества еды. Джастин заказал запечённые овощи и максимально прожаренный кусок мяса. Свинины или говядины, это уже не столь важно. Посидев немного на месте и рассмотрев богатый интерьер просторного зала, Джейме решила посетить дамскую комнату, Бибера предварительно об этом предупредив. Увидев молчаливый кивок жующего мужчины, девушка вылезла из-за стола и двинулась по указателям в узкий блекло освещенный коридор с большой железной дверью в самом конце. За ними открылся шикарный туалет. Повсюду белая плитка, огромное зеркало во всю стену и длинная мраморная раковина. Здесь пахнет хлоркой и еще какими-то моющими средствами с нотками лимона. Должно быть, в этом помещении проводят уборку даже чаще, чем в основном зале. Идеально вымытые полы, зеркала без единого развода, каждый уголок сияет чистотой. В общем, полная санитария. Справившись со своими потребностями, Джейме вымыла руки, посушила их в мощном воздушном потоке и вытерла ладони о джинсы, затем толкнула дверь от себя и резко остановилась, насупившись. Дорогу перегородила широкая мужская грудь и выпирающий живот, обтянутый засаленной клетчатой рубашкой. — Разрешите? — девушка сделала шаг влево, но фигура отзеркалила ее движение, снова закрывая собой проход. Джейме подняла глаза и двинулась вправо. Неприятной внешности мужчина продолжил свою игру с мерзкой широкой улыбкой. — Куда так торопишься, красавица? — скрипит он насмешливым голосом. — Может, присоединишься ко мне? Вместе стояк отрегулируем. Его руки вытянулись вперед, норовя схватить Джейме за плечи и затащить за собой в уборную, как со стороны зала послышался голос. Такой грозный и ледяной, что сердце вдруг сжалось как-то нехорошо. — Джейме. — Да? — девушка заметила, как мужик напрягся и сделал шаг назад и чуть в сторону, оглядываясь на Бибера. — Иди ко мне. Мордашку испачкала, — он тепло улыбнулся и, несмотря на искреннее смятение Кук, усадил ее на свои колени поперек и заботливо вытер салфеткой кондитерский крем с уголка ее губ. Дурацкий чизкейк… Джейме никогда не научится аккуратно есть. Хотя сейчас это ее даже спасло. — И снова у тебя неприятности, — не теряя фальшивого трепета в голосе, констатирует Джастин, хотя в глазах появился строгий огонёк. — И снова они, — устало повторила она. — Мне пора присваивать должность твоего личного Супергероя, как считаешь? Тот мужик немного постоял в дверях, недоуменно рассматривая «сладкую парочку», а затем исчез за ними, стараясь не издавать лишнего шума. Сидеть на коленях Джастина оказалось куда более приятно, чем Джейме себе это представляла, и слезать с них было смерти подобно, поэтому девушка как можно дольше оттянула этот момент, пользуясь ситуацией, она обвила руками шею мужчины и заглянула в его бездонные коньячные глаза. — Он ушел? — Бибер почти дышит в ее губы. Его лицо настолько близко, что Джейме ощущает его челку у себя на лбу, и это чувство непередаваемо. Ее сердце затрепыхалось в груди, словно кроличье, что Джастин, бесспорно, заметил, иначе, почему его губы кривятся в саркастической улыбке? — Да, — чуть ли не заикаясь, выдавливает Кук. — Тогда слезай с моих колен, а то все сигареты уже измяла. Ну, вот и вся наигранная нежность сменилась чистосердечным стёбом. Шатенка ступила ногами на темный паркет и расправила складки на облегающей водолазке под горло. Она уселась на свое место и подперла руками подбородок, безучастно наблюдая, как Бибер достает чуть смятую пачку сигарет из кармана джинсов и открывает бумажную коробочку. Скрежет большого пальца по зажигалке и носа касается ядовитый запах дыма. Странная привычка у некоторых — курить после еды. А как же почувствовать послевкусие? Насладиться ощущением сытости… Джейме, наверное, никогда не поймет этих курильщиков, но и задавать вопросы своему учителю она не осмеливается. Уж слишком неинформативными бывают его ответы. Через несколько минут они вернулись в машину и продолжили свой путь. Время тянулось, как резина, но напряжение постепенно исчезало, оттого стало как-то легче дышать. За всю дорогу Кук успела подремать, почитать какую-то книжку о психологии семейных отношений, что нашла в бардачке, и даже, поборов свое немалое стеснение, пару раз просила остановиться, чтобы справить нужду. Джастин усмехался, пускал в ход короткие шутки, которые вгоняли девушку в краску, но все равно выполнял ее просьбы. Такова уж его натура. Засмеёт, поиздевается, но все равно протянет руку помощи. К глубокой ночи они были на месте. Нет, не в доме у Элис. Для начала Бибер решил заехать в морг, чтобы пообщаться с врачами и выяснить подробности и причину ее смерти. Он предложил Джейме пойти с ним, и девушка это предложение приняла — перспектива сидеть в ночи совершенно одной ее совсем не устраивала. Следуя по длинному коридору, освещенному многочисленными белыми лампочками, девушка невольно обняла себя за плечи. По позвоночнику будто прошлись кубиком льда, и от этого холода кожа покрывалась мелкими мурашками. Здесь слишком жутко. Хотя, Джастин не подает виду, как обычно глядя прямо перед собой и держа руки в карманах. Из-за белой двери вышел мужчина в голубом халате. На его полулысой голове держатся очки, которые доктор быстрым движением опускает на глаза и, шевельнув седыми усами, здоровается. — Здравствуйте, — голос Бибера тверд и уверен. Он пожимает мужчине руку и заходит вслед за ним в кабинет. Джейме себе лишней наглости не позволила. Она осталась сидеть на диванчике в коридоре, нервно кусая заусенцы на кончиках пальцев и дергая правой ногой. На стене висит широкий плакат, на котором можно заметить инструкцию по непрямому массажу сердца и искусственному дыханию. Все в подробностях и схемах. Кук иронично усмехнулась про себя. Приходилось ей сталкиваться с подобным… За дверью слышатся мужские голоса. Один из них Бибера, второй принадлежит врачу. Они говорят тихо, монотонно, так невнятно, что Джейме с трудом различает слова, а ее любопытство так и норовит подслушать и узнать как можно больше, поэтому девушка поднимается с мягкого кресла и, негромко скрипя обувью, близится к двери. Напрягает слух из-за всех сил и прищуривается. Кажется, поток слов начинает приобретать смысл. — В девять вечера нам поступил звонок с жалобой на боль в сердце. Мы собрали бригаду, специализировавшуюся на кардиологии, и послали на скорой помощи по указанному адресу… Вашей тетушке уже нельзя было помочь, она перенесла инфаркт, из-за чего и скончалась так быстро. — Из-за чего он возник? Джастин все еще демонстрирует стальную выдержку. Его голос ни разу не дрожит, но почему-то Джейме представляет его глаза. Красивые карие глаза, наполняющиеся слезами и болью. Он ведь совсем один остался… Никого из его семьи в живых больше нет. — По предположениям моих коллег, она была чем-то потрясена. Возможно, сильно перенервничала. Скажите, как давно вы с ней связывались? — Я… — Бибер от чего-то запнулся и кашлянул. — Не связывался с ней с момента последнего визита. Послышалось нервное постукивание пальцев о стол, а затем скрежет острия шариковой ручки о бумагу. Шелест страниц и шумный вздох доктора. — Завтра… уже сегодня в девять утра мы пришлем машину на кладбище. Вам нужна какая-то помощь? — Нет, спасибо. Кук услышала, как отодвигается стул и тут же метнулась обратно на диван напротив двери. Она попыталась принять как можно более непринужденную позу, закидывая одну ногу на другую, а руки… просто положила на подлокотники. Как же нелепо! Бибер вышел из кабинета и бросил на нее холодный взгляд. — Все услышала? Как это он?.. — Гмх… — девушка приоткрыла губы и вскинула брови, в немом жесте разводя руками, на что Бибер беззвучно хмыкнул, качнув головой. — Твои идиотские балетки скрипят, — он указал взглядом на ее ноги, отчего Джейме огорченно фыркнула, но ничего больше не сказала, лишь только голову опустила и покорно последовала за своим учителем, продолжая ежиться от ужасающих холодных стен этого здания. Когда они добрались до скромного поместья, небо уже розовело. Первые птицы начинали щебетать на длинных ветках деревьев, будто приветствуя редких гостей в этой Богом забытой местности. Переступив порог деревянного дома, Кук непроизвольно остановилась. Ее будто гвоздями прибили, не давая возможности произвести лишние телодвижения, настолько здесь было холодно и неуютно. В тот день, когда Джейме впервые вошла в этот дом, атмосфера казалось намного добрее. Стены не были такими серыми, а голос добродушной Элис лился, словно сироп. Сейчас все совсем по-другому. Пусто, тихо и угрюмо. Джастин повесил куртку на крючок в прихожей и прошел вглубь гостиной. Он остановился по центру комнаты и сделал глубокий вдох, с интересом рассматривая интерьер, будто находится здесь впервые, а ведь он и в правду ни разу не приезжал сюда, когда хозяйки не было дома. И теперь, кажется, будет приезжать намного чаще, потому что пока Кук мялась возле входной двери, с полки упала какая-то бумажка. Судя по всему, это какой-то ценный документ, иначе на нем бы не было печати и не находилась бы ненужная вещь в прочном пакете. — Ой… это… — девушка засуетилась, поднимая конверт, и уставилась на него каким-то недоверчивым взглядом. — От нотариуса, — заканчивает за нее Бибер, забирая документ. — Элис переписала дом на меня, и теперь я имею право вступления в наследство. Кук поджала губы и аккуратно продвинулась вперед, стараясь больше ничего не уронить, затем оглядела помещение и вдохнула спертый воздух. — Я поставлю чайник? Раз уж дом частично принадлежит Биберу, разрешение похозяйничать на кухне, стоит спрашивать у него. — Да. Девушка скользнула в полукруглую арку и, найдя на столе старый электрический чайник, налила в него воды. Нарастающий шум наполняет помещение, и Джейме оно уже не кажется таким мертвым. Так намного лучше, а то до этого даже часы не тикали. Размышляя о чем-то своем, Кук принялась рыскать по холодильнику и верхним шкафчикам в поисках ингредиентов для импровизированного завтрака. Яйца, молоко и ни грамма муки. Хорошие блины из этого вряд ли получатся, зато из одних только яиц и молока можно сделать неплохой омлет, тем более где-то здесь Джейме приметила несколько спелых помидоров и зелень. Пока она так увлеченно взбивала яйца, даже не заметила приближающиеся шаги, а когда Бибер оказался за спиной, чуть ли не дыша ей прямо в шею, девушка вздрогнула, как в эпилептическом припадке, резко разворачиваясь с таким угрожающим видом, будто могла бы убить его этим же венчиком. Но как только ее взгляд упал чуть ниже мужской шеи, складка между бровей Джейме вмиг разгладилась. В глазах появился восторг, а губы растянулись в умиленной улыбке. — Прелесть! — воскликнула она, вытягивая руку вперед, и коснулась двумя пальцами мягкой серой шерсти за ушком большого кота. Судя по довольной мордочке и глухому мурчанию, ему по нраву сидеть на руках Джастина. Да и сам Бибер не смог скрыть широкой кошачьей улыбки. — Сидел за диваном возле камина. Замерз, наверное… — он надул губы, изъявляя некое сожаление, и почесал кота за подбородок. — Должно быть, он еще и голоден, — предположила Джейме и пробежалась глазами по доступным на сегодня продуктам. — Ему можно яйца? — Кук, я конечно в твоих умственных способностях всегда сомневался, но не настолько же они скудны, — Джастин возводит глаза к потолку и дергает щекой, отчего девушка возмущенно цокает. — Кормите его сам, раз такой умный. Джейме вылила содержимое миски на шипящую сковородку и накрыла ее прозрачной крышкой. Она краем глаза заметила, как Бибер налил в небольшое блюдце молоко и покрошил в него щедрые куски белого хлеба. Забавно наблюдать за ним, таким заботливым. Так и не скажешь, что Джастин — любитель лишний раз ядом прыснуть. Ложиться спать после завтрака уже не было смысла. Время близилось к девяти, и это означало, что им пора ехать на кладбище. Нерадостно как-то осознавать, что на похороны Элис приехали только два человека, одна из которых и то едва знала эту пожилую несчастную женщину. Тяжело ей, наверное, было… жила совсем одна, внучатого племянника видела раз в пять лет, еще и вдобавок он ее сумасшедшей всю свою жизнь нарекал. Грустно. Далее все происходило, как-то туманно и размыто, словно в фильме. Только вот эмоции были совсем не актерской игрой. Все чувства были настоящие: и дрожь в коленях, и тугой ком в горле, и тяжесть в груди. Джейме доводилось испытывать подобное только единожды — когда ее отец сознался в том, что уходит из семьи. Тогда все слезы и горечь она разделила вместе с мамой. Сейчас же Кук мысленно поддерживает Джастина. Он не показывает свои переживания. Таит их где-то глубоко, не позволяя и лишнему вздоху вырваться наружу. Бибер держит руки, сцепленные в замок перед собой. Смотрит стеклянными глазами на могильную плиту со свежей горкой рыхлой земли и слушает шум моросящего холодного дождя. «Здесь покоится Элис Маргарет Дин» — выгравировано на сером квадратном камне с закругленными краями. Джастин перечитывает слова раз за разом, не переставая напрягать уже изрядно болевшую челюсть. Он остался один. Единственный в своем прóклятом роду, и теперь его совесть разом рушит сверху целую груду осколков. Мелких таких, злых, впивающихся глубоко под кожу, обжигающих… А ведь он столько всего не успел ей сказать. Не попросил прощения, не признался в том, что жалеет о своем неверии в ее способности. Которые были. Которых он в упор старался не замечать, и делал все, чтобы не быть шизофреником. А никакой шизофрении и не было. Карие глаза заблестели. Нет-нет, не от слез. Просто от грубого порыва ветра, который сделал дождь неприятно-косым. Джейме поежилась в легкой черной курточке с капюшоном. — Замерзла? — не шевеля губами, интересуется Бибер. — Немного, — признается она. — Идем в машину, — мужчина делает шаг, отступая от невысокой оградки, но Джейме придерживает его за рукав. — Постоим еще немного? Золотистые глаза горят каким-то теплым блеском, и Джастин не возражает. Он замирает, снова окидывая взглядом широкий участок с несколькими надгробиями. Бибер вдруг отчего-то зажмурился и резко открыл глаза. Губы тронула едва уловимая улыбка. Кук проследила за его взглядом и заметила, что направлен он на белую плиту с надписью «Одетта Бибер. Урожденная Одетта Эмми Дин». — Мистер?.. — Джейме не успела продолжить, как Джастин обратил на нее свой мягкий взгляд. — Моя мама, — произносит он с каким-то особенным трепетом. — Лихорадка унесла ее. Сердце слабое — не выдержало. — М, — девушка медленно кивнула, закусывая губы. Она не знала, ликовать ей или печалиться. Бибер решил поделиться с ней таким сокровенным, но осадок после сказанных слов грохнулся камнем куда-то в желудок. Горло сдавило, во рту стало горько и одновременно сухо, как будто острого перца наелась. — Идем? — Да, — Кук последовала за ним, почти не разбирая дороги. Серебряные нити дождя заполонили все пространство, затрудняя видимость на расстоянии вытянутой руки. Но идти так пришлось недолго. Машина ждала их совсем не далеко. Уставшие, продрогшие и совсем обессиленные они сели в теплый салон и еще пару минут наблюдали, как о лобовое стекло разбиваются крупные капли. В доме на этот раз Джейме чувствовала некий уют. Может быть, из-за усталости и недосыпа, но девушка готова была завалиться на любой из старых скрипучих диванов и сразу же провалиться в сон, но перед этим она решила смыть с себя холодную влагу дождя и мрачные впечатления после прискорбного мероприятия. Джастина не было ни в одной из комнат, куда Кук успела заглянуть, прежде чем зайти в ванную комнату. Возможно, он молча пошел в магазин за кошачьим кормом и совсем скоро вернется. Умыв лицо, а затем подставив под струю воды все тело целиком, Джейме почувствовала долгожданное расслабление. Казалось, будто каждая мышца в ее теле ослабевает и становится ватной. Голова, кстати, тоже. После нескольких минут успокаивающих процедур с ароматными гелями, девушка ступила на мягкий белый коврик. Она переоделась в домашние серые шорты и обычную черную маечку. Влажные волосы оставила струиться по плечам, чтобы они высохли и приобрели привычную вьющуюся форму. Кук вышла за дверь и остановилась посреди коридора, ведя душевную борьбу между собственным «хочу» и «нельзя». В чем причина такого столкновения внутреннего Ангела и Демона? — Приоткрытая дверь в комнату, где Джастин ночевал в прошлый раз. Ей, будто больше некуда пойти, перед тем как провалиться в дневной сон. Джейме мысленно усмехнулась, поражаясь своей странной тяге к учителю. Дверь открылась с приглушенным скрипом, и девушка скользнула внутрь еле слышными шажками. Занавески в спальне плотно закрыты и Кук почти слилась с тенью и шумом дождя за окном. Она остановилась, не двигаясь больше. Похоже, даже дышать перестала. Бибер лежит на кровати, спиной к двери, по пояс укрыт голубовато-серым одеялом, а на его левой лопатке красуется ярко-бордовый порез. Такая глубокая рана точно оставит шрам. — Простите меня… Вам наверняка уже тошно меня видеть… мы все же целый день провели вместе, — начинает Кук, пытаясь собрать слова в несуразное предложение. — Я просто хотела поблагодарить вас за то, что взяли меня с собой. Мне, правда, было очень приятно поехать с вами сюда… Нет, не в том смысле, что я рада оказаться здесь по причине похорон, я имею ввиду вашу открытость мне… Джейме уже какими только грязными словами себя не покарала. Ну, как можно было сказать такую тупость?! На месте Бибера она бы прямо сейчас выгнала себя из комнаты, и уже приготовилась уходить сама, чтобы он матюками ее не покрыл, как осознала, что он этого точно не сделает. Он ее не выгонит по той простой причине, что спит. Его дыхание глубокое и шумное, даже немного присвистывает. Джейме легонько пошатнулась. Отчего-то в груди вдруг стало тепло. Странное чувство, наплыв какой-то непреодолимой нежности. Желание тепла, которому она не может противостоять, поэтому делает медленный шаг вперед.

[flatsound - my heart goes bum bum bum]

Голова шла кругом от осознания того, какое безумство Кук сейчас творит, но она неподвластна рассудку. Девушка ложится рядом. Кровать под тяжестью ее тела, хоть и незначительной, прогибается, но Бибер не перестает сопеть. Джейме укладывается куда-то по центру, кладя голову чуть ниже подушки, и поджимает колени к груди, сворачиваясь клубочком. Пальцы сами потянулись вперед и замерли всего в паре миллиметров от его спины. Кожу покалывало от жажды прикоснуться, и девушка с силой укусила себя за губу, чтобы побороть в себе эту удушающую слабость. Не получилось. Несмотря на холодный молочный оттенок, его кожа оказалась удивительно горячей на ощупь. Кончики пальцев будто проткнули мелкие иглы. Нельзя. Колется. Но это так будоражит. Некуда деваться от тяги к новым, неизведанным ощущениям. Сначала пальцами, невесомо и медленно, будто боясь потревожить, потом кончиком носа, совсем не дыша, Джейме ткнулась куда-то между лопаток, и… вздрогнула. Только сейчас она заметила, что дыхание-то у Джастина уже не такое ровное, и Кук понятия не имеет, как давно. Неужели, все это время, что она здесь? Ее будто ножом резанули. Острым таким, раскаленным. Стало одновременно душно и холодно. Девушка отпрянула назад и прислонила к губам ледяные костяшки пальцев. Бибер, вероятно, почувствовал и развернулся к ней лицом, приспускаясь с подушки чуть ниже, чтобы быть на одном уровне. Его лицо абсолютно расслаблено, глаза в обрамлении густых ресниц перемещаются по лицу Джейме. Он будто бы ждет он нее что-то, только не понятно, чего… — Н-нужно было выгнать меня, да и все, — голос дрожит и наполняется стыдом. Кук вряд ли испытывала что-то подобное в своей жизни. — Мне было интересно, как далеко ты зайдешь, — Джастин говорит шепотом и от этого по рукам и ногам рассыпаются мурашки. — Удивила? — с каким-то уж больно истерическим смешком полюбопытствовала она. — Ничуть. Кажется, он разочарован. Бибер устало закрывает глаза и глубоко вздыхает через нос. Он хочет спать, и Джейме нагло этим пользуется. Она разглядывает его татуировки, скользит взглядом по каждому изгибу его выступающих мускулов, никогда прежде она не была так близка к его обнаженной коже. И вот он здесь, рядом с ней, только руку протяни. Ничуть не удивила? А что ты скажешь на это, хитрюга? Девушка поддается вперед и касается его мягких губ. Так аккуратно, трепетно, будто спрашивая разрешения, и… ничего не происходит? Идеальная линия губ и не дрогнула. Джастин не собирался целовать ее в ответ. Тело будто молнией пробивает. Джейме резко отстраняется от приятной бархатистой кожи, словно ошпарившись. Губ коснулся раскаленный металл, и это чувство стыда накрывает лавой все лицо, оно уничтожит ее, спалит дотла, и ей бы попросить у Бибера прощения за такую выходку, но их губы отчего-то снова соприкасаются, не давая возможности и пискнуть. Кук изумленно распахивает глаза и замечает подрагивающие опущенные ресницы. Джастин продолжил поцелуй, медленно и осторожно. Кончик его горячего языка очертил нижнюю губу Джейме, пробуя на вкус каждую солоноватую трещинку. Должно быть, это не очень приятно, но дыхание Бибера напрочь сбивается. Он кладет ладони на ее прохладные плечи, оставляя на коже ожоги. Чуть перекатывается, нависает сверху, ни на секунду не разрывая поцелуй. Кук чуть ли не скулит от счастья. Она уже несколько раз ущипнула себя в перерывах между поглаживаниями его рук, попытки проснуться не увенчались успехом, поэтому девушка просто отдалась всесокрушающим чувствам. Томное дыхание, учащенный пульс — все говорит о том, что Бибера этот поцелуй не оставил равнодушным. Он готов уже рычать от изнеможения и медленно отстраняется, заглядывая в затуманенные изумрудные глаза. Его дыхание опаляет кожу. Джейме проводит костяшками пальцев по его щеке и не верит своим глазам. Она не видит на его лице ни капли насмешки, лишь теплую полуулыбку, с которой он принимает прежнее положение, укладываясь боком напротив нее. — Я… — хрипло шепчет она, но быстро умолкает. Джастин прислоняет палец к ее губам, снова ощущая их нежность. — Ложись спать, Кук. Девушка моргнула и повернулась к нему спиной. Поджала под себя колени и еще долго рассматривала едва-заметный рисунок на светлых обоях. Бибер позволил себя поцеловать? Не оттолкнул, не посмеялся, лишь удивился, а потом… начал целовать ее сам. С сегодняшнего дня в список самых странных вещей Джейме добавит два простых слова — Джастин Бибер. Да еще и на первое место их поставит.