ENIGMA

Они лежали друг к другу спиной, отодвинувшись к краю кровати как можно дальше от противоположного конца. Если посмотреть со стороны, можно предположить, что это пламенно повздорившая парочка, но на деле все куда более сложно. Отношения их теперь тяжело отнести к какой-либо категории, ведь учитель и ученица не должны испытывать друг к другу такие противоречивые чувства. Точнее, не должны испытывать друг к другу ничего вообще. Но кто теперь это остановит? Судьба, будто сама сталкивает их, ежедневно атакуя новыми мистическими проблемами. За окном уже стемнело, но дождь так и не унимался, беспорядочно барабаня по стеклам крупными каплями. Сильный ветер качал деревья из стороны в сторону, и где-то даже мелькала молния. Зрелище заставляет поёжиться и испытать фальшивую прохладу, хотя в доме тепло и уютно. Джейме совсем не заметила, как уснула, а теперь, когда ее глаза открылись, девушка долго не решалась обернуться назад, чтобы проверить, спит ли Джастин. Она подложила ладони под щеку и снова уставилась на стену. Мозг стал непроизвольно прислушиваться к посторонним звукам, но из-за громкого биения сердца невозможно расслышать даже шум дождя, поэтому Кук медленно поднялась с кровати и бросила мимолетный взгляд на соседний край. Он оказался пуст. Джастина уже давно нет в этой спальне. Несмело шагнув за порог коридора, Джейме уловила приглушенное потрескивание горящих щепок, затем шуршание страниц и тихий кашель. Она зашла в гостиную и остановилась на месте, впиваясь ногтями во внутренние стороны ладоней. Так стыдно появляться Биберу на глаза. Благо, он сидит к ней спиной, перебирая какие-то бумаги и конверты. Свет исходит только из затопленного камина и высокого желтого торшера возле кресла, вокруг разлетаются мелкие частицы пыли, от которой мужчина чешет кончик носа, и упрямо раскладывает старинные вещи по разным стопкам, сосредоточенно хмурясь. — Проходи, Кук. Не нужно стоять в дверях, — тембр его шелковистого голоса пустил мурашки по рукам, и Джейме невольно сложила их на груди, медленно продвигаясь в центр просторной комнаты. — Мистер Бибер, я… хотела извиниться — Мистер Бибер? Джастин усмехнулся, обратив свой тяжелый взгляд на девушку, которая готова сквозь землю провалиться от стеснения. Зря она затеяла тот поцелуй. Он теперь до конца жизни будет царапать изнутри. — После того, что случилось, это обращение слишком давит на совесть. Тебе так не кажется? — Мне сейчас всё давит на совесть, — со вздохом признается Джейме, обессиленно присаживаясь на подлокотник кресла. — Простите… — девушка встретилась с суровым взглядом, и тут же исправилась, опуская глаза на свои колени. — Прости. Бибер дернул краем губ, продолжая невозмутимо перебирать старые письма. — Мне просто интересно, почему ты выбрала именно меня? — неожиданно спрашивает он, все так же не отрываясь от занятия. — В каком смысле? — девушка закусила щеку, начиная догадываться, о чем речь. — Ну… для своего первого поцелуя. Почему для начала не потренировалась на своем ненаглядном Эрике? Джейме распахнула глаза и ахнула от возмущения. В горле образовался ком, и девушка почувствовала подступающую горечь обиды. Как он догадался о том, что это был ее первый поцелуй? Неужто все было настолько неловко…? — Да, как ты… Так нельзя… — дрожащим голосом зашептала она, стараясь отвернуть свое раскрасневшееся лицо в сторону камина, но и тут прогадала — жар изрядно обжег щеки, из-за чего Кук занервничала еще сильнее. — Неприлично задавать такие вопросы! — А по-моему, неприлично целовать чужого мужчину. Его нахальная усмешка, и Джейме подскочила с места, направляясь в ванную. Ей нужно срочно умыться и желательно ледяной водой, пока голова не взорвалась от напряжения. Как только Кук отступила от кресла на шаг, Джастин почему-то схватил ее за руку, заставив притормозить. — Ладно… Прости, я просто сам еще в шоке от произошедшего. Его глаза загорелись оранжевым огоньком. То ли это искренность, то ли блик от затопленного камина, но Джейме осторожно высвободила свою руку из его пальцев и смогла произнести только сдавленное: «Мне нужно умыться». Холодная вода приятно освежила кожу и мысли. Девушка еще несколько секунд разглядывала свое отражение в зеркале, пытаясь понять, в какой момент ей вообще пришло в голову совершить этот безбашенный поступок. Чего она ожидала? Что Бибер наплюёт на свою невесту и принципы и встретит ее любовь с распростертыми объятьями? Дура ты, Кук. И никогда уже не поумнеешь. Половицы скрипели под негнущимися ногами, но Джейме кое-как добралась до гостиной и даже сумела присесть. Только уже не на кресло рядом с Джастином, а на диван чуть подальше. Не хочется ей быть так близко к нему, его присутствие воздух отравляет. Девушка уставилась на огонь, все еще прижимая к щекам прохладные ладони, а затем перевела взгляд в сторону мужчины. Его лицо серьезно, глаза внимательно изучают содержимое пыльной коробки, которую он только что рассёк канцелярским ножом. Куча старого барахла: документы, украшения, дневники и фотографии. Бибер взял какую-то книгу и сдул с нее слой пыли. — Это все принадлежало Элис? — поинтересовалась Джеймс, наблюдая за тем, с как бережно мужчина проводит пальцем по плотной обложке. — Не только ей… Это вещи моей семьи. Он открыл первую страницу и пробежался глазами по рукописному тексту. — Пока я читаю, ты можешь посмотреть фотографии. Найдешь что-нибудь интересное — скажи, — Бибер протянул ей тяжелый альбом с загнувшимися бежевыми листами, и девушка улыбнулась, помещая его на согнутых коленях. — Фотографии? — Да, это картинки такие. Раньше телефонов не было, поэтому их печатали с плёнки специальным красящим средством… — Я знаю, что это такое, — фыркнула Кук, смерив Бибера грозным взглядом. — Просто удивлена, что ты доверил мне такую личную вещь. Он беззвучно усмехнулся и снова погрузился в чтение дневника. Джейме глубоко вздохнула, стараясь успокоить нахлынувшее раздражение, после чего опустила взгляд на открывшуюся книгу. Самые первые снимки были совсем выцветшие, на некоторых даже черты лица различались с трудом. Было много женщин, у всех глубокие карие глаза, прямо как у Джастина, но на одной из них Кук невольно задержалась. Было в ней что-то такое необычное и завораживающее. Светлые волосы собраны в свободную косу, длинная челка касается висков. Женщина улыбается, прижимая к сердцу совсем маленького ребенка в белом чепчике. Пальцы сами потянули карточку из защитной пленки. Джейме перевернула фотографию и посмотрела на оборот. «Одетта и Джастин, 1994» — выведено мелким каллиграфическим почерком. — Красивая? — над ухом вдруг раздался хриплый голос. Кук не заметила, как Бибер встал позади нее и уперся руками в спинку дивана. Девушка от неожиданности выронила фотографию из пальцев и ошарашено обернулась назад. Его губы трогает тень полуулыбки, глаза наполнены теплотой. Странно видеть Джастина таким — Джейме всегда ищет в его доброте какой-то подвох. — Красивая, — соглашается она, чуть заикнувшись на первом слоге. — У вас в роду было много женщин, — дабы заполнить эту неловкую паузу, заметила Кук. — Да… Интересная закономерность, — Бибер озадаченно хмыкнул, почесав затылок. — По линии моей матери на протяжении века рождались одни только девочки. У прабабушки было пять дочерей, и каждая из них не могла родить сына. Мужчинами в семье были только мужья и отцы, но и они рано уходили из жизни. Всем казалось это очень странным, некоторые мои тётки даже к гадалкам идти собирались, но вот родился я… Без всякой там магической помощи. — Единственный мужчина в роду? — Джейме удивленно вскинула брови, а Джастин притупился, оттягивая пальцами отросшие пряди волос. — Да, если не считать последнего… Он умер около ста лет назад, и после его смерти сыновей не было очень долго. Так что наслаждайся, ты общаешься антиквариатом, — он неожиданно расплылся в довольной улыбке и подмигнул. — С высокомерным антиквариатом, — шутливо поправила Джейме, закатывая глаза. — Придержи язык за зубами, Кук. Если ты уже попыталась засунуть мне его в рот, это еще не значит, что надо мной можно подшучивать в дружеской манере. И снова его слова заставили смутиться. Девушка фыркнула, опуская взгляд на альбом. Бибер обошел диван и уселся на свое место, закинув ногу на ногу, и тяжело вздохнул. Чтение текста от руки — занятие утомительное, каким бы красивым и разборчивым почерк ни был. У Джастина уже порядком голова раскалывалась, а буквы назойливо прыгали перед глазами. Захлопнув дневник, мужчина потянулся и прошелся по комнате. Хотелось размяться и проявить хоть какую-то физическую активность. Он приблизился к деревянному гардеробу и открыл скрипучие двери. Одежда на вешалках, обувь на нижней полке. Когда Бибер потянулся к порванному пыльному плащу, его пальцы нащупали что-то странное в кармане, двояковыпуклое и твердое. Он нахмурился, вытащив оттуда медный медальон на тонкой цепочке, после чего покрутил его в руках и открыл со звонким щелчком. Джейме оглянулась на звук и приподнялась с дивана. — Что это? — она подошла ближе к Биберу и заглянула внутрь старинной вещицы. Там была фотография девушки. Она явно не принадлежала роду Бибера, потому что черты лица ее сильно отличались от Джастина. Волосы белые, как снег, и почти сливаются с бледной жемчужной кожей. Аккуратные кудри спускаются вниз на острые ключицы и грудь с глубоким декольте замысловатого платья. Вытянутую шею обвивает цепочка с большим тёмным камнем в железной оправе. Ее голубые глаза, словно живые. Смотрят прямо в душу и пронизывают все тело морозом. При одном только взгляде на это изображение хотелось закрыть этот медальон и убрать его куда-нибудь подальше. Джейме подняла испуганные глаза вверх, но Джастин продолжил рассматривать черно-белое изображение, нервно теребя замочек большим пальцем. — Постой… а это не лунный камень у нее на цепочке? — тревожно спросила она. — Ты знаешь, кто она? — Никогда не видел, — он качнул головой, так и не отрывая свой взгляд, словно загипнотизированный. — Но я не думаю, что эта женщина из нашей семьи. Никаких инициалов на медальоне нет. Мужчина щелкнул замок и, покрутив цепочку в пальцах, сунул ее в карман джинсов. — Хорошая зацепка. Главное не потерять. Джейме задумчиво покусала указательный палец, пытаясь вспомнить, где она могла её видеть. Дама кажется ей слишком знакомой… — Попробуй поискать ее на других фотографиях, — Бибер указал взглядом на фотоальбом. — Я продолжу читать записки моей бабушки. — Хорошо, — отстраненно кивает Джейме и возвращается к дивану. Пока Джастин анализировал каждую пожелтевшую страницу, Кук упорно перебирала фотокарточки. Все эти фамильные ценности хранят в себе столько тайн. Если неторопливо распутывать нити, можно верно прийти к истине… но не за один вечер. Поэтому многие вещи придется взять с собой в колледж. Перед глазами мелькали разные лица: Одетта, Элис, маленький Джастин и другие, не известные Джейме люди. От такого количества картинок уже изрядно кружилась голова, а та дама так ни разу и не появилась. С отчаянным вздохом девушка закрыла альбом и откинулась на спинку дивана. Она подтянула ноги к груди и обняла их руками, ткнувшись подбородком в колени. Глаза болели, и Кук позволила им отдохнуть, наблюдая за пламенем в камине. — Что-нибудь нашла? — Джастин перевел на нее взгляд, откладывая дневник на столик. В ответ Джейме устало качнула головой. — Значит, он бесполезен, — мужчина решительно схватил книгу и уже хотел убрать её обратно в шкаф, как из обложки вдруг выпала чуть смятая фотография. Медленно покачавшись в воздухе, она с шорохом упала на деревянный пол, и приковала к себе внимание двух пар заинтересованных глаз. Бибер напряженно нахмурился, подняв карточку, и снова опустился на диван. — Это твой отец? Вы очень похожи. Уголки губ Джейме взметнулись вверх, но на лице Джастина нет ни намёка на улыбку. Он лишь скользит сосредоточенным взглядом по портрету и нервно закусывает щёку. Сходство и впрямь поразительное. Те же черты лица, тот же взгляд, даже руки опираются на стол в одной манере с Джастином, только прическа соответствует другим временам. — Это не мой отец, — отвечает он, снизив голос на октаву. Его палец обвел выцветшую, скорее нацарапанную надпись в правом нижнем углу — «Джейме, 1906». — Это мой дядя. Тот, за кем последовал пробел размером в столетие. — Ты… его точная копия, — изумлённо прошептала Кук. — Разве такое бывает? — Мы же родственники, — Джастин пожимает плечами, взглянув на девушку. — Хоть и дальние. — Но вы выглядите, как близнецы! — Джейме осторожно выхватила у него фотографию и посмотрела на запечатленного на ней мужчину. — И его имя… Я помню, как та старуха звала его, и мы подумали, что она обращалась ко мне. Бибер склонил голову вбок, изогнув чёрную бровь. На его лице застыла целая палитра смешанных эмоций. Глаза растерянно забегали по лицу девушки, после чего он прошептал: — Думаешь, он был причиной проклятья? — Покажи медальон, — вместо ответа решительно требует она. Джастин, не задумываясь, достал из кармана потемневшую цепочку и передал ее в руки Джейме. Ее глаза внимательно изучили каждую трещинку на затёртой поверхности подвески, и через минуту Кук поднесла ее ближе к лицу. — Я не могу разобрать… Что это за дата? Бибер прищурился. — Начало двадцатого века… — Выходит, эта женщина жила в одно время с твоим дядей, — задумчиво произнесла она. — У них что-то было, иначе бы ее фотография не оказалась среди личных вещей твоей семьи. — Но у нее на шее висит лунный камень — это уже говорит о том, что их отношения немножко не сложились, — Джастин придирчиво хмыкнул. — Может, она прокляла его? — Не исключено, — девушка снова взглянула на светлые глаза с портрета. — Такой взгляд бывает только у ведьмы… Как той, что мы недавно видели на Хэллоуин. Может, это был ее призрак? Бибер хрипло засмеялся, потерев пальцами переносицу. — После всего, что творилось с нами на протяжении трёх месяцев, существованию призраков я уже точно удивлюсь, — признается он, поднимаясь с дивана. — Ты голодна? Идём, приготовим что-нибудь. Нам пора отдохнуть. Джейме поплелась на кухню вслед за Джастином и, усевшись за стол, подперла руками голову. — Что будем ужинать? — спросила она, наблюдая, как мужчина энергично раскрывает упаковку какого-то полуфабриката. — Я думал, что это будет итальянская пицца, а на деле оказалась какая-то загадочная запеканка, — с неким разочарованием произнес тот, указав взглядом на не совсем аппетитное блюдо. — Я попробую ее исправить, — девушка подошла к холодильнику, доставая больше ингредиентов, и выложила их на столе, затем потянулась к ножу, пока Бибер с невозмутимым видом открывал какую-то бутылку. — Что? — заметив на себе укоризненный взгляд, осведомился он. — Раз у меня не сложились отношения с кулинарией, я буду выполнять обязанности бармена. Джастин достал два прозрачных стакана и плеснул туда виски. — Нет уж! — Кук качнула головой, поставив перед ним деревянную доску. — Ты будешь мне помогать нарезать помидоры. Карие глаза устремились в потолок, но возражать Бибер не стал. Ему и так редко выпадает возможность выполнить какую-либо работу по дому, обычно этим занимается специалист из клининговой фирмы, приезжающий в дом по звонку Камиллы, но сейчас почему-то захотелось самому принять в этом участие. Джастин помыл томаты и, глотнув виски, принялся их ловко нарезать. Джейме улыбнулась, заметив его серьезность, и нечаянно остановила на мужчине свой взгляд чуть дольше, чем следовало. Его движения отточенные и уверенные, будто в мире нет ничего, с чем бы Бибер не смог справиться… А ведь так и есть. Девушка неожиданно вспоминала их поцелуй. Как он скользил губами по ее, сначала робко, будто исследуя новую территорию, затем настойчиво и глубоко, словно присваивая ее себе. К лицу прилил жар. Джейме попыталась отогнать мысли прочь и смочить пересохшее горло, но к ее огромному несчастью под рукой оказался лишь высокоградусный алкоголь. — Ты пить будешь или помочь мне изволишь? — Бибер нагло улыбнулся, стреляя глазами на стакан, зажатый в подрагивающих пальцах девушки. — Не вынуждай меня «шутить в дружеской манере», — с наигранной вежливостью попросила она. — Спустя ещё пару таких неловких поцелуев, возможно, я разрешу тебе перейти на новый этап общения, где такие подшучивания будут уместны. Не терпится приблизиться к этой фазе? Он предполагает повторение того, что произошло несколько часов назад. Это был ответ той же подъёбкой или его слова несут в себе некий замысел? Кто бы разобрал этого Бибера… Пытаясь игнорировать выводящий из равновесия взгляд, она осушила стакан одним глотком и слегка поморщилась от горечи, что прокатилась по груди расслабляющим жаром.