Светлый маг

Посидев так около полу часа, Леголас понял, что Гермиона полностью согрелась, ему так не хотелось нарушать эту идиллию, но он ничего не мог поделать, нужно было возвращаться к другим. — Леголас, — Гермиона подняла на него свое красивое лицо, — нам нужно уходить, — девушка сразу стыдливо отвела глаза, крепче кутаясь в его плащ, а потом встала с его ног. Гермионе тоже было уютно вот так сидеть, прижавшись к парню, но теперь, стоя на ногах, она корила себя, что поступила как некультурный человек. Она думала, что не узнает себя, что раньше никогда такого не сделала бы, но что на нее нашло сейчас? Сидеть голой в одном плаще на коленях у взрослого парня? Леголас заметил, как быстро менялось выражение лица девушки, как быстро менялись мысли, он догадывался, что она обдумывает эту ситуацию и понимал ее. Она еще девочка с правильным воспитанием, и думает, что вести себя так - неправильно. Но эльф нисколько не осуждал ее, поскольку все, что здесь произошло, ему очень понравилось, и он бы обязательно это повторил, хотя бы еще раз прижать ее к себе и почувствовать тепло ее тела, вдохнуть через ноздри божественный аромат ее волос, кожи. — Да, пойдем, — сказал эльф и тоже встал на ноги. После этого они молча двинулись в сторону, с которой вчера появились. Гермиона, уходя, переживала, чтобы кольцо не потерялось, поскольку оно не было на шее, как и всей одежды в целом. Она часто спотыкалась и шипела, когда неудачно ступала босыми ногами. Леголас время от времени поглядывал на волшебницу и видел, как той неудобно идти босой, он хотел бы ее понести, но знал, что юная волшебница не позволит этого. Гермиона плелась за парнем где-то уже полчаса, длинный плащ, в который она была завернута, создавал дополнительные неудобства, волшебница уже несколько раз чуть не упала, но, выпрямляясь каждый раз, гордо шла дальше, чтобы не показывать свою проблему. Но один раз она всё же оступилась и, пробив немного ногу, упала. Девушка, поднимаясь и садясь, сразу хотела осмотреть поврежденную ступню. Именно в этот момент к ней бросился Леголас и, ничего не спрашивая, с легкостью подхватил ее на руки, заметив на пятке небольшое пятно крови. — Вы что делаете, поставьте меня на землю! — запротестовала Гермиона и попыталась вырваться из рук принца. Но ненароком сделала так, что плащ сполз и обнажил ногу совсем до самого верха бедра. Юная волшебница ахнула и тут же натянула съехавшую ткань обратно. Леголас наблюдал за девушкой и едва сдерживал улыбку, какая она милая, когда так стесняется обнажённой ноги, отводит стыдливо глаза, а щеки снова покрываются румянцем. Он все думал, сколько же она еще будет его так сильно стесняться. — Ты нас так только задерживаешь, — через минуту сказал он, немного жестче, чем хотелось бы, этим он пытался скрыть истинные его чувства, которые выдали бы его. Гермиона не поняла, почему его настроение так изменилось, еще полчаса назад он был таким нежным, заботливым, а сейчас грубым, хотя он несет ее на руках. — Я не прошу вас нянчиться со мной, — таким же тоном сказала волшебница. Эльфийский принц не удержался и рассмеялся, его очень развеселил тон девушки, она пыталась скопировать его и у нее это неплохо получилось. «Вот девчонка, должна огрызнуться и показать, что способна за себя постоять» — с улыбкой думал о ней принц. — Почему вы смеетесь? — возмущенно спросила Гермиона, нахмурив темные брови. — Кто-то имеет острые зубки, — улыбнулся эльф. Гермиона только закатила глаза, а потом сказала: — Я так понимаю, вы все равно меня не опустите на землю? — Ты права, нет. — И долго вы собираетесь меня нести? — Сколько понадобится. — А вам не трудно? — Когда будет, опущу, — ответил Леголас, хотя на самом деле знал, что не устанет ее нести, поскольку волшебница была совсем легкой, а с его то силой и подавно. Так он нес ее час, а может и больше, Гермиона всегда оглядывалась по сторонам лишь бы не встречаться с глазами эльфа. Леголас наоборот, время от времени посматривал на девчонку, как вдруг вдали, благодаря своему эльфийскому слуху, он услышал знакомые голоса. Там были их друзья и воины с их отрядом. — Мы уже близко, я слышу Гэндальфа, — сказал Леголас. — Так может вы меня уже опустите, а то все не то подумают, — смущенно сказала волшебница. — А тебя волнует, что они подумаю? — с улыбкой спросил эльф. Гермиона на это лишь строго посмотрела на него, но эльфийский принц и так все понял, поэтому после ее взгляда молвил: — Не переживай, когда совсем приблизимся к ним, я опущу тебя. За несколько минут Леголас поставили Гермиону, а еще буквально за минуту перед ними появился Гэндальф, который увидев их, радостно сказал им, одновременно подходя и обнимая волшебницу:  — Ох, как мы рады, что вы живы. Через мгновение из-за кустов и деревьев выскочили хоббиты, за ними Арагорн, Гволин, Нортис и оставшиеся в живых еще где-то девять воинов вместе с Эомером. Гэндальф передал Гермионе свернутую одежду и кольцо, а сам попросил, чтобы Леголас отвел ее одеться, конечно после такого воины все шутками начали напрашиваться вместо эльфа уйти с девушкой и послужить ей «верным хранителем», как они выражались. На что Белый маг одарял их недобрым взглядом. Когда эльфийский принц отвел девушку чуть подальше от других, сам отвернулся и велел той одеваться, Гермиона была возмущена, потому что парень находиться очень близко от нее, хоть и повернутый в противоположную сторону, каким бы он сейчас уже не был, она все равно помнила еще ту ночь в поселении гномов. — Я не хочу, чтобы вы были так близко, — сказав это, она двинулась за густые кусты. Леголас лишь закатил глаза на это, он решил лучше помолчать в ответ. Через несколько минут, волшебница вернулась и вручила ему его плащ, при этом тихо поблагодарив. Эльф взяв его в руки, почувствовал, что он еще теплый, а втянув носом воздух, уловил приятный аромат ее тела, кажется, он мог постоянно вдыхать этот запах. Вскоре все снова двинулись в путь. Гэндальф шел вместе с Гермионой. — Ну что ж, Светлый волшебник, ты спасла нам всем жизнь, — улыбнулся Белый маг девушке. — Да что я, я только делала то, на что толкала меня какая-то внутренняя сила, — ответила Гермиона. — Это твоя внутренняя магия, как я говорил, она проявит себя в нужный момент, что и произошло. Ты искала выход из опасной ситуации, ты всем сердцем желала помочь и магия тебе помогла это осуществить, — пояснил Гэндальф. — Гэндальф, — обратился к старому магу наследник Исилдура, — какой дорогой мы продолжим путь? Поскольку ты знаешь, что через Черные врата мы не пройдем, остаеться только путь через гнилое болото, дорога, которой ишли Фродо и Сэм, я думаю орки еще не знают о ней. — Да, наверное это самый безопасный путь, — что-то обдумывая, молвил Белый Гэндальф. Было решено, все направились путем, который выведет их к гнилому и вонючему болоту. Лесистая местность давно сменилась на каменистую, путникам нужно было пересечь невысокие каменные холмы, спуститься в долину, а там уже до болота рукой подать. По дороге Фродо и Сэм рассказывали Гермионе, чтобы она не пугалась того, что увидет в водах болота. Предупреждали ее, что там лежат древние трупы людей, орков, эльфов, еще со времен великой войны, именно там Исилдур снял Кольцо Всевластия с руки самого Саурона. Еще Гермиона узнала, что все бедствия могли и тогда закончиться, но Исилдур поддался тьме кольца и не уничтожил его. Дальше разговоры завернули в более веселое русло, хоббиты опять начали всех весилить, подшучивая друг над другом или над всеми. Леголас шёл позади всех, когда услышал посторонние звуки, голос и рычание. Он быстро выбежал вперед, все сопровождали его удивленными взглядами, вскочив на камень, эльф смотрел вперед, одновременно вслушиваясь в окружающих мир. — Леголас, что ты слышишь? — встревожено спросил Арагорн. Через несколько секунд эльфийский принц ответил: — Там орки, они на волках движуться сюда, с ними назгул! Их много! — Быстро сворачиваем, и бежим что есть силы, — приказал Гэндальф, тем временем сразу сворачивая с пути. Все сразу бросилась за ним. Гермиона бежала вместе с всеми и в голове у нее пролетела мысль, как это здорово - быть эльфом, чувствовать и слышать то, что для человека кажется даже невозможным, ведь сейчас ей казалось, она бежит от невидимого врага, поскольку она никого не видела. — Они близко, они учуяли нас! — воскликнул Леголас. Действительно, за 15 минут бега, до Гермионы стали доноситься, казалось, пугающие звуки: вой, рык, устрашающие выкрики. Девушка бежала изо всех сил, казалось, надолго ее не хватит, хотя, несколько дней назад она была выносливее. И тут Гермиона поняла, что на неё начало действовать кольцо, Гэндальф говорил, что оно будет утомлять ее. Когда враги догнали их, опять завязался бой, Гермиона, при виде волков из Мордора, ужаснулась, страшнее животных она не встречала. Ее и хоббитов воины заключили в кольцо, защищая от орков. Гермиона снова пыталась придумати хоть что-то, что могло бы им помочь. Но когда появился Назгул на крылатом чудовище, придумать что-либо стало в десятки раз сложнее, ведь черная тварь издала страшный звук, от которого, казалось, взорветься голова и лопнут барабанные перепонки. Здесь на помощь пришел Гэндальф, он создал яркий белый свет из посоха, который сильнее тьмы, этим он прогнал Назгула. Бороться воинам против орков стало куда легче, но их было много и они еще прибывали. Гермионе снова стало легче думать, она мысленно просила свою внутреннюю магию помочь ей. С такими мыслями она почувствавала тепло в своем теле, а потом и в руках. В голове начало крутиться всего два слова, это «адское пламя, адское пламя». После чего, она вышла из укрытия, выставив руки вперед, почему-то она была уверена, что справиться и сумеет совладеть с такой мощной магией. И у нее вышло! Светлая волшебница создала огонь, выходящий из ее рук. — Встаньте все рядом! — крикнула всем девчонка. Конечно, ее почти никто не послушал, но приказу Гэндальфа все повиновались и попытались сбиться в одну кучку. Гермиона тем временем управляла адским пламенем, вскоре оно разрослось и полностью отгородило врагов от них. Пламя пожирало их заживо, поглощая одного за другим. Орки, видя, что не совладают с огнем, бросилась прочь. После побега волков и орков, Гермиона спокойно потушила адское пламя, постепенно делая его слабым, а вскоре оно совсем исчезло. — И что бы мы делали без тебя, — обратился Арагорн к Гермионе. — Спасибо, — молвила девушка, — любой бы так поступил на моём месте. — Поверь, дитя, не любой, — улыбаясь, промолвил Гэндальф. — Гэндальф, а что теперь, ведь путей больше нет, — обреченно обратился к нему Фродо. — Да, я знаю, но есть все-таки еще один путь, о нем орки точно не знают, если б так не сложилось, я и сам бы ни за что туда не отправился с вами, — встревоженно ответил маг, — но поверьте, там кроется гораздо большее зло, чем можно себе представить. — Что может быть страшнее целого войска орков, Назгулов и вонючего болота, — с сарказмом в голосе отозвался Сэм. — Поверь, Сэмуайз Гэмджи, может быть, но другого выхода нет, путь, которым мы пойдем, очень опасен, если нам повезет, то только Светлый маг нам поможет, — ответил Гэндальф. Все сразу взглянули на Гермиону. Девушка растерянно перевела вопросительный взгляд на Белого мага. — В этом темном месте только ты, Гермиона, сможешь распознать свет это или тьма. Гермиона промолчала, но от этой новости она разволновалась, что же будет, если она не сможет распознать тьму в этом месте? Получается, она подведет их? Неужели Гэндальф действительно возлагает на нее такие большие надежды? Белый маг видел растерянность девушки, ее волнение, потому поспешил ее успокоить: — Гермиона, не переживай, — искренне улыбнулся старый маг, — никто от тебя ничего не будет требовать, ты просто будешь подсказывать нам дорогу, если сможешь распознать ее. — Гэндальф, ты все говоришь об этом месте, такое страшное и жуткое, так о каком именно месте ты говоришь? — подал голос молчаливый до сих пор Гимли. — Да, Гэндальф, я хотел тоже это спросить, — сказал Фродо. — Это место называют Лабиринтом тьмы, и не зря, я точно не знаю, что нас там ждет… В последний раз туда входили около пяти тысяч лет назад, — рассказал Гэндальф. — Как ты можешь знать, что там опасно, если туда… ой, туда не ходили уже пять тысяч лет? — спросил Пипин, подняв брови, одновременно стряхивая с головы пыль, попавшую туда, потому что хоббит, задавая вопросы Белому магу, не посмотрел на дорогу и влез головой в куст с цветами. — Много будешь знать, плохо будешь спать, — коротко ответил ему Гэндальф. После этого больше никто ничего не спрашивал, по крайней мере Гермиона не слышала, она шла в компании полуросликов и весело с ними разговаривала. Она им рассказывала об удивительной технике, которую люди придумали в ее мире, об аттракционах для развлечений, о мобильных телефонах, благодаря которым можно связываться с человеком в любой точке мира. Но больше хоббитам понравились самолеты, не птицы, но летают, да еще и переносят людей. — Гермиона, ты рассказывала нам о своей школе магической и о факульте… факут… забыл слово… Там где ты училась, — обратился к Гермионе Мерри. — Факультет, — звонко хохотнула Гермиона, — не обижайся, я не со зла. — Так это же Мерри, это неудивительно, — засмеялся Пипин. Мерри на это дал подзатыльник кудрявой голове Пиппина, на что все розразилися смехом. — Так вот, что я хотел спросить, — сказал Мерри, когда все прекратили смеяться, — а у тебя есть друзья там? Этот вопрос выбил Гермиону из колеи, она не знала, что ответить, конечно у нее есть друзья там, но ей больно о них вспоминать. За ту неделю, что она путешествует с отрядом, волшебница старалась не вспоминать Гарри и Рона, Джинни и Невилла, Симуса и Дина, Полумну и Чо и других учеников, также старалась не вспоминать родителей, она очень скучала по всем, хотя прошел короткий промежуток времени. Возможно, это из-за того, что волшебница переживает за их судьбу, как они сейчас, если бы не война, что вот-вот может начаться, наверное она бы так не переживала. А еще угнетало то, что у нее мало времени для того, чтобы вернуться домой. Хоббиты заметили перемены на лице волшебницы и Мерри поспешил исправить ситуацию: — Конечно, если ты желаешь рассказывать о них. — Все нормально, — улыбнулась волшебница, — у меня там есть друзья, просто я по ним скучаю. И Гермиона коротко рассказала о друзьях, сказав, что она дружит, почти с первого дня школы, с Гарри, Роном и сестрой Рона Джинни. Вскоре все смеялись из-за различных историй, которые рассказывала Гермиона, которые были связаны с уроками в Хогвортсе, а точнее с Симуса Финнигана, вечно умудрявшигося все взорвать. Под вечер все воины и Гермиона остановились у подножия большой и высокой горы. Гэндальф велел искать что-то высеченое на двери. Все бросились ощупывать каменную стену горы, срывая мох и плетенные растения, котрыми обросли камни. Через несколько минут Эомер позвал Гэндальфа к себе, указывая на большие двери, что почти ничем не отличались от горы. Белый маг, подойдя к ним, осветил своим белым посохом, после этого контуры дверей засияли легким голубым светом, на так называемых дверях появились надписи, для Гермионы эти символы и буквы были не знакомы. Также с обеих сторон от дверей на каменной стене также появились надписи, что-то вроде куплетов стихотворения. — А что это за язык? — спросила Гермиона. — Это эльфийский, — ответил Гэндальф, — эльфы запечатали эту дверь, чтобы никто не мог войти сюда. Здесь написано заклинание, как их открыть и страшное предупреждение тому, кто их откроет и войдет в Лабиринт тьмы. Предупреждение о том, что здесь кроется древнее зло, подстерегающее каждого, кто только ступит на их территорию. — Да, Гэндальф, ты точно нас всех подбодрил, — сказал Фродо. На слова хоббита все улыбнулись, а Гэндальф тем временем начал читать заклинание. Буквально, как только он прочитал слова, в стене раздался звук, похожий на гром, после этого двери поддались внутрь, а еще через мгновение просто исчезли. Все удивленно смотрели на такую ​​диковинку, не веря своим глазам. — Ну что же, кто не желает идти с нами, может возвращаться назад, я не знаю, что нас там ждет, поэтому и не могу гарантировать, что все вернутся живы. Но никто даже не шевельнулся, даже и не решался хоть что-то сказать, они решили, что пойдут уже до конца, в независимости, что их ждет в переди. Даже Гермиона, которая уже собралась с духом, решила тоже идти со всеми, во-первых у нее была надежда вернуться домой, когда они достигнут Мордора и найдут портал, во-вторых — в ней жил грифиндорський дух, а это означало, что в ней хватало смелости и храбрости прийти на помощь любому, а в-третьих, как бы то не было, но она не покинет новых друзей, хоббитов и Гэндальфа, Арагорна и Гимли, даже Леголаса, которого недолюбливала, хотя на самом деле он лишь своим взглядом вызывал у нее какое-то тепло по всему телу, дрожь и при нём в большинстве случаев она смущалась. — Что ж… Хорошо, — Гэндальф, обведя всех взглядом, сказал, — тогда заходим, я пойду первым и буду освещать вам путь. После сказанных слов, старый маг первый вошел в дверь, за ним Гимли, Арагорн, хоббиты, Гермиона, которая попыталась поровняться с Гэндальфом, потом Леголас и все остальные. Волшебница, находясь внутри, оглянулась вокруг, благодаря посоху с кристаллом и Гендальфу, она поняла, что они стояли в широком туннеле, конца которого они не видели, поскольку свет дальше не распространялсь. — Что ж, пройдемся немного этим темным туннелем, потом поспим несколько часов, если не будет никакой угрозы, — обратился ко всем Белый маг, но последние слова сказал тише и быстрее для себя, чем другим. Гэндальф первый пошел по туннелю, легко ступая по каменному полу. Все остальные пошли за ним, стараясь не создавать лишнего шума. В этой напряженной обстановке мужчины даже забыли о наблюдение за Гермионой. Только Леголас время от времени возвращался взглядом к волшебнице и, убеждаясь, что та в безопасности, отворачивался. Он понимал, что никак не может выбросить ее из своих мыслей, но не верил, что это может быть любовью, но похоже это было оно. Сначала он думал, что нужно все сделать, чтобы она была его, но немного поразмыслив, эльф пришел к выводу, что юная волшебница скорее ему не простит того дня в гостях у гномов, поэтому теперь нужно делать все так, чтобы еще больше не привязываться к ней, поскольку он точно тогда сойдет с ума, когда поймет, что действительно полюбил, а в ответ не получит взаимности. Все шли молча, только хоббиты о чем-то тихо переговаривались между собой. Тоннель время от времени заворачивался, то в лево, то в право, даже уползал вверх и вниз. Вдруг впереди, когда проход совсем стал узким, Гэндальф остановился, все начали спрашивать у него, какая причина, на что старый маг ответил: — Я не понимаю, здесь тупик, точнее здесь что-то написано на каком-то неизвестном мне языке. — Гэндальф, — удивленно обратился к нему Леголас, подходя ближе, — неужели существует такой язык, который может быть неизвестный для тебя? — Получается, что может, причем я вообще нигде не встречал такой даже на бумаге, — как-то вдумчиво сказал Белый волшебник, его выражение лица говорило, что он сейчас в своей голове ворошит все знакомые и известные языки всех народов Средиземья, — или я уже так постарел, что не могу вспомнить, — почесал он свой подбородок с белой бородой. Все пытались взглянуть на слова, написанные на стене, но каждому они были незнакомы, но когда посмотрела Гермиона, то оторопела: — Я знаю, что это за язык, — шокированно сказала она, все удивленно взглянули на нее, она сразу объяснила, — это заклинание, оно на латинском языке, этот язык из моего мира. — Но как такое может быть? — Не менее шокировано, спросил Фродо, этим озвучив вопрос, вероятно, каждого присутствующего. – Я в начале задумывалась, как такое возможно, что я, попав совсем в иной мир, разговариваю с вами на английском, то есть так этот язык называется в моем мире? — спросила кареглазая волшебница. Все сразу снизили плечами, но Гэндальф ответил: — Просто, Гермиона, до тебя в нашем мире бывал еще один Светлый маг, которого так же выбрала судьба, — все удивленно посмотрели на Белого волшебника, ожидая продолжения, — он был также из твоего мира, с той самой территории, на которой нашли тебя, прибыл в наш мир еще около трех эпох назад, по годам приблезительно — ​​двенадцать тысяч лет назад. Это я все знаю только по рассказам, именно он научил этому языку, который впоследствии стал общим языком для народов Средиземья. Звали его Мерлин, возможно он когда-то научил этому латинскому языку эльфов, которые запечатали этот вход, а возможно, что он и сам это сделал. Поскольку говорят, что он был бессмертным, но потом стал скрытным и появлялся в трудные времена. Это все, что я знаю. — Даже в моем мире знают о Мерлине, как о могущественном волшебнике, — сказала Гермиона, до сих пор находясь потрясенной от услышанного. — Гермиона, ты можешь прочитать заклинание? — спросил Арагорн. — Да, — ответила девушка, после чего получив кивок от Гэндальфа, прочитала на латинском языке слова. Как только она это сделала, двери ярко засветились и исчезли, но за ними не начинался снова темный туннель, а наоборот, появился свет, как в дневное время. Гэндальф, прищуривая глаза, первый вошел сквозь узкий проем, Гермиона сразу за ним. Как только ее глаза, привыкли к свету, она наконец могла рассмотреть местность, где они оказались. Линия бровей сразу взметнулася в гору, а губы немного приоткрылись, все это свидетельствовало о большом удивление увиденного. Они стояли на маленькой поляне, с одной стороны высокая каменная стена, с которой они вышли, но теперь проема там ни было, он исчез, на его месте возникла сплошная стена, а с другой начинались высокие джунгли и занимали все видимое пространство.