Прикосновения

Завернувшись в мягкое пушистое полотенце, я вышел из ванной. И тут же увидел смотрящие на меня алые глаза. От неожиданности я попятился назад, и, наткнувшись на стену, прижался к ней спиной. — Почему ты до сих пор боишься меня? Я же говорил, что ничего тебе не сделаю. Я просто пришёл сказать, что меня не будет пару дней. И всё. — он приблизился ко мне. Так. Спокойно. Спокойно. Он просто скажет и быстро уйдёт. Только зачем подходить так близко и смотреть на меня именно такими глазами? Как тогда, когда он впервые прикоснулся ко мне… Телу стало жарко. — Извини за прошлый раз. Я думал, тебе понравилось. Но если ты не хочешь, это больше не повторится. Близко. Опять слишком близко. Пульс учащается. В ушах стучит. Мне начинает казаться, что мозг изменяет форму, когда он поворачивается к выходу. Но всё ещё не уходит. Не хочу. Я же всё решил: не будет как в прошлый раз. Я не хочу. Я не… я… …хочу. Что же я делаю? И с утра упустил, и вечером? — Нет, стойте! Пожалуйста, не уходите. Я … я хочу ещё. Хочу Ваших прикосновений… — еле слышно взмолился я. Голова совсем не мыслит разумно. И где моя выдержка? Наверное, там же, где и слитая из ванны вода.  — Правда хочешь? И не боишься? — он прижал руки к стене, около которой я стоял.  — Нет, — я смотрел ему прямо в глаза, весь в предвкушении. Положа руки на плечи, он медленно развернул и снял с меня полотенце. Хозяин так близко! Я уже чувствую его дыхание около уха.  — Ты так хорошо пахнешь после принятия ванны, и твоя кожа ещё влажная, — он языком слизнул несколько капелек, упавших с мокрых волос. — Эта вода уже имеет твой запах. Когда его руки снова коснулись меня, ощущения стали сильнее. В тот раз я боялся, в этот — желал. И когда желание осуществилось, я закрыл глаза и прислонил голову к стене, полностью наслаждаясь его прикосновениями. Руки тщательно обследовали каждую клеточку тела. Мне так хотелось большего! Низ живота уже наполнялся жаром и желанием. Когда его рука скользнула по пояснице, я выгнулся, подаваясь вперёд.  — Пожалуйста, в этот раз доведите дело до конца, — робко прошептал я.  — Ты хочешь, чтобы я помог тебе кончить? — руки уже спускались вниз, поглаживали живот.  — Да, — выдохнул я.  — А что, если откажусь? — прикосновения стали едва ощутимыми. Он дразнит меня!  — Прошу Вас…я больше не могу… так хочу… Хозяин убрал руки и опустился на колени передо мной.  — Что Вы делаете? — он игриво посмотрел на меня и приблизил своё лицо к моему члену. — Нет, хозяин, мне… — мягко провёл языком, — …мне хватило бы и Вашей руки… — и взял в рот. Из меня вырвался тихий стон, когда горячие губы и язык стали ласкать плоть. Только не останавливайся. Только не прекращай этого делать. Я хочу сказать. Хочу сказать тебе, как мне хорошо… Так хорошо, …  — …Шики… Купаясь в сладком ощущении, я, незаметно для себя, сполз на пол, с закрытыми от наслаждения глазами. Когда открыл их, увидел перед собой хозяина, смотрящего на меня сверху вниз напряжённым взглядом. — Ты назвал меня по имени, впервые за все эти девять лет. До меня долго доходил смысл его слов. Точно, он же ещё тогда запретил обращаться к нему по имени. — Простите, хозяин. Я… я неосознанно. Больше такое не повторится. — Нет. Почему же? Оно прозвучало с таким наслаждением! Мне понравилось. Я хочу, чтобы ты ещё его произносил в такие моменты. Опираясь на стену, я медленно поднялся на ноги и подошёл к нему. — Почему Вы не хотите взять меня? Сегодня мы зашли дальше. Вам, наверно, тоже хочется получить удовольствие, — мой взгляд скользнул вниз по его телу. — Я уже отвечал тебе на этот вопрос. — Но ведь это не так! Как Вы можете испортить меня? Ваши прикосновения такие мягкие… — я со смирением опустил голову. — Но ведь это только прикосновения, — он вплотную приблизился ко мне, — я люблю делать людям больно, так или иначе. Убивать, лишать близких, отнимать самое дорогое. Сделаю больно и тебе. Сломаю до конца. И подчиню полностью. Разве ты этого хочешь? Посмотри на себя — ты уже сам просишь, чтобы я сделал тебе приятное. Ты становишься зависимым. — Я всегда зависел от Вас и всегда подчинялся. Выполнял всё, что Вы мне приказывали. Разве нет? — я поднял на него глаза. — Внешне — возможно. Но внутри… В тебе есть нечто притягательное. Эта внешняя покорность… Стоит мне надавить сильнее — и эта оболочка разорвётся, выпуская наружу то, что копилось за все эти девять лет. А стоит приласкать — и она станет прочной и гибкой. Податливой. Даже не знаю, чего я хочу от тебя: твоей ненависти, или твоей любви. Может быть, мне удастся получить и то, и другое? — Вы слишком многого желаете. Я уже не чувствую ненависти к Вам, хотя и должен был. — Я могу вновь разжечь в тебе это чувство, — кончиками пальцев он прикоснулся к моему лицу. — Зачем? Я не хочу этого. Не хочу больше ненавидеть. Я уже забыл, как это. Теперь хочу другого, — я повернул голову в сторону, так, чтобы его рука оказалась у моего рта, облизнул языком пальцы и пристально посмотрел в лицо, изучая реакцию. Потом руками скользнул под пиджак и сжал ремень. Хозяин чуть двинулся, и его бедро оказалось у меня между ног. Я сжал его и схватил руку, желая, чтобы влажные пальцы касались меня ещё. Хозяин улыбнулся. Такой улыбки я ещё не видел на его лице. Презрительно-хищная и насмешливая одновременно. — Какой открытый взгляд, Акира. Я смотрю, котёнок очень изголодался. И готов на всё ради еды. Ты даже выглядишь по-другому. Наверное, эта ситуация придаёт тебе смелости. А ты, оказывается, похотливый. Так соблазняешь меня, хотя сам ещё невинный. Как мне это нравится! Но тебе придётся потерпеть. Потому что… Он коснулся шеи и повел рукой вниз по позвоночнику, шепча мне на ухо: — Потому что я хочу увидеть, как вожделение будет распространяться по твоему ещё нетронутому телу. Хочу увидеть, как ты будешь умолять взять себя, хочу увидеть твоё желание познать это новое для тебя ощущение. Хочу увидеть, как ты будешь стремиться почувствовать меня внутри себя. Хочу полностью насладиться твоими муками и только тогда взять тебя, когда ты уже будешь просто изнемогать от похоти и желания. И когда полностью сгоришь в своём собственном огне. Он отстранился, с хищной улыбкой глядя в моё ошарашенное и покрасневшее от его желаний лицо.