Прикосновения

Всю неделю нервы были напряжены до предела. На любой скрип, стук, шорох я реагировал незамедлительно. Когда видел хозяина, просто не мог держать себя в руках. Я не знаю, как это у него получалось, но лишь одним взглядом он заставлял меня трепетать от возбуждения. Я старался меньше проводить с ним времени, старался не думать, не вспоминать, но только сильнее мучился и чувствовал тяготение. Не понимаю, почему меня так влечёт к нему?! А он как всегда: спокоен и вежлив, притягателен и уверен. Я хочу увидеть его, когда он будет не в состоянии контролировать себя. Когда полностью отдастся наслаждению. Когда будет тяжело дышать, когда его сердце будет биться чаще, а тело гореть от желания. Но как мне пробить эту маску отчуждённости? Сегодня за завтраком от лёгкого прикосновения к запястью я чуть не разбил чашку. Его пальцы мягко проскользнули под рукав пиджака и, обхватив руку, приблизили меня к нему. Он продолжил. Проворные пальцы, расстегнув манжеты, начали забираться выше. Тело, не прекращавшее дрожать, затряслось ещё сильнее. Скулы залила краска, и я отвёл глаза. Он усмехнулся. Эта усмешка привела меня в чувство, и я с силой выдернул руки из его цепких пальцев. — В чём дело? Уже боишься собственного возбуждения? — он игриво склонил голову, — мы далеко продвинулись. Ты плохо выглядишь в последнее время. Не спится по ночам? — он растягивал слова. — Я нормально сплю, — непослушными пальцами попытался застегнуть рукава рубашки. И оторвал пуговицу. Он это заметил. — А напряжение с каждым днём возрастает, верно? Чуть чашку не уронил, а теперь пуговицу оторвал, — Шики явно наслаждался своими словами. — А Вы не боитесь, что это оттолкнёт меня, а не приблизит? — я серьёзно посмотрел на него. — Нет, Акира. Кого-то другого — возможно. А тебя — нет. Ты такой, понимаешь? Я уже видел, на что ты способен, чтобы осуществить своё желание. Твои глаза тогда не лгали и сейчас не лгут, хоть ты и пытаешься скрыть свой трепет. Я же сказал — мы уже далеко продвинулись. Для тебя слишком поздно, ты не сможешь подавить в себе это. Подойди ко мне. Я не двинулся. Точнее двинулся, но мысленно и в противоположную сторону. Если я подойду, будет хуже только для меня. А вот почему я не могу уйти? Его глаза… Это они не отпускают меня. — Я сказал — подойди, — всё так же спокойно повторил он. Нет. Я не хочу. Если подойду, то не смогу потом уйти. Мне надоело постоянно чувствовать себя униженным из-за этой слабости. Он встал, резко схватил меня и кинул на диван, прижимая плечи к спинке. Сначала я немного испугался, но страх быстро сменился другим чувством. — Приказы хозяев нужно выполнять с первого раза, Акира. Ты что, забыл, в качестве кого здесь находишься? — он не кричал, но его голос прозвучал угрожающе. А мне уже всё равно. Пусть хоть дом рухнет, если он начнёт кричать. Я хочу слышать этот голос. Почему-то мне стало смешно. Это глупо, но я почувствовал, что меня буквально распирает от смеха. Губы дёрнулись. Дыхание стало прерывистым от сдерживаемого хохота. Так хорошо! Он прищурил глаза и посмотрел на меня. Я тоже, глубоко дыша и улыбаясь. Он чуть нахмурился, удивляясь моему состоянию. Это вызвало новый приступ смеха. Быстрым движением я подскочил на диване, обхватил его голову руками и приник к губам, чувствуя, как от моего порыва мы одновременно падаем. Он быстро скинул меня с себя и прижал к полу. Отличное положение. Я расслабился. Теперь улыбался он. — Котёнок совсем одичал и начал превращаться в дикого кота. Уже набрасываешься на меня? Могу поспорить: ты даже не понял, что сделал. Твои инстинкты полностью начали подавлять разум. Какой похотливый зверёк. Совсем скоро ты будешь рычать от неудовлетворения, — он нагнулся и лизнул меня, всё также прижимая к полу. Я и правда ни о чём не думаю. Может быть, мозг действительно меняет форму, опускается на более низкий уровень и становится звериным? Ноги сами собой обхватили его, прижимая к себе. В глазах я увидел огонь. Он же хочет меня! Ещё немножко усилий и он должен сдаться! Не только же я не могу терпеть… — Ну, скажи это вслух. Я хочу, чтобы твоё желание осознавало не только тело, но и разум. Твоё тело уже давно сдалось, а вот голова ещё нет. Когда ты осознаешь то, чего так сильно хочешь, и произнесёшь это вслух…- фразу закончил тихий смех. Он освободил мои руки и разжал ноги, легко вставая и, как всегда, победно смотря на моё состояние. Меня, наконец, отпустило. Я со стыдом лежал на полу, даже боясь посмотреть на него. — Жалкое зрелище, Акира. Какая это по счёту попытка? Третья, четвёртая? — он откровенно издевался надо мной. — А ты всё никак не можешь добиться своей цели. И никак не можешь научиться выдержке, — я почувствовал лёгкое давление на свой пах. — Похоже, у тебя уже выработался рефлекс. Можешь поласкать себя, а потом принесёшь мне в кабинет несколько книг. Список на столе. И не забудь вымыть руки — книги очень дорогие. *** Ну почему я всегда делаю, а потом думаю? Даже вообразить не мог, что я буду способен на такие поступки. Я всегда старался оценивать свои действия, прежде чем их совершать, а тут… Не могу поверить, что это вышло инстинктивно. Я же человек, а не животное. Но других вариантов нет. Если бы голова думала, тело не позволило бы себе ничего подобного. Чёрт, сколько же это будет продолжаться? Я больше не могу так жить. Я уже сам прошу его об этом, чего же ему ещё нужно? Он изводит меня каждый день. А на слова и просьбы не обращает никакого внимания. И остановить я это действительно не могу. Уже поздно. Я сделаю ещё одну попытку. Если ничего не выйдет — уйду из этого дома. Больше нет сил жить с ним так. Значит, он хочет от меня услышать признание? Точнее, от моей головы. Отлично. Сейчас мозги на месте и я могу мыслить. Вот ночью и поговорим.