Прикосновения

Из-под опущенных век мои только что проснувшиеся глаза осматривают комнату после безумной ночи с ненасытным зверем. Одеяло с покрывалом валяются на полу, пара подушек тоже. Простынь скомкана и лежит кучей в ногах. Одежда вообще оказалась в разных углах спальни (и я долго не мог понять, почему). Я пытаюсь перевернуться на спину, но ничего не выходит. Чуть приподнявшись над постелью, тут же ложусь обратно. Больно, но… это того стоило. На моём лице проскальзывает улыбка. Да, вчера он был очень несдержан. Брал меня до последнего. Видимо, это за те все мои попытки. И ещё я не знал, что хозяин так любит кусаться! Теперь, наверно, всё тело в следах от его зубов. Всё-таки, применив усилия, я медленно встаю с кровати и делаю шаг. Меня тут же хватают за запястье. Причём, сильно. — Куда это ты собрался? Я оборачиваюсь и смотрю на хозяина. Он спокойно лежит на животе, повернув голову в мою сторону. Из-под небрежно падающих на лицо чёрных волос горят два рубиновых глаза. Не мигая. — Я хотел приготовить Вам завтрак, хозяин… — лицо само по себе краснеет от звука его голоса. — Ты же вроде как сказал, что мне больше не слуга? Или тебе так понравилось, что ты передумал? — он всё ещё пристально смотрит. Я промолчал, не зная, что ответить. Мне действительно хочется что-нибудь сделать для него. — Хах, — он усмехнулся, — раз всё осталось по-прежнему, то сегодня у тебя выходной. Иди сюда. — он резко дёргает меня за руку, и я падаю на кровать с болезненным стоном. Его руки тут же опутывают моё несчастное тело, а язык начинает вылизывать шею. — Я позавтракаю тобой. Ты такой вкусный, Акира… такой сладкий… Я хочу ещё, — он поднимает мою ногу и кладёт к себе на пояс, с силой сжимая бедро. Я пытаюсь упереться руками ему в грудь, чтобы отстраниться. — Пожалуйста, хозяин… Вы же вчера почти всю ночь измывались над моим телом. Поберегите его если уж не для меня, то хотя бы для себя… — пока я говорил это специально униженным тоном, руки сами собой перестали отталкивать и обвили шею, прижимая крепче к себе. — Хочешь, чтобы я позаботился о твоём теле? Я это сделаю, — его тон мне совсем не понравился, — где у тебя болит? — Везде… Он мягко прикоснулся губами к следам от укусов на коже и обвёл языком. Значит, так собирается заботиться? Ну ладно. — Начните сверху, хозяин, и двигайтесь вниз, — я игриво посмотрел на него. — Ха-ха! А ты быстро учишься, Акира. Но не думай, что я буду тебя слушать. Это ещё не боль. Считай, что я был осторожен с тобой, — он сел. Осторожен? Боюсь спросить, что было бы со мной, если бы он не был осторожен. Я обхватил его тело и снова уложил на кровать. — Шики, в качестве кого ты теперь будешь держать меня в доме? Слуги, любовника или раба, с которым можешь делать всё, что захочешь? — я дышал ему прямо в лицо. — Последний вариант мне нравится больше всего, — он лизнул мои губы. — Я хочу, чтобы ты перестал относиться ко мне, как к слуге. Если уж на то пошло, я хочу быть твоим любовником. Я хочу быть равным тебе! — мои глаза расширились и я смело смотрел на него. — Ничего себе! А тебе палец в рот не клади — всю руку откусишь. Думаешь, один раз переспал со мной и стал «графом»? И кто же у нас тут добивается положения? Такого условия не было. Ты требуешь слишком многого. И тем более, я привык так жить и не собираюсь обходиться без дворецкого. — Я буду делать то, что делал раньше. Я говорю о твоём отношении ко мне. А не о каком-то там положении, — я нахмурился от того, что он не понял моих слов. — Всё будет зависеть от того, насколько хорошо ты будешь справляться с новой «работой», Акира. Может быть, если мне очень понравится, то… Хотя я не собираюсь отказываться от своих привычек, — он спихнул меня с себя и встал с кровати, повелительно посмотрев сверху вниз. — Так уж и быть. Можешь поваляться до ужина в постели. А вечером мы идём развлекаться. — Что, опять? — простонал я, вытягиваясь на кровати. — Да, — он снова усмехнулся и лукаво посмотрел на меня. — Ты кое о чём забыл, Акира. — О чём? — непонимающе спросил я. — О деньгах, — он замолчал, делая паузу, и игриво смотря на моё лицо. Я густо покраснел, вспомнив о своих словах. Вечно на меня что-то находит, о чём я потом жалею. — Сколько ты хочешь? — он продолжал гнуть эту линию. — Шики, ты же знаешь, что я переспал с тобой не из-за денег, — уткнувшись в кровать, проговорил я. — Любая работа стоит денег и должна быть оплачена, — он открыл ящик стола. — Я не возьму их, — моё лицо погрустнело, — я не… я не такой. — А у меня создалось именно такое впечатление, — он продолжал колко смотреть на меня. — Не издевайся снова. Я сказал это, потому что тебе понравилось. И всё, — я сжал в кулаке простынь и свирепо посмотрел на него. — Какой яростный взгляд. Успокойся, котёнок. Я не собирался тебе платить. Это ты мне должен. — Что? — настроение резко поменялось. — Не что, а за что. Из-за твоей неопытности мне пришлось всё делать самому. И насколько я помню, после первого раза ты был уже не в состоянии что-либо делать, только сладко стонать, потому что я тебе доставлял удовольствие, — горячий взгляд буквально вминал меня в кровать, — но в качестве оплаты я могу принять твоё честное невинное тело и эти потрясающие стоны. Так что, мы в расчёте, — довольный собой, он вышел из спальни. — И зачем вообще надо было затевать этот разговор, если ты уже всё решил и рассчитал? — прошипел я, обращаясь к двери.