Уроки воспитания

Бешенство и злость, пылающие в моей грудной клетке, увеличивались с такими же темпами, с какими я несся от многоэтажки. А это очень быстро. Я сам не знал куда иду, но если я остановлюсь, то точно взорвусь от гнева. Начать все заново? Измениться? Она больная? Я стал отдышаться только когда знакомые с детства дома остались далеко позади. Легкие распирало то ли от беспрерывного бега в течение 20 минут, то ли от злобы, которая кипела в жилах. В тот момент я понял, что бег после плотного ужина – плохая идея. Правый бок кололо и тянуло до такой степени, что невозможно было стоять, не то что бежать или хотя бы идти. Оперевшись ладонями о колени, я достал почти полную пачку сигарет и, нащупав в кармане зажигалку, закурил. Честно говоря, с таким неравномерным дыханием курить было невероятно сложно, но так же невероятно необходимо было сделать это сейчас. Наконец сев на первую попавшуюся поверхность, которая впоследствии оказалась каким-то деревянным ящиком размером со шкаф, видимо оставленным здесь за ненадобностью, я почувствовал облегчение. Колющая боль отступила, как и гнев. Осталось только неопределенное ощущение опустошенности. На старом телефоне высветились цифры 00:28. Мать прислала несколько гневных сообщений, гласящих, чтобы ноги моей в ее доме не было, что я ее главная ошибка в этой жизни, ну, и по классике, что она меня ненавидит. «Меняться ты, значит, хочешь» - подумал я, делая последнюю затяжку и выкидывая бычок. Только после третьей сигареты я понял, что продрог. Капли пота стекали по всему телу, пропитывая одежду. И когда тело потеряло былой жар от физических нагрузок, я почувствовал, что осень здесь. Она не только на улице, она и внутри меня. Оставаться при таком холоде на улице всю ночь было нельзя. Я прокручивал в голове варианты, к кому я бы мог отправиться на ночлег, да и кто мне откроет в такое время. Нет, не так. Кто вообще мне откроет? Понял, что мои шансы не утешительны и имеется только два варианта, если быть точным - ебанутая мамаша со своим новым кавалером или тетка, которая держала у себя меня уже неделю и которой я неплохо так надоел. Выбор был очевиден. На сегодня для меня этого спектакля с идеальной мамочкой и новым добродушным «отцом» достаточно. Все было прекрасно, спасибо, но пора возвращаться в реальность. До квартиры тетки я дошел быстро, иногда переходил на бег, чтобы как-то согреться. И вот я тут. У старых проржавелых дверей с почти отвалившимся значком 153. Сложно стучать по двери ледяными руками, но звонок не работал уже лет 10, поэтому при первом же ударе по руке разошлись колики и внутри неприятно завибрировало. - София Константиновна, пусти меня погреться. Молчание. - Соня, пусти, - проныл я. – Я заберу вещи и уйду. Молчание. - Блять, Соня! – я лупанул со всей силы ногой по двери и тут же она отворилась с характерной для тетки резкостью. - Да что ты хочешь? – проорала она, да так, что гул стоял на весь подъезд. Соня стояла в дверном проеме, одетая в домашние спортивные штаны и растянутую майку. Сверлящий меня взгляд холодных и злобных глаз еще больше заставлял дрожать. «Прямо как у матери». Соня была моложе своей сестры на несколько лет, но если мать более утонченная, то Соня больше в весе и росте и имеет от своего отца густые брови, выраженный крупный нос с горбинкой и стальной характер. - Забрать вещи хочу, - пролепетал я, вжимая голову в плечи. Я ожидал оплеуху или хотя бы подзатыльник, но она просто прошла на кухню. Это значило, что она не против, чтобы я зашел. Я закрыл за собой дверь и скинул кроссовки. Соня сидела на кухне, увлеченно смотрела какое-то шоу и пила чай. Пройдя прямо по коридору, двинулся в зал. За вечер ничего не изменилось. Все тот же ковер с замысловатыми узорами, походящими на цветы, старый потертый диван, тумба с «кубическим» телевизором и, конечно, огромный шкаф советских времен, содержащий в себе всякий хлам типа сервиза, кучи бесполезных бумажек, фотографий. На диване лежали зарядка от телефона, портфель со всяким хламом и майка. Я скинул с себя мокрую байку, скомкал ее и закинул в портфель. Затем натянул майку, сложил все свое в портфель, накинул его на плечо и направился к выходу из квартиры. - Куда собрался? - Соня не отрывалась от телевизора, но от ее голоса создалось такое впечатление, как будто она пилила меня взглядом. - Ну, пойду. Я же сказал, что просто заберу вещи. Соня покосилась на меня и, выдохнув пар от горячего чая, спокойно сказала: - Не дури головы – иди спать. Я удивленно уставился на нее. Моя тетка была в напряженных отношениях с моей матерью. Она тоже не одобряла ее образ жизни, а если учитывать то, что все наследство мои дед с бабкой оставили моей матери, то можно сделать вывод - она ее ненавидела. Я знал, что примерно так же Соня относилась ко мне. Поэтому такой добрый жест с ее стороны к ребенку своей нелюбимой сестры – неожиданность. - Чего смотришь? – она вопросительно махнула головой. - Ничего, - опустив взгляд, кинул я и направился в зал. – Спасибо. Соня промолчала. Я бросился на неудобный скрипучий диван, как будто это была самая комфортная мебель, которую придумало человечество и провалился в глубокий сон. Не знаю, как это произошло, но я проснулся без будильника. Блеклый свет за окном указывал на то, что еще раннее утро. Я прошмыгнул на кухню, захватил печенье, что лежало на столе и начал собираться выходить, как услышал голос за спиной: - Хозяйка квартиры может узнать, что помимо меня здесь еще кто-то живет, и у меня будут проблемы, - сонная тетка стояла, скрестив руки за моей спиной. – Или как-то решай конфликты с матерью, или я позвоню в органы опеки. - Не надо, - я достал сырую байку из портфеля, встряхнул ее и надел поверх майки. – Я больше не приду. На этих словах я захлопнул дверь. На улице медленно светлело, а я размеренным шагом направлялся в сторону школы и размышлял о том, что мне делать дальше. Теперь у меня осталось меньше вариантов. Один. Самый худший вариант. Если раньше я приходил домой и пересекался с матерью от силы раза 2-3 за день, то при нынешних обстоятельствах мне придется участвовать в спектакле двух актеров. А зная свою натуру, я не смогу молчать. И снова будет ее истерика, угрозы, снова придется уходить из дома. Тетка меня не примет. Друзей нет, девушки тоже. Но остаться на улице – это совсем край. Погрузившись в мысли, я не заметил, как оказался возле школы. Занятия должны были начаться только через 40 минут, поэтому я решил отсидеться на первом этаже возле входа в столовую. - Ого, - я поднял глаза и увидел темноволосого парня, державшего в одной руке рюкзак, а во второй стакан с кофе. – Не ожидал тебя увидеть тут в такую рань. Обычно ты опаздываешь. Влад был единственным человеком, который хоть как-то со мной контактировал и каждый раз здоровался. Раньше он общался с так называемыми «крутыми ребятами», но в 9 классе заступился за меня, когда увидел акт избиения на заднем дворе школы, из-за этого малость потерял свой авторитет. Парень отхлебнул горячего кофе и сел рядом со мной, я продолжал втыкать в телефон. - Что ты тут делаешь? До урока еще хер знает сколько. - Рано проснулся, рано пришел, - не отрываясь от телефона пробурчал я. Парень сначала долго смотрел на меня, затем перевел взгляд на дверь и будто погрузился в какой-то свой мир. Мой телефон пикнул. «Звонила Соня. Сказала, что еще одно твое появление у нее дома посреди ночи и она добьется, чтобы тебя забрали». Я обреченно вздохнул и прочитал следующую SMS от матери. «Ты вообще отмороженный? Зачем ты к ней пошел? Ты хочешь в детдом? Если да, я тебя сама туда могу отправить». Еще одно сообщение. «Чтоб сегодня пришел домой. И веди себя нормально». Я снова вздохнул, бросил телефон в портфель и откинул голову назад. Я знал, что про детдом мать не шутит и сделать ей это раз плюнуть. Но я не хотел. Так я хотя бы предоставлен сам себе, а там будут держать как собак в приюте. - Все нормально? – Влад заметил мою унылую мину, и, отпив кофе, развернулся корпусом ко мне, закидывая колено на диван. Действительно, хотелось вылить все, что накопилось. Хотелось рассказать про непутевую мать, про ее выходки, про Александра, его лицемерие и игру в заботливого мужчину, про то, что мне некуда пойти, про то, как я разбит сейчас. Но все, что я смог выдавить лживое «да». - Слушай, - начал Влад, - если у тебя какие-то проблемы, ты можешь мне рассказать. Может я смогу помочь или хотя бы дать совет. Я с болью посмотрел на парня, который так наивно полагал, что мои проблемы легко решаемы. - Пошли, - я встал и направился к лестнице, - до начала 5 минут осталось. Влад вызывал у меня небольшое доверие, хотя способность доверять людям я утерял уже очень давно. Он казался мне хорошим парнем, поэтому не хотелось втягивать его в это дерьмо. Тем более мы не так хорошо общаемся. Мы зашли в класс, где уже находилось большинство моих одноклассников. Многие начали здороваться с парнем, смеяться, я же переместился на свое место – задняя парта возле окна. Кинув портфель возле стенки, сложил руки на столе и опустил на них голову. Я уставился в окно, наблюдая за тем, как люди спешат куда-то, шины машин разрезают поверхность луж и как стаи птиц покидают эти места. Класс затих, все моментально встали. Я игнорировал эту традицию – приветствие учителя подъемом из-за парты. Во-первых, лень, во-вторых, кто он такой. По голосу я понял, что в класс зашла директор. Это такая полноватая женщина с малиновыми волосами, которая очень любит красный цвет. Она всегда говорила с какими-то перепадами в голосе. В один момент она повествует размеренным тоном, а потом меняет тон на какой-то раздражающий писк. И делает это настолько резко, что порой подпрыгиваешь на месте от неожиданности. Так вот, сегодня она говорила только писком, что дико резало слух. Я продолжал наблюдать за движением на улице, как на мое плечо опустилась тяжелая рука. - Молодой человек, вас вгоняет в скуку речь вашего директора? – с заметной усмешкой заявил обладатель руки на моем плече. Я медленно повернул голову в сторону персоны, что потревожила мой покой, и, увидев знакомое нахальное лицо и черные глаза, потерял дар речи. - Действительно, Роман, - женщина недовольно уперлась руками в бока и хмуро посмотрела на меня. Вместе с ней на меня обернулся весь класс, - вы бы хоть встали, когда в класс заходит преподаватель. - П-п-преподаватель? – я резко дернулся и инстинктивно прильнул спиной к стене, как будто прячась от голодного волка. Но этот был намного хуже голодного волка. Он полноценный лев. – Ты? – почти во весь голос произнес я. - Что за невоспитанный юноша! – охнула женщина. - Действительно, - мужчина смотрел на мое шокированное лицо и широко раскрытые зеленые глаза, - но вы не переживайте, Зоя Геннадиевна, - Саша явно ликовал. – Мы это быстро исправим.