Уроки воспитания

Сергей точно знал, что по заповедям Божьим нельзя обижать семью, нужно правильно и достойно воспитывать сына, закладывая в него лучшие мужские качества, а также быть благосклонным к ближнему свою. Но этот смуглый черноглазый бесенок действительно заставлял кровь мужчины вскипать до появления вен на лбу. Он, имея советскую закалку, всегда предполагал, что мужчина – это есть защитник и воин, готовый голыми руками разорвать любого, имеющего хоть какие-то признаки угрозы для спокойствия и благополучия его семьи. Этой угрозой оказался щуплый, неразговорчивый и одинокий мальчишка. Первый ребенок его жены был до ужаса смирным, никогда не улыбался, не взвизгивал от восторга при виде импортных игрушек на прилавках магазина, ничего не спрашивал, а если обращались к нему, всегда отвечал односложно, холодно. Такой чужой и такой дикий. Как только Сергей познакомился с интеллигентной белокурой молодой девушкой, он и представить не мог, что в таком юном возрасте она уже могла иметь подросшего ребенка, но давать заднюю было поздно, ведь спутница уже была беременна, на этот раз его ребенком. До рождения сына мужчина игнорировал Сашу, да и не видел он его толком – Ольга всегда закрывала на замок комнату мальчика, как только ноги мужа переступали через порог, и улыбаясь спешила к любимому, вешаясь на широкую крепкую грудь. Про сына, имеющего неизвестное происхождение, Сергей предпочитал не спрашивать, боялся задеть неприятную для горячо любимой женщины тему, однако уже тогда в душе трудолюбивого и от природы жесткого, но справедливого человека, зародилось чужое и язвящее чувство необоснованной ненависти – ревность. При этом воспитывать он его не пытался, об увлечениях не беспокоился, считал, что взять женщину с чужим ребенком – это уже великое дело и на этом его благородство заканчивалось. Сергей не был плохим мужем. Он несомненно любил свою глупую, как он считал, жену, в будущем так же обожал своего до ужаса похожего на себя младшего сына, в силу возможностей давал им все условия для комфортной жизни, не покладая рук трудился на тракторном заводе, был честным гражданином своей страны и хорошим другом. Как и любой другой мужчина средних лет, не брезговал после тяжелого трудового дня принять на грудь, а ближе вернуться в родной дом и отужинать с семьей в добротной трехкомнатной сталинке – роскошь на то время. Саша, очевидно, в круг тех, кто имеет право делить стол с хозяином семейства, не входил, потому, после того как хмельной мужчина уединялся с матерью в спальне, он проникал на запретную территорию кухни и воровал остатки еды из холодильника. Если везло, то мать оставляла несколько конфет в маленьком фужере на столе. В такие моменты Саша действительно был по-детски счастлив, но это было известно только ему одному. Рождение Виктора стало точкой в спокойной жизни Саши. Неформальные крестины праздновали всем городом – собрались заводчане, соседи, дальняя родня и близкие друзья. Пока Ольга спокойно отмокала в спальне со своим сыном, Сергей праздновал в задорном кругу – пелись песни, звучали звонкие струны гитары, билось стекло. Саша же смиренно сидел в своей маленькой, но уютной комнате. Нельзя отрицать, что мальчику было действительно интересно взглянуть на своего младшего брата – невинный детский мозг фантазировал о том, как они с этим малышом будут вместе ходить в школу, как он научит его лепить красивых снеговиков и покажет свою коллекцию машинок, найденных на детской площадке. Однако страх попасться такому большому количеству людей на глаза препятствовал перейти к действиям. Гомон немного мешал уснуть мальчику, но он не жаловался, ведь ему было хорошо от того, что там, где-то в гостиной, людям весело. Это значит, что когда он увидит своего брата, ему тоже будет весело. Шум стих ближе к часу ночи, в коридоре послышались грузные мужские шаги, отчего Саша приоткрыл слипшиеся глаза, но тут же постарался уснуть снова. Дверная ручка комнаты скользнула несколько раз вниз, издавая неприятный мерзкий скрип. «Наверное перепутал комнаты» - наивно подумал сонный мальчишка. Ручка дернулась еще несколько раз, тогда Саша неспешно подошел к двери и повернул защелку, осторожно выглядывая черными большими глазами в коридор. Неприятно пахнущий мужчина шатающейся походкой ввалился в комнату, ударяя мальчика в грудь. Испуганный Саша попятился назад, падая на пол. - Ты… - невнятно прошипел Сергей, стремительно приближаясь к худощавому тельцу. – Ты! Мелкий ублюдок! У меня родился сын! – мертвая хватка мужчины сдавила воротник мальчика, когда Сергей впился серебристыми глазами в дрожащее испуганное лицо пасынка. – У меня родился сын, а ты кто такой? Ты грязь под моими ногами, тебя не должно было существовать, ты меня понял? Зачем мне держать такое существо в своем доме, а? – мужчин с силой швырнул легкое тело ребенка в стену, отчего тот с болью хрипнул и обмяк на полу. На больших глазах цвета угля появились маленькие бусинки слез, но Саша не издал ни звука. - Тупое дьявольское отродье, - твердая рука оставила багровый след на смуглой мальчишеской щеке. Череда ударов задела руки худощавого мальчишки, который покрасневшими от слез глазами ненавистно вглядывался в холодное лицо неродного отца. – Уродец, ты должен был сдохнуть еще в утробе, чтобы не отравлять нашу жизнь! – мужчина кричал, его голос оставался звоном в ушах. Сквозь слезы Саша заметил мутный силуэт со светлыми волосами. Ольга смиренно стояла, выглядывая из-за косяка дверного проема с маленьким свертком в руках. «Это мой братик» - подумал Саша, еще сильнее сжимаясь от тупой боли во всем теле. Женщина лишь сочувственно опустила глаза и скрылась в темноте коридора. Спустя минуту послышался детский плач, разрывающий перепонки. Саша знал, что мать совсем недавно уложила малыша, потому он не мог так быстро проснуться. Она так его спасла от верной гибели. Или же спасла себя от того, чтобы остаться с двумя детьми на шее, пока единственный кормилец будет отбывать срок в тюрьме за убийство пасынка? Саше было неважно. Сергей сразу же нервно рванул в комнату и начал убаюкивающим голосом лепетать над сыном и женой, оставив Сашу на холодном полу с разбитыми носом и губами, всего в ссадинах и синяках. Поджимая еще ближе колени, мальчик тихо плакал, стараясь скрыть всхлипы, прикусив искалеченную губу. Виктор взрослел, становился все активнее и громче. Он уже умел ходить и пытался писать буквы. Пару раз разрисовывал стены комнат, но его лишь хвалили за мастерство, пока Саша все так же мирно ютился в своей комнате. Но так было только днем. Когда пьяный отчим возвращался с работы, начинался ад. Каждый вечер, когда младший брат засыпал, нетрезвый Сергей осыпал ругательствами Сашу, а конечном счете вовсе выломал замок и все повторилось вновь. Когда Саша отправился в школу, Сергей стал бить иначе – не задевая лица и открытых участков кожи, но он этого легче не стало – сила ударов не уменьшилась, а мать начала вместо белых рубашек покупать черные водолазки, чтобы в школе не было лишних вопросов. Виктор периодически пытался проявлять интерес к старшему брату, показывал ему свои каракули, носил игрушки, но такой контакт быстро пресекал отец. Потому Саша подольше предпочитал оставаться в школе, пока злобная уборщица внушительных размеров не гнала его из библиотеки. Так текли будни несчастного, нежеланного ребенка. В очередной холодный зимний вечер Саша как всегда допоздна задержался в библиотеке – женщина, регистрирующая книги, что-то тихо тараторила по телефону, сумерки за окном сгущались, а хлопья снега толстым слоем покрывали оконные рамы. Неожиданно грузные деревянные двери всегда пустой библиотеки хлопнули, отчего мальчик нервно дернул плечами, но не повернулся. - Нина Викторовна! Я к вам! – звонкий, недавно сломавшийся подростковый голос разрезал тишину, скользящую мимо полок с книгами. Саша дрогнул еще раз, но на этот раз решил слегка взглянуть на незваного посетителя. - Ты что, Женька, в отряд благородства записался, что книги носишь? – невысокий парень лет 15-ти с кипой книг зашагал в сторону стола библиотекарши, которая небрежно бросила телефон в карман. Растрепанные светлые волосы скатились на густые брови парня, что так ярко и радушно улыбался, будто освещая сумрачную комнату. Небрежно помятая рубашка свидетельствовала о том, что парень спешно бежал с этой огромной стопкой книг. Тонкие черты лица напоминали кошачью мордочку – миндалевидные большие глаза голубого цвета с заостренными уголками, тонкий нос с небольшой горбинкой, и слегка потрескавшиеся, и от этого ярко-розовые губы. - Боже упаси, Нина Викторовна! Классный заставил разносить после того, как мы с физкультуры сбежали, - пояснил он. Посетитель ехидно покосился на Сашу и пробормотал: - Я думал, у вас тут усыпальница, а видите, даже посетители есть. - Ох, Женька, - женщина подозвала парня пальцем, чтобы тот ближе наклонился и начала почти шепотом рассказывать: - мальчик этот ходит сюда каждый день, даже в субботу! И всегда сидит до закрытия, представляешь. - Ну любит учиться дите, это ж хорошо! – еще шире улыбнувшись, пролепетал Женя. - Да все не так просто, - раскаянно помотала головой та, - я пару раз видела, как он горло поправляет, там такие синяки… Думаю, может дома бьют. Жалко мальчика, такой спокойный и вежливый всегда… Саша все прекрасно слышал, но смиренно игнорировал диалог двух взрослых особ, старательно вчитываясь в какую-то вовсе неинтересную книгу, пока не заметил, как посетитель уверенным шагом направляется в его сторону. Мальчик неосознанно закатил глаза, ожидая классических расспросов типа «У тебя все дома хорошо?» или «Скажи, с тобой плохо обращаются?» и уже заготовил ответ на такой случай – подрался. Но парень молча подошел, огибая Сашу через спину, и властно опустил ладонь возле книги, ставя ее на стол, а вторую руку себе на бок. Высокий на тот момент для Саши образ склонился прямо над ним, отчего тот неосознанно и удивленно вскинул голову вверх, упираясь черными глазами в подбородок парня. Задумчивые ясные глаза сосредоточенно вглядывались в слова, отраженные на бумаге. Отсюда Саша подумал, что парень очень красивый. Разглядывая образ незнакомца, мальчик вовсе не заметил, как голубые глаза перевели взор от книги к сосредоточенному детскому лицу. - Бу! – задорно вскрикнул незнакомец, делая резкий рывок навстречу вскинутой голове черноглазого мальчика, отчего тот вжался в стул, но глаз от незнакомца не отвел. – Интересную книгу читаешь, - продолжил хриплым голосом светловолосый подросток. - О, на тебя похож, - тонкий палец опустился на маленький рисунок жабы. Такой жест заставил Сашу вернуть голову в исходное положение и взглянуть на небрежный детский рисунок, сделанный синей ручкой каким-то вандалом. Парень тихо захихикал, отходя от мальчика, застывшего в ступоре от дикости такого поведения. Саша пристально проводил улыбчивого парня черными глазами, замечая, как тот с холодным и абсолютно отстраненным лицом бросает киков библиотекарше, та, в свою очередь разочарованно вздыхает, слегка косится на недопонимающего ребенка и зарывается в бумажках. Всю дорогу домой Саша думал об инциденте в библиотеке, об этом странном парне и о его холодном выражении лица перед тем, как тот покинул стены комнаты. Мороз щипал худые щеки, а ноги покрылись колкими мурашками, когда детские пальцы тихо хлопнули дверью, стараясь не тревожить домочадцев. - Вернулся, сукин сын, - хмельной голос томно протянулся со стороны кухни. - Не трогай его, Сережа, - с мольбой прошептала мать, стуча черпаком по дну кастрюли с супом. Саша привидением проплыл мимо входа в кухню, мельком бросая презрительный взгляд на отчима, но тот, к счастью, ничего не заметил. Как бы Саша не пытался, он никак не мог забыть необычного незнакомца из библиотеки, особенно, когда он маячил почти каждую перемену по школьным коридорам в компании одноклассников. Всегда этот загадочный парень улыбался и заставлял улыбаться других, куда бы он не входил, везде появлялся свет. Саша коротал перемены, незаметно преследуя этого удивительного персонажа по школе, будто ведомый какой-то невидимой силой, а когда мальчик не находил его, то сразу тускнел и начинал грустить. - Ты меня преследуешь, малец? – белая голова в шапке неожиданно выскочила прямо перед испуганным лицом мальчика, скромно выглядывавшего из-за угла школы. Ребенок отскочил назад, прижимая книгу к груди и зажмурился, будто избегая голубых глаз. - Н-нет! – заикаясь замотал головой Саша. - А чего тогда по пятам ходишь? – парень скрестил руки на груди, поправляя теплый пуховик. Мальчик испуганно задрожал и приготовился убегать от странного старшеклассника, но тот лишь скромно достал толстую сигарету из кармана и закурил, бережно закрывая покрасневшей от мороза ладонью огонек от спички. - Это же ты тогда в библиотеке сидел? – с прищуром голубые глаза осматривали Сашу, как экзотическую зверюшку. В ответ последовал утвердительный кивок головой. Парень потер холодные ладони и дружелюбно протянул руку к ребенку: - Меня Женя зовут, - сказал парень, выдыхая едкий дым и приятно улыбаясь, - будем дружить. - Дружить?.. - Саша озадаченно рассматривал протянутую навстречу к нему руку, не понимая, что от него хотят. - Ты должен пожать ее, - скидывая окурок в урну, пояснил старший товарищ, затем осторожно взял руку мальчика и приветливо потряс ее. – Вот так. - Саша, - смущенно протянул худой школьник. Мальчик невольно улыбнулся такому жесту, но быстро убрал дурацкую улыбку, после того, как тонкие пальцы парня потрепали черные густые волосы со смехом: - А ты не только хмуриться умеешь, оказывается! Смех новоиспеченного и единственного друга Саши звучал, как нежная мелодия, которую любили крутить в рекламных перерывах на радио, а яркие голубые глаза светились, отражая в себе белый налет снега. Женя постоянно рассказывал какие-то дурацкие истории, а в перерывах курил дешевые сигареты, отчего мальчик чувствовал себя свободнее и иногда позволял себе смеяться. Это был Сашин рай, ведь он впервые чувствовал себя действительно счастливым. Домашние выходки Сергея уже не так сильно тревожили пасынка, ведь он знал, что завтра он снова встретит своего любимого и дорогого друга, завтра он снова будет улыбаться, что еще сильнее подогревало гнев отчима. За считанные месяцы Саша и Евгений стали завсегдатыми друзьями, мальчик даже иногда крутился в компании его друзей, дополняя атмосферу своими неожиданными вбросами уместных и остроумных фраз, от которых все хохотали и подмечали его не по годам развитый интеллект. Больную тему с домашним насилием никто никогда не поднимал – все знали, что происходит, но никто не хотел об этом напоминать в такие теплые моменты. Но все было бы слишком просто, если бы все было так хорошо, верно? Одна нехорошая привычка старшего друга нехорошо аукнулась Александру, когда тот на крыльях счастья вновь вернулся домой. Отчим, как и всегда, попивал пиво, сидя на диване, мать же возилась с младшим братом. Почти незаметно Саша планировал скользнуть в свою комнату и лечь спать, только если бы Сергей был немного пьянее и не чувствовал запахи... - А ну стоять, выродок, - нечетко пробурчал покрупневший за годы хозяин дома. – Чем это от тебя шманит? – принюхался он. Скрипя креслом, мужчина поднялся и вплотную подошел к повзрослевшему ребенку. - Ты курить смеешь, уродец? – громкая пощечина разразила звоном стены комнаты. – Ублюдок! – заорал он, хватая мальчика за волосы и ударяя головой о косяк двери. Сергей не жалел ни лица, ни шеи – он со всей силы ударял хрупкое тело, что отдавалось по комнате тупыми хлопками. Ребенок в соседней комнате заплакал, прямо как в первый раз, но на этот раз ничего не могло остановить чистую ненависть отчима, точно намеревавшегося на этот раз убить. Из последних сил Саша рванул в туалет, оставляя череду темных пятен за собой. Он заперся в маленькой уборной комнате, громко дыша и протирая кровь с лица. Нервные вздохи и всхлипы отразились эхом по комнате, когда мальчик зарыдал и осел на пол, сжимаясь в клубок. Грудь сдавила жуткая боль и главный вопрос: - Что я сделал не так? Когда мать уложила своего буйного мужа в постель, а ребенка в кроватку, она лишь небрежно постучала в дверь в знак того, что Саша может выйти, но он не стал, лишь сильнее сжался и почти в голос зарыдал от боли – не физической, а душевной. Конечно, она видела все эти зверства, видела, как муж спивается, и в некотором роде ей было жалко своего первого сына, но стоит ли рисковать всем: квартирой, стабильной жизнью, мужским плечом и будущим младшего сына из-за ребенка, которого она даже не хотела. Следующий день в школе Саша был под пристальным вниманием всех одноклассников, учителя же делали вид, что ничего не происходит, а так и должно быть. Одна из учительниц протянула ему мазь и быстро удалилась, жалостливо бросив последний взгляд на жалкого и никому ненужного ребенка. Единственное, чего Саша действительно боялся, это то, что его старший товарищ посмеется над ним за то, что он слабак, поэтому не выходил в коридор, а также на большой перемене не пошел за школу, где обычно Женя курил со своими друзьями. Вместо этого мальчик, как и раньше, спрятался в библиотеке под пристальным вниманием женщины. Дверь с нехарактерным стуком распахнулась, когда взволнованный и разъяренный Женя вломился в нее, игнорируя недовольные крики Нины Викторовны. В несколько шагов старший товарищ преодолел расстояние между Сашей и дверью, предварительно окинув комнату голубыми глазами. Саша тут же вжался в стул, стараясь скрыть лицо руками, но парень был сильнее и намного выше, чем раньше, потому ему не составило никакого труда отдернуть слабые кисти мальчика и взять его подбородок. С худых смуглых щек закапали слезы, когда Женя с досадным оскалом начал рассматривать искалеченное лицо. - Не смотри на меня, - дрожащим голосом произнес мальчик, отдергивая лицо. Уже окрепшие руки жени сжались в жилистые кулаки и он, скрипя зубами, схватил мальчишку, вытягивая с вещами из библиотеки. - Куда ты меня ведешь? – закричал Саша, еле поспевая за своим другом. - Веди меня к себе домой, - затребовал тот. – Я его уничтожу. - Нет! – закричал мальчик, срываясь на слезы. – Он и тебя побьет! Не надо! - наконец тонкая рука выскользнула из цепкой хватки. Женя остановился и удивленно осмотрел покрасневшее лицо Саши, сдерживавшего поток слез. Он резко выдохнул и медленно подошел к мальчику, присел на корточки и положил руки на дрожащие худые плечи. - Послушай меня, Саша, - вторил Женя сожалеющим и теплым голосом, - меня никто не побьет, слышишь? И тебя тоже больше никогда никто не побьет. Просто верь мне, хорошо? Мы же друзья. Черные глаза, покрасневшие от слез, еще пару секунд всматривались в теплые и родные голубые, а затем смиренно моргнули в знак согласия. - Вот так, отлично, - Женя в очередной раз потрепал мальчика по голове, они продолжили двигаться в сторону дома. С осторожным скрипом Саша отворил дверь, подозрительно зыркая на настроенного крайне агрессивно товарища. - Вернулся выблядок, - послышалось со стороны спальни. – Если от тебя снова шманит куревом, я тебе лично шею сломаю, - мужчина властно вышел в коридор и оцепенел. – А ты кто такой, черт возьми? – забурчал Сергей. - Карма, дядя, - процедил сквозь зубы Женя, глядя исподлобья на уже не такого грозного, как казалось Саше, мужчину. – Карма. И действительно, рядом с Женей, отчим выглядел пухлым и низким. Хватая за грудки кофты мужчину, Женя выпер его на лестничную площадку и одним движением отбросил в угол, наступая на грудь и склоняясь над удивленным лицом. - Бить ребенка легко, а ты попробуй ударь меня, герой, - первый удар пришелся в правую скулу, отчего пьяница неотесанно замычал и попробовал повалить Женю, но безуспешно. Мать с ужасом выбежала в подъезд, когда ее любимый уже валялся почти без сознания, и ринулась к нему на всех парах в слезах. Женя же, протирая пот, потер окровавленные кулаки и подмигнул мальчику, удивленно наблюдающим за сценой кары своего обидчика. Не сдержав эмоций, Саша ринулся к своему герою и крепко ухватился за пояс, рыдая во всю грудь. - А ты, мамаша, - с одышкой процедил старший товарищ, - если тебе такой уебок важнее ребенка, то нехер рожать. Мамашка, бля, - парень сплюнул на пол. Женщина гневно посмотрела на Женю, затем на сына, и продолжила с трудом тащить в квартиру своего суженого. - Все будет хорошо, пошли, - Женя осторожно потянул за собой плачущего одновременно от счастья и боли Сашу. - С-спасибо, - вытирая с глаз застекленевшие слезы, пробурчал мальчик, все еще прихрамывая на одну ногу.