***
Первыми из глухой непроглядной тьмы появились звуки. —…выходки, несносная девчонка! Я тебе объяснял правила? — сердитый мужской голос донесся до пробуждающегося сознания словно издалека. — Да плевала я на ваши правила! — второй голос, женский, прокатывается по телу горячей волной. — Не могла же я дать ему умереть! — О, ну разумеется! У нас же вечно на первом месте чувства! А о последствиях мы думать не будем, да? — Ой, вот только не надо! Если вы заметили, никакой глобальной катастрофы не случилось, небо на землю не рухнуло и апокалипсис снова откладывается на неопределенное время! — Нет, с тобой невозможно разговаривать! Ты хоть понимаешь, какой это был риск? Ты могла себя угробить, нарушить мировой баланс, создать парадокс, и ради чего? Ради одной бессмысленной жизни? — Это для вас она бессмысленная, ясно? — в женском голосе зазвенел металл. — В том мире осталось лишь два дорогих мне человека, ради которых я готова на все, и Северус один из них, так что можете засунуть свои риски себе… — Лили! Возмущенный возглас резанул по ушам, и Северус открыл глаза. Он лежал на мягкой постели в какой-то неправдоподобно белой комнате. Мягкий рассеянный свет пронизывал воздух, исходя будто сразу отовсюду. А в нескольких шагах от кровати самозабвенно спорили двое — невысокая рыжеволосая девушка и седой как лунь старик с моноклем в глазу. — Что «Лили»? — девушка упрямо скрестила руки на груди. — Я всю жизнь Лили. — Нет, вы только посмотрите на нее! Мало того, что нарушила все возможные правила, так еще и хамит! — патетично воскликнул старик. — Я буду жаловаться Совету! — О, ну давайте! — девушка закатила глаза. — Бегите, жалуйтесь! Только в Совете вас даже слушать никто не будет, потому что у меня все получилось, а победителей не судят! — Это мы еще посмотрим! — сердито сверкнул глазами старик и, махнув полой светлого плаща, исчез из виду. Северус судорожно сглотнул и будто очнулся от какого-то странного оцепенения. — Лили? — едва слышно выдохнул он, все еще не веря своим глазам. Девушка вздрогнула от неожиданности и резко обернулась. Северус ощутил, как у него сжалось сердце. Она выглядела точь-в-точь такой же, какой он видел ее в последний раз. Светлая кожа с чуть заметной россыпью веснушек на носу, миндалевидные зеленые глаза, упрямая линия губ… Казалось, она не постарела ни на день с того рокового Хэллоуина, только взгляд изменился, став более взрослым, глубоким и каким-то… горьким. — Привет, — она улыбнулась слегка растерянно, будто сомневаясь в его реакции на эту встречу, и сделала шаг вперед. — Я умер? — прозвучало несколько нелепо, но ничего другого в голову не пришло. Взгляд Лили стал укоризненным. — Нет, хотя, очевидно, очень этого хотел, — она забавно сморщила нос, и у Северуса закололо кончики пальцев от желания дотронуться до нее, убедиться, что все это не сон и не бред. И не успел он полностью осознать это желание, как внезапно обнаружил себя на ногах, сжимающим ее в объятиях. От неожиданности Северус пошатнулся. — О, аккуратно, — Лили поддержала его, схватив за предплечья. — Но… — Северус оглянулся на постель, в которой лежал еще секунду назад, и внезапно понял, что светлая комната исчезла, а вместо нее появилась уютная гостиная с камином и рождественской елкой в углу. — Как… как это… — Тут надо быть осторожнее с мыслями и желаниями, — Лили хихикнула, посмотрев на его растерянное лицо. — Что? — растерянно переспросил Северус, ощущая легкий цветочный запах, исходящий от ее волос. — Понимаешь, эта реальность нематериальна, — Лили махнула рукой, оглядев гостиную. — Ну, знаешь, как во сне. Поэтому она реагирует на мысли и эмоции, подстраиваясь под них. Ты увидел меня и, наверное, вспомнил то Рождество, которое мы праздновали в доме моих родителей, поэтому мы оказались в этой комнате. — То есть, я сплю? — внутри все похолодело. — Нет. Мы с тобой в другом измерении. Ты помнишь, как оказался здесь? Северус отрицательно покачал головой. — Я помню… я был в Визжащей хижине… я умирал… а потом появилась ты… — Я пришла, потому что поняла, что ты всерьез собрался за Грань, — Лили неожиданно стукнула его ладонью по плечу. — Знал бы ты, чего мне это стоило! Еле-еле нашла червоточину, чуть не распылилась на атомы, проходя через нее, потом противоядие в твоих бесконечных карманах искала, пока нашла, пока заставила тебя выпить… Короче, так получилось, что в момент, когда у меня закончилось время, я держала тебя за руку, поэтому обратно нас утянуло вдвоем… извини. Северус моргнул. — Но я не понимаю… ты же… ты ведь умерла… Лили поморщилась. — Вообще-то технически — нет. — Как это? — Северус опешил. — Темный Лорд… — Твой Лорд — идиот, — фыркнула Лили. — Но именно благодаря тому, что он идиот, мы с Гарри не умерли в тот Хэллоуин.Визжащая хижина
28 сентября 2019 г. в 11:48
2 мая, 1998. Хогсмид. Визжащая хижина.
— Посмотри… на меня… — едва слышный хрип сорвался с немеющих губ непроизвольно.
Северус не хотел просить. Не хотел видеть жалость к себе в таких знакомых и одновременно чужих зеленых глазах. Не хотел смотреть на мальчишку, из-за которого вся его жизнь превратилась в дешевый фарс.
Не хотел.
И все равно смотрел, пытаясь запомнить эти последние секунды. Обмануть разум, заставить его поверить, что испуганные глаза напротив принадлежат вовсе не Поттеру, а той, которую он все это время отчаянно старался в нем не видеть.
Он знал, что осталось совсем недолго. Чувствовал, как жизнь медленно вытекает из него вместе с отравленной кровью. Как холодеют кончики пальцев, как немеют и перестают слушаться губы, как стихает острая пульсирующая боль… Кажется, на несколько секунд он потерял сознание, а когда снова открыл глаза, в хижине уже никого не было.
И к лучшему. Умирать при свидетелях совершенно не хотелось. Жить, впрочем, тоже. Да и какой смысл? Он сделал все, что мог. А даже если и нет — плевать. Плевать, что будет с Волдемортом, с Хогвартсом, с Поттером… Он устал. В конце концов, имеет он право хотя бы умереть по своему усмотрению? Может быть, загробная жизнь — если она вообще существует — окажется чуть лучше этой? Может быть там, за гранью, его ждет что-то… кто-то…
Мысли путались. Тело почти одеревенело и казалось чужим. В ушах отчего-то зашумело. Мерлин, ну почему так долго? Он уже давно готов…
Яркая вспышка, полыхнувшая прямо перед глазами, на мгновение ослепила Северуса. Он слабо дернулся от неожиданности, а затем, с трудом сфокусировав взгляд, различил в светлой пелене очертания человеческой фигуры.
Это и есть смерть? Неужели она действительно является в образе человека? В образе…
Воздух вновь полыхнул ослепительно-белым, и свет вдруг исчез, оставив после себя только легкую резь в глазах. А вот женская фигура наоборот обрела ясные очертания. Высокие сапоги… черный плащ… мгновенный всполох ярко-рыжих волос… и все те же зеленые глаза совсем рядом. Не может быть.
— Ты… — неверящий выдох неожиданно отдается болью где-то в груди.
Какая прекрасная галлюцинация. Веки наливаются свинцовой тяжестью. Теперь действительно можно умирать…
— Эй! — щеки неожиданно касается удивительно горячая рука. — Эй, Северус, смотри на меня! — звонкий голос звучит до дрожи реалистично. Он усилием воли приоткрывает глаза и сталкивается со странно взволнованным взглядом. — Слышишь меня? Не закрывай глаза! — горячие руки начинают лихорадочно шарить по его телу, будто в поисках чего-то, перед глазами плывут темные круги. Внезапно возле губ появляется стеклянный фиал. — Не смей отключаться! Пей! — зеленые глаза сверкают. — Да пей же ты, черт бы тебя побрал!
От нереальности происходящего губы непроизвольно приоткрываются, и в горло течет обжигающая жидкость. Противоядие. То самое, которое он носил с собой весь последний год, но в последний момент решил не использовать.
И вот теперь оно растекается по венам, вступая в реакцию с ядом Нагайны, возвращая его к жизни. Невозможно… Додумать мысль Северус не успел. Измученное тело внезапно охватила ослепляющая боль, и он провалился в темноту.