Blackberries (Ежевика)

Юнги ушел Лицо Чимина падает когда осознание приходит в норму, его сердце захлестывает волна эмоций. Он вдыхает одеколон Юнги, сладкую ежевику, смешанную со свежестью листьев и дерева, вспоминая вчерашние поддразнивания, прикосновения, поцелуи и занятия любовью. Их счастье. Почему он оставил меня? Хорошо поплачя. Чимин вытирает свои глаза, прежде чем они начнут течь еще больше. Он подталкивает себя сесть, потому что последнее, что ему нужно сейчас, это похоронить себя в запахе Юнги. Он переводит свой взгляд на настольные часы. 10:45 Иисус, блядь, Христос. Чимин хватает свой телефон. Смотря на тоже время, и что еще хуже, оно показывает что Чимин пропустил свой будильник. Нет, нет, нет... этого не может быть, Становится трудно дышать. Он задыхается. Его среднесрочный экзамен в Восточно-Азиатских цивилизациях – через 15 минут. Блядь! У него нет времени, чтобы принять душ или даже взять кофе. Его верхняя часть тела липкая от пота, в то время как нижую как будто грузовик збил, из него капает сперма Юнги. Просто супер. Но если он выйдет сейчас, то он сможет успеть на автобус в 10:50. Чимин надевает свои трусы и шорты цвета хаки, собирает все что может придумать своим мозгом, и сует это в рюкзак. Чимин выбегает так быстро, что почти забывает надеть ботинки и запереть квартиру по дороге. Слава Богу. Успел. Он садится в автобус. Чимин успел в лекционный зал за пару минут до начала, тяжело дыша и потея, как прошлой ночью. Зал уже переполнен, и прокторы* раздают экзаменационные работы на проходе. Чимину дают его. Чимин видя что его обычное место спереди уже занято, ищет другое, пока его глаза не падают на прядь черных шелковистых волос. Как будто чувствуя его взгляд, Юнги поворачивает голову. Их глаза встречаются. Взгляд Юнги представляет собой смесь опьянения и угрызения совести. Но в туже секунду он смотрит в сторону и начинает писать. Как будто его тающее сердце снова замерзло, и этот холод пробирает Чимина до костей. Затем Чимин видит, что ряд в котором сидит Юнги полон, и до него доходит что Юнги не спас ему место, что он даже не написал чтобы удостовериться что он доберется до экзамена вовремя. Он ничего не заделал для меня… Чимин находит свободное место, выкладывая вещи он сжимает колени под столом. Он смотрит на экзамен слова и внезапный холод Юнги перемешиваются между собой. Почему сейчас все так? Почему он так ко мне относится? Чимин задыхается от воздуха; его грудь слишком тугая. Обморожение убивает его. Он вытирает глаза. Девушка рядом с ним шепчет: – Ты в порядке? – Чимин кивает. Он игнорирует ее сочувствующий взгляд и глубоко вздыхает. Затем он балансирует между своими бурлящими эмоциями, отчаянно желающими лопнуть. Он достает свой карандаш и начинает писать. ****** Чудесным образом Чимину удается завершить экзамен, сохранив воспоминания о постоянном обучении. Он заканчивает с оставшимися пятью минутами. Юнги заканчивает примерно в то же время. Чимин смотрит на него, когда он идет по проходу к стойке. Юнги не щадит его взглядом. И это разжигает пламя отторжения, его опустошения. Чимин думает о том чтобы подождать Юнги, чтобы поговорить, спросить что случилось, чтобы… увидеть парня; который хотел верить, что Чимин — его ангел. Но теперь он охладел. Как и Юнги, он уходит. ****** Чимин почти спотыкается в своем дискуссионном зале по Восточно-азиатским цивилизациям. Он истощен, ИСТОЩЕН, физически, умственно и эмоционально. Это борьба чтобы, двигаться, думать и обрабатывать. Боль в его сердце слишком велика. Он даже не может произнести « Доброе утро » своей ТА, его желание быть позитивным полностью сводится на нет его подавляющим негативом. Он идет к своему столу, тихое напряжение присутствующее в комнате, соприкасается с его нынешними эмоциями. Чимин приложил голову к рукам на сто. И оцепенел. Когда раздается звонок, Чиммин медленно поднимает голову. Дверь скрипит, и из-за нее появляется Юнги. Он красивый, как всегда, со невозмутимой аурой, и Чимин ненавидит то что его сердце так стучит при виде его. Юнги смотрит на Чимина на долю секунды, а затем отводит взгляд в сторону, страстное тепло сменяется холодом. Юнги садится за стол у стены. Противоположная сторона от Чимина. Чимин дрожа выдыхает, чтобы успокоится, потому что это больно, и он не будет плакать в этом классе из-за факбоя, который заставил чувствовать любовь и комфорт, просто что бы залезть к нему в трусы. Их ТА не осознает что Чтитн находится в нескольких секундах от нервного срыва. Она зовет его к доске, когда все остальные сидят в тишине. Это помогает отвлечься, у Чимина нет времени думать о Юнги. Его инстинкты говорят ему не смотреть, не делать этого черт возьми, но он делает, потому что он хочет видеть черепаховатое лицо Юнги «Почему он такой милый?» он хочет видеть сверкающие глаза Юнги. Юнги отпускает голову, пристально смотря на свой телефон и прокучивает его большим пальцем. Почему, черт возьми, он в классе, если он просто собирается пялится в телефон? И если он так сильно любит свой телефон, то почему, черт возьми, он не может просто написать мне. Их ТА обращается к Чимину по поводу ответа, и он немного остывает, огонь внутри так близок к бушующему. Может быть, Чимин должен был написать первым? Может, ему не следовало уходить? Может, ему следовало попытаться поговорить? Но все ети вопросы можно применить и к Юнги… Это не моя вина. Когда прозвенел последний звонок, Юнги вышел из комнаты первым. Чимин не может остановить слезы. ****** Сегодняшним фильмом ужасов был «Солнцестояние»**, очень тревожный взгляд на культ и ядовитые отношения. Чимин страдает от переживания ( так вот что это было: переживание), а Тэхён, ну… Тэхён это Тэхён. Он не перестанет повторять о том, как все кусочки встали на свои места, как предчувствовал что Аттеступа*** пойдет так, как он и планировал, потому что в прошлом году он посещал уроки истории северных цивилизаций. О том как у медведя может быть так много разнообразных символик, и о том как он не может дождатся чтобы исследовать их все. Может быть даже написать песню о медведе, но он сделает его мирным. Они достигают автобусной остановки стоя напротив квадроцикла. Другие люди стоят без дела, некоторые травмированы Солнцестоянием. Чимин смотрит на небо. Луна доминирует и украшает черную пустоту. Звезды сверкают рядом, пытаясь конкурировать со огнями друг друга. Он думает о сверкавших глазах Юнги и о его лунной улыбке. Чимин рушится. – Чим, что не так? – Тэхён садится рядом с Чимином на каменную скамью. Чимин показывает поддельную улыбку. – Я в порядке, Тэ. Убедись что тебе не будут снятся кошмары. – Тэхён машет рукой пренебрежительно. – Пха. Я буду спать как медведь. Зимний медведь! Так будет называться песня, «Чимин». Мой разум, черт возьми, меня поражает. Но ты знаешь, что Солнцестояние был довольно примитивным. Я ожидал намного хуже. Надеялся. И вообще, это ты должен опасаться ночных кошмаров. Я вижу как ты дрожишь. – – Я и так в нём живу… – Чимин щелкает языком; он не думал что это выйдет наружу. – Что? Почему ты живешь в кошмаре? Вот почему ты сейчас расстроен? Что-то случилось с Юнги? – Чимин сует руки в кардиган и сильнее трясётся. Тэхён протирает руки Чимина, чтобы успокоить его. – Чимин, скажи мне. Я буду здесь для тебя и помогу тебе, чем бы это ни было. – Чимин кусает нижнюю губу, пытаясь приглушить свое тяжелое дыхание. – … Я учился с Юнги во вторник… в моей квартире. Мы оказались в моей кровати и… мы поцеловались… и разбирались… и прошли весь путь… и он ушел, когда я проснулся… – – Чимчим!, – визжит Тэхён с ухмылкой. – Ты смог! Ты действуешь как ханжа, но в действительности ты мотыга! Ты подлый Слизерин! – Чимин хлопает Тэхёна по руке и смотрин на людей, смотрящих на него. – Ты, черт возьми, издеваешься надо мной, Тэхён?! Да, я Слизерин, но нет, я не мотыга! Это был мой первый поцелуй и первый раз, блядцкая ты змея! Я не ожидал, что это случится! Я просто чувствовал что это правильно, хорошо?! – – Лааадно! Тебе не нужно кричать. Но мне все это время было интересно, откуда у тедя засос на шее. Вау, у тебя правда был секс с Юнги. – – Не говори этого слова! – – Секс, Чимин, секс! Не желая слышать слово «секс», ты не станешь снова девственником. Это только будет раздражать. – Чимин смотрит сжимая губы. Автобус прибывает. – Мы закончили с этим разговором. Ты достаточно смутил меня сегодня вечером, – бормочет Чимин. – О нет, нет, нет, МЫ не закончили! Почему Юнги ушел после того, как у вас было «это»? Я сказал «это». От этого ты чувствуешь себя лучше? – Чимин сидит у окна. – Я не знаю почему. С тех пор мы не разговаривали и не переписывались. Он проигнорировал меня на уроке в среду. Он нарочно сидел в совершенно противоположной части класса во время урока и ушел, как только прозвенел звонок. – – Может режим «цуна» включился, потому что он был слишком «дере». – – Иисус, блядь, Христос, ты перестанешь относиться к Юнги так будто он чертовски аниме-персонаж?! Он настоящий живой человек с проблемами людей! – – Хватит на меня кричать! Я не тот кто бросил тебя! И я не отношусь к Юнги как к аниме-персонажу. Я знаю, что ты не выдумал его в своей голове. Быть цундере это просто личностная черта. – – Ну, это чертовски глупая личностная черта. – – Ты должен попытаться поговорить с Юнги. Напиши ему. Если он снова тебя проигнорит, тогда у тебя будет ответ. – Чимин смотрит в окно. Его собственное отражение смотрит назад из-за потолочных ламп. Он выглядит несчастным с тусклой кожей, подавленными глазами и темными кругами. – Но мне страшно… – ****** Чимин смотрит на свой телефон. Его собственное отражение смотрит назад из-за черного экрана. Он вернулся после фильма где-то в 10 вечера, совет Тэхёна бурлил в эго голове, а также тревожность его принятия. Спит ли сейчас Юнги? Нет, не спит. Он должен был уже закончить в PetSmart и будь по дороге к дому, если уже не там. Так что если Чимин напишет, Юнги должен это увидеть. Ежевика не спит. Она качается и улыбается, блаженно и беззаботно. И Чимин должен улыбаться вместе с ней, несмотря на то, как это больно. Почему Юнги не может любить меня так, как ты? Чимин прикусывает губу. Он снова обдумывает лучшие и худшие сценарии, пока не заставляет себя схватить телефон и набрать: «Привет :) Как дела?» Юнги не отвечает. Ну, конечно, нет. Было глупо думать, что он ответит немедленно. Если он даже будет… Чимин открывает Ютуб и просматривает свои подписки. Юнги отвечает. Чимин в шоке. Он перестает дышать на несколько секунд. Он быстро открывает сообщение. «Хорошо. Ты все еще хочешь говорить со мной?» «Конечно!, знаешь это ты тот кто перестал со мной разговаривать.» Юнги не отвечает. «Что я сделал не так?» «Почему ты оставил меня?» «Почему ты трахнул и бросил меня?» Чимин фыркает, вытирает слезы на щеках, ненавидя то, как они падают на экран и размывают его. Он в ярости, настолько, что его руки дрожат так же быстро, как бьется его сердце, и он знает, что должен сдерживаться, но не может, не сейчас. Он должен знать, верны ли его подозрения. Он продолжает: «Ты использовал меня?» «Что?» Отвечает Юнги. «Ты использовал меня, блядь? Я не тупой. Мы оба знаем. Ты заставил меня поверить, что я тебе нравлюсь, и я помог тебе пройти наш экзамен?» «Теперь ты чертовски глуп. Я не использовал тебя, Чимин. Я имел в виду все, что я тебе сказал.» «Тогда почему ты так ко мне относишься?» «Я не хочу иметь с тобой отношения.» Сердце Чимина разбивается на куски. «Ты кусок дерьма.» «Мне жаль.» «Трахни свои извинения! Зачем ты флиртовал со мной, если ты никогда не хотел меня в первую очередь? Ты сказал, что имел в виду все что сказал, но ты не хочешь иметь отношений со мной? Это не имеет никакого смысла, Юнги! Просто скажи, что ты, блядь, использовал меня!» «Я не блядь. Я не использовал тебя. Извини, если мои действия заставили тебя так думать. Ты мне нравишься, Чимин. Это правда. Но я не готов к отношениям. Лучше всего обоим идти дальше.» «До свидания. И хорошей жизни, мудак.» Чимин блокирует номер Юнги. Он бросает свой телефон на стол, укутывается в одеяла и рыдает в них, пока не засыпает.