По краю тумана

По непонятной причине меня знобило. Переодевшись в чёрный свитерок из английского кашемира, на плечах расшитый мелким речным жемчугом, и укороченные до щиколоток облегающие голубые джинсы, я прошла в гостиную, где все трое родителей устроились напротив большого телевизионного экрана и мрачно смотрели очередной выпуск новостей. Родион Романович держал в руке бокал с коньяком, сжимая его с такой силой, словно представлял под своими пальцами горло злейшего врага. Я напряженно застыла в дверях, не решаясь войти, но мама выразительно похлопала по дивану между собой и папой, который с привычным отвращением пил чай с молоком, очень жалея, что это не коньяк или хотя бы не кофе, и улыбнулась. Не успокоенная ее улыбкой, я обвела глазами шикарно обставленную гостиную, уже не удивляясь роскоши, к которой тяготели мои биологические родители, но Романа в обозримом пространстве не обнаружила. "Спит", -одними губами произнесла мама, от которой явно мой ищущий взгляд не укрылся. Вздохнув с облегчением, я шагнула на паркет из ценных пород дерева и приблизилась к родителям, с комфортом устраиваясь на диване между ними. -Выпьешь? -предложил Родион Романович. Я с сомнением на него посмотрела. Откровенно говоря, от алкоголя я бы не отказалась, но не была уверена, что стоит делать это при папе. -Выпьет, -на помощь пришла мама, начисто игнорируя недовольный взгляд бывшего мужа, -даже мне выпить хочется после этого, -она кивнула в сторону плазменной панели, где был поставлен на паузу выпуск новостей. -Родион, мартини с вишней, -распорядилась она, явно будучи в курсе моих предпочтений, а сама потянулась к чаю с лимоном. Кажется, после моей свадьбы мама к шампанскому охладела, и я не могла ее за это судить. Получив бокал мартини, который Тайпан смешал с ловкостью бывалого бармена, я малодушно подумала, что не отказалась бы от чего -нибудь покрепче. "Дайкири" там, или "Лонг Айленд", но в этом вопросе родители явно будут единодушны и от крепкого алкоголя меня оградят. Что ж, не могу их за это осуждать. -Ну и что говорят? -я сделала глоток коктейля, ощущая на языке приятную кислинку вишни, и расслабленно откинулась на спинку дивана. Мама, сменившая топ и узкую юбку на домашний брючный костюм из синего шелка, потянулась за изящной чашкой из костяного фарфора, явно беря смысловую паузу, и я поняла, что с этой стороны мне ответа ждать не стоит. Папа тоже отвел глаза, только поморщился, не желая распространяться на данную тему, и я устремила внимательный и немного жалобный взгляд на Тайпана, зная, что уж он -то мне отказать не сможет. -Вы достали, -с раздражением произнес он, -Таня уже в центре событий, и сейчас уже поздно ее от всего этого ограждать. Чем больше девочка знает... -Тем больше глупостей наделает, -возразил папа. -Куда уж больше -то? -буркнула я и, пресекая дальнейшие разговоры на неприятную тему, нашарила пульт, оживляя плазменную панель и погружаясь в хаос, в который погрузила город своим эпичным выступлением на пресс -конференции. Ольга Юрьевна не ошиблась -журналисты и вся медиа -братия меня действительно любили, поэтому буквально взяли в осаду здание мэрии и прокуратуры, стремясь добраться до правды любой ценой. К ним присоединились жители города, устроившие стихийный митинг с транспарантами. Я в полном шоке читала надписи, даже забыв, что держу в руке бокал с мартини. Новость о том, что мой муж связан с наркотиками, общественность равнодушной не оставила и Платона сейчас, мягко говоря, недолюбливали. "Нет наркотикам!", "Не позволим травить наших детей!", и даже эпичный лозунг "Мэра на мыло!" -застонав, я закрыла глаза, понимая, к каким последствиям привела моя ложь. -Вот давай без этого! -прикрикнула мама. -Раньше надо было думать. И вообще, Таня, общественный резонанс -это единственный способ избавиться от этой семейки. Политики, прости, Лео, твари живучие, и ко дну идут только после подрыва их репутации, иначе никак. А твой муж настолько безупречен, что плюнуть некуда -в этом вопросе у Романовой все схвачено. Конечно, меня больше привлекал вариант слить журналистам факты ее истинной биографии, но кое -кто был решительно против, -она бросила убийственный взгляд на бывшего мужа. -Мы это уже обсудили, -проскрипел папа, -с Ольгой я сам разберусь. Мама сузила глаза, но промолчала. Я же снова перевела свое внимание на экран, где на крыльце мэрии появилась бледная мачеха, окруженная кольцом из грифановской охраны. Папа, тоже заметив данную рокировку, хмыкнул, но комментировать не стал, не мешая мне вникать в происходящие по моей вине события. При виде Ольги Юрьевны журналисты, как голодные собаки, кинулись к ней и притормозили за несколько шагов, когда некоторые охранники выразительно потянулись за пистолетами. Мачеха досадливо поморщилась, зная, что по этой теме ушлые борзописцы тоже пройдутся, но сейчас у нее были проблемы посущественнее. -Ольга, как вы прокомментируете слова вашей падчерицы о том, что ее муж и, как мы все помним, ваш племянник, употребляет тяжелые наркотики? -Татьяна несколько предвзята и критична, -хорошо поставленным голосом произнесла мачеха, -я бы даже сказала, что необъективна. Уверяю, она ошиблась. Это все одно большое недоразумение. Платон не имеет отношения к наркотикам, он их не употребляет и тем более не распространяет. Результаты обыска подтасованы. При всем уважении, мой племянник не идиот, и вряд ли бы стал так подставляться. Наркотики в машине и кабинете! Вы считаете, кокаин, да ещё в таком количестве, хранят на виду? Я вас умоляю! И это возвращает нас к вопросу, что Платона грамотно подставили. Кто мог беспрепятственно проникнуть в кабинет и машину мэра, как не его любимая жена? Мне показалось, что из меня выбили весь воздух. Мама торопливо щелкнула пультом, избавляя меня от дальнейшего развития событий, и отшвырнула его, словно ядовитую змею. -И это все, что тебе следует знать, -произнесла она. Я сделала несколько глотков мартини и натянула на нос ворот свитера, вдыхая запах духов, кашемира и лимонного кондиционера для белья. Горло сжалось в болезненном спазме. Ольга Юрьевна не простила предательства и ответила тем же. -И что теперь делать? -сдавленным голосом спросила я. -Тебе -ничего, -отрезал Родион Романович, -мы сами разберемся. -Разберетесь? -скептично уточнил папа. -Вы уже разобрались! Ещё не хватало, чтобы имя Тани по углам трепали все, кому не лень! -А нефиг было дочь замуж за кого попало выдавать! -возмутилась мама. -Твоя чертова жена развода в жизни бы не допустила, пришлось действовать быстро и жестко! -Ты понимаешь, против кого играть начала? -устало спросил папа. -Грифанов, судя по тому, что я о нем узнал, берегов во времена своей молодости вообще не видел. А сейчас он в высшем эшелоне власти, Соня. Если впишется за Платона и Ольгу, то мы долго не протянем. -Нда? -скептично уточнила мама. -А он не боится, что слетит со своей колокольни в два счета? Мы -то прекрасно знаем, кто он такой и чем раньше промышлял. Не рискнет. Возьмет Ольгу и Платона и по -тихому в Москву свою слиняет, ему проблемы не нужны. -Хотелось бы верить, -не впечатлился папа и я его сомнения полностью разделяла. Мартини кончился до обидного быстро, но от добавки я отказалась. Сослалась на головную боль и, сопровождаемая сочувствующими взглядами, отправилась к себе. Открыв дверь, была неприятно удивлена, обнаружив в своей постели Романа, который расположился в ней с полным комфортом. -Ну класс, -выдала я, раздраженно скрещивая на груди руки, -мне теперь от тебя вообще не отделаться? -До тех пор, пока тебе угрожает опасность, без шансов, -подтвердил мои опасения младший брат Юрия. Я сузила глаза. -Так, давай проясним кое -что. Тот факт, что мы с тобой переспали, не значит ровным счетом ничего, для меня уж точно. Поэтому выметайся отсюда, повторения не будет. Роман молча выслушал мой гневный спич, так же молча поднялся на ноги и в совершеннейшем молчании приблизился ко мне, обхватывая горячими пальцами мою вытянутую в протестующем жесте руку. Еще один шаг и я оказалась буквально притиснута к стене, а Роман, своими действиями ломая мое сопротивление, подцепил черный джемпер, безапелляционно стягивая тонкий кашемир с моего тела. Учитывая, что под ним у меня ничего не было, увиденное Роману явно понравилось. Следующей пала пуговица на моих джинсах и Роман, подхватив меня под бедра, почти до боли вжал спиной в стену, вклиниваясь между моих ног. Понимая, что сопротивление бесполезно, я первая прижалась к его губам, запретив себе испытывать угрызения совести. В конце концов, чувства Романа -не моя проблема, а что еще так хорошо отвлекает от нерадостной действительности, как секс с крайне привлекательным и по уши влюбленным мужчиной? Даже если этот мужчина для тебя ровным счетом ничего не значит.