По краю тумана

Для появления на церемонии похорон я выбрала длинное платье из чёрного бархата, стянутое в талии широкой атласной лентой. Из украшений была лишь серебряная заколка с чёрными камнями, придерживающая на затылке  мои распущенные, тщательно уложенные волнистыми прядями волосы. Помаду я выбрала тоже тёмную, как и лак на ногтях, а глаза спрятала под стёклами солнцезащитных очков -от слез они покраснели и припухли, косметика вряд ли бы замаскировала этот дефект внешности, поэтому я даже не стала и пытаться. -Может, вам лучше кофе? -застегивая на мне платье, осторожно спросила Марина. Я поморщилась, протягивая руку за стаканом минеральной воды, в которой была растворена убойная доза успокоительного. Кофе. Смешно. Мне бы мартини пару бокальчиков, но как альтернатива сойдёт и лекарство. По крайней мере, я держусь на ногах, способна отвечать на простейшие вопросы и не плачу. Ну почти. Очки мои слезящиеся глаза надёжно прячут. Что еще нужно в такой паршивый день, как похороны одного из членов семьи? Судорожно вздохнув, я нервным движением поправила волосы. Я считаю Руслана Романовича своей семьёй. Папа бы рассмеялся, он и Тайпана -то едва терпит. А уж его старший брат у маминого первого мужа точно не в почете. Но мне решительным образом плевать. Теперь Полозов осталось двое -я и Родион Романович. Иван и Ирина, во всяком случае, обладают недостаточным количеством нашей крови. Почему я вообще об этом думаю? Интересно, кто сегодня будет на кладбище? Церемония, конечно, будет закрытой, но не думаю, что мы с Тайпаном будем на ней единственными провожающими. Предаваясь невеселым размышлениям, я позволила Марине накинуть мне на плечи чёрную кожаную куртку и взяла горничную под руку. Не то чтобы Марине хотелось ехать на кладбище, но девушка явно не собиралась оставлять меня в такой день без присмотра, поэтому переоделась в чёрные юбку с блузкой, прихватила клатч с парой заряженных шприцов, на случай, если меня совсем уж накроет, и вымученно мне улыбнулась. Ответив бледным подобием улыбки, я расправила плечи и приготовилась к выходу на улицу. Не стоит забывать, что за периметром клиники кружат папарацци, как голодные пираньи ожидая сенсаций, поэтому для приличия лицо держать я должна. К машине мы спустились в молчании. Чёрный "Мерседес", равно как и открывший нам заднюю дверцу водитель были мне незнакомы, но Марина бодигарду еле заметно кивнула, а значит, этот человек из свиты Тайпана. Мне не о чем волноваться. Всю дорогу до кладбища я молчала. Смотрела в стекло, за которым проносились мокрые деревья, и прокручивала в голове рандеву с младшим братом Юрия. Если Роман не ошибается, а такая вероятность минимальна, то Каймана убили. Кому и зачем это понадобилось? Руслану Романовичу и без того жить оставалось не так много, неужели было сложно подождать? И не приложила ли к данному событию руку Ирина? Хотя нет, исключено. Тайпан явно бы не предоставил ей такой возможности. А значит... Значит, что? Я не знаю. У ворот старого кладбища нас уже ждал микроавтобус с журналистами, но проехать за нами на территорию захоронений им не позволили. Едва "Мерседес" миновал периметр кладбища, как ворота тут же закрыли, явно давая понять, что церемония прощания частная и посторонних на ней не будет. У небольшой белокаменной часовни нас уже ждали. Мама, бледная, с гладко зачесанными волосами, собранными в хвост на затылке, и ярко -красной помадой, была одета в строгий чёрный комбинезон и туфли на шпильках. В руках, которые мелко подрагивали, она держала букет белых лилий, коих я насчитала десять штук. Родион Романович, мрачный и замкнутый, пил коньяк, кажется, не пьянея. Я, испытывая внезапную жажду, схватилась за бутылку минеральной воды, делая пару -тройку жадных глотков. Ледяные пузырьки оцарапали горло, перехватывая дыхание, и как будто стало легче. -Цветы, -пробормотала я, непослушными пальцами закручивая пробку, -мы забыли цветы. -В багажнике, -успокоила меня Марина. -Ну что, готовы? Я посмотрела на неё через чёрные стекла очков. Как можно быть готовой к такому? Мне страшно, больно и плакать хочется. -Конечно, -солгала я. Марина, судя по взгляду, мне не поверила, но первая выбралась из машины и подошла к багажнику, открывая его. Я приняла услужливо протянутую руку Родиона Романовича и тоже покинула кожаный салон, придерживая длинный подол платья. -Девочка моя, как ты? -глядя на меня глазами, покрытыми лопнувшими сосудами, спросил биологический родитель. -Держусь, -натянуто улыбнулась я, до боли вцепившись в его руку. Тайпан кивнул, сжимая мои руки, а я присмотрелась к нему внимательнее и поняла, что пара бессонных ночей у него точно выдалась. Он пьёт средь бела дня, не спит... Кажется, смерть брата ударила по Родиону Романовичу сильнее, чем можно было представить. Кто бы мог подумать? У Тайпана всегда были со старшим братом натянутые отношения. -Милая, привет, -мама подошла, распространяя волну духов, которой отгородилась от внешнего мира, протянула меня к себе и поцеловала в холодную щеку. -Привет, -пробормотала я, оглядываясь, -а где папа? -Его тут не хватало, ага, -скривился Родион Романович. Мама метнула на него откровенно злой взгляд и сжала мои руки. -Леопольду нечего здесь делать. Да и не нужны ему лишние эмоции, согласна? Я кивнула, понимая завуалированный смысл. Церемония прощания касается только нас, Полозов, мы только что патриарха семьи потеряли, папе здесь и впрямь не место. -А Иван? -не спросить я не могла. -Занят, -отрезал Тайпан. Я кивнула, принимая ответ. Что ж, занят так занят. Может, он до сих пор в моем родном городе, решает вопрос с Ириной, а может сам отказался сюда ехать. С Русланом Романовичем у них были не самые лучшие отношения. Да и вся эта история с наследством и Ириной, которая едва меня не убила, выглядит отвратительной. Марина вручила мне букет из десятка алых роз и помогла надеть на голову чёрный шёлковый платок. Мама, вздохнув, набросила на голову капюшон комбинезона, взяла меня за руку и мы отправились в часовню. Гроб, дорогой и лакированный, стоял на специальном возвышении, окутанный неверными отсветами восковых, удушливо пахнущих свечей, и густым запахом ладана. Руслан Романович, казалось, спал. Только кожа выглядела сухой и желтоватой, да черты лица слегка заострились. -Он не крещеный, -пробормотала мама, -отпевания не будет. Нас при таком раскладе и в часовню пускать не хотели, но... -она говорила что -то еще, но я словно оглохла. Просто стояла, смотрела на Руслана Романовича в роскошной домовине, и сжимала розы с такой силой, что чуть не переломала стебли. Осознание того, что Каймана больше нет, обожгло меня изнутри ледяными руками. Ненавижу похороны. Просто ненавижу. Потому что знаю -в этот раз никакой инсценировки, все по-настоящему. Мы провели в душном часовенном помещении около получаса, потом, когда меня начало пошатывать от запахов ладана и воска, Марина и мама решительно вывели меня на улицу и, усадив на капот ближайшей машины, принялись отпаивать водой пополам с успокоительным. Охранники Тайпана вынесли уже закрытый гроб и, погрузив в заранее подогнанный микроавтобус, завели двигатель.  -Мы можем уехать, -предложила мама, -прямо сейчас. -Нет, -с трудом прошептала я, мотнув головой, -я до конца. Мама поцеловала меня в лоб и повела к "Мерседесу". До места захоронения мы доехали минут за десять. Гроб напоследок открывать не стали, Родион Романович в знак прощания похлопал по лакированной крышке и, скривившись, опрокинул в себя очередной бокал коньяка. Мы с мамой погладили тёплое дерево, которое скрывало внутри себя Руслана Романовича, и отошли в сторону, давая негласное разрешение начать финальное действие. -Я буду скучать, -провожая гроб, медленно опускаемый в могилу, пробормотала я сквозь слезы. Мама прижала меня к себе, уткнувшись лицом в мои волосы. Кажется, она стыдилась своих слез. -Я так его любила, -она судорожно вздохнула, -ты представить себе не можешь. -Хватит! -с внезапной злостью произнес Тайпан. -Любила она. Это было сто лет назад. Забудь уже! -он припечатал пустой бокал к асфальту, с хрустом раздавил его ногой в пыль и отвернулся от засыпаемой могилы. -Сдох и сдох. Туда ему и дорога. Давно пора. -Так говоришь, будто его убийцу искать не собираешься, -сузила глаза мама. -Ты права, -оскалился в нетрезвой усмешке Родион Романович, -потому что я не собираюсь, Соня. И хватит об этом, -он отвернулся и направился к ближайшей машине. Мы с мамой постояли у могилы еще пару минут, оставили цветы и, отказавшись от услуг водителя, побрели в сторону выхода с кладбища, ощущая себя хуже некуда.