mornings were made for this / Утро создано именно для этого

Лена была жаворонком. Но не из тех жаворонков, которые любят рано вставать, а из тех, кто, как только прозвенит будильник, тут же откидывает одеяло и спускает ноги с кровати, зная, что предстоит слишком много дел, чтобы тратить время просто лёжа в постели. Теперь всё по-другому, всё изменилось с того вечера, когда Кара робко прижалась поцелуем к её губам и тем самым изменила всё. По правде говоря, жизнь Лютор изменилась ещё в тот момент, когда в неё вошла Кара, но именно это последнее событие изменило некоторые из старых привычек Лены. Например, для неё непривычно то, что теперь, когда срабатывает будильник, ей хочется ещё немного полежать в постели, в тепле и комфорте, обнявшись со своей девушкой. Но, увы, жизнь иногда бывает несправедлива. Сейчас не так уж рано: просыпаться в восемь утра — намного позже, чем её обычный подъём в пять часов, но всё-таки это не особо приятно, тем более, что теперь ей придётся уйти, оставив Кару лежащей в постели. И всё же ей требуется хотя бы мгновение, чтобы насладиться теплом тела позади неё, рукой, обхватившей её талию, запахом шампуня Дэнверс и тем, что она чувствует себя уютно, как дома, в объятиях Кары. Лена никогда раньше так себя не чувствовала. Часы показывают 8:03 — уже слишком много времени, чтобы валяться. Она и так позволила себе достаточно долго расслабляться, наслаждаясь комфортом рядом с Карой. Лена переводит взгляд на фотографию рядом с часами и задерживается ещё на секунду, глядя, как они с Карой радостно улыбаются на снимке, щека Дэнверс прижимается к её щеке, их лица светятся от неподдельного счастья. До встречи с Карой Лена никогда не думала, что сможет найти нечто подобное. Но вот она здесь, и её сердце так переполнено тёплыми чувствами, что кажется, может лопнуть. Лютор пытается очень осторожно выскользнуть из кровати, не желая будить спящую девушку, но ей это не удаётся — её останавливает обхватившая талию рука. — Кара? — тихо произносит Лена, задаваясь вопросом, не является ли это просто рефлекторным движением во сне из-за нежелания её отпускать даже в бессознательном состоянии, что было бы невероятно мило. Дэнверс прячет лицо между лопатками Лены, крепче обнимая её за талию, и Лютор снова пытается встать с кровати. — Не уходи, — бормочет Кара в спину Лене. Ладно, она проснулась, но это всё равно мило. Лена смеётся, решив даже не пытаться сопротивляться этому, и снова расслабляется в объятиях Кары. — Я должна. Кара качает головой, и это движение щекочет спину Лены сквозь тонкую ткань рубашки. — Но я не хочу, чтобы ты уходила. — Я тоже этого не хочу, — говорит Лена. Раньше ей было так легко вставать с постели, но она уж точно не собирается жаловаться на то, что теперь это не так. Лютор разворачивается в объятиях Кары и встречается со светлыми растрёпанными волосами и надутыми губами, которым Лене никогда не удавалось сказать «нет». — Скоро придёт Алекс, а она не должна обнаружить меня здесь. Это ты виновата, что пригласила её на бранч. — Я никогда ни о чём так сильно не жалела. Лена смеётся, Кара пытается сохранить серьёзное лицо, но это плохо получается в её полусонном состоянии. — Если бы ты рассказала ей о нас, мне не приходилось бы уходить всякий раз, когда она приезжает. Это, похоже, заставляет Кару проснуться. — Ты хочешь рассказать ей, что мы встречаемся? — Это лучше, чем прятаться в ванной, когда она приходит, а потом не уходит в течение целых двух часов, — шутит Лютор, пытаясь разрядить обстановку. Это разговор уже был у них раньше, и он немного пугает Лену. — Это было всего один раз. — Или рано вставать с постели, когда мы знаем, что она должна прийти. — Так ты хочешь рассказать ей, чтобы не упускать главное время для объятий? Я знала, что ты любишь обниматься. Лена смеётся. — Конечно, я люблю обниматься. — Она подчёркивает свои слова, положив руку на талию Кары. — Но тебе не кажется, что уже пора? Мы встречаемся уже почти три месяца. — Мне не кажется, что пора, я думаю, что подходящее время настанет, когда мы обе будем готовы. — Ты готова? — спрашивает Лена, заранее зная ответ. Кара была готова кричать об их отношениях с самого начала. Единственное, что помешало ей пойти прямиком к Алекс после их первого поцелуя, это то, что Лена попросила её не делать этого. — Я — да. А ты? Лютор крайне напугана, но всё же больше не хочет скрывать тот факт, что она по уши влюблена в Кару. — Мне кажется, да. — Мы не станем никому рассказывать, пока ты не будешь уверена. Лена — это причина, по которой они до сих пор держат это в секрете, её страх, что никто не одобрит их отношений, что в результате этого она потеряет всех своих друзей и Кару. Но когда Дэнверс так близко и смотрит на неё с такой нежной заботой, положив тёплую руку на её талию, Лютор знает, что она наконец готова. Когда рядом с ней Кара, она может сделать всё что угодно. — Я уверена в тебе. Кара улыбается. — Это я знаю, но ты уверена, что готова рассказать всем об этом? — Да. Я хочу, чтобы все знали. — Правда? Лена придвигается ближе к Каре, преодолевая небольшое пространство между ними, и их ноги переплетаются вместе. — Правда. Каре достаточно лишь слегка наклонить голову, чтобы их губы соприкоснулись. — Я люблю тебя. Лена уже слышала эти слова раньше, слышала много раз, но они по-прежнему проникают ей прямо в сердце и согревают, как никакие другие слова. — Я тоже тебя люблю, — изогнув губы в улыбке, шепчет она. — Перестань улыбаться, — смеётся Кара. — Я пытаюсь тебя поцеловать. — Я улыбаюсь, потому что ты меня целуешь, — замечает Лена, чувствуя себя такой лёгкой, словно парящей. Лютор проверяет, но нет — Дэнверс плотно лежит на матрасе. Однако она уже обнаруживала себя парящей в воздухе, когда целовалась с Карой, удерживаемая сильными руками и тёплым телом. Кара запускает руку под рубашку Лены, отказываясь от поцелуев в пользу того, чтобы просто быть к ней так близко, как только возможно, положив голову под подбородок Лютор. Лена, в свою очередь, тоже обнимает Кару, чтобы прижать её как можно ближе. — Значит ли это, что ты не уйдёшь? — спрашивает Дэнверс в грудь Лены. В голосе Кары звучит такая надежда, что теперь Лютор уже никак не может уйти. — Я останусь. — Даже при том, что скоро придёт Алекс? Лена думает, что рука, сжимающая её рубашку, делает это бессознательно. — Даже при том, что скоро придёт Алекс, — подтверждает Лютор. — Хотя нам уже пора вставать. Я бы предпочла, чтобы она не застала нас в таком виде. — По крайней мере, мы одеты. — Я бы предпочла, чтобы это было не так. — Не смотри на меня так, — говорит Кара, хотя даже не может видеть лицо Лены с того места, где лежит на её груди. — Ко мне скоро придёт Алекс, так что у нас нет времени на то, о чём ты думаешь. — Я вообще ни о чём не думала. Кара, подняв бровь, откидывает голову назад. — Конечно же, нет. — Даже и в мыслях не было. — Лена думала об этом, но она определённо не собиралась действовать в соответствии со своими мыслями, когда их могла прервать Алекс. Это был бы худший способ раскрыть их отношения. — Но мы можем ещё немного пообниматься? — Знаешь что? — спрашивает Кара вместо того, чтобы ответить на вопрос Лены. — Что? — У меня самая красивая девушка на свете. Лена смеётся над внезапным поворотом разговора. — Ты, моя дорогая, такая дурочка. Кара улыбается. — Только для тебя. Сердце Лены тает. — Так что, значит, насчёт объятий ответ «да»? Кара протягивает руку и заправляет выбившуюся прядь волос за ухо Лены. — Для объятий всегда ответ «да». Это даётся нелегко, но в конце концов девушки вылезают из постели, однако не без обещанных объятий и неторопливых поцелуев, пока они лежали вместе. Лена думает, что утренние поцелуи — это то, что ей нравится больше всего. В них просто есть что-то особенное, их нежность, медленный темп, и за ними не стоит никаких других желаний, кроме ощущения близости Кары. — Ты в этом уверена? — спрашивает Кара, когда они одеваются. Дэнверс не позволяет ей переодеться во вчерашнюю рабочую одежду и достаёт свои вещи. Субботнее утро идеально проводить в удобной одежде. Лена не собирается с этим спорить, особенно теперь, когда её одежда пахнет Карой. Она понимает, что сделала правильный выбор, когда видит, как взгляд Кары падает на её тело. — Увидела что-то, что тебе понравилось? — спрашивает Лена, насмешливо изогнув бровь. Кара берёт её за руку и тянет за собой. — Должна признаться, мне определённо нравится видеть тебя в моей одежде. Лена смеётся. — Вот оно как? Кара прижимается быстрым поцелуем к её щеке. — Да. — Она тянет Лену за руку. — А теперь пойдём, иначе Алекс будет ворчать, если к её приходу я хотя бы не начну готовить блинчики. Лютор определённо не хочет, чтобы Алекс была в плохом настроении, когда они скажут ей, что встречаются. Поэтому, как бы ей ни хотелось остаться в спальне, нежась в объятиях Кары, она позволяет своей девушке вести себя за руку на кухню. — Я начну с теста для блинчиков, а ты пока нарежешь фрукты? — спрашивает Дэнверс. Лена кивает и улыбается, когда Кара поднимает их соединённые руки и прижимается поцелуем к тыльной стороне её ладони, после чего отпускает руку своей девушки. Лена тут же ощущает, как ей не хватает этого прикосновения. Это так по-домашнему — готовить вместе с Карой, так здорово перемещаться по её кухне вдвоём. Лена улыбается, когда чувствует прикосновение руки к своей пояснице, и затем Кара приближается к ней и целует в щёку. — Ты сегодня очень ласковая, — замечает Лена. — Ты что, недовольна? — спрашивает Дэнверс. Хотя это не совсем вопрос, поскольку они обе знают, каким будет ответ Лютор. — Конечно нет, — говорит Лена, обхватив ладонью щёку Кары, чтобы повернуть её голову и вместо этого поцеловать в губы. В губы, которые на вкус как шоколад. — Перестань таскать шоколад, — смеётся Лена, отстраняясь. Лютор не замечает, как рука Дэнверс скользит по разделочной доске перед ней, и осознаёт, что сделала Кара, только когда та кладёт в рот клубнику и с улыбкой жуёт её. Это невероятно мило, и Лена внезапно обнаруживает, что хочет попробовать вкус клубники во рту Кары, когда та проглатывает ягоду. Дэнверс, должно быть, чувствует это намерение, так как её взгляд опускается к губам Лены, но она тут же отступает, расширив глаза, прежде чем Лютор успевает поддаться импульсу. — Алекс уже здесь. Лена замирает и переводит взгляд на дверь, внезапно испугавшись того, что сейчас произойдёт. — Расслабься, — говорит Кара, положив тёплую ладонь на её щёку. — Нам не обязательно это делать, если ты не хочешь. — Я хочу, — говорит Лена, наклоняясь к прикосновению Кары и тут же успокаивая себя. Ей доводилось находиться в местах, полных ненавидящих её людей, с целыми толпами, настроенными враждебно. И она всегда отстаивала свои позиции, не поддаваясь страху, а подавляя его. Если она смогла пережить это, то сможет пережить и разговор с Алекс. Но почему-то ей кажется, что Алекс всё же страшнее. — Может, ты сама ей скажешь? — спрашивает Лютор, не сводя глаз с двери. — Конечно. — Кара опускает ладонь и берёт Лену за руку, сплетая их пальцы вместе. Лена крепко сжимает их соединённые руки. — Давай сделаем это. Как только эти слова слетают с её губ, раздаётся стук в дверь. Кара в последний раз быстро целует Лену в щёку, после чего направляется к двери. Лютор смотрит, как её девушка открывает дверь, как сёстры обнимаются. Алекс проходит уже половину комнаты, когда поднимает взгляд и видит, что на кухне стоит гостья. — Лена? Лютор внезапно чувствует себя неловко и просто стоит, глядя на старшую Дэнверс. Похоже, она вторглась на поздний завтрак к сёстрам. Потому что неожиданно она ощущает себя именно так. Однако не из-за того, как смотрит на неё Алекс — на лице той лишь недоумение, без какого-либо гнева или раздражения. Лена, кажется, потеряла дар речи, и у Кары, по-видимому, тоже нет слов. К счастью, Алекс снова заговаривает. — Ты сегодня рано здесь. Вчера был вечер кино? — спрашивает она, и Лена невольно раскрывает рот. Лютор смотрит на другой конец комнаты и видит, что Кара выглядит точно так же. Почему ни одна из них не подумала об этом заранее? Тогда Каре не пришлось бы придумывать что-нибудь вроде того, что у неё сломан водопровод, чтобы Алекс не нашла Лену, прячущуюся в ванной, как это было в прошлый раз, когда старшая Дэнверс прервала их совместное утро. Лена чуть не говорит «да», уже готовая просто согласиться с этим, потому что это легче, чем взять и сказать правду. Однако она хочет сказать правду, хочет, чтобы Алекс узнала об их отношениях. Лютор знает, что Кара терпеть не может скрывать что-либо от своей сестры, и Лене тоже не нравится ложь. Алекс — хороший друг, и она хочет, чтобы та знала правду. — Вообще-то… — говорит Кара, пересекая комнату и снова подходя к Лене. Младшая Дэнверс касается её пальцев там, где их руки скрыты от посторонних глаз за кухонной стойкой, и Лена чувствует, что снова обретает способность дышать. — Есть кое-что… — Кара делает паузу. — Ничего, если Лена присоединится к нам на бранч? — Конечно, — Алекс улыбается, даже при том, что её взгляд кажется немного подозрительным, когда она переводит его с одной девушки на другую. Она ясно видит, что в их поведении присутствует что-то странное. — Хорошо, — говорит Кара, на этот раз сплетая их пальцы вместе. Лена не уверена, видит ли сейчас Алекс их соединённые руки или нет. — Потому что я на самом деле хочу, чтобы моя сестра и моя девушка провели некоторое время вместе. Глаза Алекс округляются. — Девушка? Лена решает не упоминать о том, что они уже давно проводят время вместе, что они до этого всю ночь были вдвоём. В любом случае она сейчас слишком занята попыткой оценить реакцию Алекс, чтобы думать об этом. Кара кивает. — Мы с Леной уже некоторое время встречаемся и наконец готовы рассказать всем об этом. И хотели сначала сказать об этом тебе. Лена знает, что если бы обстоятельства этим утром сложились иначе, если бы Алекс не пришла на завтрак, и они решили рассказать всем, что встречаются, как-то по-другому, сестра Кары всё равно была бы первым человеком, которому они сказали. — Спасибо, что сказали мне, — улыбается Алекс. — То есть я знала, что это неизбежно, учитывая, как много Кара говорила и говорила о том, какая ты, Лена, замечательная и красивая. И невозможно не заметить взгляды, которыми вы обмениваетесь. Но я не была уверена, что вы обе уже осознали свои чувства. Я рада, что вы это наконец сделали, рада за вас обеих. У Кары падает челюсть. — Так ты знала? — Я знала, что ты влюбилась в Лену с первого дня. Знала, что Лена чувствовала то же самое. Так что это был лишь вопрос времени, когда вы начнёте встречаться. Я не знала только, что вы наконец-то вместе. — Ты не сердишься? Алекс нахмуривается. — С чего бы мне сердиться? Я никогда не видела тебя такой счастливой, — говорит она Каре, затем поворачивается к Лене. — И тебя тоже. И после всего, что вам обеим довелось пережить, вы заслуживаете этого, заслуживаете быть счастливыми и любимыми. К тому же вы помогли мне выиграть пятьдесят долларов, так что спасибо вам. Мэгги будет в бешенстве. — Вы делали на нас ставки? — спрашивает Лена, и это её первые слова с того момента, как приехала Алекс. Но, сказать по правде, она совсем не удивлена. Алекс с виноватым видом отводит взгляд. — Нет. Кара поворачивается к Лене. — Вот за это, я думаю, мы не должны давать ей блинчики. — Это несправедливо! — восклицает Алекс, и Лена смеётся с облегчением — она совсем не так представляла себе этот разговор. — Очень даже справедливо, — говорит Кара, но все они знают, что она не собирается отказывать сестре в еде, особенно тогда, когда она намеренно приготовила много и вполне достаточно для себя самой. Алекс подходит к ним обеим, ставит на стол бутылку кленового сиропа (Лена знает, что она использовала бы его в качестве козыря для получения блинчиков, если бы ей пришлось), после чего Лютор оказывается обхваченнной её рукой. Другая рука Алекс обнимает Кару, сжимая их обеих в довольно неловком объятии, которое Лена ни на что бы не променяла. — Спасибо, — говорит Алекс, обращаясь конкретно к Лене, когда та отстраняется. — За что? — спрашивает Лютор. — За то, что ты любишь Кару, за то, что делаешь её такой счастливой. Я знаю, что ты будешь обращаться с ней, как она того заслуживает. Если же ты этого не сделаешь, тебе придётся отвечать передо мной. — Эй! Не угрожай моей девушке! — восклицает Кара, и Лена краснеет. Хотя этого следовало ожидать от столь оберегающей старшей сестры Кары. Однако чего Лена не ожидает, так это следующих слов Алекс. — И ты, — Алекс показывает пальцем на Кару. — Тебе лучше не обижать Лену, не то пожалеешь. Лютор не успевает моргнуть, как Кара уже крепко обнимает сестру. — Обещаю, что не сделаю ей больно, — слышит Лена голос Кары, уткнувшейся в плечо Алекс. — Спасибо тебе. — Кара, — смеётся старшая Дэнверс. — Ты слишком крепко обнимаешься. — Точно, извини, — говорит Кара, отпуская её с застенчивым видом, но по-прежнему улыбаясь. — Итак, еда? — спрашивает младшая Дэнверс, снова беря Лену за руку. В этот раз Алекс определённо замечает это и улыбается. — Значит, мне можно немного блинчиков? — спрашивает она. — Да, но только потому, что я не хочу выгонять тебя после того, как ты была такой милой по отношению к Лене, и я слишком голодная, чтобы ждать, пока ты уйдёшь. — Я рада, что ты позволишь мне есть именно по этой причине, а не потому, что любишь меня, — замечает Алекс. Кара показывает язык, и Лена смеётся, тогда как старшая Дэнверс бросает в сестру кухонное полотенце. Лена не знает, почему она так нервничала и боялась рассказать Алекс о своих отношениях с её сестрой. Теперь-то она знает, что если кто-то из их друзей отнесётся плохо к тому, что они встречаются, Алекс будет на её стороне. — Пойдём, Лена, — говорит Алекс, дёргая Лютор за руку, чтобы вытащить её из кухни. — Поскольку Кара ведёт себя как ребёнок, она может закончить стряпню одна, пока мы будем навёрстывать упущенное. — Лена решает не возражать по поводу того, что «вести себя как ребёнок» — не самое подходящее описание для того, кто собирается готовить им завтрак, и всё же позволяет отвести себя в комнату, даже при надутых губах Кары. Лютор полагает, что Кара, возможно, использовала суперскорость и тепловое зрение, потому что еда оказывается готовой и накрытой на стол быстрее, чем Лена считает возможным. Впрочем, хоть она не собирается жаловаться, но несмотря на то, что она искренне наслаждалась беседой с Алекс, ей не хватало Кары то короткое время, что они были врозь. — Ты — подкаблучница, — бормочет Алекс, когда они встают. Лена понимает, что её подловили, когда она смотрела через всю комнату на Кару. Она прикусывает губу, нет смысла отрицать это. — Да, это так. — И я тоже, — кричит Кара из кухни. — Не подслушивай чужие разговоры, — осаждает сестру Алекс, когда они направляются к столу. — Тогда не разговаривайте так громко, — парирует Кара, пока они садятся. Стол, ломящийся от еды, впечатляет. Лена знает, что иногда её девушка ничего не может поделать со своим суперслухом, не в силах полностью его заблокировать. Лена с удовольствием наблюдает за взаимодействием между сёстрами, чувствуя себя счастливой, что может присутствовать в такой момент, счастливой от того, что она желанна в этой семье. Кара удивляет её, повернувшись к ней после того, как они занимают свои места. — Я такая подкаблучница. — Серьёзно? — смеётся Лена. — Да, — подтверждает Кара, наклоняясь и прижимаясь губами к губам Лены. — Это отвратительно, — слышит Лютор бормотание Алекс, но позволяет себе немного задержаться на губах Кары, в ощущении её тепла. Кара улыбается ей, когда отстраняется. Её глаза блестят, и вся она выглядит такой счастливой, что Лена думает, что если бы у неё были суперсилы Кары, то она бы сейчас парила в воздухе от этого зрелища. Лена чувствует, как колено Кары касается её под столом — это прикосновение тёплое и успокаивающее, после чего девушки поворачиваются, чтобы начать завтрак. Алекс больше не комментирует поцелуй, и лёгкая улыбка, играющая на её губах, даёт Лене понять, что она на самом деле не возражает, что Лютор встречается с её сестрой. Лена определённо могла бы привыкнуть к таким утренним посиделкам (она ведь уже привыкла просыпаться с Карой), хотя иногда ей это и кажется невероятным. Смеяться, когда Алекс отпускает очередную шутку, морщиться, когда Кара засовывает в рот слишком много еды и часть её выпадает (что она втайне находит милым), улыбаться, когда Кара прижимается под столом к её ноге, и улыбаться ещё шире, когда Кара целует её в щёку, даже если губы девушки немного липкие. Это семья, о которой Лена всегда мечтала, и она не могла бы быть счастливее.