Няньки

Они оббегали всю деревню. Обыскали ее вдоль и поперек, но ни одного следа пропавшей Юми так и не обнаружили. Она как сквозь землю провалилась. — Ну и где теперь ее искать? Черт, Наруто, куда ты вообще смотрел? Неджи был в ярости и уже не сдерживал свой гнев: кричал на всю улицу, не замечая оглядывающихся в их сторону прохожих. Плевать на них, когда нервы сдают от одного осознания положения, в котором они оказались. Цунаде, наверняка, впечатает их лица рядом с лицами Хокаге, если узнает об этом. Родители Юми навсегда возненавидят этих двоих за то, что случилось с их дочерью, а затем Пятая занесет их в список тех, кому навсегда запрещены выполнения любых заданий. Неджи перестанет быть джонином, а Наруто навсегда распрощается с мечтой стать Хокаге. Хуже и быть не может. Приглядывать за ребенком, вообще, дело очень ответственное и непредсказуемое, это все равно что сунуть руку в пасть крокодила - на мгновение отвернешься и все… а они умудрились так лохануться. А ведь все так хорошо начиналось. — Да говорю же: она была все время рядом. Шла прямо за мной. Я на секунду отпустил ее руку, когда тебя увидел, а потом она куда-то пропала. Я не знаю, как так вышло, даттебае. — Хочешь сказать, ей в голову что-то стукнуло и она сама куда-то ушла? — Откуда я знаю, что в голове у четырехлетнего ребенка? — Да потому что ты сам, как четырехлетний ребенок! Порою поступки Наруто действительно смахивали на поступки малого дитя. Но до сего момента Неджи не обращал на них должного внимание. Ну, дурачится, ну, шутит - пускай, пока от этого нет вреда и проблем. Но на этот раз, черт возьми, ни капельки не смешно. Они потеряли Юми. Это, по крайней мере, недопустимо. Потому что они не просто няньки, но еще и шиноби, а провалить свою миссию для ниндзя  - это ровно то же, что сдаться или предать лучшего друга - это стыд и позор, одним словом. Бродили они, без преувеличения, целый день. Скитались по улицам и спрашивали всех, кто попадался на их пути: не видели ли они маленькую девочку. Но все напрасно. Никто из прохожих не мог дать им положительный ответ. А те, кто утверждали, что видели ее, не знали даже, куда она направилась. Солнце стремительно опускалось, прячась за тонкой полосой бесконечного горизонта. День близился к ночи, и сумерки упали темным покрывалом на Коноху. А они, измотанные собственными укорами совести, так и не нашли ее. — Я сдаюсь! — устало выдавил Неджи, когда они, совсем отчаявшись, шли домой в пустом переулке. — Мы везде искали и у всех спрашивали. Куда она, твою мать, могла деться? Наруто виновато глядел себе под ноги, так ничего и не ответив. Он брел за Хьюгой, осознавая масштаб возможных последствий, которые может повлечь за собой его халатность, и люто карал себя за это. Как же он мог так просто упустить Юми из виду? Как мог позволить себе ее потерять? Ведь она тоже стала для него близким человеком всего за эти пару дней. Он привязался к ней, и ее потеря была для него, как удар ниже пояса. Домой они пришли с неохотой, остановились в дверях и долго молчали, вслушиваясь в тишину. Неджи не смог выдержать этого молчания, и в безысходности поплелся в спальню, но застыл в дверном проеме. — Ты чего? — спросил Наруто, заметив недоумение Хьюги. Тот словно призрака увидел. Из комнаты сию же секунду донесся детский, писклявый голос: — Вы, наконец-то, вернулись? Где вы так долго были? От шока Хьюга потерял дар речи. Опомниться он смог, лишь когда рука Узумаки легла на его плечо. — Юми? — Наруто был так же ошарашен. — Как ты?.. Когда ты?.. На лице девочки отразилось удивление. — Почему ты ушла, ничего не сказав? — хрипловато подал голос Неджи. Все это просто выбивало воздух из его легких. Дурдом. Они, значит, тут бегали кругами по Конохе, люди смотрели на них, как на больных на всю голову, а она все это время сидела здесь?! — "Почему"? Ну вы же ругались с котиком, и я пошла домой, чтобы вам не мешать. «Мать моя Орочимару!» — подумали они, ощутив укол собственного невежества. Это крах, просто идиотизм, если быть точнее. Они чуть с ума не сошли, разыскивая ребенка, которого сами же спугнули. От такого постижения Неджи пробило на смех, который начался судорожными смешками, а закончился неудержимым хохотом. Это больше было похоже на смех безумца. Наруто даже испугался. — Неджи… — Все нормально, просто… это так глупо. — когда он успокоился, его глаза заблестели. — Все-таки я дурак похлеще тебя. — Не правда! Это я не уследил за Юми. Так что, это только моя вина. — Прекращай уже! Ты не можешь всегда переваливать всю ответственность только на себе. Если бы я не начал кричать, этого бы не случилось. Так что по большей части вина лежит на мне. — Но и я тоже виноват. Значит… мы просто оба дураки. Наруто расплылся в улыбке, при виде которой Неджи забыл, как дышать. Его все еще трогала: его усмешка, его слова, его действия. Как можно быть таким… Наруто? — А про меня вы не забыли, котики? Я, вообще-то, целый день сидела здесь одна и еще ничего не кушала. — Точно, я же продукты купил. — воскликнул Узумаки, вспоминая о стоящем в коридоре пакете с покупками. — Только, я готовить не умею. — Ничего страшного, — хмыкнул Хьюга, — я умею! * * * Готовить Неджи и вправду умел. Он весьма профессионально управлялся с ножом, нарезая и измельчая овощи, мясо и зелень. Наруто стоял рядом и завороженно наблюдал за тем, как его руки плавно справлялись с процессами, с какой-то необычной легкостью и нежностью обращаясь с продуктами, будто они имели чувства и он не хотел причинить им боль. Или так казалось только ему. Но эти движения: ласковые, но уверенные. Так же Хьюга прикасался к нему. С робостью и застенчивостью, но зная, что делает. — Почему ты так смотришь на меня? Неджи уже минут пять пытался понять, почему Наруто смотрел на него, будто собирался съесть. — А что? — Да нет, ничего. Просто у тебя глаза, как у хищного орла. Предупреждаю, если собираешься что-то схватить и съесть раньше времени, то оставь эту идею, от греха подальше. Пока я не приготовлю ужин, даже не смей! Наруто не слушал его. Вмиг оказался позади Неджи и тихо выдохнул ему в ухо: — А может я тебя съесть хочу. По спине Хьюги помчались стаи мелких мурашек. Щеки покраснели, но на лице все так же оставалось спокойное выражение. Он так и продолжил резать овощи, словно не замечая теплых рук Наруто, нагло забравшихся под подол его рубашки. Шершавые губы соприкоснулись с атласной кожей шеи, чуть царапая ее и обдавая жаром. Узумаки всегда целовал так, что скулы сводило. У него была удивительная способность угадывать самые чувствительные места на его теле. Даже там, где Неджи и сам не подозревал о наличии эрогенных зон. А Наруто мог довести его до исступления одними лишь поцелуями и прикосновениями. Пальцы пробежали по плоскому животу, очертив впадинку пупка, нежно и осторожно спускаясь к каемке брюк. Неджи вздрогнул и едва не выронил из рук нож, когда в его плечо впились острые зубы. Укус был чуть болезненным, но эта боль даже приятна. Только Хьюга совсем был к ней не готов. Возмущенно вздохнув, он заявил, пытаясь придать угрозе серьезности, хотя это и плохо получилось: — Если я отрежу себе палец, это будет на твоей совести. — Тогда отложи нож ненадолго и переключись на меня. Или овощи привлекательней, чем я? — Если я это сделаю, мы останемся голодными - это раз. Два - Юми может зайти. Наруто тяжело выдохнул, уткнувшись носом в его шею. — Она не зайдет. Мой клон присматривает за ней. Тем более, после этого адреналина, я так устал. Ты мне нужен… Ну, хоть один поцелуй, пожалуйста. Он умел просить, как никто другой. И только его просьба для Хьюги была важнее всего. Отказать ему было просто невозможно. Неджи сдался, бросил нож и повернулся к нему лицом, подаваясь навстречу жаждущим губам. Они встретили его пылким поцелуем, толкаясь юрким языком в горячее пространство рта так глубоко, так жарко и развратно. Хьюга плавился и, казалось, вот-вот его ноги подкосятся, а земля поплывет. Но сильные руки держали узкую талию и упругие ягодицы, не позволяя упасть. Просил Наруто, конечно, всего лишь один поцелуй, но уже явно перешел за эту границу. Его ладони, секунду назад пытавшиеся пробраться под плотную ткань штанов, вдруг подхватили Неджи за бедра и усадили на край стола. Брюнет явно был недоволен такой инициативой и попытался оттолкнуть Узумаки, правда тот никак не хотел от него отлипать. — Что ты делаешь? Наруто, это кухонный стол… — И что? — невинно спросил он, губами вырисовывая на шее Хьюги какие-то только ему известные узоры. — Это неправильно и… грязно. Я тут ужин, вообще-то, готовлю. — Ты такой занудный. Наруто не хотел останавливаться. Он был возбужден от одного вида покрытых румянцем щек Неджи, от мягкости кожи под его пальцами и от его крышесносного запаха. Да, этот аромат пьянил, как бутылка дорогого, крепкого саке. Он терпкий, но не резкий, чуть сладковатый с оттенком зеленого чая. Он был таким нежным и очень похожим на что-то родное, давным-давно ему знакомое, но уже позабытое. Неджи с трудом удалось отстраниться от Наруто, который так сильно увлекся, что, кажется, забыл обо всем на свете и совсем не заметил запах гари. — Наруто, яйца! — Какие яйца? — не сразу понял Узумаки, таращась на Хьюгу, как на ненормального. — Куриные! Те, что на плите. Они сейчас сгорят. На плите и правда стояла сковородка с яичницей, о которой они благополучно забыли. Еще немного, и разразился бы нешуточный пожар. Но Неджи успел вовремя выключить огонь и вздохнуть с облегчением. — Больше не делай так, пока я работаю. — грозно попросил он. — Лучше лук порежь. — Ну, блин… Наруто неохотно послушался его, взял в руки нож и стал неспешно измельчать пахучий овощ. — Знаешь, Неджи, — начал он, — я тут подумал… мне еще никто не готовил. Я всю жизнь жил один и все, что я могу сделать - это запарить лапшу и приготовить чай. Мне всегда хотелось, чтобы кто-то родной сварил мне хотя бы суп или пожарил яичницу. А когда ты согласился приготовить ужин, я был настолько счастлив, что хотел тебя расцеловать. Это так много значит для меня. Для него это очень важно, даже важнее, возможно, чем признание в любви. Просто сам факт того, что родной ему человек будет готовить своими руками и для него, грел душу сильнее, чем пылающий костер. — Поэтому ты на меня набросился? — Неджи стоял чуть поодаль, отдирая прилипшую к сковородке субстанцию. — Нет… честно, я не знаю, откуда появляется это желание поцеловать тебя, обнять или прикоснуться. Я никогда и ни к кому не чувствовал такого притяжения. Мы как будто два магнита. Меня к тебе просто тянет. А от твоего запаха я вообще с ума схожу… — Интересно, и чем же я пахну? — Честно? Чем-то непонятным… родным и очень приятным… — мечтательно ответил Узумаки, шмыгая носом. — Так пахнет счастье. Дом, полный радости и уюта. Дом, в котором тебя всегда ждут и поддержат. Так пахнет то, чего мне так сильно не хватало. Слова так прекрасно звучали и дополняли друг друга, будто Наруто писал на ходу роман. Неджи застыл на месте, глядя в опущенные голубые глаза. Пушистые ресницы дрожали, словно от порыва сильного ветра, и вскоре с одной из них сорвалась соленая слеза. Она побежала вниз по щеке, коснулась подбородка и упала на стол, исчезая среди свеженарезанных овощей. — Наруто, — Хьюга бросил сковородку и подошел к нему, — ты что, плачешь? От одной мысли, что Узумаки чем-то огорчен, внутри Неджи сию же секунду щелкнул какой-то переключатель. Больше всего он не хотел видеть печаль на этом всегда сияющем лице. — Что? Аа, это? Просто лук глаза щиплет, ты же сам сказал мне его нарезать. У Неджи как от сердца отлегло: — Дурак! Узумаки не успел ничего сказать, как тут же его притянули в крепкие объятия. — Неджи! — Чего? — озвался тот, не выпуская его из своей сильной хватки. — Если ты меня сейчас не отпустишь, я тебя опять на стол завалю. — Придурок! Он тут же отошел на два шага назад, возмущенно и смущенно глядя на Узумаки. Тот лишь засмеялся, увидев легкий испуг на его лице. Вообще-то, Наруто бы не сделал ничего, чего бы не хотел Неджи. Он просто пошутил, чтобы вернуть моменту привычной непринужденности.