Няньки

Неджи сидел в постели с книгой в руках и долго бегал глазами по длинным, печатным строчкам. Временами его взгляд замирал на одной точке, цепляясь за какое-то слово и пытаясь уложить в голове его смысл. Но чужеродные мысли просто вытесняли полученную от этого процесса информацию. Он все никак не мог сосредоточится до конца на бессмысленной писанине неизвестного ему автора. В голове сумбурно металась стая неоднозначных дум, словно большая вереница крикливых птиц. — Что это у тебя за книга такая? — Юми, распалившаяся любопытством, протиснулась между его рук, оказавшись в объятиях Неджи. — Почитаешь ее мне? Тот безмолвно покачал головой: — Вряд ли ты что-нибудь поймешь. — честно признался он. — Это очень тяжелая литература. — Хм, странно, а книжечка совсем маленькая и легкая. — Дело не в весе, — отвечал он, — а в содержании. Здесь очень много серьезных и непростых моментов, которые могут показаться несправедливыми и даже жестокими. Книга и впрямь была рассчитана на более зрелую аудиторию. Она уж точно не предназначалась для четырехлетнего ребенка, который и понятия не имел о тактике ведения боя или теории успешного сражения. — А в тех книжках, что мне мама читала, таких моментов не было. — Потому что она читала тебе сказки, а сказки - это вымыслы. Чудеса и доброта в нашем мире происходят очень-очень редко, к сожалению… — Хьюга запнулся, заметив проблеск разочарования в глазах девочки. Жестокая правда жизни еще не касалась кровавыми картинами ее хрупкого сознания. Ей не приходилось никогда еще брать в руки тяжелое оружие и порываться в бой с кем-то, кого она даже не знала. Она ни разу не теряла близких и не видела желтых глаз когтистой смерти. Ее жизнь беззаботна и спокойна, словно кристально чистый лесной ручей. А Неджи посмел нарушить идиллию ее мирной жизни, сказав такую прямолинейно-жестокую правду. «Ей еще рано об этом знать!» — подумал он и поспешил исправить ситуацию: — Послушай, Юми. Я неправильно выразился. Просто, сейчас такие времена… очень тяжелые. И люди перестали верить и творить чудеса, как писалось в книгах. Но… — Но есть исключения… — Наруто бесцеремонно упал рядом с ними. — Я, например, или Неджи… На лице Хьюги застыло безмолвное удивление: — Когда это я делал добрые дела? Такое Хьюгу даже насмешило. Это когда же он успел добродетелем стать? — Ну, насчет добрых дел не знаю, — посмеивался Наруто, — а вот чудил ты не меньше меня, даттебае. Особенно позавчера. Неджи недолго обдумывал его слова, пока на него не снизошло озарение. — Дурак! Наруто тут же был спихнут с кровати ногой, и с грохотом свалился на твердый пол. — Это было грубо! — потирал он ушибленное мягкое место и театрально морщился от фантомной боли. — В следующий раз дважды подумаешь, прежде чем нести всякую околесицу. Узумаки тщательно сделал вид, что обиделся, но в глазах его не было злобы. Он просто не мог дуться на Неджи, потому что знал: они просто дурачатся, паясничают, все больше и больше пополняя память на будущее яркими воспоминаниями. Кто знает, а может и не будет этого будущего. Уже завтра судьба вольна подкинуть им что угодно… и зачем тогда тратить время на глупые обиды? Юми почувствовала себя лишней и поспешила оставить парней, уходя на кухню и не забыв закрыть за собой дверь. Они остались одни и теперь могли говорить о чем угодно. В голову Наруто, как обычно, пришла странная, глупая, но оттого не менее гениальная идея. Он поднялся с пола и, отряхнувшись, сказал: — Знаешь, Неджи, а ведь сказки - не до конца выдумки… — Ты о чем? — Взять, например, нас с тобой. Ну чем не сказка наши отношения? Ты только подумай, да о нас книгу написать можно! И сюжет получился бы таким красочным и живым… ну, представь же, зануда. Пошевели своими извилинами, у тебя же это хорошо получается: ты же гений, даттебае. Неджи вздохнул, но все же представил себе историю их любви, написанную в строчках красивым прозаическим письмом. Он бы не был Хьюгой, если бы сразу не подумал о качестве письма и авторе. Каким он должен быть? И что должен донести этой любовью, описывая ее в разных красках, то затемняя ее серыми и мрачными оттенками, то снова добавляя яркие, режущие глаз тона? И самое главное… какой конец он бы приготовил для своих героев? — Ну, что, представил? — Ага. — Все представил? Классно, да? Я бы и сам написал что-то такое. Вдохновения у меня бы точно хватило, а вот терпения вряд ли. Но история получилась бы отличной… — А конец? — Какой «конец»? Длинные ресницы дрогнули: Хьюга вдруг прикрыл глаза. — История еще не закончилась. Соответственно, ты не можешь знать ее концовки наперед. — преодолевая себя, Неджи поднял взгляд, наполненный скрытым под тонким слоем самообладания волнением. Оно плескалось в его глазах, как бурные, неукротимые волны морских просторов. — Все это правда замечательно, и такого со мной никогда не случалось. Это в какой-то мере похоже на сказку, чудо, о котором я и мечтать никогда не мог. Я счастлив, просто потому что могу слышать твой голос, чувствовать твою заботу и ласку. И я готов всю жизнь потратить на все это. Простые домашние хлопоты и рутина - в сотни раз лучше, чем изматывающие тренировки и сражения. Я словно нашел тихую гавань, где могу быть свободен от проклятой метки и бремени члена клана Хьюга. Я и не против, чтобы все длилось как можно дольше. Только вот… закончится ли эта сказка счастливым концом? Вот так всегда Неджи умел своими доводами ввести их обоих в состояние глубочайшей апатии. Но он все же был прав. С какой стороны тут не посмотри, а отовсюду веяло приближающимися проблемами. А что будет с ними - Наруто даже думать боялся. Боялся, а потому не думал. Но, как бы сильно он не желал сбежать от правды, а все равно, рано или поздно ему придется признать самому себе: их любовь в этом мире недолговечна. * * * После обеда Наруто для чего-то вызвала Цунаде, и тот сразу же отправился в резиденцию Хокаге. Правда вскоре он вернулся, весь не свой и как на иголках. Его поведение, а в особенности растерянность, которая выражалась иной раз в нарушении координации: то сахар просыпет, то в дверь не впишется - наводили Неджи на мысль, что его глубочайшее смятение как-то связано с чем-то серьезным, а может даже опасным. И он посчитал своим долгом все разузнать. Позже они собрались на кухне, готовясь поесть вкусно приготовленных накануне блюд. С ними была и Юми, которая не захотела оставаться с клоном Наруто в комнате. Но присутствие девочки ничего не меняло. — О чем ты думал целый день? — Неджи уже долгое время мечтал задать ему этот вопрос. — То есть? А что? — Ничего! Просто я подумал, что тебя что-то беспокоит… что тебе сказала Хокаге-сама? Узумаки видимо был сильно встревожен этой темой, потому что, как только Хьюга упомянул Цунаде, он едва не подавился куском мяса. — Значит все-таки что-то серьезное?! — предположил Неджи, откладывая в сторону палочки для еды. Аппетит вдруг исчез с концами. — Не совсем, но да… вчера в стране Ветра в районе безымянной деревни видели четырех людей в плащах Акацки. Один из них по описанию очень схож с Саске. — Учиха? В Акацки? Я, конечно, слышал об этом, но не думал, что слухи правдивы. Сказанное просто не ложилось в голове. — Да, так сказали очевидцы. Они напали на деревню. Говорят: они что-то искали. Скорее всего, их целью был биджу. Бабуля Цунаде сказала, что они уже заполучили шестерых хвостатых. Неджи будто холодной водой окатило. — Если они так далеко продвинулись, то, скорее всего, их целью скоро станет… — Да! Девятихвостый внутри меня!  Неджи обомлел. Слова встали в горле неприятным вязким комом. Он так и не смог сказать, как сильно продрогло его тело, стояло услышать последнюю фразу. Но стало так страшно, и в груди что-то отчаянно трепыхалось, будто это и было то, чего Хьюга так боялся все это время. Опустив Юми, сидящую у него на коленях, Неджи метнулся к Наруто, мертвой хваткой вцепившись в его плечи. — Что ты будешь делать? — спросил он, царапая пересохшее горло колючими словами. — Я… — Нет, не говори. — тут же перебил он, немного успокаиваясь. — Ты отправишься за ним? Тот кивнул. — Когда? Завтра? В ответ ему снова пришелся кивок: — Бабуля сказала, что родители Юми тоже вернутся завтра, так что она дала разрешение на поиски Саске. — Ура! Мама и папа почти дома! — тут же взвизгнула девочка, но Хьюга даже не обратил на нее внимания, сверля Наруто взвинченным взглядом. — Я пойду с тобой! — сказал он, как отрезал. — Не надо! У тебя свои обязанности, я не хочу, чтобы… — Глупости! Я пойду с тобой! — Нет, мне будет спокойнее, если ты останешься в деревне. Тем более, наши с Саске разногласия - это только наши разногласия, и я не хочу впутывать в них тебя. Наруто даже не понимал, что его забота была более похожа на эгоизм и умела ранить сердце не хуже оскорблений. Неджи обещал его защищать, обещал быть рядом и не уступать Учихе - никогда. Он был готов броситься за Узумаки в бесконечную пропасть или льнуть к нему сквозь тысячу километров. Отпустить, однако, было так тяжело. Кажется, сколько времени то прошло? Людям нужны годы, чтобы привыкнуть к чему-то настолько сильно, что без этого уже и жизнь не мила. Нет же! Нужно всего мгновение, доля секунды, чтобы что-то стало частичкой тебя, потеряв которую ты потеряешь осколок души. Не знал Наруто и о глубине их любви. Он понимал, конечно, что чувства у них обоюдные и очень прочные: такие не разорвет буря потерь, не сотрет с лица земли даже смерть. Но даже не догадывался о том, насколько сильной была их связь… такая любовь и любовью не называется. Это слово слишком слабое, чтобы описать то, что объединяло их сердца, сплетая их тонкой, стальной нитью. Неджи понимал: стояло смириться со стремлением Узумаки вернуть своего друга. Хотя, это рвение тоже не было похоже на простую человеческую дружбу. И да, Хьюга ревновал его. Инстинктивно и бессознательно. И не к кому-либо, а к Учихе. Ради него Наруто был готов на все, а значит он к нему, мягко говоря, неравнодушен, и кажется, словно вовсе не как к другу. Но он не мог осуждать Узумаки, не мог препятствовать ему и даже против что-либо сказать не мог. Ведь он здесь для того, чтобы поддерживать, а не отговаривать. Хьюга сдался: — Хорошо! Я останусь в Конохе, но при одном условии… если ты пообещаешь, что с тобой ничего не случится. — Обещаю, даттебае. Как же хотелось верить в эти слова и в эту улыбку. Хоть даже были сомнения, Неджи все равно принимал его обещания за чистую монету. Наруто никогда не нарушал своих слов. Пусть, что не случится, а он будет в порядке. Потому что это его путь ниндзя.